– Как твое состояние? – Мэа-таэль неопределенно пошевелил в воздухе пальцами. – Все еще тянет убивать? Северянин моргнул. Из-за всего случившегося он почти забыл о причине, погнавшей его в лес. – Вроде нет, – проговорил медленно, прислушиваясь к себе. Жажда, схлынувшая вчера, возвращаться не торопилась. Если ее не пробудило присутствие двух Светлых, возможно, она действительно больше не придет. – Подождем до полудня, – предложил полукровка, – все же дед говорил про более долгий срок. Вдруг жажда появляется волнами… А сейчас неплохо бы позавтракать. Они ели, переговариваясь, неподалеку лежали будущие пленники. Снотворное, по словам Мэля, должно было действовать еще долго. Арон жевал медленно, наслаждаясь вкусом. Еда, вчера опилками крошившаяся на зубах, сегодня казалась очень даже съедобной. Мэль, промолчавший целую минуту, вновь заговорил, и беседа как-то незаметно перешла на события, случившиеся в том прошлом, которое Арон при всем желании не мог вспомнить. Оставалось только слушать, запоминать… и задаваться порой вопросом, насколько Тонгил, описываемый полукровкой, на самом деле походил на страшного Темного мага, внушающего страх всей стране. – …А потом? – спросил северянин, улыбаясь. – Потом… – отозвался Мэль. – Потом ты столкнул с себя десятипудовую, не меньше, каменную балку, встал на ноги, отряхнулся, оглядел руины, оставшиеся от городской стены, и сказал: «Что ж, и самый великий ум нашей эпохи может ошибиться!» Рассмеялись они одновременно. – Ум не только самый великий, – повторил Арон, – но и самый скромный. – Всегда был, всегда будешь, – согласился полуэльф. – Твоего самомнения, Арон, хватит на дюжину магов рангом пониже… – Мэа-таэль замолчал, поднялся на ноги и подошел к девушке, разглядывая ее неподвижное тело. – Птичка-то наша непроста. – Пришла в себя? – спросил Арон. – Частично, – отозвался полуэльф. – А ведь прошел всего час, причем я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавице следовало спать еще сутки. Как интересно… – С чего ты взял, будто она очнулась? – поинтересовался Арон. – Девчонка полностью неподвижна. – У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово, если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда. – Используешь ахарру во второй раз? – Арон тоже приблизился к Светлой. – Без толку, – с сожалением отозвался Мэль. – Ближайшие две недели ее кровь будет способна побороть яд почти моментально. Вечно с этими остроухими одни проблемы! Эти слова вызвали у Арона приступ искреннего веселья. – Ты, конечно, к остроухим отношения не имеешь! – Ну отчего же, – не согласился его друг, – от меня тоже немало проблем. – Если следовать твоей логике, то вполовину меньше, чем от чистокровного, – уточнил Арон, продолжая посмеиваться. Все, что произошло потом, произошло одновременно: крик Мэля «Очнулась! Используй Тени!», безумные от страха глаза девушки, волна направленной на Арона чистой энергии. И, как уже случилось однажды с Тималем, инстинкт мага взял в Ароне верх. Но только когда две волны Силы встретились, когда его волна поглотила созданную Ринной, маг с запозданием понял: полуэльфийка бросила в него наполовину сформированный вызов Врат. Подмастерье, не уверенная, сумеет ли без поддержки наставника создать обратные Врата, принесла в своем эррэ их готовую формулу. И теперь, когда их магии смешались, Врата проявились, впитывая в себя окружающую энергию, выпивая ее и из Арона, и из девчонки, и из ее еще спящего брата. Открывать Врата всегда опасное занятие. Если маг не поставил защиту, они будут тянуть из него Силу, пока не убьют. А магия солнечной крови, все еще бурлившая в Ароне, сама требовала выхода. Когда, несколько мгновений спустя, он сумел поставить барьер, Врата уже выросли до верхушек деревьев. Полуэльфийка, поднявшись на локтях, торопливо шептала заклинание – приказ стихийным духам, определяющий место перехода. Арон метнулся к ней, придавил к земле, зажимая рот ладонью, не обращая внимания ни на ее яростные рывки, ни на попытку укусить. Врата между тем уже засияли бледным золотом – знаком готовности. Нормального размера Врата действовали, когда путешествующие проходили в их арку, но такие огромные, о каких Арон слышал только легенды, могли с легкостью захватить как их всех, так и немалый кусок леса в придачу. Способа остановить их открытие северянин не знал. Зато знал кое-что другое: не получившие внятного приказа духи запросто могли выбросить их в открытый океан или пустыню. Арон попытался представить свой замок, пустую площадь перед ним, но сосредоточиться не получалось, перед внутренним взором замелькали образы чуть ли не всех площадей и замков, виденных в жизни. А потом бледное золото Врат стало маленьким солнцем, на несколько мгновений ослепившим его. Глава 27 Врата открылись. От грохота на несколько мгновений заложило уши, и, как Арон и предполагал, стихийные духи захватили при переносе немалый кусок леса. – Служба у тебя всегда привлекала меня своей непредсказуемостью, – проворчал знакомый голос за спиной Арона. – Куда нас занесло, о Великий? – Где девчонка? – Маг, только что поднявшийся на ноги, огляделся. Больше всего его интересовало местонахождение Светлой. До начала переноса Арон держал полуэльфийку в захвате, не позволяя ей закончить исходную формулу. Но когда небо и земля вновь и вновь меняются местами, сохранить равновесие не так уж просто, особенно если это первый в твоей жизни переход с помощью Врат. – Ты видел, куда она делась, Мэль? – Наконец-то, – довольным тоном сказал тот. – Хоть одна красотка не оставила тебя равнодушным. – Нашел время шутить! – взорвался Арон. – Эти бесовы Врата выпили из меня всю Силу! И что будем делать, если остроухая приведет сюда свору Светлых? Скажем, будто заблудились, и попросим вернуть домой?! – К чему так волноваться? – укорил его друг. – Нет ее здесь. И второго Светлого тоже нет. – Хочешь сказать, они потерялись по дороге? – недоверчиво спросил Арон. – Наверное. Между прочим, я понял, куда нас занесло. – Мэа-таэль с любопытством оглядывался по сторонам, явно довольный приключением. – В столицу! Мало того, в императорский парк. Знаешь, а ведь я давно хотел пообщаться с его величеством. У нас нашлось бы немало тем для разговора. – Например? – Например, мы бы подробно обсудили государственную политику в отношении племен Вечной Степи, а также чрезмерное снисхождение к обитателям Лазурной долины. – Тебе дай волю, ты бы всех чистокровных эльфов сослал на тариевые рудники, – хмыкнул маг. – Хорошая идея, – согласился полукровка, – там им самое место. Протянут они много дольше человеческих преступников, поэтому и государству явная польза. – Заботливый, – пробормотал Арон, подходя к коням. – Подумай лучше, как нам отсюда выбраться. Хотя… можешь не думать, нас уже встречают. – Арон… – Мэа-таэль подошел ближе, наблюдая за приближающейся кавалькадой. – Арон, сколько тебе нужно времени на восстановление Силы? – Представления не имею, – ответил тот негромко, не отводя взгляда от одного из всадников. Очень уж знакомое лицо у него было, знакомое из прежней жизни Арона-воина. – Господин Тонгил! – Первый из всадников, высокий седой мужчина, спешился и поклонился ему. – Боюсь, мы не ожидали вашего прибытия. – Угу, мы тоже, – пробормотал за спиной Арона Мэль. – Но мы конечно же всегда рады вас видеть, – продолжал седой более торжественным тоном. – Ни в малейшей мере не сомневаюсь, – согласился Арон, скользнув взглядом по сопровождающим. На их лицах, молодых и старых, читался и страх, и сдержанный гнев, и тихо тлеющая ненависть, и даже жадное предвкушение – все, что угодно, но только не радость от долгожданной встречи. – Полагаю, его императорскому величеству уже сообщили о вашем прибытии, – продолжал седой. – Позвольте сопроводить вас во дворец. Первую половину пути к королевскому дворцу Арон молчал, потом направил коня в сторону, чтобы люди из сопровождения не могли услышать его слов. – Мэль, придумай правдоподобную причину для нашего визита. Тот кивнул: – С этим проблем нет – если нынешний император тебя устраивает. – То есть? – Арон прежде не задумывался над такими глобальными вопросами. Император воспринимался как часть сил природы, как дождь, как снег, как летние засухи и зимние бури – он есть, и ничего с этим не поделаешь. – То есть имеются точные сведения о заговоре со всеми именами. Думаю, нашему драгоценному суверену будет интересно узнать об этом. Дворец монарха в этой реальности ничем не отличался от того, который помнил северянин по своей прошлой жизни. Император тоже. Монарх ожидал их в малом зале для аудиенций, почти пустом – лишь сам Арон, Мэа-таэль и его величество. Трое, если считать только людей, шестеро, если учитывать присутствующих сихха. Единственной целью существования последних была защита правителя. Три человекоподобные фигуры, закутанные в черную одежду с ног до головы, с густой вуалью там, где у людей находятся лица. Ни мечей, ни кинжалов на их телах разглядеть не удалось. Считалось, будто они сами – воплощенное оружие, не имеющее нужды в стальных игрушках. Одни легенды говорили, что их создал Первый Император. Другие – будто сама Серая Госпожа, богиня Смерти, подарила сихха Первому. Так или иначе, но на протяжении многих веков они охраняли коронованного владыку, сохраняя преемственность династии. Мэль и император, казалось, не обращали на сихха никакого внимания, но Арон физически ощущал присутствие этих существ. Словно сама их близость взывала к чему-то, скрытому в недрах его опустошенного эррэ. Говорил в основном Мэа-таэль, Арон молчал, слушая историю готовящегося покушения и время от времени бросая взгляд на сихха. – Значит, вы утверждаете, что в этот раз переворот затеял Камиш? – Император покачал головой. – Он всегда был верен, только его поддержка во время последней смуты помогла мне выжить. – Людям свойственно меняться, ваше величество. Возможно, за помощь он ожидал большей награды, чем получил. – Мэа-таэль неопределенно пожал плечами, потом вопросительно посмотрел на Арона. – Ах да, дорогой Тонгил… – Император слегка наклонился к северянину, опираясь на резные подлокотники малого трона. – Магия сихха все так же беспокоит тебя? Прости, но в их отсутствие я чувствую себя голым, а голый император подрывает авторитет империи. – Он хохотнул собственной шутке. – Придется потерпеть. – Безопасность прежде всего, – согласился Арон, почти не вникая в смысл слов. Люди рядом с ним казались все менее и менее важными по сравнению с чувством сопричастности, порожденным близостью сихха; тратить на смертных эмоции и мысли казалось расточительством.