— А где Барри? — спросил он, оглядываясь. — Временно одолжил его старому вдовцу по имени Грэм. — Что ж, пиратским вечеринкам все возрасты покорны. — Костюм он не взял, — уточнил продавец. — Только Барри. — Что за… — Я не задавал вопросов. Нам нужны деньги. — Понял, — кивнул Дэнни. — Что тут у вас самое дешевое? — Сударь, позвольте мне бросить взгляд на те товары со скидками, дабы удовлетворить вашу просьбу. — Продавец повернулся к вешалкам у себя за спиной и принялся перебирать костюмы. Вытащив один, он положил его на стойку. — Как насчет этого? Дэнни нахмурился. — Это же… нацистская форма? — Мы предпочитаем говорить «исторически точный военный костюм», — поправил его продавец. — Это исторически точная нацистская форма. — Ну если вдаваться в детали, то да. — Ее хоть кто-нибудь брал напрокат? — поинтересовался Дэнни. — Кажется, принц Гарри. — Ясно. Честно говоря, я ищу что-то такое, в чем меня не побьют. Продавец снова перебрал вешалки и достал костюм-тройку с синим галстуком. В другой руке он держал взъерошенный светлый парик. — Ну? — Что «ну»? — не понял Дэнни. — Как тебе? — Что это? — Ясное дело, костюм Бориса Джонсона[3]. — Я же сказал, что-нибудь такое, в чем меня не побьют, — сказал Дэнни. — Значит… нет? — Значит, нет. Кому вообще придет в голову одеться Борисом Джонсоном? — Никому, — согласился продавец. — Поэтому костюм такой дешевый. — Дайте что-нибудь другое. Мужчина принялся перебирать вешалки в третий раз и выложил на стойку черно-белый костюм с маской. — И что это такое? — Уставился на наряд Дэнни. Раздался лязг металла: продавец задумчиво постучал пальцами по стойке. Затем он пошарил в поисках ярлыка и, обнаружив его на внутренней стороне костюма, пожал плечами, насколько позволяли доспехи. — Это панда, — прочитал он. — Вы уверены? — Нет, но так здесь написано. Дэнни с сомнением уставился на костюм. Если это и была панда, то самая грустная из всех, что он когда-либо видел: прожившая исключительно долгую жизнь, полную разочарований, измен и проигрышных ставок. — Костюм воняет. — Дэнни непроизвольно поморщился. — Врать не стану, — покачал головой продавец, — какой-то студент брал его напрокат для недели первокурсников, и его вырвало прямо на костюм. Не пойми неправильно, он абсолютно чистый, просто слегка попахивает «егермейстером» и кислятиной. — Сколько вы за него хотите? Продавец на мгновение задумался. — Десятку? — Даю пять фунтов. — Десятку, и костюм Бориса Джонсона в подарок. Дэнни вытащил из кармана смятую банкноту и положил на стойку. — Пятерка, — отрезал он. — По рукам, — кивнул продавец. * * * Дэнни заперся в кабинке общественного туалета в парке и начал свое неуклюжее перевоплощение. Дважды он чуть не угодил ногой в унитаз — пытаясь стянуть одежду в крохотной импровизированной раздевалке, а затем с трудом втискивая ногу в штанину. Наконец он вывалился из кабинки в полном облачении. — Все в порядке? — спросил Дэнни у мужчины, справлявшего малую нужду и глядевшего на него во все глаза. Кивнув, тот продолжил следить за гигантской пандой, изучающей себя в зеркале, и не заметил, что на несколько дюймов промахнулся мимо писсуара. Дэнни вышел из туалета и побрел по парку в поисках подходящего места для выступления. Он решил пока держаться подальше от других артистов: отчасти из-за неуверенности, а отчасти из страха в первый же день ввязаться в спор за территорию. Появившись без приглашения, не представившись и не попросив взять его под крыло, он мог нарушить какой-нибудь негласный кодекс чести и нарваться на тумаки или как минимум косые взгляды. Выбрав место — на порядочном отдалении, но настолько близко, чтобы заметить, если понадобится рвать когти, — Дэнни бросил сумку с одеждой на траву и поставил перед собой открытый пластиковый контейнер. Положив туда несколько монет, он нервно поправил костюм и замер в нерешительности. Словно почуяв его страх, прямо перед ним возникла маленькая девочка. Ее мама чуть подотстала. Несмотря на невинный облик ребенка — желтое платьице, голубые очки и собранные в две косички волосы, — Дэнни ощутил легкий испуг. Девочка молча ждала его дальнейших действий. Жонглировать и играть на гитаре Дэнни не умел, да и кота, которого можно посадить на плечо, у него не было; поэтому он сделал единственное, что пришло в голову: помахал. Девочка смотрела на него широко распахнутыми глазами — такими они казались из-за толстых стекол в очках, а вовсе не потому, что ее удивила странно пахнущая панда. Идеи иссякли, а смущение лишь крепло; Дэнни снова помахал. Девочка обернулась к маме. Та улыбнулась, словно извиняясь, достала из сумки кошелек и протянула дочке немного денег. — Это мне? — спросил Дэнни, когда девочка подошла ближе, сжимая пальцами монету в один фунт. Но вместо того, чтобы отдать деньги ему, девочка, зачарованная видом мелочи в контейнере, быстро сгребла ее и сунула в карман; мама, все еще улыбаясь, безучастно наблюдала за происходящим. — Эй! — воскликнул Дэнни, инстинктивно хватая девочку за руку. Та закричала, да так громко, что несколько человек остановились и обернулись. — Тамара! — завопила мать. — Убери от нее руки, извращенец! Женщина подбежала и сгребла дочь в охапку. — Она украла мои деньги! — заявил Дэнни. — Плохой дядя меня потрогал! — выла девчонка. — Я ее не трогал! — возмутился Дэнни, обращаясь к прохожим, один из которых уже снимал его на телефон. — Ну то есть трогал, но не в том смысле, — добавил он, изобразив в воздухе кавычки, чем только усугубил свое положение. — Скажите спасибо, что я не вызвала полицию! — воскликнула мать. — Это вы скажите спасибо, что полицию не вызвал я! — отозвался Дэнни, тыкая пальцем в мех на груди. — Я тут пострадавший! — Пострадавший! — фыркнула мамаша и указала на дочь. — Ей всего пять! — Столько же было мальчику из «Омена»! — Вы что, назвали мою дочь Антихристом?! — Женщина повернулась к парню с телефоном. — Вы это записали? Он назвал мою дочь Антихристом! — Не могли бы вы перестать снимать? — попросил Дэнни. — Ни за что, — бросил прохожий. — Я это на YouTube выложу.