Украшения, как и одежда, разлезаются на лоскуты, и марионетки, по приказу мастера Соула, быстро накидывают на нее сразу несколько плотных плащей. — Леди Пайк, полагаю, вы знаете, что случается с претендентками, которые используют Аспекты для трансфигурации? У вас есть соответствующая лицензия? Показания вашего семейного врача? – Герцог Нокс не выглядит рассерженным или недовольным. Скорее – уверенным, что именно так все и должно было случится. – Хоть что-нибудь, что может оправдать этот чудовищный обман Его Величества? — Это сразу исключение, - слышу шепот Всезнайки. – Любые подобные вещи должны согласовываться с куратором. — Ей очень повезет, если за такие выходки ее не отправят в темницу, - холодно и не скрываясь, говорит Фаворитка. – Кем надо было быть, чтобы думать, что все это не раскроется? — Леди Мор, в таком случае – окажите честь… - Нокс взглядом указывает на арку. А «худышку», перепуганную и молчаливую, просто уводят. К концу этой процедуры – она завершатся минут через десять – количество претенденток сокращается ровно до двенадцати. Еще одна красотка внезапно превратилась в пожилую леди, которая призналась, что выдала себя за дочь, так как та имела неосторожность тайно обручиться со своим давним возлюбленным, а семья боялась отказом накликать на свои головы гнев короля. Еще одна была, боги… Я вспоминаю ее странно сросшиеся с черепом уши и вытянутый острый лоб. У остальных девушек проявились прыщи, жидкие волосы, острые тонкие носы и прочие «тонкости внешности», как сказал мастер Соул. И, когда все мы решили, что беда миновала, куратор снова напомнил о себе, покашливая в кулак. — Теперь осталась последняя деталь. — Ах да! – щурится Сайфер. – Милые безвкусные платьица. Рэйвен, роза сердца моего… Ты уверен, что эти бедняжки недостаточно сегодня страдали? Роза сердца? Я прикрываю рот ладонью, но все равно слишком громко хихикаю. Лишь через мгновение понимая, что все остальные наблюдают за мной с каменными бледными лицами. — Кажется, это еще минус одна соперница, - пожимает плечами высокомерная фаворитка вероника Мор. С ее внешностью арка не сделала ровным счетом ничего. Герцог Нокс подходит ко мне и становится так близко, что я могу рассмотреть крохотные буковки на пуговицах его кожаной куртки. И рада бы отодвинуться, но ноги будто приросли к полу. — Рад, что ваше настроение на высоте, леди Лу’На. И так же рад, что стал тому невольной причиной. А теперь сделайте милость – переоденьтесь. Я чуть не вприпрыжку бегу за Сайфером, который приоткрывает передо мной занавеску входа в маленький будуар, где стоит еще одно зеркало, пара скамеек с мягкими подушками, и стойка, на которой висит простое белое платье без намека на изыски. Я прячусь за ширму, и марионетка помогает мне переодеться. Если честно, мне намного удобнее в этой простой вещице, чем в куче юбок, лент и прочих украшений, которые весят, кажется, целую тонну. Сайфер оценивает мой вид, с сожалением морщит лоб и произносит: — Laaf atag’re no[1]… Я верчусь перед зеркалом, пожимаю плечами и, не задумываюсь, отвечаю: — Errat en’no araer’r ae dosh[2]. Мы оба замолкаем. Смотрим друг на друга, не решаясь произнести закономерный вопрос. — Прелестная Матильда… - Сайфер наклоняет голову и витиеватые жилки на его рогах начинают наполнятся искристым светом, - откуда вам так хорошо знаком язык Бездны, которым никто, кроме в ней рожденных или ею наполненных, знать не может? — Я… Я… - Обхватываю плечи руками, вспоминая, что Бездна – это то, чем нас пугали настоятельницы. Самое страшное место по ту сторону Жизни. Рассадник скверны и разрушения. Напиленный пороком, алчностью и злобой. И существами, которые однажды чуть не поработили наш мир. Слава богам, ныне накрепко запечатанное. — Я бы сказал, ваше произношение безупречно, - продолжает мастер Соул. – А ведь я -химер, и во мне, пожалуй, более всего черной крови демонов, чем даже в нашем милом… гммм… герцоге. [1] «Это совершенно безвкусно…» [2] «Лучше, чем то, в чем невозможно дышать» Глава 21 Откуда я могу знать язык Бездны?! Плачущий, помоги, откуда мне знать, как говорят порочные твари с обратной стороны мира, если их испорченные земли были запечатаны задолго до моего рождения?! Если все книги о демонах, Бездне и крови Хаоса сожгли еще до того, как моя мать повстречала моего отца?! Если… все, что я вообще об этом знаю – так это постоянные угрозы настоятельниц, что если мы не будем достаточно набожны и потерям чистоту душ, печати падут и вся эта скверна хлынет в мир людей, чтобы утолить свой вековой голод и жажду мести! И кто такой химер, боги всевидящие?! — Ты очень побледнела, моя крошка, - мастер Соул участливо треплет меня по голове и чуть не силой усаживает на скамейку. Что-то ищет в свободных складках своих странных штанов и достает маленький пузырек из перламутрового стекла. Капает пару капель на тонкий как паутинка платок и протягивает мне, показывая, что нужно прижать его к носу. Я так и делаю и практически сразу в мои ноздри заходит сладковатый нежный аромат, от которого немного кружится голова. Минуту – не больше. А потом желание бежать с покаянием к первому же встречному инквизитору, улетучивается, как ни бывало. — Лучше, правда? – подмигивает химер. – Мое маленькое изобретение. Жемчужина коллекции всего, что создано этими натруженными руками. Вряд ли его руки можно назвать натруженными, но было бы странно, если бы у мастер а красоты и законодателя моды, были мозоли. — Наверное, стоит очень дорого, - говорю со странной улыбкой. Немного шумит в ушах. Когда-то, когда я была еще маленькой, меня мучала страшная жажда после лихорадки, и я случайно выпила вместо отвара. Забытую на столике около кровати виноградную настойку, которую монахиня давала мне по глотку для облегчения боли и крепкого сна. Сейчас я чувствую себя точно так же, как и после целой бутыли той настойки. — О нет-нет-нет, - отмахивает Сайфер. – Это исключительно для личного использования, маленькая герцогиня. И еще потому, что имеет очень специфическое воздействие на… простых людей. Я киваю. — Чувствую себя очень уставшей, -чтобы не сказать «пьяной». Химер загадочно улыбается, усаживается, скрестив ноги, на пол прямо передо мной и складывает ладони «домиком». Изучает мое лицо, наклоняя голову то влево, то вправо. Улыбается еще шире и, наконец, говорит: — Правда в том, маленькая герцогиня, что простые люди от этой настойки как правило… гммм… теряют себя. — Что? – не очень понимаю этот намек. — Одна юная невинная прелестница, например, провела со мной несколько страстных дней и ночей. Не выбираясь и не выпуская меня из постели. А была невинной. Один старый скупердяй подарил мне двести тысяч золотом. Просто так. Без процентов по займу. Ну и еще пара историй, о которых я умолчу, дабы не смущать эти прелестные ушки. — Благодарю, - кое-как выдавливаю из себя. Даже то, что я услышала, повергло в ужас. То есть, если бы я была простым_человеком, то могла бы… делать разные… непотребные… вещи?! И, зная об этом, этот странный человек все равно позволил мне дышать его… особенной настойкой?!