– Не-а. Ты повел себя как благоразумный человек. – Я чувствую себя негодяем. Но Джек, эта девушка – ты не представляешь, что она со мной делает. О боже! Как только я оказываюсь с ней рядом, у меня словно мозг выключается. Джек подался вперед в своем кресле и наклонился к Рику поближе. – В будущем судьба не раз будет сводить тебя с разными и сложными в общении девушками, Рик. Но тогда тебе уже будет не шестнадцать лет. Нужно быть умнее. Похоже, ты неглупый парень. Мне жаль, что тебе с ней сейчас так нелегко. – Надеюсь, ты прав. Потому что я ощущаю себя как дерьмо собачье. К тому же я безумно по ней скучаю. И не только это… Она нужна мне. – Рики, дружище, ты слишком молод, чтобы становиться отцом. Мне жаль, что тебе так больно, но иногда приходится принимать сложные решения. Она слишком молода, чтобы оказаться в таком положении. Кто-то из вас должен вести себя как взрослый. Ты поступаешь правильно. Если она действительно твоя суженая, то никуда не денется. – Не знаю, – сказал Рики, печально качая головой. – Пусть девочка немного подрастет, приятель. Наверняка ты сможешь поговорить с ней позже. – А может быть, и нет, Джек. Думаю, я причинил ей сильную боль. Второго шанса может и не выпасть. – Сделай себе одолжение: не возвращайся на место преступления. Это принесет тебе одни только неприятности. ______ Мэл буквально сияла в ярких лучах летнего солнца. У нее появилась новая пациентка на последнем триместре, ожидающая своего первого ребенка, а первые роды – это всегда огромное счастье. Эта пара, в отличие от Полли с Дэррилом и от неблагополучной безымянной пары в лесу, долгое время пыталась завести ребенка, поэтому сейчас молодых родителей переполняли тревога и волнение. Энн и Джереми Гивенсам было около тридцати лет, они жили в браке уже восемь лет. Отец Джереми владел большим фруктовым садом, а Джереми и Энн жили на этой земле вместе со всей их большой семьей. Младенец должен был появиться на свет перед началом сбора урожая яблок. Дружба Джека и Мэл с семьями Джун и Джима и Сьюзен с Джоном стала еще крепче. Они теперь больше времени проводили в Грейс-Вэлли, в то время как их новые друзья дважды посетили Вирджин-Ривер: первый раз они приехали на домашний ужин к Мэл, а во второй – к Джеку, в его бар. Во время последнего визита Сьюзен объявила, что не собирается уезжать из города, только если не решит специально прокатиться по извилистой, ухабистой дороге, чтобы побыстрее родить. Она так округлилась, что, казалось, скоро лопнет. Джек пригласил Джима, Элмера Хадсона и его друга, судью Форреста, порыбачить вместе с ним и Проповедником на реке Вирджин, и им повезло поймать хороший улов. Мэл не знала, чему больше радоваться: тому, что мужчины стали друзьями, или что в ее жизни вновь появились подруги. Учитывая то время, которое она теперь проводила со своими новыми товарками, Мэл приоткрыла перед ними завесу над собственной личной жизнью, правда, совсем чуть-чуть. Она признала, что находится в отношениях с Джеком и что это лучшее, что случилось с ней в Вирджин-Ривер. – Похоже, вы созданы друг для друга, – заметила Сьюзен. – Вроде Джун с Джимом – познакомились совсем недавно, но ощущаете себя давними родственными душами. Джоуи Мэл сообщила следующее: – Я больше не одинока по ночам в своей постели. Мне кажется гораздо более естественным, когда он спит со мной рядом. И, Джоуи, как же хорошо, когда ты больше не одна! – Мэл не осмелилась признаться своей сестре, что после того, как она съездила на делянку к «садоводу», чтобы принять роды, Джек вряд ли выпустит ее из виду. Она тайно улыбнулась: во всем есть свои плюсы. – Ты нормально высыпаешься? – поинтересовалась сестра. Мэл расхохоталась. – Я прекрасно высыпаюсь. Но, Джоуи, – сказала она, слегка задрожав, – я никогда не испытывала ничего подобного. Каждый раз, когда я смотрю на него, мне хочется выпрыгнуть из одежды. – Ты это заслужила, Мэл. – Джек попросил меня кое-что сделать, и это меня немного напрягает. Он едет в Сакраменто на день рождения своей младшей сестры, там собирается вся их семья. И хочет, чтобы я поехала вместе с ним. – И почему тебя это напрягает? Ты же меня с ним познакомила, и все прошло очень даже хорошо. Он без ума от меня, – добавила Джоуи со смехом. – Меня не волнует, понравлюсь я им или нет. Боюсь, они сделают слишком далеко идущие выводы из этого визита. – А, – хмыкнула Джоуи, – хочешь слегка придержать лошадей? – Подсознательно, – призналась Мэл. – Почему-то я не могу избавиться от ощущения, что остаюсь замужем за другим человеком. – Ой, Мэл, ладно тебе! Тот парень, которого ты все еще считаешь своим мужем, это Марк? Он не будет тебе препятствовать. На самом деле, если он наблюдает за тобой с небес, то, скорее всего, радуется, что у его любимой появился особенный человек, который согревает ее по ночам. – Если он за мной наблюдает, – помрачнела Мэл, – я сгорю со стыда. Джек смог убедить ее поехать. Всю дорогу до Сакраменто она нервничала, словно кошка на пути в ветклинику. – Я просто не хочу, чтобы ваша семья решила, будто у нас серьезные отношения. – А разве нет? – наигранно удивился он. – Ты так не считаешь? – Ты знаешь, что в моей жизни больше никого нет, – призналась она. – Я полностью моногамна. Мне просто нужно время… Понимаешь… – Да ладно тебе, – засмеялся он. – Я все понимаю. – То есть? – Я раньше всегда следил за тем, чтобы женщины, с которыми я встречался, четко понимали, что меня нельзя ничем связывать… Есть женщины, Мэл, которые могли бы подумать, что прямо сейчас я получаю по заслугам. – Ты понимаешь, о чем я. Это сугубо мои проблемы… – Я готов к проблемам. Я отношусь ко всему этому более чем серьезно. – По отношению ко мне ты само терпение, Джек. И я это ценю. Просто мне не хотелось бы, чтобы твои родные неправильно все поняли. И еще – когда приедем, будем спать в отдельных комнатах. – Нет, – твердо сказал он. – Мне уже за сорок. Я сплю с тобой каждую ночь. Я сказал отцу, что нас устроит одна спальня. Мэл тяжело вздохнула. Она нервничала. – Тогда ладно. Но сексом в доме твоего отца мы заниматься не будем! Они вместе громко рассмеялись. ______ Июль в Сакраменто выдался гораздо более жарким, чем в Вирджин-Ривер. Жара стояла сильнее даже, чем в Лос-Анджелесе: Сакраменто располагался в уединенной долине, и сюда не долетали океанские бризы, чтобы слегка охладить землю. Сэм Шеридан продолжал жить в доме, где воспитал пятерых своих детей, – в просторном пригородном доме в стиле ранчо, с пышной растительностью во дворе, бассейном и большой кухней. Когда Мэл увидела его, ей показалось, что она видит перед собой более взрослую версию Джека – это был мужчина того же роста и комплекции, с густой серо-стальной шевелюрой, широкой улыбкой и сильным рукопожатием. Джек с Сэмом крепко обнялись, радуясь встрече. Все трое прекрасно провели вечер, отужинав стейком, зажаренным в гриле на заднем дворе, под хорошее красное вино. Мужчины настояли на том, чтобы самим вымыть посуду, поэтому Мэл взяла бокал вина и решила немного побродить по дому. В конечном итоге она оказалась в комнате, которая была похожа на рабочий кабинет Сэма или его домашний офис, а возможно, выставочный зал. Тут расположились письменный стол, телевизор, компьютер, книжные полки; все стены комнаты были увешаны наградами и фотографиями. На фото красовались дочери Сэма в свадебных платьях, а также все его внучки в возрасте от пяти до восемнадцати лет, но особое внимание Мэл привлекли снимки, которые она совсем не ожидала увидеть, – с Джеком. Те фото, которые она никогда не видела дома у Джека – с них на нее смотрел лихой морской пехотинец с рядами наградных лент на мундире. Джек с сослуживцами из различных взводов и отрядов, Джек и его родители, Джек рядом с генералами, под руководством которых ему довелось служить. Джек и ребята, приезжавшие в Вирджин-Ривер на встречу Semper Fi. И множество футляров с медалями. Она мало что понимала в военных наградах, но три «Пурпурных сердца», Серебряную и Бронзовую звезду было ни с чем не спутать. Мэл протянула руку и задумчиво провела пальцами по стеклянной витрине с медалями. В этот момент сзади к ней подошел Сэм и положил руки ей на плечи. – Он герой, – мягко произнес он. – И доказывал это не единожды. Она оглянулась на Сэма. – Джек сам об этом никогда не распространяется, – сказала она. – О, я знаю, – рассмеялся Сэм. – Он у нас скромняга. – Ну пап, – бросил вошедший в комнату Джек, протирая бокал кухонным полотенцем. – Я же просил тебя выбросить все это дерьмо. – Ха, – хмыкнул Сэм, не обращая внимания на сына, и повернулся к нему спиной. – Эту звезду он получил за кампанию «Буря в пустыне», – принялся объяснять он Мэл. – А это – Босния. Там в зоне боевых действий оказались летчики со сбитого истребителя. Джек со своей частью отправились туда и вытащили их из пекла. В Афганистане его подстрелили, но он все же сумел вывести свой отряд из-под огня. А эта награда – с последнего конфликта в Ираке, он там спас шестерых человек. – Папа… – Ты закончил с посудой, сынок? – спросил Сэм, не оборачиваясь, и Джек, поняв намек, вышел из комнаты. Мэл взглянула на Сэма. – Как вы думаете, его это сильно беспокоит? Я имею в виду воспоминания? – О, я уверен, что некоторые – да. Но они никогда не беспокоили его настолько, чтобы он не возвращался снова и снова. Командование всегда могло на него рассчитывать, он готов был участвовать в любых учениях и битвах. Мой сын получал медали из рук нескольких генералов и одного президента. Он был лучшим бойцом в морской пехоте, и я чертовски горжусь им. Он не хочет держать у себя эти медали. Поэтому отдал их мне, вроде как на хранение. Я должен беречь их здесь в целости и сохранности. – Разве он не гордится ими? – удивилась она. Сэм внимательно посмотрел на Мэл. – Он гордится не медалями, а своими парнями. Он сражался ради своих людей, а не ради воинских наград. Разве ты этого не знала? – Я знаю, что он служил в морской пехоте. Я встречалась с некоторыми из его друзей. Вот с этими парнями, – объяснила она, указывая на фотографию. – Джек – прирожденный лидер, Мелинда, – произнес Сэм. Он оглянулся через плечо и, увидев, что его сына по-прежнему нет в комнате, продолжил: – Он смущается, что закончил лишь среднюю школу, в то время как все его сестры – и их мужья тоже – получили высшее образование, а некоторые даже заработали ученые степени. Но, по моему мнению, Джек добился большего, совершил больше добрых дел и спас больше жизней, чем большинство людей с высшим образованием. И если ты его хорошо знаешь, то должна быть в курсе, что он очень умен. Если бы Джек учился в колледже, он бы преуспел и там, однако сын выбрал свой путь. – Он такой мягкий, – улыбнулась она. – Да, есть такое. Я видел, как он нянчился с моими внучками, обращаясь с ними так, будто это заряд нитроглицерина, который взорвется, стоит ему сделать одно неловкое движение. Но на поле боя он становится твердым, как скала. Этот парень не просто морпех. Он герой, заработавший множество наград. Мы с его сестрами трепещем от осознания этого факта. – Вам, наверно, было тяжело, когда он уезжал на войну. – Да. – Сэм с задумчивым видом рассматривал фотографии и медали. – Ты не представляешь, как сильно мы с его мамой скучали по нему. Беспокоились. Но он занимался тем, к чему лежала его душа. И делал это хорошо. – Мужчина улыбнулся. – Нам лучше вернуться на кухню. Джек всегда чувствует себя не в своей тарелке, когда я хвастаюсь его подвигами. Когда на следующее утро Мэл проснулась, Джека рядом с ней не оказалось. Она услышала, как он разговаривает со своим отцом в другой комнате; затем до нее донеслись звуки их смеха, поэтому Мэл решила принять душ, одеться и присоединиться к ним. Она нашла их в столовой, сидящих за столом с ворохом разложенных по нему документов.