Глава пятая К выходящей из дверей ресторана «Леонидас» паре, только что с удовольствием отобедавшей и находящейся в очевидно прекрасном расположении духа, подошло трое мужчин, одетых весьма непритязательно — и внешний вид которых решительно не соответствовал нарочитому лоску и бьющей в глаза роскоши одного из самых дорогих ресторанов Минска; тем не менее, мужчины нисколько по поводу своего более чем скромного облачения не комплексовали, более того — случайным прохожим в глаза бросалась их уверенность в себе и спокойная деловитость. — Господин Божидар Симович? — обратился старший из троицы к молодому мужчине, державшему под руку несколько аляповато, на взгляд независимого критика, но, без сомнения, дорого одетую даму лет тридцати пяти. — Да, то сам я. Шта желите? Старший покачал головой. — Господин Симович, у нас есть основания полагать, что вы владеете русским языком — так что можете говорить по-русски. Нам надо с вами поговорить, — и, достав из внутреннего кармана пиджака небольшую красную книжечку, развернул её и добавил: — Майор Кундас, Комитет государственной безопасности Республики Беларусь. Молодой мужчина побледнел — его же спутница ещё крепче вцепилась в рукав его куртки. — Но… собственно говоря, что вам нужно? Майор усмехнулся. — Господин Симович… или лучше Тевзеев? Вам ведь прекрасно известно, что нам нужно…. Поедемте, не будем привлекать внимание публики. Ваша дама водит автомобиль? Пока лже-Симович собирался с мыслями — ответила его спутница, причём вызывающе-дерзко. — Дама водит автомобиль. Потрудитесь объяснить, в чём нас обвиняют! Иначе мы с места не стронемся! Старший троицы, пожав плечами, ответил: — В незаконном пересечении границы и использовании фальшивых документов, всего-навсего. Причём — вас обоих. — Помолчав минуту, добавил: — Не хотите ехать по-хорошему — сейчас вызовем наряд милиции, поедете в участок на милицейском «воронке», ночь проведёте в «обезьяннике». Оно вам надо? Дама мгновенно сникла. Её спутник глухо проронил: — Поехали. На какой машине? — Вы — с нами, вон тот тёмно-серый «опель». Ваша дама с нашим сотрудником — на вашей «шкоде». — А… наши дети? Мы только утром приехали, оставили их в гостинице… — Беспомощно пробормотала дама. — В гостинице за ними присмотрят, мы туда отправили двух наших сотрудниц. Не беспокойтесь. Кстати, можете вызвать из Москвы к ним бабушку или ещё кого-нибудь, кто сможет за ними присмотреть — полагаю, вам придётся у нас тут задержаться… на несколько лет. — Последнюю фразу майор добавил с улыбкой, от которой задержанный мужчина мгновенно побледнел. Через пару минут два автомобиля выехали со стоянки ресторана — сопровождаемые любопытными взглядами её охранника и парочки зевак, внимательно проследивших за арестом «хозяев жизни»; когда оба автомобиля — и «опель», и «шкода» — скрылись за поворотом, свидетели происшествия, собравшись вместе, ещё несколько минут с плохо скрываемым удовольствием злорадствовали над парочкой нуворишей, для которых прямо на глазах изумлённой публики жизнь перестала быть такой уж сладкой — ибо, как известно, нет для русского человека большей радости, чем беда у богатого соседа… * * * Нет, конечно, через Буг вплавь — это не выход; слишком велики риски. Такой вариант даже на роль крайнего не годится…. Вычеркнем его из списка потенциальных способов возвращения. Тогда — как? Тот пограничник в Цешине показал ему фото Одиссея — дескать, ищем этого человека, опасный серийный убийца, бежал из австрийской тюрьмы, пробирается на Восток. Стало быть, потенциально все полицейские и граничары могут опознать Одиссея — прикрывайся он хоть уругвайским паспортом, хоть звёздно-полосатым: внешность нашего фигуранта весьма примечательна…. Значит, никакого паспорта ему делать не стоит, нет смысла — как говорит известная пословица, бьют не по паспорту, бьют по морде… Следовательно, есть лишь один вариант пересечения им границы — невидимкой; жаль, товарищ Герберт Уэллс не описал нам в подробностях сей метод — так, рукою гения набросал лёгкий эскиз. Хотя… Чёрт возьми, а ведь не так уж и далёк от реальности был этот автор первого триллера о вторжении на Землю марсиан! Человек вполне может стать невидимкой — при условии, конечно, если обретёт личину другого человека! Пластическую операцию с негодованием отвергаем — долго, дорого и ненадёжно. Маску? Типа Фантомаса? Чисто теоретически — вполне; загримировать Одиссея под старую толстую негритянку…. Нет, это, конечно, перебор, слишком экзотично — а вот если под пожилого чеха с пивным брюхом и отвисшими усами? Придётся сначала Одиссея загримировать, потом сфотографировать, потом отослать в Москву фотографию, потом ждать паспорт…. Долго. И посему рискованно. А … собственно говоря, зачем под чеха? ПОД НАШЕГО ХЛОПЦА! Подполковник Левченко резко нажал на тормоз и через несколько секунд припарковал свой взятый в аренду в Бельско-Бялой минивен у небольшой придорожной забегаловки. Выйдя из машины, он вошёл в кафешку, попросил официанта (он же, судя по всему — бармен, метрдотель и уборщица сего заведения) принести ему чашку кофе и стакан апельсинового сока. И пока кофе бурно заваривался в кофе-машине — набрал номер на своём мобильном телефоне. — Алло, Вадим? Это Дмитрий Евгеньевич. Как вы там? В трубке хмыкнули. — Живы пока. Завтра утром нас уже обещают выдворить из этой богадельни. — Завтра утром? — Ну да. Приезжал тут крендель из страховой компании, клялся и божился, что поедем, как бароны, на специальной машине «скорой помощи», какую пригонят из Брно. Комфортабельной. — Хорошо, я сейчас недалеко от Кальварии Зебжидовской, позавтракаю — и вернусь к вам. Там у тебя есть под рукой дружелюбная медсестра, какая лишних вопросов задавать не будет? — Хм.… А на предмет чего интересуетесь? — Да уж не для амурных забав. Мне нужна девушка, которая по твоей просьбе сделает тебе очень хорошую перевязку головы. У тебя же черепно-мозговая? — Ну как сказать…. Написали так, для страховки. А вообще-то шишка… — Не важно. Раз черепно-мозговая — у тебя могут обостриться головные боли. Ведь могут? В трубке немного помолчали, а затем ответили: — Ещё как! — Ну, вот и отлично. Дабы избежать усиления головных болей в результате сильной тряски — тебе нужно будет на голову наложить крепкую повязку. Да, кстати, боли у тебя могут быть в районе лба и надбровных дуг. — Угу. Тут они у меня ужасно сильные! — Не забудь об этом сказать сегодня лечащему врачу. Как остальные хлопцы? — А что им сделается? В шашки режемся — ну, кроме Женьки, конечно. Он пока слабоват, ему эта машина, про какую страховой говорил — самое то. Нас и на обычном микроавтобусе можно довезти. А так — тоска. Жен еле выгнали — двое суток больницу терроризировали. Еда постная. И мало. Отбой в девять. По утрам… Но подполковник не дал своему собеседнику продолжить жалобы. Он резко бросил в трубку: — Всё, достаточно! Ждите меня к обеду. Теперь быстро в Всетин, побалакать со страховщиком и водилой этого реанимобиля на разные интересные темы, перетереть с хлопцами — и уж тогда, пожалуй, выдвигаться в Польшу. Так, надо сделать ещё два звонка. Придётся все же заказывать что-то посущественней кофе… Подошедшему официанту Левченко бросил: — Прошам фляги воловы, дужы. Работник общепита кивнул. — Добже, тераз бендже. — и удалился в сторону кухни. Так, где там телефон пана Младека? Ага, вот он… — Пан Младек? — Ano, to jsem já. Volejte zpět do pěti minut, budu stop. Хорошо, перезвоню через пять минут. Ишь, какой законопослушный… Человека через границу голимым «контрабасом» он не боится возить, а говорить по мобильному за рулём — боится; любопытная психология у здешних жителей… Ладно, раз у нас есть пять минут — надо брякнуть в Москву. — Максим Владимирович? Это я. — День добрый, как там у вас говориться…. Какие новости? — Неплохие. Завтра наших ребят отправляют домой. — Всех? — Всех. Как дела у нашего сербского друга? — Я вчера поговорил о нём с нашими минскими коллегами, его встретили, проводили, привезли на переговоры. Всё в порядке. Ждут тебя с твоим другом — ты ведь хочешь тоже поучаствовать в переговорах? — Очень хочу! Да, скажите Ведричу — здесь будет нужна одна спецификация. По проекту Сердюка. По чешскому проекту, который мы для него делали. Срочно! — Хорошо, сделаем. Где будешь получать? — В Люблине. Послезавтра. Да, наших минских друзей хорошо бы предупредить, чтобы пропустили ребят наших покалеченных без лишних формальностей.