— Понимаю, понимаю… - кивает рогатой головой Сайфер, как будто прочел мои мысли. – Но в данном случае, малышка Матильда, я полагаю, тебе лучше сосредоточиться на мысли о том, почему эта настойка на тебя не подействовала. В самом деле – почему? Наверное, если бы не «чудесная настойка», от моей перепуганной тряски подпрыгивала бы и эта уютная уборная, и весь салон целиком. Я испуганно смотрю на мастера Сайфера и даже не знаю, что сказать, чтобы попросить его держатьв се эти откровения в секрете. По законам Артании все, что может быть подернуто скверной Хаоса, должно быть немедленно передано в руки инквизиции. И я все-таки нервно комкаю платье на коленях, вспоминая тот единственный случай, когда мне довелось столкнуться с цепными псами порядка и веры. Лучше бы не приходилось вовсе, чем теперь всю жизнь бояться лишний раз случайно помянуть черта. Даже если в сердцах. Даже если на ногу упала одна из тех неподъемных банок, в которые сестра Агнеса складывает камни «со знамением от Плачущего». — Теперь вы… расскажете обо мне? – спрашиваю очень тихо, украдкой поглядывая за колыхнувшийся полог. Там кто-то стоит и подслушивает? Или мне со страху показалось? — Я? Рассказывать? О тебе, маленькая герцогиня? – Его красивые глаза наполняются смехом, и улыбка немного успокаивает. – Все эти… странности – что же в них ужасного? В этом пресном одноцветом мире так мало чего-то… спонтанного, что было бы кощунством собственными руками уничтожать то, что может наполнить его весьма интересными красками. Кроме того, - он поднимает палец, и переходит на тон заговорщика, - сделаю тебе подарок. — Подарок? — Дам совет. Тебе не следует бояться того, что где-то далеко. Будь внимательная и осторожна с тем, что совсем рядом. — О да, - киваю, на миг забываясь, что я – герцогиня, - все эти милые леди явно не стоят в очереди чтобы полюбезничать с бедной сироткой. Спохватываюсь. Закрываю рот рукой. И лишь потом вспоминаю, что герцогиня тоже сирота. Единственное, что химер делает в ответ на мои слова – пожимает плечами. И во всем этом мне чудится намек на то, что я не совсем поняла – или, вернее, совсем не поняла – что он имел ввиду. В любом случае, когда меня перестает трясти, он встает и галантно подает руку, одновременно настойчиво отнимая платок, который вместе с пузырьком тут же снова прячет куда-то в бездонные складки своих странных брюк. — Милая герцогиня, поверьте, - говорит химер, - я последний человек, кто мог бы выдать вашу тайну – намеренно или случайно. Да и вообще – я не человек. Мне становится немного спокойнее. Ровно настолько, чтобы выйти из маленького будуара на своих ровных и не трясущихся ногах. Глава 22 — Надеюсь, мой любимый леденец, теперь ты доволен, - морщит нос Сайфер, когда девушки выстраиваются в ряд. – Теперь это что-то… абсолютно безобразное. — Леденец? – приподнимаю бровь. – Сайфер, тебе не кажется, что иногда нужно… помалкивать? Мы с этим рукотворным чудом сумасшедшего ученого, знакомы так давно, что наша первая встреча отложилась у меня в памяти еще примерно в тот промежуток времени, когда я был счастлив просыпаться по утрам и не хвататься за бритву. Сайфер был взрослым всегда, потому что его, как странный букет, собрали и сложили по кусочкам. И в итоге получилось вот это – сначала страшное и убогое, вечно дрожащее и с облезлым хвостом, а потом – откуда что берется? – настоящий бриллиант. С весьма… гмм… сомнительными пристрастиями. В чем я лично «имел честь» убедиться, когда мы с ним, пьяные в дым, проводили время в компании пяти… нет, семи красоток из веселого дома мадам Ли. Даже сейчас я вспоминаю те времена с широкой улыбкой и приятной тяжестью внизу живота. Но, собственно, это не дает Сайферу повод обращаться ко мне так, словно мы с ним поклялись на жертвеннике быть друг другу братом, другом и правой рукой. По крайней мере – не в присутствии чокнутых девиц с языками без костей. — Ты не в духе? – интересуется химер, разглядывая меня так, словно я нанес ему невозможно глубокое оскорбление. Просто, Хаос задери, не обращай на него внимания, Рэйвен. И обрати внимание на то, как хорошо все сложилось еще даже до начала официального отбора. И того – минус три девицы. Точнее – две и сердобольная матрона. Надо бы не забыть обязательно передать почтенным семействам положенную за эти «заслуги» королевскую награду. И пусть только Эвин не скажет, что я исправно слежу за тем, чтобы казна регулярно пополнялась из «незапланированных источников». Но ближе к телу. То есть – к девушкам. Стоят почти по выправке и, от греха подальше, смотрят в пол. Чтобы я не видел, как их злит необходимость появится перед его величеством не в образе роковых красоток, а вот так – почти монашками? Гммм… Кстати, о монашках. Я снова невольно задерживаюсь около герцогини, прах бы ее побрал. И вдруг понимаю сразу несколько вещей. Первая – ей единственной хватает смелости – и глупости – смотреть мне в глаза. Без раздражения, а скорее с опаской, но сути дела это не меняет. Вторая - и чтобы понять ее наверняка, приходиться наклониться почти к самому лицу герцогини – от нее пахнет той самой дрянью, которую Сайфер любит подмешивать в питье девушкам, прежде чем с ними повеселиться. Я зыркаю в его сторону и взглядом даю понять, что в курсе его выходки. Пожимает плечами и демонстративно отворачивается. Ну-ну. Хорошо, пару слов на прощанье я ему все же скажу. И третья вещь. Самая дурацкая и непонятная. Самая неприятная и… волнующая. Я, наконец, понял, что меня смутило в герцогине с перовой нашей вот этой встречи. Ее лицо казалось мне знакомым. Не потому что она из злой девчонки, которую я почему-то не приказал насильно упечь в монастырь, превратилась в милую девушку, а потому, что я уже видел эти глаза и эти подрагивающие губы, но в совершенно другом оформлении. У той мелкой стыдливой монашки, которой подарил очень нецеломудренную книгу. И прямо сейчас, когда между мной и Матильдой расстояние – ровно на один вздох, я чувствую то же самое характерное волнение в крови. Резкий и очень яркий приток мыслей, в которых сходят с ума все те демоны, которым пришлось сдохнуть, чтобы их кровь изменила меня почти до неузнаваемости. Фантазий, в которых милая славная невинность… — Что-то не так? – открывает рот герцогиня и я резко закладываю руки за спину, чтобы в сердцах ее не придушить. Нет, Рэйвен, это не монашка. Это дочь человека, которому ты с радостью и почти удовольствием оторвал руки, ноги и голову. И огорчался, что жирный боров слишком рано сдох. Ну да могила ему гнилым болотом! Не о том речь. Я все-таки отхожу от девушек, делаю приглашающий жест в сторону двери и торжественно сообщаю, что самое время «пудрить носы» перед встречей с Его Величеством. А когда все выходят, задерживаю шаг около Сайфера, вспомнив, что собирался высказать ему свое негодование. — Ты дал ей эту свою «веселую дрянь? – спрашиваю уже без улыбки и намека на желание хором посмеяться над этой проделкой. – И? Что было? Почему-то не хочу услышать, что она отплясывала перед ним голая. Или, что похуже. — Маленькая герцогиня просто нуждалась в успокоении, Рэйвен. Не будь таким серьезным, это же… просто Лу’На. Ты ведь только рад будешь, если она себя опозорит и запрется в своих землях еще лет на десять. Я прикрываю глаза, желая себе в подмогу все терпение мира. — Сайфер, эта мелкая дрянь, формально, королевская невеста. И если ты, кудесник, тронул ее хоть пальцем, хоть дунул в ее сторону, видел ее голые колени или… - Смотрю на него в упор, прежде чем схватить за шиворот и подтянуть к себе одним рывком. – Поверь, свернуть тебе шею – не великая радость для меня. Но я сделаю это и не пролью ни слезы. Химер недовольно фыркает, но все-таки быстро открещивается от всех поползновений. Отпускаю его и отряхиваю руку. — Ты – бессердечный ублюдок, - обижено бросает мне в спину. — Ну что ты, - салютую ему со спины, - я просто милая булочка с изюмом.