54. Предательство – Зачем вы это делаете? – закричал Джаннер, извиваясь в лапах Клыка, когда повозка с грохотом выехала со двора. – Воистину! С какой стати человеку идти на такие безумства? – Бонифер вопросительно изогнул бровь. – Ради любви, мой мальчик. Ты ещё мал, ты не поймёшь. – Вы украли Бонни! – крикнула Лили. Бонифер закатил глаза: – Перестань. Рано или поздно её бы нашли. Как видишь, это и произошло. Я всё продумал. Я распространил слухи о появлении Клыков во Внешних долинах, чтобы избавиться от Радрика. Банг собирался вас изгнать, и тогда я вывез бы вас на лодке за Морские Клешни и доставил целыми и невредимыми на один из кораблей Клыков. Местные опустили бы цепь, и Клыки вторглись бы в гавань. – Сквун оглянулся на Твердыню и ткнул на неё пальцем. – Но этот дурень Банг решил повесить тебя и твою мать даже после того, как я пригрозил ему седьмым параграфом Поправки Чампли. – Сквун захихикал. – Хитро, а? Впрочем, старина Бонифер всё уладил. Просто пришлось съездить к караулке у Морских Клешней, убить стража и опустить цепь, чтобы впустить корабли Клыков. – Вы… вы убили стража?! – воскликнул Джаннер. А ему-то казалось, что этот старик способен только читать да шнырять вокруг! – А что мне оставалось, юноша? Если бы Кальмара казнили, у меня не было бы повода уплыть. Если бы у меня не было повода уплыть, стражи не опустили бы цепь. Я впустил Клыков в Бан Рону, иначе бы Кальмара повесили и Наг Безымянный пришёл бы в ярость. Надо сказать, сегодня я проделал примерно то же самое, что и девять лет назад, когда открыл Клыкам ворота замка Ризен. – Это были вы?! – в ужасе спросил Джаннер. – Вы впустили Клыков в замок?! – Воистину. – Но почему?! – Я уже сказал тебе. – Бонифер взглянул на луну. – Ради любви. – Не понимаю, – произнесла Лили. – Конечно. Ты ещё маленькая. – Не настолько, чтобы не распознать зло, – отрезала та. – Воистину. В девять лет я тоже так думал. – Повозка свернула за угол и направилась к гавани. В голосе Бонифера зазвучала горечь. – Но когда ты вырастешь, ты поймёшь, что даже лучший друг может стать предателем. Если ты слабее – он отнимет у тебя самое дорогое. – Именно это вы сейчас и делаете, – буркнул Кальмар. Джаннер понятия не имел, о чём говорит Бонифер Сквун. Впрочем, его это и не интересовало. Старик сошёл с ума. Джаннеру хотелось выпрыгнуть из повозки и побежать к отцу. Ему хотелось убедиться, что Ния и Подо живы. – Мы вам доверяли, – сказал он. – Воистину! – Бонифер хихикнул. – Вся ваша семья верила мне на протяжении трёх поколений. – Но наши родные были к вам так добры! – воскликнула Лили. Бонифер обернулся к девочке и схватил её за руку. Лицо у него покраснело, щёки задрожали. – Ваша семья погубила меня. И знаешь, что самое плохое? Никто из вас этого не осознаёт. – Бонифер тяжело вздохнул и выпустил руку Лили. Он поправил цилиндр и вновь повернулся к дороге. – Я знал Нага с самого рождения. Я горячо любил его мать. И я сделаю всё возможное, чтобы помочь ему. Джаннер был потрясён. Бонифер Сквун любил мать Нага Безымянного?! До сих пор Джаннер понятия не имел, кто такой Наг – тролль, Клык или дракон. Оказывается, это человек?! И Бонифер с ним знаком?! Джаннер охотно сбросил бы Бонифера с утёса – но ещё больше он хотел засыпать старика вопросами. – Он же погубил Анниеру, – сказал Джаннер. – Он убил тысячи людей! – Да, но зато и создал многие тысячи! Откуда, по-твоему, взялись Клыки? Их сотворил Создатель? Нет, это Наг улучшил изначальный замысел. Верно, солдаты? Клыки расхохотались. – Подожди, скоро Наг поймёт, как соединять людей с остроястребами! С троллями! Он соединит меня с драконом! И тогда будет на что посмотреть… – Бонифер вздохнул. – Возможности бесконечны, дети. Но для этого нужны холорэ и холоэль. Камни из глубин. – Из глубин? – переспросила Лили. – Из подземных пещер, где стены и потолок озарены светом животворящих камней. Если Наг Безымянный создал армию Клыков всего лишь с помощью двух камней – представьте, что он сможет сделать, если у него будет огромный запас! Вы знаете, как туда попасть? – Бонифер вопросительно поднял бровь. – Нет? Я вам скажу. Через замок Ризен. Да! Ваш отец всё знал. Он как раз начал переводить Первую книгу и рассказал мне о давно заброшенном тайном ходе под замком. О коридоре, который ведёт в недра земли, где Создатель бродил с Первыми людьми. Там, посреди гор, выложенных холоэлем, течёт река, питающая Ануот. – Сквун пожал плечами. – Так говорил ваш отец. Возможно, он всё выдумал. Но Наг считает иначе. Ведь холоэль и холорэ должны откуда-то браться, правда? – Тогда зачем ему нужны мы? – спросил Кальмар. – Он уже разрушил Анниеру. Что мешает Нагу выкопать камни и сделать с ними всё, что хочется? – Потому что ваш отец вычитал в Первой книге, что нужны особые дары, чтобы открыть потайную комнату. – Какие же? – спросила Лили. – Слово, форма и песня. – СНОПы, – сказал Джаннер. – Воистину. Но кто попало не сможет проникнуть в тайну! Это под силу только вам троим, отпрыскам Верховного короля Анниеры. Ни огонь, ни кирки, ни молоты за девять лет не сумели проложить дорогу. Нагу нужны вы, дети. И мне вы нужны, – голос Бонифера упал почти до шёпота. – Он превратит меня в нечто прекрасное, сильное и юное. Пожалуй, я хочу быть пауком. – Он пошевелил пальцами, и Лили поёжилась. – Но я не смел показаться в замке Трог после того, как позволил вам сбежать с Анниеры с Первой книгой! Безымянный был в ярости, и я это знал. С тех пор я прятался. Честное слово, я не поверил собственным глазам, когда вы прибыли в Зелёные лощины и поселились в моём доме! Это просто необыкновенная удача! Я мог наблюдать за вами и строить планы. Я знал, что ты сбегаешь из дома по ночам, Кальмар. Ты удивишься, как чутко спят старики. Поначалу я боялся, что твои выходки разрушат мой замысел, но потом я понял, что они мне на руку. Я собирался вывезти вас троих из гавани с полного одобрения жителей лощин. Нужно было лишь подождать, когда этот толстый дурень переведёт Первую книгу. Бонифер направил лошадей к гавани. При свете луны Джаннер увидел не меньше десятка вражеских кораблей. Клыки шагали по причалу с луками и мечами наготове, направляясь к Твердыне. Бонифер поклонился им. – Свяжите пленных, – сказал он. – И заткните им рот. Не хочу, чтобы они шумели. Клыки связали детям руки, сунули в рот тряпки и набросили на головы мешки. По улицам Бан Роны эхом катился вой. 55. Артам и темницы Трога Когда Лили запела над расщепком, сияющие нити из глубин её сердца проникли в самую ткань мира. Они исходили от девочки миллионами лучей, как золотая паутина. Они пронзили Джаннера, Кальмара, Эсбена, пробудив в них нечто ослепительно яркое, и каждый ощутил это по-своему. Магия музыки оставалась незримой для всех вокруг, даже для Нии; для неё это была просто красивая песня посреди шума битвы. Но сокровища Анниеры, в чьих жилах текла кровь предков, почувствовали, как музыка проникла в потайные глубины и стала творить чудеса. Джаннер слышал голоса, Кальмар видел картины, а доброе сердце Лили источало реки чувств, которые вливались в тех, кто находился рядом, и открывали девочке неизъяснимые тайны чужих душ. Эсбен, затерянный в бескрайней темноте, увидел золотой свет. Нить музыки проложила себе путь сквозь основание Зелёных лощин, преодолела тысячи миль горячей лавы и гранитных скал, уложенных Создателем при сотворении мира, миновала недра Тёмного моря, проскочив незамеченной сквозь кровь и мозг бесформенных слепых созданий, спящих на морском дне, и наконец, ослабев от расстояния, всколыхнулась незримой волной там, где стояли Артам Ветрокрыл и Сара Кобблер. Мелодия тянулась вверх, сквозь плоть, пока наконец не влилась в колодец души. Тогда нить окрепла, стала толще и устремилась обратно под землю туда, где лежал и умирал Эсбен. Артам почувствовал пробуждение давнего стыда. Перед его мысленным взором тут же встали Джаннер, Кальмар и Лили, сгрудившиеся над несчастным сломленным существом – расщепком. Он понял, что это Эсбен. Брат, которого он должен был защищать. Брат, которого он покинул. У Артама не осталось мыслей – только воспоминания. Он бился на земле у ног Сары Кобблер, вспоминая, как их с Эсбеном взяли в плен на Анниере и швырнули в ужасную сырую мрачную темницу в замке Трог. Он пытался забыть злобный слащавый голос Хранительницы камней – женщины, которая каждый день уговаривала пленников спеть древнюю песнь, чтобы обрести силу и свободу. Она убеждала их забыть родину и принести клятву верности Нагу Безымянному. Артам был силён. Прикованный к стене, умирающий от голода, он не желал слушать Хранительницу камней и презирал её соблазны и пытки. Он противостоял голосам, которые, казалось, появлялись извне, но вопили у него в голове. Он старался не обращать внимания на неумолчно звучащую песнь и закрывал глаза, чтобы не видеть сияющих осколков камня и сидящего в соседней клетке ястреба. Тысячу дней он боролся с Нагом, Хранительницей камней и голосами. Но однажды Артам перестал понимать, который из голосов в голове принадлежал ему. Он не мог их разделить. Не мог заглушить. Они зазвучали громче и яростней и принялись внушать Артаму, что лучше спеть песнь ради силы и власти, чем умереть в темноте и одиночестве. «Но как же Эсбен? – закричал Артам. – Я не могу его бросить!» И голоса засмеялись. А потом, в один прекрасный день, перед Артамом предстал Эсбен. Голова короля бессильно повисла меж растянутых рук. Он был прикован рядом с облезлым старым медведем. На плечах у Эсбена росли клочья шерсти. И тогда Артам всё понял. Брат проиграл битву с Хранительницей камней. Она победила. Он менялся. Эсбен был сломлен. И это значило лишь одно: Артам Ветрокрыл, Хранитель трона, первенец Сияющего Острова, не смог спасти Верховного короля Анниеры. Голоса преследовали его, убеждая, что пора прекратить сопротивление. «Просто спой песнь», – говорили они. Они уверяли, что уже слишком поздно: «Просто спой песнь. Ты станешь могучим. Ты сможешь улететь отсюда». И вот однажды тёмной ночью, сквозь слёзы, когда изуродованный брат смотрел на него и мотал косматой медвежьей головой, а Хранительница камней что-то шептала, Артам запел. Он ощутил покалывание в руках. Ястреб в соседней клетке встрепенулся. Кончики пальцев начали гореть и превратились в когти. Артам был рад, что борьба наконец закончилась. А потом он поднял голову и увидел лицо Эсбена, измождённое и вытянутое, обросшее шерстью. Эсбен взглянул на Артама с грустью, мольбой – и невыносимым разочарованием. Артам закрыл глаза и перестал петь. Боль в руках затихла. Ощутив внезапный прилив сил, он разорвал свои ржавые оковы. Хранительница камней с воплем убежала. «Беги! – кричали голоса. – Спасайся!» Артам увидел, что дверь камеры открыта, и бросился бежать. Голоса в голове злорадно хихикали. Зажав уши изуродованными руками, он с криком мчался по лабиринту коридоров в недрах Смертоносных гор, и когти царапали ему щёки и виски, словно наказывая за трусость. Он миновал камеры, полные бормочущих пленников, обезумевших от музыки и бесконечной тьмы. Он бежал часами, пока не забыл своё имя, брата и Анниеру. Артам полз по узким ходам, где гнездились насекомые и в лужах извивались какие-то твари, переплывал подземные озёра, полные живой слизи. Он пытался скрыться от песни, от голосов, от воспоминаний о том, кого он бросил. И тут внезапно он выскочил из замка Трог в лес у подножия горы. Артам долго лежал у выхода из пещеры, глядя сквозь ветви деревьев на солнце. Он блуждал по лесу несколько недель, питаясь листьями, плодами и всякими ползучими тварями. Однажды он вышел на поляну, где, словно кости гигантов, возвышались каменные колонны, поросшие мхом и увитые лозами. Они стояли в круг, а в середине лежало озерцо, гладкое как зеркало. Оно питало влагой корни огромных могучих деревьев; Артам услышал, как у их подножия стучит что-то гигантское – исполины переговаривались друг с другом на древнем как мир языке. Он проснулся в ту ночь на берегу пруда и увидел, как древние прекрасные создания, которых не встречал ни один человек с незапамятных времён, пьют воду. В глубине души Артам понял, что нашёл Первый источник, хоть у него и не было для этого слов. Он подумал, что, может быть, вода исцелит его, заставит исчезнуть ужасные красные когти, даже заглушит голоса в голове. Он нашёл на земле коричневую чешуйку размером с чашу – это была оболочка семени, упавшего с гигантского дерева, – зачерпнул воды и поднёс её к губам. Ему так хотелось избавиться от голосов в голове! Но пить он не мог. Он вспомнил брата в темнице замка Трог, прикованного к стене. Разве может Хранитель трона исцелиться, если Верховный король сломлен? Поэтому Артам Ветрокрыл целыми днями бродил по старому лесу, пытаясь найти обратную дорогу в глубины, где изнемогает его брат. Он нёс с собой воду, способную исцелить Эсбена. Там, где капли падали наземь, вырастали цветы и травы. Артаму страстно хотелось сделать хоть глоток. Но он крепился.