– Да, пожалуйста. И Ана’Тулле удалился с достоинством императорского советника. Старейшина привычно нашарил под столиком чайник с мятным отваром (надо поблагодарить того, кто все время пополняет запас этого важного средства!) и приготовился к приему посетителей. Кто там по списку? Гильдия пекарей, две семьи беженцев… О! Хранитель благочестия (пропойца проклятый). Есть шанс закончить к четырем. Тени ползли по камням величественно и неторопливо – еще один день. Сколько их уже было? Старый маг не мог сказать со всей определенностью. Концом тонкого прутика он возил в пыли, и лишь немногие в Са-Орио могли теперь распознать в завитушках формулы равновесия – основу магии, ее светлой стороны. Мир един и неделим, у него не существует источника, как не существует начала или конца. Каждый миг вся немыслимая сложность реальности находится в равновесии. Каждая сила учтена. Каждое явление естественно. Магический потенциал – не исключение, он ежесекундно создается совместным усилием всех живых существ: рыб и растений, животных и людей. И вот этот последний член множества маг дробил сейчас, разделяя мыслящих на свободных и заклятых. Это ведь естественно: Серая Смерть не могла создавать магию, она способна была только убрать из равновесия один элемент… Новый ученик сидел рядом, восхищенно наблюдая за действиями мастера. Хоть бы понимал что… Старый маг улыбнулся. – Вам что-нибудь нужно, наставник? – немедленно оживился Ахиме. – Не сейчас, позже. А ведь ему любопытно, но спрашивать он не решается. Опять рецидив пастырского воспитания! – Ты хочешь что-либо узнать? – поощрительно улыбнулся маг. – Спрашивай, не стесняйся! Ахиме даже лицо в ладони спрятал – естественные для белого порывы вызывали в нем непонятную робость. Наставник взял инициативу на себя. – Это, – он обвел жестом запутанный рисунок, – символическое отражение нашей магии. Я пока не преподаю его тебе, потому что лучше, если теория накладывается на практический навык, а с ним твои прежние наставники… несколько поспешили. Исправлять заблуждения всегда сложнее, чем обучать заново, но со временем ты будешь знать все. – Оно объясняет то, что происходит? – заинтересовался ученик. – Возможно. А может, какая-то часть теории нуждается в уточнении. Наши знания не продиктованы нам Создателем, понимаешь? Поэтому их не раз придется исправлять. – Как? – Наблюдя за миром, естественно. Именно поэтому медитация так важна, а ты халтуришь! Ахиме густо покраснел: – Простите, мастер! – Не нужно извиняться. Просто запомни: все, что я требую, необходимо тебе самому. И то, что состояние покоя кажется тебе обременительным, как раз и обнажает ошибки в обучении. Если ты не ощущаешь то, что делаешь, лучше не делать ничего вообще. Особенно ввиду открывшихся обстоятельств. Тай’Келли прав – Сила лишена разума, понятие справедливости ей недоступно. Тонкие планы не станут делать различие между матерым пастырем и оступившимся учеником – реакция на запретное воздействие будет одинаковой. Старый маг позволил себе немного откровенности (молодым полезно наблюдать ход чужой мысли): – Видишь ли, если бы речь шла о чем-то известном, вроде амулета, вредоносного проклятия или заговора императорского двора, я смог бы установить природу явления почти сразу и тут же предложить приемлемый выход. Постигать же природу мироздания, опираясь лишь на силу мысли… это не мое. Каюсь, я никогда не интересовался первоисточниками своих знаний, тем более – не подвергал сомнению их полноту и достоверность. Так что теперь нам остается только надеяться, что у Господа дойдут руки ткнуть меня носом в искомое. Глубина оказанного доверия парализовала в Ахиме способность к рассуждению. Наставник ободряюще потрепал ученика по плечу: – Однако первый шаг сделан! Найден рычаг, благодаря которому, ничтожные по отдельности, действия пастырей могли приобрести поистине тектоническую мощь. Непонятно только, почему результат такой странный. – Вы поймете! – уверенно покивал ученик. – Вы – поймете. Такую веру надо как-то оправдывать. Старый маг еще раз обдумал возможность облегчить себе жизнь (раньше такие мысли вызвали только негодование). Некромант что-то там говорил о новых веяниях в магической теории, за которыми Ли Хан, к стыду своему, не следил… Увы. Узнав о существовании в Тималао вредоносного для белых явления, юноша схватит своего брата в охапку и вечером будет уже на полпути к побережью. Не время лишаться столь мощного средства воздействия на реальность! А старые наработки кодировали сущность процессов геометрически, посредством этих самых иероглифов. Такой подход упрощал запоминание, но не способствовал внесению поправок. Значит, оставалось только интуитивное постижение явления в целом, о котором он говорил ученику, причем результат должен противоречить его прежним убеждениям чуть меньше, чем полностью. Сколько придется ждать подобного гениального прозрения? Притом что новые веяния… Тьфу! Надо развеяться. Проверить, как там дела у прежнего ученика, выяснить наконец, почему он забросил тренировки, убедиться, что странное поведение Силы не является очередным стихийным проклятием. Ли Хан вышел погулять. Отъевшийся на мышах и ящерицах, Филиас томно возлежал на руках хозяина. После двух кровавых драк и клочьев разноцветной шерсти во дворе бывалый бродяга внушил окрестным котам должное уважение и теперь ночи напролет патрулировал завоеванную территорию. На то, чтобы чинно мурлыкать днем, сил у него просто не хватало. Ли Хана в который раз посетило желание избавить питомца от лишних искушений. Останавливало то, что Филиаса подобное существование не тяготило. Кто он такой, чтобы учить котов жить? На улицах Кунг-Харна царило оживление – горожане спешили завершить дневные дела, пользуясь кратким промежутком между ослаблением жары и наступлением сумерек. Торговцы протирали стекла лавок, домохозяйки пестовали ящики для цветов, водоносы совершали последнюю ходку к колодцам. Через толпу целеустремленно шагал изможденный мужчина в коричневой робе, появление в городе каторжанина особого внимания не привлекло. Проясненные медитацией чувства и тень того прозрения, что навестило старого мага в Храме, позволяли различить за упадком имперских традиций самозарождение иного порядка. Уже сейчас ясно, что печатных в нем не предусмотрено – если та странная сила, что после опустошения Тималао оказалась не скомпенсированной, создается людьми, то для ее угасания потребуется смена поколений. Или нет? Он только что по умолчанию допустил, что живые существа могут по-разному наполнять Силой тонкий план. Получается, что это их свойство является навыком? А если так, то как он получен? Возможна ли ситуация, когда никто из живущих не будет его иметь? И как тогда понимать участие в этом сакральном действии растений? Старый маг не выдержал тяжести размышлений и завернул в крохотный зеленый уголок, образованный стенами домов и изгибом склона (горам было безразлично стремление людей сохранить планировку), нашел на камне место поровнее, сел. Филиас спрыгнул с хозяйских рук и отправился в кусты шиповника, обнюхивать и метить. Что характерно, объяснений, зачем и как это делать, выросшему среди людей зверю не требовалось. Сколько привычных вещей стало внезапно незнакомым и удивительным! Старый маг осторожно коснулся растопырившего колючки чертополоха. Зачем этой былинке магия? Год назад он сам не задумываясь сослался бы на Господень замысел. Но не слишком ли извилист путь? Ли Хан на секунду представил себе Творца, обучающего зверей и птиц новому способу воздействовать на магов. Бред! Чтобы всевидящий и всемогущий не смог заранее предусмотреть такие мелочи? Несомненно, живые существа изначально МОГУТ карать зарвавшихся волшебников! А то, что соответствующая заповедь нигде не упомянута… С точки зрения Творца она могла быть самоочевидна, поскольку прямо следовала из логики бытия. Так ее и можно найти!!! По нервам резануло знакомое ощущение – рядом кто-то занимался черным колдовством. Не известив о своих намерениях, не выставив предупреждающие знаки! Если бы Ли Хан сейчас предавался медитации, сердечный приступ был бы ему гарантирован – не воспринимаемые непосредственно, проклятия создавали в ткани мира неприятные искажения, на мгновение заставляющие поверить, что небо падает на землю. Ужас какой!!! Мало местным пастырям потрясений? Где-то недалеко кто-то зычно потребовал от Румола отчета о результатах. Куда ни пойдешь, всюду – они. И у всех – какое-то противоестественное трудолюбие. Вспышка раздражения вспугнула какую-то гениальную мысль. Ну что ты будешь делать… Кстати о черных магах. Некромант освободил от действия Бриллиантовой Руны неплохую коллекцию книг, в том числе и по магии. Нет, практическая их ценность сомнительна (столько лет прошло!), однако ход мысли старых теоретиков мог натолкнуть его на свежие идеи. Он живо представил себе, как приходит к вредному до упора колдуну с невинной просьбой… Не-эт, такое деяние смертному не по силам. Все – сам, только сам. С кряхтением Ли Хан выбрался из кустов и продолжил свой путь. Его ждал прежний ученик, таллейская община, пастыри, из смертельной угрозы превратившиеся в очередную обузу, и обет Поиска Истины, от которого ненарушенной осталась только одна заповедь: не делить увиденное на добро и зло. Глава 7 Пахлаву мне выдали сухим пайком, в смысле отдельно мед, орехи, мука, масло. Соединить все в нужной пропорции взялась хозяйка дома, потребовавшая также добавить к продуктам специй. Замылили, понимаешь, ключевой ингредиент! Долгожданное лакомство остывало на большом плоском блюде, и вот тут начались какие-то непонятные визиты. – Там твои друзья пришли! – сообщил Лючик, устраиваясь поближе к столу. Я чуть слюной не поперхнулся. Какие могут быть друзья у черного мага?!! В воротах стоял Питер с кульком зеленого чая. Сказал: – Я тут подумал, что всухомятку не пойдет. Отдал кулек хозяйке и остался. И ведь не выгонишь! Потом подошли наши белые с корзинкой овсяного печенья, за ними – кунгхарнский градоправитель со жрецом (а не вспомнил ли хозяин дома о квартплате?). Возможно, кто-то еще собирался, но я не поленился сходить и накинуть на ворота засов. Потому что девять чашек на столе – это уже заговор. Согласно очень правильной са-ориотской традиции, хозяин стола лично раздавал гостям главное блюдо. Ну, я и раздал, сколько смог (Пускай это сначала съедят!), а дальше поставил вопрос ребром: – Чему обязан визитом? – Идея принадлежала мне, – повинился куратор. – У наших нанимателей возникают вопросы, не побоюсь этого слова, фундаментального свойства. Боевые маги на них ответить не могут, и я подумал… …где один раз прошло, там и во второй прокатит. – Я – алхимик. – Несомненно! Эта консультация будет вам оплачена из средств министерства. На что мне их гроши? Они мне и так по гроб жизни обязаны. Но устраивать скандал при чужаках не хотелось, и я настроился на саботаж. – Излагайте! Градоправитель поерзал на своей подушке и начал: – Нас, досточтимый, беспокоит то, как подействует на печатных ворожба ваших уважаемых соплеменников! – Какие печатные? Их же тут нет ни одного! Градоправитель пошлепал губами (Нельзя его перебивать, он – белый, он же до вечера мысль не родит!). – Досточтимый, вы можете не знать, но на рудниках Ожерелья находится шестьдесят пять тысяч заключенных, и только полторы тысячи охраны. Вся система контроля основана на печатях! Проведение ремонтных работ в шахтах требует полного понимания их возможных последствий. Мне даже интересно стало: – Разве в империи не изучался этот вопрос? Градоправитель злобно зыркнул на жреца, тот спрятался за чашкой чая. Ха! Вот этим и заканчиваются профанации в области магии: один сбой, и к твоему дому приходит тысяча сердитых мужиков. Ладно, жалко мне, что ли, облагодетельствовать людей цитатой из учебника? – Как выпускник Редстонского университета, я вам совершенно официально заявляю: воздействие на живых существ отвращающих нежитей проклятий невозможно. Там совершенно другие характеристики! Такую ворожбу принципиально ощущают только черные, из-за сродства к потусторонней силе. В Ингернике очень много магии, но ни целительские, ни управляющие, ни охранные заклинания на отвращающие знаки не реагируют никак. В том числе из-за чрезвычайно низкой энергетической насыщенности последних. В чем и заключается вся прелесть: на отвращающую нежить печать достаточно подышать, и годы безопасного существования тебе обеспечены. – Вы можете чего-то не знать… – Нонсенс! – Встречаются же некие новые, не описанные ранее явления!