— Тебе не удастся сегодня заняться сексом, Джуд. Я вообще не нахожу тебя привлекательным. — Это ложь, потому что я думаю, что он сексуальный. Все эти «убийца» и «давай похитим Лекси» заводят меня. — О, я собираюсь сегодня заняться сексом, Лекси. — Он нахально улыбается мне. — Только это будешь не ты. Мое сердце разрывается на части, но я расправляю плечи и улыбаюсь ему. — Теперь мы можем уйти? — снова спрашиваю я. — Нам все еще нужно закончить ужин. Гнев пронзает меня, и я отступаю назад, разрывая крепкую хватку Джуда. — Я уйду через пять секунд, Джуд. Я больше не хочу быть здесь. Он отпускает мою талию и берет меня за руку. — Тогда идем домой. Он делает такие большие шаги, что я практически бегу, чтобы не отстать от него. Джуд тянет меня за руку, тащит за собой. Как только мы оказываемся на улице, машина, в которой мы приехали, подъезжает к дому. Джуд открывает дверь и почти насильно толкает меня внутрь. — Джуд, — пытаюсь сказать я, но его холодное лицо и злые глаза говорят мне все, что мне нужно знать. Он наклоняется, наливает себе из бара и подносит бокал к губам. По сути, он говорит мне, что больше не хочет ничего со мной обсуждать. Заметано. Но вот в чем дело, он забрал меня из моего дома и заставляет меня оставаться с ним и выступать перед ним, как чертова цирковая обезьяна. Мой гнев бурлит, я стучу ногой по полу, наполняясь злостью с каждой милей. Он придурок. Эгоцентричный, высокомерный идиот. Кажется, что обратный путь занимает целую вечность. Чем дольше он игнорирует меня, тем больше я злюсь. Когда машина подъезжает к его дурацкому дому, я выхожу и с яростью хлопаю дверью. — Ты такой идиот! — наконец ору я. Я подхожу к нему и толкаю его в грудь. — Ты похитил меня, привез сюда и заставляешь работать на тебя. А теперь ты ведешь себя как полный придурок, идиот, засранец, говнюк! Я снова тычу пальцем ему в грудь, разворачиваюсь и иду к дому. Я слышу, как он смеется позади меня, но чувствую его присутствие прямо позади себя. Дверь открывается, и один из его тупых охранников встречает нас на пороге. — Босс, — говорит он, когда я прохожу мимо него и направляюсь в свою комнату. — Лекси! — зовет Джуд, но я не обращаю на него внимания и поднимаюсь по парадной лестнице. — Лекси! — снова говорит он мне вслед. Все еще игнорируя его, я направляюсь в сторону своей комнаты — Алекса! Я замираю от звука его голоса. Он не кричит, в его тоне больше отчаяния, чем злости. Как будто он уже на грани. — Нет! Нет, Джуд просто нет. — Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. — Ты не можешь здесь командовать, дружище. Ты не можешь похитить меня, сделать частью этого мира, а потом просто игнорировать меня в этой гребаной машине. Ты не имеешь права делать все это дерьмо. Ты не имеешь права говорить то, что говоришь, и не имеешь права быть… — я обвожу его рукой, — быть таким! Он подходит ближе, мое сердцебиение усиливается. Боже, почему он так хорош? Почему он так на меня действует? Я ненавижу себя за то, что нахожу его привлекательным. — Быть каким? — спрашивает он. На его губах появляется хитрая ухмылка. — Ты осел, Джуд. — Я качаю головой и поворачиваюсь, чтобы уйти. Не успеваю я сделать и двух шагов, как чувствую его руку на своем плече. Он разворачивает меня, и я оказываюсь прижатой к его телу. Он смотрит на меня сверху вниз, и на долю секунды я теряю контроль и забываю о гневе, пылающем внутри. — Знаешь, нельзя ложиться спать в ссоре. — Он поднимает руку и нежно проводит ею по моему лицу. Легко касается моей пылающей кожи, но все же отстраняется. — Это если бы мы были парой, но мы не пара. — Я делаю шаг назад, замедляя неровное сердцебиение и успокаивая ослабевшие колени. Я злюсь на себя. Он показывает мне свою хорошую сторону, и вдруг начинает мне нравиться. Он одевается и ведет себя как джентльмен, и я в него влюбляюсь. — Лекси, — снова зовет он, но я ухожу. Я игнорирую его и иду прямо в свою тюрьму. Захлопнув дверь, я останавливаясь и оглядываю комнату. Это определенно моя тюрьма. Она может быть красивой, может выглядеть, как нормальная комната, но в этом нет ничего нормального. Слезы щиплют глаза, когда волна печали ударяет меня в грудь. Я прижимаюсь к двери, соскальзывая вниз, пока моя задница не ударяется об пол. Я хочу пойти домой и обнять своих родителей. Я хочу выбраться отсюда. Горячие слезы текут по моему лицу, тело дрожит, сердце колотится. — Я хочу домой, Джуд! — кричу я, обхватывая руками голову и плача еще сильнее. — Отпусти меня домой! Слезы все текут. Я не могу перестать плакать, не могу остановиться. Отчаянно рыдая, я встаю с пола и направляюсь в ванную. Глядя на свое отражение в зеркале, я ахаю: я выгляжу ужасно. Моя кожа покрыта пятнами, глаза красные, а тушь растеклась по коже. — Все это дерьмо, — говорю я, вытирая лицо и пытаясь взять себя в руки. Комок в горле начинает рассасываться, когда я перестаю плакать. Глядя в зеркало, я смаргиваю слезы и делаю несколько глубоких вдохов. — Ты можешь это сделать. Я стягиваю с себя платье и снимаю дурацкие уродливые перчатки. Выйдя в комнату, я оглядываюсь вокруг. Я толкаю прикроватную тумбочку и понимаю, что могу сдвинуть ее. Подтащив ее к камере, я хватаю перчатку и встаю на стол. Поднявшись на цыпочки, я ухитряюсь надеть перчатку на камеру. Спрыгнув, я отодвигаю тумбочку обратно к кровати. В белом комоде у окна ничего нет, учитывая, что вся одежда находится в гардеробной. Я подталкиваю ее к двери. Если он собирается держать меня здесь, это не значит, что я позволю ему или любому другому ублюдку просто зайти ко мне, когда он того захочет. Это мое пространство, и я решаю, кто войдет сюда, а не этот больной ублюдок, который думает, что может делать со мной все, что захочет. Это моя территория. Я гордо усаживаюсь на кровать, но печаль снова накатывает на меня волной. Это так тяжело. Мне всего семнадцать, что же мне делать? Я не могу жить здесь вечно, я сойду с ума. Слезы снова берут верх, и я плачу, обнимая подушку. Я хочу, чтобы папа поцеловал меня в щеку и сказал, что все будет хорошо. Когда я болела, папа оставался со мной на всю ночь, чтобы убедиться, что мне не станет хуже. Он завязывал мне волосы сзади и прикладывал мокрую тряпку ко лбу. Он всегда был моим Суперменом, лучшим человеком во всем мире. Я скучаю по папе так сильно. Все, что я хочу сделать, это обнять его и обнять маму. Да, мама много работает, но я знаю, что она любит меня больше жизни. Я знаю, что мое «исчезновение» сводит их с ума. Я плачу в подушку, но, в конце концов, мои рыдания стихают, и разум начинает успокаиваться и принимать реальность такой, какая она есть. Возможно, это мое проклятие. 15 глава Когда я открываю глава, комнату заливает солнце, и я чувствую себя так, словно по мне проехал поезд: тело болит, глаза опухли. Глубоко вздохнув, я еще сильнее вжимаюсь в подушку. Глядя в окно, пытаюсь найти в себе силы подняться с кровати. Я хочу остаться здесь навсегда, но мой мочевой пузырь не доволен тем, что я отказываюсь вставать. Сев в постели, я снова вздыхаю. — Доброе утро, — говорит Джуд из-за моей спины. Я вскрикиваю от испуга. Повернувшись к нему лицом, я быстро смотрю на опрокинутый комод. Как же я этого не услышала? — Что ты здесь делаешь? — шиплю я. — Неужели ты не понимаешь, Джуд, что я хотела уединения? И это доказывает, что ты не в состоянии дать мне его. Я указываю на опрокинутые ящики, проходя мимо него в ванную. — Кстати, я иду в туалет, ты хочешь посмотреть? Захлопнув дверь, я испытываю некоторое удовлетворение. Делая свои дела в ванной, я надеюсь, что он уйдет, но зная его самоуверенность и самодовольство, даю гарантию, что он все еще будет в моей спальне. Открыв дверь, я выхожу и вижу, что он сидит на кровати. — Чего ты хочешь? — рявкаю я. — Мы завтракаем вдвоем. — С чего бы? — я прохожу мимо него к гардеробу и смотрю на кучу одежды. Выбрав джинсы и футболку, я возвращаюсь в спальню. Бросив одежду на кровать рядом с Джудом, я останавливаюсь и смотрю на него. — Ты будешь смотреть, как я одеваюсь? Он ухмыляется мне, скрещивает ноги и кивает головой. Высокомерная задница. — Ладно. — Я устрою для него шоу. Прошлой ночью я спала в лифчике и трусах, так что тело мое он, в общем, видит, но я поиграю с ним. Он хочет быть ублюдком, значит, я его проучу. Направляясь к шкафу, я хватаю самый сексуальный лифчик и самые красивые трусики, которые я могу найти. Черные, с кучей кружев, правда, я все равно убеждаюсь сначала, что они достаточно закрытые. Подойдя ближе, я встаю перед Джудом и улыбаюсь.