— Нет у тебя никакой лицензии, да? — Нету. — Тогда лучше обзаведись ею, пока копы не заявились. Они обожают ловить незаконных уличных артистов. Для них мы немногим лучше попрошаек. — Разве есть разница? — Слушай, получи-ка ты лицензию. Без нее ты просто чудак в костюме. — А с ней? — Чудак в костюме, но с лицензией, — пожал плечами Тим. — Это долго? — Недель пять-шесть. — Пять-шесть недель! — ахнул Дэнни. — Месяц, если повезет. — Я не могу ждать так долго. — Выбора у тебя особо нет, — заметил Тим. — Ну разве что ты знаешь кого-нибудь, кто может достать поддельную лицензию. Он выпустил колечко дыма размером больше пончика. Милтон проводил его таким взглядом, будто хотел съесть. — Куда ты так торопишься? — Я уже два месяца не плачу за квартиру, и, если не отдам долг в ближайшие шесть недель, мой домовладелец — а я начинаю думать, что он дьявол во плоти или по крайней мере его близкий родственник, — отметелит меня и выселит нас. — Вас? — Нас с сыном. — И ты решил стать… — Тим указал на костюм Дэнни, но не сумел подобрать нужных слов. — Пандой. — Точно, — кивнул Тим, хотя явно сомневался. — И ты хотел решить проблему, нарядившись пандой? — Нет, я хотел решить проблему, вкалывая на стройке сверхурочно. Но меня уволили, и тогда я попытался найти новую работу. Но не смог. А потом увидел, сколько вы, ребята, зарабатываете, и подумал: к черту все, терять-то мне нечего! — Некоторые артисты неплохо зарабатывают, но — с помощью таланта и трудолюбия. Если хочешь преуспеть, нужно хорошее шоу. — Шоу? — Ну да. Что ты умеешь делать? — А этого недостаточно? — Дэнни указал на свой костюм. — Ага, достаточно, чтобы тебя выселили. Ты умеешь играть? — Например, в бадминтон? — уточнил Дэнни. — Я имел в виду музыкальные инструменты. — А, тогда нет. — Танцуешь? — Примерно так же, как и владею кунг-фу. — Ты владеешь кунг-фу? — Не-а. — Тогда заведи кота, — посоветовал Том. — Мой приятель так и притягивает деньги. Все его обожают. Ну, кроме Эль-Магнифико. Ему кот не очень нравится. — Эль-Магнифико? — не понял Дэнни. Тим указал на фокусника. — Вон тот парень. Редкостный чудак. Считает себя настоящим волшебником, вроде Гэндальфа какого-нибудь. На прошлой неделе пытался поджечь Милтона. — Каким образом? — удивился Дэнни. — Силой мысли. — Тим постучал по виску. — На твоем месте я бы держался от него подальше. В голове у него больше тараканов, чем в грязном чулане. — Спасибо, что предупредил. — Не за что. Возьми себя в руки. И придумай шоу. Тим отбросил сигарету щелчком пальцев. — И последнее, — добавил он, вставая. — Никогда не оставляй вещи без присмотра. Тут народ такой — всё сопрут, и глазом не успеешь моргнуть. — Понял, — кивнул Дэнни. — Еще раз спасибо. Он проводил музыканта взглядом, снова удивляясь тому, как спокойно сидит у него на плече кот, а потом вдруг вспомнил про оставленную в сторонке одежду. Подскочив, он бросился туда, где ее положил, но было слишком поздно. Сумка пропала. Глава 9 Как-то раз Дэнни наблюдал такую картину: мужчина лет шестидесяти проскакал на «кузнечике» по всей Риджент-стрит в одних мешковатых трусах, опасно сползавших по мере приближения к площади Пикадилли. Его видели тысячи людей, но никто не задерживал на нем взгляд. Дэнни это очень нравилось в жителях Лондона. Их не могла смутить никакая странность — наоборот: чем чуднее, тем меньше их это волновало. Во всяком случае так Дэнни думал. Но когда за ним закрылись двери и автобус тронулся, стало ясно: сложившийся у него в голове образ лондонцев был не вполне точен. Дэнни старался вести себя нормально — насколько это возможно, когда едешь в общественном транспорте в костюме панды. Однако поддерживать иллюзию нормальности мешали другие пассажиры, особенно подростки, снимавшие его на телефон, и одетая в непомерно огромный пуховик старушка, которая уставилась на Дэнни, как только он сел. Может быть, стоило снять маску — из-за нее он потел, а главное, чувствовал себя совсем глупо. Но из опасения, что его узнает кто-нибудь со стройки (или, еще хуже, из школы Уилла), Дэнни оставил маску на месте и старательно игнорировал взгляды окружающих. Кряхтя, автобус подъехал к остановке, и в салон зашла темноволосая девушка, высокая и достаточно стройная, чтобы протискиваться через толпу, никому не мешая. Но она все равно всем мешала: отпихивала на своем пути даже тех, кто не перегораживал проход. Ее здоровенные серьги были крупнее, чем петли, висевшие на поручнях автобуса, а жвачку она жевала так громко, что Дэнни услышал ее гораздо раньше, чем почувствовал удар по голове. — Осторожнее, — бросил Дэнни. — Что? — Девушка уселась напротив. Ее и без того крошечная мини-юбка задралась еще выше. — Вы стукнули меня сумочкой по голове. — Ну и? Ты стукнул головой по моей сумочке, а я не возмущаюсь! — У вас там кирпич, что ли? — спросил Дэнни, потирая голову. — Кастеты, — буркнула она. — Хочешь взглянуть? Дэнни изучал ее пальцы с кислотно-розовыми ногтями. Их украшало столько колец, что он засомневался, нужны ли этой дамочке кастеты. На зажатом в руке мобильнике стразами было выложено имя — «Кристаль». Дэнни покачал головой и посмотрел в окно. Компания подростков смеялась над ним и показывала неприличные жесты. Он уставился в пол, пытаясь подсчитать, сколько остановок осталось проехать. — А почему ты в костюме скунса? — поинтересовалась Кристаль. Дэнни промолчал, надеясь, что она отстанет. Не сработало. — Эй, скунс! Вонючка. Скунсище. Скунсерино. Скунсотрон. Скунс-навозник. — Я не скунс, — вздохнул он. — Нет? — удивилась Кристаль, принюхиваясь. — А пахнешь прямо как скунс. — Вовсе нет, — возразил Дэнни, хотя не сомневался в ее правоте. — Да! Воняешь, как носок со вчерашней блевотиной. — Запах скунсов ничего общего с этим не имеет, — возразил Дэнни, вспомнив рассказ Мо: струя, которую выпускает скунс, на самом деле бьет в нос жуткой смесью горящих шин и гнилого лука. Он хотел было поделиться этим с Кристаль, но передумал.