– О чем речь, – заверил его я. – Сам в услужении, все понимаю. Увы, увы, ожидание оказалось напрасным. Шустрый малый, похоже, неподдельно проникнувшись ко мне сочувствием, нашел слугу, который видел, как уезжали мои друзья, но ничего связного по этому поводу тот сказать не смог. Они погрузились в какой-то экипаж и отбыли, вот и все. Какой экипаж, куда он поехал – неизвестно. Может, дай Карл этому слуге пару монет, он запомнил бы что-то, но мой прижимистый друг этого не сделал. И вот теперь все стало совсем уж печальным. Порвалась последняя ниточка. Нет, оставалась еще пара сомнительных вариантов, вроде поисков того места, где обычно останавливаются обитатели славного королевства Асторг по прибытию в Силистрию, и попытки связаться через них с де Фюрьи. Но в целом, это была чепуха. В чужом городе искать тех, кто меня даже не знает и, скорее всего, помогать и не подумает… Ерунда, короче. Тем более что Рози, возможно, с соплеменниками и не общается. Да и времени на это нет. Пока я буду искать это место, пока буду подходы к нему изучать, Монброн попросту умрет. Значит, придется задействовать второй вариант, который по сомнительности не уступал первому. Надо попробовать пообщаться с Унсом Два Серебряка, тем самым магом, про которого рассказал Ворон перед отплытием. Правда, он выразил при этом надежду, что мы не запустим наши дела до такого состояния, что нам доведется с ним свидеться, но, как видно, зря он на это понадеялся. Или наоборот, он слишком хорошо нас знал? В любом случае, это все, что мне пришло в голову. По крайней мере, данный вариант куда более реальный, чем тот, что с поиском соплеменников Рози. Но куда же все-таки смылись Карл и Эбердин? Что они не покинули город – это наверняка. Не уедут они без нас, пока мы живы. Вот убедившись в том, что мы с Гарольдом окончательно и бесповоротно мертвы, глянув на наши трупы – возможно, да и то не факт. Зная характер Фалька, можно смело утверждать, что он еще и отомстить попробует. Впрочем, скорее всего, Рози скажет ему то же, что я Гарольду накануне, и сможет увезти из Форессы. Но пока они думают, что мы живы, не уедут. То есть – они где-то здесь, в пределах города. Но где? Размышляя над этим вопросом, я вернулся на Главную площадь. Точнее – ноги меня на нее принесли, причем совершенно зря. Тут много стражи, что меня не очень устраивает. Ну да, одежда слуги делает меня почти невидимкой, но у любого везения есть пределы. Не стоит его испытывать. Кстати – мысли, не мысли, но за спину себе я поглядывал. Мало ли что? А ну как стражники решили меня там прямо не хомутать, и посмотреть, что я делать буду, да и пустили за мной соглядатая? Ладно, сейчас попробую разузнать, где живет этот Унс Два Серебряка, и ходу отсюда. – Дружище, не поможешь? – прибегнул я к уже проверенному способу и остановил черноволосого невысокого паренька. – Меня хозяин послал с заданием, а я город еще плохо знаю. Недавно в услужении, понимаешь. – Как не понять, – хохотнул тот. – Сам пару лет назад таким сюда попал, от всего шарахался. Не поверишь – даже пару раз подумывал обратно в деревню вернуться. Кого ищешь? – Пекаря, – отогнул один палец я. – Какой-то папаша Бронтон. Надо мне там печений особенных купить. Пекаря я не выдумал, его лавка попалась мне на глаза еще тогда, когда я «Крылышко и ножку» искал. И отдельную вывеску про «печения по особому секретному рецепту, с пятью медовыми приправами и семью сортами сахару» я тоже прочел и запомнил. Как знал прямо. – А, медовые печеньки, – черноволосый облизнулся. – Вещь! Как-то после одного ужина стол с другими слугами убирали, вот их и попробовал. Дорогие они – жуть, но вку-у-у-усные! Только главная лавка Бронтона не здесь, она в «белом» городе. Но зато вон там есть один из его магазинов. Да ты не сомневайся, смело туда иди. Что в главной лавке, что в этом магазине у него товар одинаковый. Бронтон королевский поставщик, потому марку свою держит. – Ишь ты! – восхитился я. – И там у него лавка, и тут магазин. – У него их пять по Форессе, да еще две в Алессии, – важно сообщил мне чернявый. – А начинал, как мы, между прочим. В услужении у кондитера состоял. – Да ладно? – присвистнул я. – В штанах прохладно, – явно получая удовольствие от моей деревенской неосведомленности и немного рисуясь, сказал чернявый. – Точно-точно. Копил, учился и вот так в люди выбился. Главное что? Не лениться! – Это да, – поддакнул я. – Слушай, а еще мне нужен знаешь кто? Маг. Какой-то Унс. Или Онс? – Печенье, приворот, – фыркнул чернявый. – Да у тебя хозяин, я погляжу, живчик еще тот. Любитель девиц, стало быть. Вот тут я понял, что следующий вопрос моего случайного знакомца может мне здорово навредить. Он наверняка будет о том, кому я служу. Мол – «как зовут-то твоего господина?». И вот тогда беда. Герб-то на колете неких Парисов, к семье которых и относилась достопамятная Малена, да вот только я даже имени главы дома не знаю. – Даже слишком, – протараторил я, огляделся, а после понизил голос. – Вот, понимаешь, и нашел проблемы себе на… Ну, ты понял. Теперь лежит, охает, лед к одному месту прижимает да печенья трескает. – Понимаю! – с ехидцей заулыбался чернявый. – У моего тоже такое пару раз случалось. Да, меня Герш зовут. – Мартин, – протянул я ему руку. – Раз знакомству. Так где этот маг-то живет, не знаешь? – Конкретно этот – точно нет. Ни про Онса, ни про Унса никогда не слыхал. Знаешь, в южной части города есть улочка, где обитают все эти маги, предсказатели, алхимики и тому подобная шваль, ты там поспрашивай. Вон в тот переулок иди, там пятый поворот направо и вверх до упора. Если что, спросишь где тут Сонная улица, тебе покажут. – Спасибо тебе, Герш, – поблагодарил я чернявого. – Авось еще свидимся. – Само собой, – заверил меня чернявый. – Город только на вид большой, а на самом деле маленький. Мы еще раз пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. На самом деле даже не пришлось ничего ни у кого спрашивать. Герш объяснил все предельно точно, и даже «до упора» обрело свое зримое воплощение в виде улицы с очень, очень крутым подъемом наверх. Одолев его, я сразу же попал словно в другой город. Нет, Форесса не жаловалась на скудость красок, здесь и люди пестро одевались, и вообще яркий был город. Но тут! Разноцветье просто било в глаза. Вся улица представляла собой один шумный базар, она была уставлена какими-то небольшими палатками и прилавочками, за которыми стояли невообразимо чудно одетые люди и зазывали к себе покупателей, в которых, замечу, недостатка не было. И чего только они им не пытались продать! Амулеты всех видов, какие-то огромные шары с золотистым свечением внутри, человеческие черепа, покрытые черной, зеленой и даже синей краской, ожерелья, составленные из мелких, по-моему, куриных косточек и тому подобный хлам. – Эй, парень! – крикнул мне один из торговцев. – Купи золотую монету удачи, и через пару месяцев сам будешь нанимать себе слуг! Отличная монета, древняя как небо, что над нами. Ее еще те маги заговаривали, старые, знающие. Всего пять серебряных! – Не слушай его! – взвизгнула страшная, как смерть, старуха, торгующая по соседству. – Что он понимает в талисманах на удачу? Ничего! Вот перо птицы Фрум из тех мест, куда мало кто добирался! Держи его при себе – и все у тебя будет! Все, что захочешь! Деньги, слава, почести, женщины! Хотя такому красавчику, как ты, любая и так даст! Даже я. И старая карга мне игриво подмигнула, да еще и улыбнулась, показав единственный оставшийся во рту зуб. Меня аж передернуло. – Кому тут нужен талисман на удачу? – как из-под земли вылез еще один торгаш. – Тебе? – Нет, – помотал головой я и ткнул пальцем в какого-то пышно разодетого толстяка неподалеку. – Вон ему. – Ага, – торгаш тряхнул связкой амулетов, которую держал в руках, и кинулся к бедолаге, который открыв рот глазел на череп у одного из прилавков. Хотя понять его можно – в глазницах того черепа горело по свече, и смотрелось это впечатляюще. – Мать, – подошел я к старухе, которая тут же подумала о том, что на меня подействовали ее женские чары, а потому начала кокетливо оглаживать свои торчащие в разные стороны седые патлы. – Где тут мага по имени Унс найти? – Два Серебряка, что ли? – уточнила бабка, дождалась моего утвердительного ответа и тут же протянула ко мне свою руку. – Знаю такого. Я положил ей в ладонь медяк. Бабка ничего не сказала, только дернула рукой, мол – еще давай. Я положил второй. Потом третий. Старуха молчала. – Ну нет – так нет, – сказал я ей, решив, что три медяка за такую информацию вполне достаточно. – Пойду, у твоего соседа узнаю. Авось у него дешевле выйдет. – Дешевле-дешевле, – проорал от соседнего прилавка мордатый торговец. О чем речь он явно не понял, но мои последние слова расслышал. – Иди ко мне, о цене сговоримся. Забрать деньги я не успел, бабка ловко сжала ладонь, а после убрала руку за спину. – Мать, ты меня не зли, – попросил я ее. – Где этот… эти… Тьфу, демоны. Где маг живет? – Да вон там, – проскрипела торговка, показав пальцем направление. – В самом конце улицы его халупа, зеленая дверь. На ней еще табличка есть, там какая-то зверюка намалевана диковинная. Перо птицы Фрум купишь? – Если только на сдачу от трех медяков мне его отдашь, – ухмыльнулся я. – Так и проваливай, – дружелюбно посоветовала мне бабка и заорала: – Амуле-е-е-еты! Приворотные зе-е-е-елья! Гадаю на любовь и дру-у-у-у-ужбу! Вот это, кстати, любопытно. Наговор на любовь и дружбу – это понятно. Нет, тоже жульничество, разумеется, при этом объяснимое и понятное. По слухам, такими вещами многие ученики магов подрабатывали после того, как выпускались из своих школ, есть-то все хотят. Но гадание? Отбиваясь от назойливых торговцев и уворачиваясь от их рук, которыми они пытались ухватить любого, кто попадал в зону их досягаемости, я добрел почти до самого конца Сонной улицы. И там-то увидел дом, о котором говорила старуха. Он был невелик, о двух этажах, и как бы зажат между куда более крупными соседями. Создавалось впечатление, что дома слева и справа вот-вот поднатужатся и его раздавят. Над дверью, с которой давным-давно облупилась зеленая краска, и вправду висела табличка с неведомым зверем, также на ней присутствовали какие-то странные знаки, надо думать – магические. Я-то сам таких никогда не видел, но кто его знает, этого Унса. Видно, он изрядно попутешествовал и знает много чего такого, что и нашему наставнику неведомо. Колокольчика над дверью не было. Я неуверенно постучал. Потом еще раз. И еще раз. Ничего не происходило. Тогда я взялся за ручку и потянул ее на себя. И она открылась! – Вот тебе и раз, – пробормотал я и шагнул внутрь. Первого этажа в доме не оказалось. В том смысле – что не было здесь ни комнаты, ни кухни, ни чего-либо еще. Пустое место да лестница, ведущая на второй этаж. Хотя – оно и понятно. Совсем маленький внутри этот домишко оказался. Как голубятня у нас в Раймилле. Я повертел головой, после решительно направился к лестнице и поднялся на второй этаж. Должен же где-то быть этот самый Унс? И он обнаружился наверху. Приятель нашего наставника сидел за столом, который стоял в центре небольшой невероятно захламленной комнатушки, и пил вино. Собственно, всю меблировку этого обиталища мага и составляли стол, кровать, стоящая у окна, пара шкафов с книгами и разнообразный хлам, сваленный в кучи по углам. Но меня поверг в шок не вид комнаты, а сам мастер Унс. Всякое я видал, но это было что-то! Было ему на вид хорошо за пятьдесят, но при этом он явно хотел выглядеть моложе, потому на лице у него было полно той штуки, которую наша Агнесс де Прюльи называла «белилами». Она переживала за свою смуглую кожу, а потому иногда ими пользовалась. Но в меру, а не как тут, когда лицо становилось белым, как снег. Вдобавок, над правой губой Два Серебряка еще и «мушку» прилепил. Не знаю, как здесь, а у нас такие штуки пускали в ход только те мужчины, которые… Э-э-э-э-э… Не совсем мужчины. Точнее, мужчины, которые за деньги с другими мужчинами… Тьфу ты, пакость, даже вспоминать не хочу!