Огнешкур распахнул калитку, впуская во дворик тучную молодую орчанку в окружении четверых детей. Клыкастая пасть орка растянулась в улыбке. С невесткой он ладил, внуков обожал. Эльфийка с сожалением посмотрела на шумную ребятню, к которой успела искренне привязаться. Некогда сегодня с ними возиться, играть. Коронованная тварь дала поручение. – Пойду я, Ухель. – Бывай. Она поднялась из-за стола, хлопнула по плечу гостеприимного хозяина, на пороге обнялась с Альей и сорванцами и поспешила домой – наряжаться. Ей предстояло исполнить приказ королевы – очаровать некроманта, вовлечь в череду интриг, подставить и под угрозой гибели сделать таким же рабом, как она сама. Все просто, этот трюк она проделывала с другими не менее двух десятков раз. Искать повод посетить Апофиса не пришлось. Через четыре дня был объявлен официальный экзамен на звание мага для всех самоучек и тех, кто постигал ремесло, обучаясь индивидуально. Без его сдачи занятия магией за деньги приравнивались в королевстве к незаконной торговле и могли привести в тюрьму. Радесса должна была лично занести приглашение чернокнижнику. Собиралась она долго. Довела до истерики двух служанок, перетряхнула гардероб. Каждый раз она поражалась собственным чувствам. Как можно до отвращения ненавидеть королеву, напиваться до и после общения с ней… и с азартом голодной ищейки кидаться выполнять очередное задание? Последствие клятвы? Сейчас эльфийка понимала, из нее самой королева вышла бы паршивая. Возможно, она бы разлюбила Тареса, ведь смертные быстро теряют красоту и стать, несмотря на омолаживающие эликсиры. А еще погрязла бы в интригах, пошла на поводу у лесных старейшин. «Неужели я столь никчемна, что покорно отправлюсь соблазнять деревенского неотесанного простофилю? Пусть даже внука Лиорсара? – в тысячный раз задумывалась она. – Хотя Лиорсар тоже был идиотом. Как и Тарес. Как и я в то время». Она вздохнула, отбросила очередное платье. То пролетело половину гардеробной и шлепнулось на пол. – Ленивая тварь! – рявкнула эльфийка на замешкавшуюся служанку. – Руки тебе отрублю, если ловить не научишься! – Госпожа, простите! Госпожа… – пролепетала та, бережно поднимая наряд. – П’шла вон. Зови Инору! Она порасторопней тебя! Девушка убежала. Не прошло и полминуты, как явилась другая. Радесса замерла перед длинным рядом шкафов. Чем ей привлечь внимание провинциала с островов? Знала бы, что прикажут очаровывать невежду, не пила бы при нем. Теперь придется играть роль раскаявшейся грешницы. – Инора, где мое новое платье цвета осенней луны? Через час перед зеркалом стояла строгая и в то же время манящая женщина. Пшеничные волосы собраны в высокую прическу. Единственный не попавший в нее локон подчеркивает длинную гибкую шею и глубокий вырез узкого платья, слабо светящегося в полумраке. Стоило сделать шаг, и открывались разрезы до середины бедра. Никаких украшений, кроме крошечных сережек-звездочек и массивного перстня на среднем пальце правой руки. Вчерашний хмель гудел в голове. Но эльфийка честно пыталась почувствовать азарт от предстоящей ловли жертвы. Не выходило. Слишком мелка добыча. Поручили бы ей загнать кого-нибудь из собственного клана Алавиль… Радесса крутанулась перед зеркалом. Юное лицо украшал приятный румянец. Если не присматриваться, сойдет за натуральный. Для провинциала такого образа более чем достаточно. На фоне эльфийки простушка Ангелина померкнет и растворится, будто капля краски в озере. Улыбнувшись своему отражению, шпионка направилась к выходу. От ее квартиры в старой части города до дворца семь минут хода. Автомобили дочь лесов недолюбливала, на небольшие расстояния по-прежнему ездила в карете или верхом. Может, не брать экипаж? Но после утреннего дождя туфли опасно скользили на камнях брусчатки. Подъезжая к особняку, в котором поселились святоша, вор и некромант с женой, эльфийка порадовалась. Старая Юло вчера легко устроилась туда кухаркой и посудомойкой. Карис додумался превратиться в мальчишку-подростка, столкнуться на улице с Ангелиной. Что Карис нарассказывал простушке, неизвестно. Но та взяла его к себе в услужение – выполнять мелкие поручения. Все пошло быстро и легко. Слишком легко. Где ловушка? Работающие на святош более подозрительны к чужакам. Хотя, говорят, на островах люди доверчивы. Пора в этом разобраться. Стоило выехать на площадь, как дверь нужного дома распахнулась. Некромант присел на порог, будто у себя в глухой деревне, закурил трубку. Напротив дворца! Пусть эльфийка ненавидела королеву, но этикет блюла ревностно. От негодования она чуть не забыла окликнуть кучера. – Доброго дня, госпожа королевская фрейлина, – деревенский хам не потрудился встать. – Что, у входа во дворец парковаться не положено? И вы избрали мой дом? – продолжал он, заставляя Радессу бессильно сжимать кулаки. – Увы, все ушли. Сторожить экипаж некому. От возмущения рука эльфийки стала искать шпагу. – Ты всегда хамишь дамам? – стараясь совладать с собой, поинтересовалась гостья. Пришлось выбираться из экипажа, опершись на руку кучера. – Прости, на островах дружеская болтовня хамством не считается. Если я недостаточно учтив, то потому, что не обтесался. – Он пожал плечами. Проклиная королевский наказ, Радесса возвышалась над наглым хамом. Тот пускал ажурные колечки дыма. Эльфийка мысленно досчитала до двадцати и сообщила: – Я к тебе в гости. – Да? Надо же. Думал, ты с Линой подружилась, а не со мной. – Он медленно поднялся, отряхнул штаны и длинную тунику – все вызывающе белоснежное. Отошел от двери, жестом приглашая гостью войти. – Прошу. «Он неуч и дурак, а я на задании», – умерила гнев эльфийка и шагнула через порог. Она придирчиво осмотрела интерьер. Красиво, если не сказать роскошно. Было б кому оценивать! – Обслугу пока не набрали. Кухарку я отпустил. Женщина немолодая. Не хотелось ее сильно напрягать, – окончательно поразил ее маг. И этого идиота королева собралась брать себе в услужение? – Ты ненормальный некромант, – вырвалось у Радессы. – Не-кро-мант! – повторила она по слогам. – У тебя жалости быть не должно. У тебя слуги-зомби должны по дому расхаживать! А ты чернь жалеешь! – Служанка такой же человек, как и я, только без магического дара. А зомби тупые и дурно пахнут. С ними не обсудишь последние новости и прочитанную книгу, – флегматично отозвался Апофис. – Твоего деда сгубили жалость и излишняя доброта! – не выдержала Радесса. – Да ну! Что-то от его доброты всей стране икается. – Он… Радесса умолкла. Она что, собирается ему что-то доказывать? Маг усадил гостью за стол, отлучился и через пару минут поставил перед эльфийкой поднос с чаем и яблочным пирогом. Сам принес! Да чего она ждет от деревенщины! Надо скорее покончить с сегодняшним делом и убраться от ненормального! – Вот. – Она положила на стол конверт. – Квалификационный экзамен. – Ага, спасибо, – беззаботно отозвался некромант, разливая чай по чашкам. – Рэй должен был меня сегодня зарегистрировать. Они с Линой отправились гулять по городу. Мишка где-то наверху. После его вчерашней репетиции мы выгнали парня на последний этаж и отгородились еще одним. Думаешь, это сбережет наши уши? Радесса закатила глаза. Ну кто так общается со светской дамой? Кто ведет себя подобным недопустимым образом? Некроманта нельзя представлять королеве. Опозоришься! Она сама не заметила, как провела в компании мага два часа, то возмущаясь, то вслушиваясь в его байки. Было нечто гипнотическое в голосе, внешности, хамской манере поведения. Апофис мастерски обращал ее вопросы в шутки, забалтывал важные вещи. И оказался бесполезен для ментального сканирования. Ибо в его мыслях играла музыка: диковинная, глупая, со словами на незнакомом языке. И такая приставучая, что, даже покинув болтливого некроманта, эльфийка продолжала ее слышать. Наверняка Мишка… тьфу, Балу Кирон их всех зачаровал! Ближе к вечеру, когда от приставучей мелодии начала болеть голова, Радесса окончательно в это поверила. Жаль, что в первый день ни Юла, ни Карис не смогли выяснить ничего дельного. Светоч с девчонкой до вечера пробродили по городу, будто закадычные подружки. Накупили девичьих нарядов, посетили храм, музей истории, картинную галерею. Вечером все четверо, включая менестреля, отправились в эльфийский театр на музыкальный спектакль – о ужас, о черном герцоге! Проклятые эльфы восхваляли в пьесе не жертву Тареса, не участь эльфийки (по сюжету принцессы). Они пели хвалу толпам мертвецов и мальчишке-чернокнижнику. Чтобы отомстить за друзей, он продал душу демону из иного мира, почти разгромил Нойс, вынес на руках раненую принцессу. И когда та умерла, сдался властям. Хуже того, подлые эльфы сделали из истории трагикомедию. А чернь смотрела и хохотала! К вечеру город потонул в ливне. Радесса вглядывалась в текущие по стеклу потоки воды и вспоминала, как Апофис пригласил ее на обед. – Повар из меня паршивый, – признавался он. – Я оставил гостью голодной. Ведь пирог – это лакомство, не еда. Приходи завтра к полудню. Мы в это время обычно обедаем. Лина тебе будет рада. И Мишке ты понравилась… Она придумывала, как подобраться поближе, а тут все просто и одновременно сложно. Некромант оказался сентиментальным чурбаном. – «Лина то, Лина се… Лине нужны подруги в новом городе!» – передразнила она его. – Я – подруга деревенской курицы? О, Древний Лес, помоги! Поскольку он влюбленный идиот, до него вряд ли удастся достучаться. Да ее королева на смех поднимет, если не удастся его приручить! Но как же повезло этой Ангелине! Девушку лелеют и любят, как никогда уже не полюбят ее, Радессу! Лиорсар Желлес, герцог иль’Харса, ныне Апофис дха’Гвардей Королеву ненавидели слишком многие. Но именно мне черная чтица, черпающая личную силу из чужой боли и страданий, подарила целый год невыносимых пыток. Сейчас переживания, которые я десятилетиями выбрасывал из памяти, возвратились с новой силой. И соединились с ненавистью к другой женщине – Радессе. Пусть месть ей не значилась в контракте Карло. К исполнению контракта я готовился основательно: разработал стратегию действий, снова пересмотрел схему нового Заклинания, придумал, чем занять двойников. Их задача – пошуметь, оттянуть на себя внимание публики и королевских шпионов. К моменту квалификационного экзамена двойник обязан стать местной знаменитостью, тогда его гарантированно пригласят во дворец. Пригласят, куда денутся. Не сам этого добьется, так жрецы подсобят. А еще жрецы жаждут шоу, но получат его не там, где ждут, и не по их сценарию. Мы встретились в чьем-то саду на берегу реки после полуночи. Демон с ухмылкой изучил мою новую внешность и неожиданно попросил: – Отдай мне волосы Радессы. – Зачем? – удивился я. – Хочу поиграть, вывести из себя, отвлечь. Пусть думает не о том, как расколоть память твоих спутников, а обо мне. Ребячество, но я раскрыл сумку и вынул завернутые в бумажку волоски. Мстительный бесенок в душе в предвкушении потирал когтистые лапки. Сколько бед принесла нам с Таресом эта женщина, так пусть хоть немного помучается. Годы памяти, сожалений и тоски о ней со дня возвращения стали превращаться в ненависть и презрение. – Ты ведь не просто так пришел, – продолжал демон. – Какой догадливый. – Я замер, прислушиваясь к дальним голосам нетрезвой компании. – Вы четверо должны привлечь к себе всеобщее внимание. Лицо демона расплылось в многообещающей ухмылке. Пусть двойник будет шуметь и слепить глаза окружающих пылью и блеском гламура, я тихо и незаметно доделаю свои дела. Этой ночью я объехал Зиирин, наметил места для ритуалов, провел пять из запланированных двадцати, осмотрел площадь предстоящего квалификационного экзамена, побродил вокруг дворца, вслушиваясь в течение магических потоков и поражаясь невиданному могуществу главы государства. Сильна ведьма! Прямо вижу зависть в глазах Авмариэля. Чует сердце, его лучезарность ничем не лучше. Я вновь и вновь прокручивал в голове все, случившееся со мной со дня появления в родном мире, и чувствовал – чего-то не понимаю. Слишком сложную схему разработала королева, чтобы взойти на престол и удержать власть, слишком много персонажей задействовала. Одна точно не справилась бы. Я не мог понять мотивов всех ее поступков. Это злило. Вдобавок по венам еще бежала магия ночных чар. Я чувствовал мертвых и умирающих столицы, ощущал кости древних захоронений и трупы тех, кого на рассвете прирезали в подворотнях. Чувствовал остывающие останки стариков и непрожитые жизни не проснувшихся сегодня детей. Ощущения не самые приятные, раздражающие, но неизбежные. Мое Заклинание набирало силу, копило ее для меня. Я обязан пробраться сквозь защиту королевы. Тьму проще прошибить тьмой, чем светом. Поговорить бы с кем, попросить помощи и разъяснений. Как назло, когда поутру я вернулся в свой бывший дом, все облеченные властью жрецы куда-то разбрелись. Дома я с удовольствием переоделся и умылся после ночных ритуалов и мог без содрогания смотреть на себя в зеркало. Магия жрецов превратила меня в немолодого, побитого жизнью северянина. Лошадиную физиономию уродовали старые шрамы. Пегие короткие волосы побила седина. В глубоко посаженных узких глазах горел недобрый огонь. Сам бы поостерегся приставать к подобному мутному типу. Из двух разрешенных в городе видов оружия – кинжала и шпаги – для утренней прогулки я выбрал кинжал. Хотя был уверен: кривая рожа и значок ученика мага огня на светло-серой рубахе отпугнут очень многих. Староват я, конечно, для ученика. Но бывает, дар просыпается под старость. И чтобы не навредить окружающим, приходится учиться даже на пороге могилы. Лина выбралась из комнаты и наблюдала за моими приготовлениями. Ее тоже было невозможно узнать в юной эльфийке, почти девочке по лесным меркам. По легенде, она вместе с отцом (Рэем) прибыла в столицу в паломническую поездку. Магия наградила мою «женушку» длинными рыжеватыми локонами, острыми ушками, изумрудными глазами, бледным узким лицом. Передо мной стояла типичная представительница долгоживущего народа: глянешь на такую в толпе и через минуту забудешь. – Ты мне не нравишься, – прямо заявила она. – Разберись скорее со своими делами и верни мне Лиорсара! – Ого, претензии! Тебе уже Апофиса мало, подавай черного герцога! – Я попробовал свести ее слова к шутке. – Он мне просто необходим. Насовсем, – разоткровенничалась она. – Я его обратно в Питер заберу. Потому как в Питере без него никак. Девочка осмелела настолько, что призналась мне в любви. Я неопределенно пожал плечами и вышел из комнаты. Ох некстати на душе потеплело! Не время расслабляться, прислушиваться к девичьим речам.