Еще есть старый шкаф, ковер на полу, скорее для вида, чем для тепла. За аркой справа наверняка купальня. Зеркало в рост в растрескавшейся каменной раме. Комната и правда выглядит подготовленной – в этом маркизу не упрекнуть. Но если сравнивать ее с комнатами герцогини… Плачущий, да в ее замке даже слуги жили в тепле и бОльшем уюте. Все это – попытка щелкнуть по носу, показать дочери бунтовщика, кто она и где ее место. Горло сдавливает от желания высказаться, но стала бы герцогиня унижаться до мелочных склок? Я, как умею, распрямляю спину, улыбаюсь, хоть зубы сводит от отвращения к этой «королевской милости» и, не подав виду, благодарю: — Передайте Его Величеству мою благодарность, леди Виннистэр. Я более чем всем довольна. Маркиза прищуривается и впервые, пусть и ненадолго, маска показного радушия сползает с ее красивого лица. Так что громкий хлопок дверью, пусть и маленькая, но компенсация за эту порцию унижения. Глава 26 Моя комната находится на втором этаже и, хоть он обставлена более чем идеально, я не могу отделаться от мысли, что это все равно ниже, чем мне бы хотелось. В своем родовом рассаднике термитов и пауков, я сплю в комнате под самой башней, и чувствую себя отлично под завывания ветра и скрип балок на крыше. А здесь… Осматриваю огромный, выложенный черным гранитом и мрамором камин, в котором красивым «домиком» сложены дрова, и думаю о том, что камин, впрочем, может стать хорошей заменой. Еще у меня просто огромных размеров кровать на возвышении, шкаф, явно для женского барахла, потому что в моей дорожной сумке всего пара мундиров, сорочек и еще два комплекта сменной одежды и белья, и это едва ли займет десятую часть этого огромного деревянного пылесборника, но не вытаскивать же его. В крайнем случае, если меня снова доконает боль в коленях, разберу его на доски и буду греться. Я как раз даю поручение служанке, отутюжить и развесить мои вещи, когда на пороге комнаты мелькает знакомое кроваво-красное платье и выдающаяся грудь в нем. Хотя скорее уж за его пределами – так все это выглядит. Не помню, чтобы приглашал ее или дал повод думать, что захочу провести пару минут в ее компании перед тем, как отойти ко сну. Хотя… — Маркиза, - «рисую» повседневную вежливую улыбку. – Полагаю, раз вы здесь, королевские невесты уже отдыхают в своих комнатах? — Именно так, герцог. С моего молчаливого одобрения, входит в комнату. Осматривается, изображая заботливую и привередливую хозяйку и от моего внимания не ускользает тот факт, что служанка, схватив мои вещи, старательно откланивается и чуть не пробкой вылетает за дверь. — Что вы с ними делали, маркиза? – не могу удержаться от замечания. — Провела воспитательные меры, - пожимает плечами она, и я снова на короткое мгновение позволяю себе насладиться видом ее выдающейся груди. Причем делаю это настолько нагло, что маркиза, конечно же, замечает. — Считаете мой наряд слишком смелым? – интересуется она, проходя мимо, и останавливаясь около кровати, которую почти ласково поглаживает рукой. — Считаю, что женщина, умеющая использовать свои главные достоинства, заслуживает восхищения, - не теряюсь с ответом. Любая другая женщина была бы рада услышать комплимент такого толка, но только не ручная мартышка Тайного совета. И маркиза не скрывает своего недовольства. Во всяком случае, когда усаживается на кровать и поднимает на меня взгляд, я на долю секунды чувствую себя игольницей в руках раздосадованной портнихи. — Мое главное достоинство, герцог, гораздо выше, но не все мужчины способны принять и признать тот факт, что под красивой прической у женщины так же находится еще и голова, которой она умеет думать. — Благодарю за урок физиологии, маркиза. – В шутку кланяюсь. — Может, мы перейдем на «ты»… Рэйвен? – вдруг предлагает она. – Раз уж нам предстоит долго и плодотворно вместе трудиться на благо короны и государства. Я бы от всей души высказал все, что думаю о «плодотворном труде» тайного совета, но вскрывать карты еще толком не начав партию - это совсем не интересно. А раз уж Эвин решил устроить мне такие невеселые каникулы, буду развлекать себя сам. Впрочем, как обычно. — Нет, маркиза, - отвечаю я. — Нет? – переспрашивает она. — Не хочу портить наше плодотворное сотрудничество и опошлять его неуставными отношениями, - поясняю свой ответ. – Я старый солдат, люблю правила, порядки и протоколы. — Вы, герцог, хитрый бюрократ! – Фредерика сопровождает свою, как ей кажется, удачную издевку, грудным смехом, который, конечно же, придает еще больше пикантности ее выдающейся груди. – Но я действительно искренне считаю, что нам нужно постараться и найти общий язык. Каждый будет отвечать за свою часть работы и взаимный обмен информацией так или иначе не будет лишним ни мне, ни вам. В тот день, когда я хотя бы на миг допущу возможность такого сотрудничества, я с чистой совестью сдам свои обязанности преемнику, толкну ему циничную, грязную, но правдивую напутственную речь и увезу свои старые промерзлые кости в родовое гнездо Ноксов. А пока, пожалуй, нужно подумать, как воспользоваться этим «топором войны», который мне пытаются всучить в руки прежде чем с чистой совестью исподтишка всадить в башку. Делаю вид, что размышляю над ее предложением. Причем, уже полностью интуитивно, зная, какие сигналы нужно подавать, чтобы маркиза поверила, будто я настолько «влип» в ее декольте, что поверил в эти благостные речи о счастье короны. — Неужели Глава Тайного совета наделила вас настолько широкими полномочиями, маркиза, что вы вот так, преспокойно являетесь в логово врага и предлагаете ему ветвь мира? Не боитесь, что Альберта сживет вас со свету? Маркиза немного наклоняется вперед, видимо желая закрепить эффект «декольте». «Я весь ваш, Фредерика!» - надеюсь, что именно это сейчас орет мой жадный взгляд. «Надеюсь, возня с тобой будет того стоить», - мысленно иронизирует моя темная, навсегда испорченная демонической кровью душонка. — Я в состоянии сама принимать решения, - фыркает маркиза. И вот это уже ее личное. Первая веха, которую я заслуженно записываю в счет своей первой блестящей победы. Она слишком тщеславна и слишком хочет власти, как и всякая женщина, которая долго подчинялась тирану-мужу. Ну это же настолько очевидно, что отсутствие хотя бы элементарных попыток скрыть свой самый страшный грех, делает маркизу пусть и сочной, но почти не интересной добычей. — Ваша решительность, леди Виннистэр, делает вам честь, - сдержано, но все же хвалю я. — Кстати, герцог, довольны ли вашими апартаментами? – резко меняет тему маркиза. – Я лично проследила за тем, чтобы кровать доставили из лучшей мастерской столицы. И, конечно, каждый стежок на этот покрывале, - ведет по вышивке длинным ногтем, - выполнен лучшими швеями королевства. — Куда больше я ценю вашу заботу, - улыбаюсь и решительно шагаю к ней. Маркиза охает, когда я нависаю над ней всем своим ростом, давая понять, что сейчас я заинтересован не в нитках и деревяшках, а в возможности проверить «лояльность» члена Тайного совета. — Могу ли я… - начинаю красивую соблазнительную речь, но громкий женский крик заставляет нас обоих в унисон задрать головы. – Что это, демон задери, такое? Маркиза поджимает губы, поднимается, снова мажущим касанием скользя грудью по моей руке, но сейчас это вообще не впечатляет. У меня всегда прекрасно работала интуиция. А с годами я отточил внутренний нюх до идеальной остроты. Так что, готов спорить на все свои заслуги перед короной, что этот громкий вопль принадлежит той маленькой монашке. То есть, стоп, Рэйвен. Мелкой герцогине-стерве. Я успеваю первым выбежать из комнаты, в несколько прыжков поднимаюсь по лестнице. Конечно, герцогиня на этом отборе – пятая нога у старого мерина, но только потому, что у нее особая роль. Написанная лично мной и одобренная Эвином. И роль эта абсолютно не предполагает рождение наследника. Но чтобы вот так, сразу, в первый же день… Это будет слишком подозрительно, и точно не принесет пользу. Скорее наоборот – до поры до времени всем будет лучше, если мелкая дрянь будет сыта, довольна и «прощена» милостью Его Величества. По крайней мере тогда ее «внезапная» смерть точно не вызовет никаких подозрений. Глава 27 — Ради Хаоса, маркиза, надеюсь, у вас есть разумное объяснение этому…! То, что я вижу, когда Фредерика проводит меня длинным сырым и вонючим коридором, вызывает желание немедленно снести пару голов. Не важно чьих, но лучше бы причастных к происходящему.