– Ты просто не знаешь, на что способны женщины, желающие стать стройными, – возразила я. – По Москве давно ходят разговоры о волшебном действии одной мази, которую прописывают при прострелах и растяжениях. Снадобье содержит вытяжку из семян жгучего перца, и пользоваться им большое испытание, очень уж сильно жжет. Но некоторые тетушки считают, что крем разрушает жировые отложения, наносят его толстым слоем и терпят боль в надежде уменьшиться в объемах. – Во дуры, – заметил Костин, – но Ковалева не принадлежала к армии безмозглых идиоток. И самое главное: «Кобратин» – чистейшей воды надувательство, в нем практически нет ядовитой составляющей. – Вовка, только что ты сообщил про медуз, а теперь даешь задний ход? И в начале нашего разговора заявил, что в крови Жеки обнаружено много яда. Как прикажешь тебя понимать? Токсин присутствует или отсутствует? – спросила я. Костин рассердился: – Разве я изъясняюсь на китайском языке? Сейчас на рынке много лекарств, от которых толку, как от козла молока. Вреда они, правда, тоже не нанесут, это чистое плацебо, кое-кому, особо внушаемому, они могут даже временно помочь. «Кобратин» из этой серии. Токсичной составляющей в мази микромизерное количество. – Зато стоит он немало, – возмутилась я, – и агрессивно рекламируется по всем СМИ. – Чтобы накопить дозу отравы, равную обнаруженной у Ковалевой, нужно намазываться толстым слоем этого средства каждый день по многу раз в течение не одного года, – не обращая внимания на мое замечание, сказал Вовка. – Я тебе говорил, что в организме Жеки есть яд, соответствующий тому, что содержит «Кобратин». Но, учитывая его количество, предполагаю: в кровь Ковалевой он поступил не из мази. – Хорошо, пусть она каким-то образом получила токсин. Но ты же уверяешь, что доза не смертельна. И, позволь напомнить, Жека выпала из окна. Наверное, надо забыть о медузах и сосредоточиться на человеческом факторе, подумать о врагах Ковалевой! – воскликнула я. – Не спеши, – остановил меня Костин. – Роман изучил информацию по этим морским обитателям, и выяснилась интересная вещь. Ученые давно присматривались к тем медузам, пытались использовать их яд для лечения больных, но потом отказались от этой идеи. Токсин хитрый, он имеет свойство накапливаться в организме человека и воздействовать на его нервную систему. Знаешь, что бывает с тем, кто превысит терапевтическую дозу? У бедняги появляются вспышки ярости, неконтролируемого гнева, он будет крушить все вокруг, превратится на время в озлобленное чудовище, потом вернется в привычное состояние и вскоре снова озвереет. Припадки возникают на пустом месте, без всякой разумной причины. И самое неприятное, если человек отравлен до такого состояния, вылечить его практически невозможно. Остается лишь держать несчастного до конца жизни на сильных успокоительных. Подробных исследований по яду медуз этого вида в России не проводили. Их тщательно изучали в Америке и пришли к выводу, что лучше их в фармакологии не использовать, потому что у каждого человека свой порог восприятия токсина. Один десять лет может принимать дозы яда, и ничего не случится, другой же буквально сразу, от первого контакта, впадет в буйство. Америкосы сначала решили, что все дело в весе и возрасте, предполагали, что дети, худенькие женщины и старики отравятся быстрее, чем молодые спортивные мужчины. Но потом стало ясно: токсин непредсказуем. Естественно, на людях его не испытывали, но обезьяна в расцвете сил и здоровья могла начать буйствовать после первого же приема, а пожилое или, наоборот, очень юное животное никак не реагировало на яд. Вот почему практически во всем мире было решено медуз не трогать. Но наши бизнесмены от фармацевтики не побоялись выпустить «Кобратин». Правда, повторяю, токсина там жалкие микродозы. Глава 11 Меня бросило в жар. – Жеку отравили! Вот почему она бросалась на окружающих безо всякой причины. Кто же мог желать ее смерти? – Лампудель, человек, который непонятным образом внедрил яд в организм Евгении, не хотел, чтобы она погибла. Токсин не убивает, – мрачно пояснил Костин. – Преступник задумал иное: из-за припадков ярости Ковалева должна была потерять друзей, работу, семью, ощутить себя сумасшедшей, мучиться и морально, и физически. Ну к какому врачу пойдет женщина, беспричинно впадающая в гнев? К эндокринологу? Тот не будет делать анализа на яды, измерит уровень гормонов и, если понадобится, попытается скорректировать их количество таблетками. Станет ли больной от приема лекарств лучше? Нет. И тогда доктор отправит ее к невропатологу, тот, с большой долей вероятности, посоветует ей обратиться к психиатру. Она получит неприятный диагноз, типа биполярного расстройства. Просто убить Жеку преступнику показалось мало, ее решили измучить. Учитывая наличие в крови отравы, надо под другим углом посмотреть на то, что случилось в доме Ковалевой. – Под каким? – охрипшим голосом спросила я. – В момент ярости она не владела собой, не осознавала, что делает, – сказал Вовка. – Понимаю, как тяжело тебе это слышать, но версия нападения матери на сына весьма правдоподобна. Я возразила в десятый раз: – Жека обожала Всеволода, она не могла… – Это была не она, – перебил меня Костин, – а безумная фурия, которая в беспамятстве ударила сына ножом. Спустя несколько минут после содеянного Женя очнулась, сообразила, что натворила, и кинулась к окну. Полно улик, подтверждающих мои предположения. На раме остались кровавые отпечатки пальцев, они принадлежат Ковалевой. Положение тела на земле говорит о том, что она сама шагнула вниз. Во дворе найден нож, тот самый, которым Всеволоду нанесли два ранения. Одно, правда, очень легкое, лезвие слегка повредило кожу на груди. Крови от него было много, но ущерба здоровью никакого, зато второе… Ладно, не буду об этом. Так вот, о коже. Если на Севу напала не мать, зачем ей хватать орудие убийства и прыгать с ним из окна? – Незачем, – с усилием ответила я. Костина обрадовала моя реакция, и он заговорил чуть громче: – Другой коленкор, если Евгения Ивановна обрела разум, стоя над окровавленным Всеволодом с тесаком в руках. Кстати, нож был взят на кухне, он из набора. Мне стало совсем плохо. – Керамический светло-фиолетовый, очень острый, со слегка изогнутой ручкой? Их восемь штук, они разных размеров, стоят в специальной подставке? – Тебе знакомо орудие, которым порезали Севу? – удивился Вовка. – Я подарила Жеке на Новый год этот комплект, – выдавила я из себя. – Последняя новинка, специально ездила за ним в магазин на Кутузовском проспекте. Женя мне за презент монетку вручила. – Твоей вины в случившемся нет, – быстро сказал Костин. – Ковалева схватила первое, что ей попалось на глаза, это могла быть сковородка, чугунок, шампур… – Но Жеке подвернулся нож, – перебила я Володю. – Она не виновата, настоящий убийца тот, кто отравил ее! Вот кого надо искать. – Ну да, – без особого энтузиазма ответил Костин. Я резко выпрямилась. Очень трудно принять позицию Вовки и согласиться с тем, что Жека напала на Севу, но, учитывая наличие в ее крови специфического яда, придется признать: скорее всего, Вовка прав. Я помню, как выглядела Жека в кафе, когда она ни с того ни с сего впала в ярость. У орущего существа, которое швыряло на пол посуду, не осталось ничего общего с моей интеллигентной, сдержанной, безукоризненно воспитанной подругой. Необходимо найти гадину, которая придумала этот иезуитский план. – Вовка! Немедленно выясни, где продается яд медуз! – потребовала я. – Посмотри дела об убийстве бармена Кости и посетителей клуба «Туннель». И вот еще! Уточни, где официально работает Всеволод, в каком заведении лежит его трудовая книжка. – Что ты задумала? – с беспокойством осведомился приятель. Я постаралась говорить убедительно: – Жизнь Жеки – открытая книга, никаких асоциальных поступков она никогда не совершала, ну разве что родила в школьном возрасте ребенка. Она кристально честный человек, была замечательной дочерью, верной женой, превосходной матерью. У них с Мишей получилась крепкая семья. Отчим относился к Севе лучше, чем иные родные отцы к своим детям. Бизнес супруги вели по-белому, всегда платили налоги, никогда не обманывали ни родителей, ни учеников. Женя принципиально не давала взяток сотрудникам разных структур, которые приходили инспектировать ее школу. Если по инструкции требовалось иметь в здании сто огнетушителей, то Ковалева их покупала и держала в надлежащих местах. Владельцам гимназии удалось создать в коллективе творческую обстановку, Женя всегда говорила: «Мы единомышленники». С какой стороны ни посмотри, она все делала хорошо. За что ее ненавидеть? Да, порой случались трения, дети получали двойки, нескольких учащихся Ковалева исключила, некоторые учителя не нашли общего языка с коллегами и уволились, но это рабочие моменты. – У Миши была любовница? – неожиданно спросил Вовка. – Знаешь, преступления условно делятся на мужские и женские. То, что произошло с Жекой, смахивает на дело рук сильно оскорбленной бабы. – Исключено, – решительно ответила я. – Может, у Жеки возник роман на стороне? – предположил Костин. – С женатым мужчиной? И его супруга взревновала. – Невозможно, – отмела я и этот вариант. – Оставь Евгению в покое, дело не в ней, а в Севе. Похоже, он совсем не тот парень, каким казался матери. Надо порыться в биографии Всеволода, а еще лучше поговорить с Мишей. – Он не идет на контакт, – пояснил Костин, – не общается с врагами. Я посмотрела на часы. – Сегодня непременно заеду в клинику и побеседую с ним. – Попытайся, – вздохнул Вовка, – но я бы на особый успех не рассчитывал, у мужика шок. Не всякий сохранит здоровую психику, увидев окровавленное тело сына, а затем труп жены во дворе. * * * За Валентиной я заехала точно в оговоренный час, но она оказалась неаккуратной. Когда я позвонила в дверь, из-за створки раздраженно спросили: – Что надо? – Здравствуйте, Валя, я готова забрать вас для поездки к стилисту, – сказала я. – Ну и сиди внизу, – заявила она. Оставалось лишь удивляться, каким образом невоспитанная дама умудряется создавать психологические романы, помогающие женщинам справиться с их проблемами. Ждать ее пришлось около часа. Наконец, дверь подъезда распахнулась, и оттуда вышел большой откормленный леопард. Увидев существо, покрытое желтой шерстью в мелких черных пятнах, я испугалась, но потом сообразила: хищник не ходит на задних лапах, держа в передних громадную ярко-красную сумку, на которой стразами размером с голубиное яйцо выложено слово «Shanel». Что бы случилось с бедняжкой Коко при виде чудовищного аксессуара, который предприимчивые, но малограмотные пираты решили выдать за оригинальное произведение дома «Chanel»? Помахивая торбой, «леопард» направился в сторону монументального джипа, припаркованного у тротуара. Я давно обратила внимание на внедорожник, которым пользуются военные США. Ну кому придет в голову раскатывать по Москве на такой машине? Она слишком громоздкая, не элегантная, требует много места для парковки. Подобная модель хороша лишь для мужчин, по долгу службы штурмующих пустыни или осваивающих болота. А еще меня поразила раскраска вездехода. Он был ярко-красного цвета в черную полоску и напоминал тигра, который заболел корью, ветрянкой или заработал аллергию. «Леопард» открыл дверь, швырнул в салон сумку и начал вскарабкиваться на водительское место. Я уже поняла, что передо мной Валентина, которая решила соединить в своем наряде все тренды летнего сезона позапрошлого года. Комбинезон из ткани, имитирующей шкуру ягуара-кугуара-гепарда и прочих представителей диких кошек, пару лет назад носили почти все модницы, и большие сумки гламурные журналы восхваляли тогда же. Валя поставила на подножку ногу в сапоге на невероятно высоком и тонком каблуке. Я невольно пожалела Нечитайло. В такой обуви ходить затруднительно, небось у Вали к вечеру разламывается поясница и сводит судорогой икры. И кто ей посоветовал купить сей наряд? Не жарковато ли в августе в комбезе из искусственного меха? Валентина ухватилась руками за металлический поручень, попыталась подтянуться и потерпела неудачу: сапожок соскользнул с приступки, писательница плюхнулась на живот и плавно съехала на асфальт. – …!..!..! – понесся над двором отборный мат. Я быстро вышла из «букашки», приблизилась к владелице уродливого джипа и наклонилась над ней. – Вы не ушиблись? – Отстань, заноза! – рявкнула Валя, встав на четвереньки и выпрямляясь во весь рост. Я постаралась задержать дыхание. Писательница снова облилась любимым парфюмом с запахом кокоса и ванили. Я ничего не имею против экзотических орехов и специи, используемой при выпекании сдобы, но душным августовским днем лучше воспользоваться дезодорантом, желательно без запаха. Валентина снова вцепилась в поручень и полезла в салон. Перед моими глазами заколыхалась необъятная, напоминающая оркестровый барабан, попа. Нечитайло, похоже, любит хорошо покушать и не отказывается от пончиков, кексов, пирогов и прочих вкусностей. – Чего стоишь? – просипела Валя. – Помоги! После небольшого колебания я приблизилась к ней и осторожно подтолкнула ее. К сожалению, у меня слабые руки, поэтому, когда Нечитайло снова вывалилась из внедорожника, затормозить этот процесс мне не удалось. Задница поехала прямо на меня. Пару секунд я с трудом удерживала чужую «мадам Сижу», но потом локти согнулись, и круп Нечитайло начал опускаться мне на грудь. Я попыталась увернуться, но не успела. Туша «леопарда» обвалилась вниз, увлекая на тротуар и меня. Хорошо хоть в самый последний момент мне удалось уцепиться за открытую дверь автомобиля и устоять на ногах. Нечитайло повезло меньше. Она плюхнулась на асфальт и смачно выругалась. – Девки, вы пьяные за руль-то не лезьте, – произнес мужской голос. Я обернулась. С другой стороны тщетно штурмуемого Валентиной шедевра импортного автопрома стоял смуглый темноволосый и черноглазый парень, опиравшийся на метлу. – Нехорошо, выпив водки, на дорогу выезжать, – продолжал гастарбайтер, – сами разобьетесь и других с собой на тот свет прихватите. Послушайте Искандера, идите домой, ложитесь спать. – Мы трезвые, – успокоила я заботливого дворника. Искандер окинул меня оценивающим взглядом и смягчился.