– У кого он помрет – тот завтра платит за обед – предложил кто-то – Должен же быть какой-то интерес помимо смертоубийства? Деньги у магов были. Каждому прибывшему Ворон лично выдавал кошель с золотом, небольшой, но увесистый, называя его «подъемными». – Скажи, только мне показалось, что наставник был доволен тем, что этот гад оказался «крысой»? – пропыхтел Мартин, когда мы затаскивали увесистое тело Рива на второй этаж. – Не-а – подтвердил его предположение я – Видел, как Ворон подбоченился, когда тот, со шрамом его поддержал? Верный признак того, что он доволен. – Вот и я про то – Мартин споткнулся о ступеньку и выругался – Знаешь, твоя женщина сказала бы так: «Происходящее – часть чьего-то плана». И вернее не выскажешься. Невесть почему Мартин недолюбливал Рози. Нет, никакой враждой благородных и простолюдинов тут и не пахло, это все осталось там, на пепелище замка. Просто он по какой-то причине избегал общения с ней, и никогда не называл по имени. Почему, отчего – не знаю. Особенно если учесть тот факт, что никаких трений никогда у них не было. Даже с Гарольдом он кое-как общался, не взирая на то, что когда-то они друг друга чуть не поубивали. А с де Фюрьи – нет. – Это и так понятно – я вытер пот со лба – Надо же, какой тяжелый. По одному этому можно понять, что он не беглец от Ордена. На остальных дунь – они зашатаются. А этот здоровый боров оказался. Так вот – ясен день, что все уже решено, причем без чьего-либо ведома. – И если бы этот гад не нарисовался, то все равно повод – только вопрос времени – согласно кивнул Мартин – Хвала богам, дошли. Открывай дверь. Мы бросили скованного магией Ворона мага на пол, рассудив, что затаскивать эту тушу на диван уже перебор. – А вот еще что интересно – усмехнулся Мартин – Эликсир этот… Как думаешь, все согласятся его пить? – Завтра увидим – пожал плечами я – Заодно и ясно станет, сколько голов отправится в подарок архимагу Туллию. Чаши с зельем на следующий день осушили все маги. Все до единого. Не считая, правда, парочки беглецов, которые попытались накануне ночью выскользнуть из города, причем не сговариваясь друг с другом. Похоже, они даже не знали, что служат одному хозяину, а то попробовали бы объединить силы. Кто знает, может, и получилось бы тогда что-то. А так их попросту схомутали и отправили в подземелья. Ворон лично участвовал в охоте на этих ренегатов, благодаря чему в городской страже потерь почти не было. Впрочем, приняло в ней участие еще и несколько его приятелей, которым он, похоже, полностью доверял. Говоря «полностью», я имею в виду «хоть как-то». Наш наставник и до того доверчивостью не страдал, а теперь и вовсе никому не верил. Даже нам, что немного обидно. Нас тоже зачем-то заставили отхлебнуть эликсира. На вкус очень неплох, похож на молодое подслащённое вино. Что до действия… Я так и не понял, если начистоту. Сразу после того, как я осушил кубок, мне стало весело, я много смеялся и отвечал на какие-то вопросы, но что говорил – не помню. Но для чего это понадобилось наставнику – никто из нас ума приложить не мог. Будто он про нас чего-то не знает? Опять же – ладно бы еще он данный допрос в компании будущих соратников проводил, хоть какая-то логика бы имелась. Мол – мои подмастерья вне подозрения, убедитесь сами. Так ведь нет, он сам всю процедуру проводил, никого не стал себе на помощь призывать. Хотя нет, это плохая идея. Тогда из состояния беспредметного счастья я мог и не выйти. Меня к Ворону изначально кто направил? Верно, мастер Гай. Пусть это случилось давно, но вряд ли кто-то стал в нынешней ситуации устраивать расследование по всей форме. Рубанули бы сплеча, и всего делов. А если совсем честно, то до смерти интересно, о чем Ворон меня спрашивал. Жалко, узнать не получится. Впрочем, ломал голову над этой загадкой я недолго, поскольку времени на это мне было выделено немного. Другие события подоспели, более весомые. Точнее – они не подоспели, а приехали. В дорогущей карете с золочеными гербами на обеих дверцах. В Реторг снова пожаловал глава достойнейшего, древнейшего и влиятельнейшего рода королевства Асторг, месьор Гастон де Фюрьи. Вот только в отличии от прошлого раза Рози как-то сразу взволновалась, сказала мне, чтобы я особо не мелькал на улицах, а еще лучше отсиделся в поместье. Мол, нечего мне родителю ее на глаза показываться. Врать не стану – я сразу почуял неладное. Ясно, что такая персоналия непосредственно по мою скромную душу пожаловать не могла, из баллисты по комарам не палят. Но тем не менее я в этот день мотаться у ворот и вылавливать новых магов, добравшихся до Реторга все же, не пошел, решив отсидеться в доме. И надеялся, что беседой с Вороном, к которому месьор Гастон сразу же по прибытии направился, все и обойдется. Поговорит он с наставником, поговорит, а после сядет в свою карету и уберется обратно, в столицу. Что ему тут, в этой глуши еще делать? Странное дело – я прошел через многое. Я видел смерть врагов, смерть друзей, гибель городов. Казалось бы – чего мне его бояться? Он просто вельможа, которым нет числа. Опять же – что он нам с Рози может сделать? Запретит спать друг с другом? Чушь. Прикажет убраться из Асторга. Тоже вряд ли. Мы ученики Ворона, а он королевству в данный момент очень нужен. Он главная фигура близящейся войны. Да и потом – братец Рози сказал, что он вообще-то не против наших отношений. Так сказать, он их одобрил. Но все равно страшновато. Прямо магия власти какая-то. И особенно бесит то, что я не в состоянии определить изначальную природу данного страха, при том что должен, обязан это сделать. Я – маг. Я должен видеть глубинную суть чувств, понимать откуда они возникают. У пахаря есть его плуг. Он знает все, про то, что с ним связано – где копнуть пашню поглубже, где налечь на рукояти послабее. У сапожника имеется шило и молоток. И эта, как ее… Дратва. У меня орудие – душа. Именно из нее маг черпает все то, что после превращается в огонь, ураган, волну. Да, есть еще магическая энергия, формулы заклинаний, знаки силы. Но основа магии то, что нельзя потрогать. Внутренняя суть человека. И эта суть сейчас позорно трусит, надеясь, что все обойдется. Неужели в меня настолько глубоко вбит страх перед теми, кто выше меня по праву рождения? И никогда мне из себя его не изжить? Но я так не хочу! Не желаю! – Итак – надежды на благополучное разрешение проблемы разлетелись вдребезги, когда через час с небольшим в нашу спальню вошел тот, кого я очень не хотел видеть – Это и есть пресловутый фон Рут? В прошлый его приезд я его не сподобился увидеть, потому сейчас был немного удивлен. Против моих ожиданий, отец Рози оказался невысоким худощавым человеком, в котором сроду роду не признаешь столь влиятельного вельможу. Скромный наряд, обычный дорожный плащ, шпага с самой обычной гардой, без позолоты и вделанного в эфес камня-самоцвета. На улице такого встретишь, за обычного горожанина примешь. Мне казалось, такой человек как он, и выглядеть должен представительнее. В том же Раймилле приближенные короля столько на себя драгоценностей навешивали, что смотреть больно было. Причем в прямом смысле – очень уж в солнечных лучах сверкали. – Да, это он – у Рози, влетевшей в помещение вслед за ним, на лице красовалось ни разу не виденное мной до того выражение – Правда миленький? Даже голос у нее какой-то непривычный. С такими интонациями в свое время Флоренс Флайт, светлая ей память, иногда говорила, особенно когда пыталась показаться всем умной. Мы все еще гадали – она точно понимает, что произнесла, или все же слова вылетают из ее рта, минуя разум? – Я не ценитель мужской красоты, потому не слишком компетентен в данном вопросе – бросил месьор Гастон – Извини. Чуть помедлив, я встал с кресла и подошел к нему. – Так-так – отец Рози чуть поморщился, оглядев меня – Так-так. Странное дело – вот тут-то все эти непонятные и неприятные ощущения пропали. Точнее – они сменились легкой досадой. Ну да, он отец моей избранницы, но это же не повод, чтобы меня осматривать как лошадь, выясняя, насколько она породиста? – Так ли? – склонив голову к плечу, поинтересовался я – Или не так? – Нагловат – заметил месьор Гастон, обращаясь к дочери – Причем беспричинно. – Зато умен – возразила та – И знает, чего хочет от жизни. – Ты уверена? – с сомнением произнес старший де Фюрьи. По идее, мне сейчас следовало произнести нечто вроде: «А ничего, что я здесь стою?» или «Эй-эй, я вообще-то тут», вот только эти фразы в данный момент припахивали бы банальностью, потому ничего я говорить не стал. – Абсолютно – заверила его Рози – Ты же меня знаешь. – Знаю – кивнул месьор Гастон – Но каждый может ошибиться. Впрочем… Эраст, ответь мне только на один вопрос – ты веришь в то, что затеял твой учитель? Однако, тот еще вопрос. По сути своей он не предполагает отрицательного ответа, ибо как я, подмастерье, могу не одобрять действия своего наставника? Хотя, возможно, де Фюрьи и не требует моего одобрения или порицания, слово «веришь» можно трактовать и по-другому. Вот интересно – а старший де Фюрьи сам-то верит в Ворона? Потому что если нет, то дело плохо. Что нас просто используют, всем было ясно с самого начала, это не секрет. Но если основная движущая сила грядущей войны не верит в победу до того, как все началось, то есть о чем задуматься. – Не рявкнул сразу «да», выпучив глаза, а начал размышлять над тем, какой ответ следует дать в конкретной ситуации. Это благоприятный признак – заметил месьор Гастон – Все, барон, можно не отвечать. И еще. Я уверен в нашей победе, так что не следует смотреть на меня со столь явным сомнением. И вообще – вы плохо прячете свои эмоции, это может принести вам в будущем крупные неприятности. – Будущее – это очень нескоро – решил я наконец вступить в разговор – Мы ученики мага, мы далеко не заглядываем. День прожил, ночь встретил – уже хорошо. А с учетом грядущих событий… – Вот по этому поводу я и хотел с вами обоими поговорить – перехватил инициативу месьор Гастон – Насчет будущего во всем его разнообразии. Сразу хотел бы отметить, что меня лично беспокоит только судьба моей дочери, но поскольку она в последнее время не отделяет себя от вас, барон, то… Ну, вы поняли? – Предельно – подтвердил я. – Значит так, молодые люди, времени у меня почти нет, завтра днем я должен явиться к королю с докладом – де Фюрьи сплел пальцы рук в «замок» и чуть вздернул подбородок – В моей карете четыре места. Одно из них мое, второе Жерара. Два оставшихся я предлагаю занять вам. Глава десятая – А Жерар – это кто? – спросил я, поймав недоуменный взгляд Рози. Ну да, согласен. Более бессмысленный вопрос в данной ситуации придумать трудно. И несвоевременный – тоже. Но интересно же. – Жерар – мой секретарь – снизошел до ответа месьор Гастон – Если это все, что вас интересует, то начинайте собираться. У меня очень мало времени и очень много дел, утро мы должны встретить уже в Тирте. Тирт. Один из самых крупных портовых городов Асторга. Собственно, нашу дружную компанию именно туда из Халифатов доставил Равах-ага. И, если я не ошибаюсь, его «Луноликая Лейла» до сих пор стоит там у одного из причалов. И сам капитан там. С нами он не поехал, решив дожидаться начала войны в своей каюте. Хотя, зная характер капитана, можно было предположить, что вряд ли он в ней проводит все свое время. – А наставник? – уточнил я – Как с ним быть? – Никак – равнодушно бросил де Фюрьи – Это мои заботы, вас они не касаются. Интересно, боги сейчас очень забавляются, глядя на меня со своих небесных высот? Вот не верю я в то, что жизнь сама выкидывает такие коленца, без посторонней помощи. Тот же Эль Гракх может сколько угодно говорить о том, что небожители о нас забыли, или попросту ушли искать новый мир, который люди еще не совсем загадили своими дрязгами, ложными клятвами и бесконечными просьбами. Они – есть. Ибо кто-то меня постоянно испытывает, как правило – соблазнами. Вот оно, решение всех проблем. Нужно просто сесть в карету, меня отвезут в портовый город, а после отправят в безопасное место, где мы с Рози сможем жить долго и счастливо. Встречать рассветы, любоваться закатами, делать то, что нам взбредет в голову. Вот оно – безмятежное и тихое счастье, о котором так приятно помечтать. Нет, есть вероятность того, что этим местом могут оказаться и тамошние доки, где я еще довольно долго буду болтаться близ самого морского дна, с привязанным к ногам камнем. Но это вряд ли. Если бы господин де Фюрьи хотел меня убить, то не стал бы такой огород городить, решив данный вопрос проще. И без личного участия. Короче – протяни руку и возьми. И цена этого счастья невелика – всего лишь надо сказать: «Да». Я же даже никого не предам этим словом. Это не удар в спину, не бегство с поля боя. Возможно, мои друзья меня даже смогут понять и оправдать в своих глазах. Вот только вряд ли они после этого останутся моими друзьями. Но так ли это важно? Жил же я без друзей столько лет. И неплохо жил.