И дальше проживу. – Без меня – покачал головой я. – Извини? – немного обиженно переспросил де Фюрьи. – Вы едете без меня. Я остаюсь. Возможно, там, куда он нас хотел отправить, я на самом деле смог бы прожить долгую жизнь. Но она не была бы счастливой. Просто я так и не смог бы забыть о слабости, что я себе позволил. Да, время великий лекарь, да, оно сглаживает углы памяти, не давая людям сойти с ума от кучи неприятных воспоминаний. Но то память, а здесь что-то другое, сидящее глубоко внутри меня. Не знаю, как данная штука называется, но только уверен в том, что стану каждый день проклинать богов за то, что они никогда и никому не дают шанса исправить ошибку в собственном прошлом. Почему богов? А кого еще? Себя? Так я уже проклят. Будет именно так, я знаю. И это – не жизнь. – Ты никогда меня не слушаешь – сказала отцу Рози, криво улыбнувшись – Ведь говорила – здесь тоньше надо. Он не такой, как мы. – Я и без того пошел тебе навстречу – недовольно поморщился месьор Гастон – Предложи мне подобное кто-то из твоих братьев… Ты знаешь, что было бы. Я вам не комедиант. Не желает этот молодой человек отправляться с тобой – велика ль беда? Он волен выбирать между жизнью и смертью, любовью и войной. В конце концов, так даже честнее. И, не прощаясь, старший де Фюрьи вышел из комнаты. – Не пояснишь произошедшее? – спросил я у Рози, когда молчание стало нестерпимым – У меня, конечно, есть кое-какие соображения на данный счет, но хотелось бы… – Пошли на площадь – взяла меня за руку Рози – Там сейчас будут предателей казнить. Вот тоже забавно выходит – когда в Империи кого-то жгут, то они изуверы. А когда здесь расправу устраивают, то имеет место быть благородное мщение. – Там враги, тут свои – усмехнулся я – В этой жизни все всегда зависит только от того, на чьей стороне ты сражаешься в данный момент. – Мы могли бы остаться просто вдвоем. На своей стороне. Собственной – вздохнула Рози – Ты не захотел. Ладно, пусть будет так. – Душа моя – я положил свои руки на плечи девушки – Мне смерть как не нравятся все эти полунамеки и недомолвки. Ты знаешь что-то такое, о чем следует знать всем? Если да – то скажи. Потому что если из-за твоего молчания сегодня, завтра мы все попадем в мясорубку, то я… – То – что? – немного агрессивно спросила она – Что? Ты меня убьешь? Ты меня… Не знаю… Бросишь? Демоны, как по-дурацки прозвучало последняя фраза. Но ладно, пусть будет. Так – что? – Я не знаю. Правда. Я сейчас как Фил, живу на грани ощущений, которые не всегда могу выразить словами. Только знаю наверняка – если такое случится, то так, как сейчас, уже не будет. – Ты выражаешься не менее коряво, чем я – успокоилась Рози – Это говорит о том, что мы либо катастрофически тупеем, либо о том, что нам надо больше книг читать. Не магических, а обычных. Успокойся, мой славный Эраст. Ничего я не знаю. Просто отец хотел дать мне последний шанс. Он человек жестокий, даже страшный, но меня все же любит, несмотря на все те глупости, которые я творю в последние годы. Еще в свой прошлый визит он хотел меня отправить в безопасное место, такое, куда война точно не доберется. Я отказалась наотрез. Ну вот – не хочу я одна куда-то там ехать. Эдакая женская чудинка. Он, правда, такое мое поведение другим словом назвал, более емким, но это уже детали. После же подумал, и решил подобрать мне спутника, например – тебя. Точнее – именно тебя. Дескать – раз уж не убил сразу после того, как узнал о моем грехопадении с мелкопоместным барончиком, так пусть от него хоть польза будет. – Может, он и прав – пробормотал я. – В смысле? – подняла левую бровь Рози. – Если бы ты сидела в этом самом тихом месте, который точно не осадят имперцы, и спокойно занималась своей любимой рунной магией, мне лично было бы куда спокойней воевать. – Эраст, ты дурак – вздохнула Рози – Невыносимый дурак. За что тебя люблю, сама не понимаю. Ладно, пошли. Я не любитель кровавых зрелищ, но будет неправильно, если все наши будут там, а мы нет. Опять одна колючая особа скажет, что кое-кто противопоставляет себя остальным. Это она про Фришу. Верно, любит та де Фюрьи иногда подколоть. Еще с тех пор, как Рози ее любовные похождения в Халифатах прокомментировала за общим столом. Нет, шлюхой она ее не назвала, но смысл всем был ясен. Так что – зуб за зуб, глаз за глаз. Все-таки что-то Рози знает, что-то очень важное. Но не говорит. Ладно, ничего. Будем ждать. Все тайное раньше или позже становится явным. Мероприятие проводилось на главной городской площади, согласно традициям. Мне иногда кажется, что эту площадь в маленьких городках делают именно для казней. Ну, ладно столицы, там другое дело – то правитель на нее снизойдет, дабы свой народ с каким-то праздником поздравить, то глашатаи монарший указ какой зачитают. А здесь она исключительно для подобных кровавых утех используется, поскольку даже местный рынок, и тот у городских стен находится. Первое, что мне бросилось в глаза – недовольное лицо Ворона. Ему явно было не по душе то, что сейчас произойдет, и дело здесь не в жалости. Он и раньше в сострадании ближним замечен не был, а сейчас и вовсе закостенел душой. Думаю, он просто не одобряет внесения некоего ритуализма в происходящее. Рози-то права – чем мы будем отличаться от Ордена, если поступим как они? Не один я до подобного додумался. Наши с Рози соученики стояли неподалеку от наставника и обсуждали то же самое. Разумеется, с оглядкой и вполголоса. Услышь подобные речи Ворон, нам бы мало не показалось. Он вообще не позволял нам лезть в какие-либо дела, связанные с будущей войной, что немного задевало самолюбие. То есть воевать нам можно, а высказывать свое мнение относительно тактики и стратегии нет? Обидно! – Последнее желание? – тем временем весело спросил черноволосый маг из числа тех, кто пожаловал в Реторг одним из первых, у лазутчиков Империи, привязанных к столбам и затравленно смотрящих по сторонам – Что, нет таковых? – Как не быть – сплюнул один из них – Желаю, чтобы меня отсюда отпустили. Давай, развязывай веревки. – Весело – одобрил маг – И находчиво. Будь по-твоему, мы тебя отсюда отпустим, правда, не всего, а только голову. Но формально желание исполнено. А ты, красавец, чего желаешь? У столбов были привязаны только двое шпионов, те, что пытались бежать из города. Третий, лже-Ромуальд, сыграл в ящик еще накануне ночью. По слухам, кто-то из магов прикончил его особо жестоким заклятием из числа относящихся к запретным, и даже собственные соратники этот его поступок не очень одобрили. Второй приговоренный что-то просипел, но что именно, я не разобрал. Да и весельчак-маг, похоже тоже. – Ну, господа маги, кто желает развлечься? – радушным жестом показал черноволосый распорядитель на жертв – Если честно, я не очень представляю, как должна проходить данная экзекуция, поскольку ранее ни в чем подобном не участвовал. Пытать доводилось, но вот руководить казнью собратьев – нет. – Собратья – громко сказано – возразил ему крепко сбитый маг с резкими чертами лица, подходя к обреченным на смерть людям – Они ими были. Теперь это враги. А с ними надо поступать соответственно. Он подошел к одной из жертв, рванул рубаху на его груди и нехорошо улыбнулся. – И что дальше? – стараясь держаться как можно увереннее, хрипло поинтересовался лазутчик. – Дальше – больше – невозмутимо ответил ему маг. Его пальцы впились в грудь приговоренного к смерти и стали погружаться в плоть все глубже и глубже, при этом он начал нараспев произносить какое-то заклятие. В тот же миг обреченный на смерть человек начал протяжно орать, выкатывая глаза так, что они вот-вот должны были выскочить из глазниц. – Сурово – сообщил нам Эль Гракх – Я нечто подобное дома видел, у нас таким образом детоубийц казнят. Он сейчас ему сердце вынет и собакам скормит. – Заживо? – причмокнул Мартин, увидел кивок пантарийца, и завистливо протянул – Вот это мастерство. Я тоже так хочу уметь. Может, попросить его дать пару уроков? Наставнику все равно не до нас. – Ну, не знаю, не знаю – с сомнением произнесла Магдалена – Может, и не до нас. Но если он узнает, что ты бегаешь по другим магам и клянчишь знания, то, думаю, найдет пару часов, и что-то у тебя удалит. Причем тоже заживо. Крик пытаемого перешел в визг, исконно людского в нем осталось немного. Оно и понятно – когда из твоей груди чужая рука вынимает еще бьющееся сердце, тут любой глотку сорвет. И от боли, и от страха. От всего сразу. Кое-кто из наших девочек побледнев, отвернулся, не желая смотреть на происходящее, Миралинда и вовсе приложила руку ко рту, так, будто ее вот-вот вырвет. – Не потерял хватку – сообщил коллегам маг, держа на ладони окровавленный, судорожно сжимающийся кусок людской плоти – И этот мерзавец еще жив, заметьте. А теперь самое главное. Он что-то шепнул и над бьющимся сердцем в его руках немедленно сгустился воздух, образовав крохотное серое облачко. Увидев его, умирающий маг издал настолько пронзительный крик, что у меня даже уши заложило. Его собрат по несчастью цветом своей физиономии сровнялся с нашей Миралиндой, и безостановочно икал. Да что там. Даже на лице Ворона появилось выражение из числа тех, когда кто-то из нас умудрялся сделать все, как он говорил, и результат заклинания полностью соответствовал его ожиданиями. То есть – удивление, смешанное с недоумением. Маг-экзекутор в полной мере насладился ужасом своей жертвы, и что-то шепнул, обращаясь к серому облаку. В тот же миг оттуда выскользнула зеленая бородавчатая когтистая лапа, цапнула сердце и утащила внутрь серого марева. Тело лазутчика задергалось в агонии, его корежило так, что столб, к которому он был привязан, чуть не вывернулся из земли. В какой-то момент оно замерло, а после обмякло, окутавшись дымкой, похожей на ту, из которой вылезла конечность неведомого нам существа. Секундой позже налетевший ветер развеял марево, и нашим глазам предстал труп совершеннейшего старика, который ничем не напоминал того человека, из груди которого только-только вырвали сердце. – Мама дорогая! – охнула Фриша. – Однако – согласился с ней Гарольд. – Не хотела бы я иметь во врагах этого господина – заметила Рози – Если хотя бы каждый третий из пришедших может сотворить подобное, то у нас имеются хорошие шансы на победу. – Люций, ты с ума сошел? – взвинчено крикнула одна из немногочисленных магесс, прибившихся к нам – Ты что творишь? Это же запрещенное волшебство. Не только Орденом, но и канонами древних! С демонами никто не должен иметь дела! – Плевать – не менее громко ответил ей маг – Плевать на устои и на запреты. Сейчас хорошо то, что поможет нам победить. Хотя нет, победа маловероятна. Кто бы не взял верх, мы, маги, все равно больше никому в этом мире не нужны. Те ли, другие – для нас ничего не изменится. Так что – хорошо то, что поможет нам отомстить. – Мне нравится этот дядька – пробасил вдруг Фальк – Ну да, он чокнутый. Но мы все тут давно умом тронулись, если кто еще не понял. По крайней мере он не ставит перед собой слишком уж заумных целей. Убить – и все тут. Мне такое по душе! – Эй, вы – крутанулся на месте Люций и обвел внимательным взглядом притихшую толпу – Я знаю, среди вас есть те, кто служит Ордену Истины, Империи и невесть кому еще. Вы здесь, и вы меня слышите. Так передайте своим хозяевам, что я, Люций дель Корд, маг, собираюсь прийти за их душами. И если будет нужно, я буду просить помощи у тех сил, которые не то что призывать – вспоминать не принято. Но я это сделаю. Потому что все, что мне осталось, это месть и смерть в бою. Нет больше правил! Нет! Я плюю на Орден Истины. И на тех, кто преклонил колено перед спятившим от власти старикашкой Туллием тоже плюю! – Ух, хорошо сказано! – громыхнул в тишине, установившейся над площадью, голос Карла – Чую, весело будет! Не то, что раньше! – Они нашли друг друга. Воистину, подобное тянется к подобному – подытожил Ворон, выкинул вперед руку и молния, сорвавшаяся с его пальцев, проделала дымящуюся по краям дыру в теле второго приговоренного к смерти – Отрубите им головы, и сделайте то, что задумано. Хотя смысла в данном жесте теперь будет не столь уж и много. Странно. Он же так хотел этой войны, откуда в голосе столько недовольства? Может, потому что все пошло не по тому плану, который наставник создал в голове? Или есть еще какие-то причины? Само собой, это заметил не только я, и спор вечером, в спальне, на эту тему разразился нешуточный. – Ре-ли-ги-оз-ность! – втолковывала нам всем Рози – По слогам уже произнесла! Дело в этом! – Де Фюрьи, спустись на землю из башен своего замка, да оглядись вокруг – потребовала Фриша – Какая религиозность? Давно никто ни в кого не верит! Боги – забава богатых. А простому люду главное – выжить. – В богов – не верят! – в голос крикнула Рози – А в демонов – еще как. Потому что смерть для людей всегда понятней, чем жизнь. Кто там в тебя вдохнул искру, которая именуется душа – неизвестно. Может – боги. Может – небо. А, может, этой искры вовсе нет как таковой. Зато демон с вот такими лапищами, вот такими рогами и вот таким хреном – он всегда реален. И готов тебя сожрать. – Вообще-то она права – подал голос Жакоб, ложась на жалобно скрипнувший топчан – Про богов среди мастеровых разговоров сроду не было. А о демонах, ведьмах да колдунах – что ни вечер, так рассказы велись. – Ну и что! – тряхнула растрепанной головой Фриша – Допустим, ты права. И – что? – Уффф – выдохнула де Фюрьи – Все, моих сил не хватает. Монброн, ты же все понял уже? Объясни ей что к чему. – Простой люд никогда не станет мешать тем, кто сражается под знаменем богов, потому что он в них, как ты верно заметила, не сильно-то верит – задумчиво произнес Монброн – При этом он никогда не станет помогать тем, за чьими спинами маячат тени демонов. И поверь, «не станут мешать» гораздо лучше, чем «не станут помогать». Это совсем разные вещи, Фриша.