— Она выпила лишнего, — улыбнулась одними губами Наташа. — Эй, на барже! Соня! Соня, придя в себя, отпрянула от Алика. — Проходи, — сказала она ему и стянула с его головы шапку, из-под которой показались примятые густые, волнистые волосы. — С Новым годом, что ли, а, девчонки? — И Алик достал из кармана бутылку ликера, припасенного явно для Сони. — Что, грустите по своему доктору? Вот теперь их всех объединила общая тема. И женщин как будто бы отпустило. Они приготовились услышать то, что теперь уже знал весь город. Интересно было узнать все это от представителя народа, человека, который уж точно не имел к этому никакого отношения. — Вижу, вы в курсе. Да весь город уже знает. Сначала думали, что эта девица — Скворцова, но нет, она вообще в Турцию укатила с каким-то армянином. И вообще ни сном ни духом… Говорят, барышня эта убитая — жена Закатова, бизнесмена. Кстати, он арестован, его уже привезли сюда, допрашивают. И отпускать не собираются, значит, у него рыльце в пуху… Наливай! Алик обратился к Тамаре, которая, отодвинув в сторону красивую бутылку черносмородинового ликера, открыла бутылку с водкой и взглядом спросила гостя, наливать или нет. — Соня, ты чего сидишь-то как неродная? Доставай салаты, колбаску, рыбу! — Тамара явно не хотела пока отпускать представителя народа. На столе появилась закуска, Алик выпил, закусил. — Слышали, нашли машину этой девицы, причем в очень странном месте. Помните, летом рядом с Графским озером, ну, где дачи, был открыт магазин, в котором торговали всякой всячиной для дачников, лейками там, лопатами, потом туда стали возить хлеб и водку, ну а поздней осенью магазин закрывался до весны. Так вот, говорят, что незадолго до Нового года его снова открыли, и торговал там Юрок, помните такого бомжа? Ну, он малость того… С головой у него не все в порядке. Его Логинова пригрела у себя, и теперь он у нее живет как у Христа за пазухой, но, правда, работает, как зверь. Ну, вспомнили? Здоровый такой мужик, все молчит… — Ну и что? Чего это ты про магазин вспомнил? Скажи еще, что Макса этот Юрок убил, — поморщилась Наташа. — Да, причем здесь этот магазин и Юрок? — Соне стало даже как-то стыдно перед подругами за то, что Алик не оправдал их ожиданий и вместо того, чтобы рассказывать им о том, что говорят об убийстве в городе и озвучить все городские сплетни, он завел разговор о каком-то бомже. — Эта машина принадлежит вроде бы этой девице, ее зовут Мила Закатова. Какой-то хмырь, что живет на даче, решил опохмелиться, пошел в этот магазин, потому что помнил, что он открыт, пришел, а там замок на двери. Ну, он, проваливаясь по уши в сугробы, обошел магазин, и вот там, на задворках, и увидел шикарный белый «мерс», посветил фонариком, а там на заднем сиденье белый свитер с оленями. — У Макса был белый свитер с оленями, — сказала дрогнувшим голосом Наташа. — Я сама ему лично связала. — Это что же получается, что вот этот Юрок убил Макса? — У Сони от удивления даже рот открылся. — Да нет, вряд ли. Думаю, убийца взял ключи от машины, вещей-то нигде нет, скорее всего, их ограбили… Ну вот, я и говорю. Их убили, забрали деньги, драгоценности, ключи, вещи… Они же, пардон, без одежды были… Может, убийца решил угнать, продать «мерс», но пока то да сё, решил спрятать его в каком-нибудь укромном месте, за городом. Не в поле же ему было оставлять машину. Вот он и спрятал за магазином, не знал, что он заработал. — Значит, убийцу еще не нашли… — вздохнула Тамара. — Да как его искать, когда трупы подкинули на Нефтебазу, а там — ни заточки с отпечатками пальцев… — Заточки? — удивилась Соня. — Разве там не шило было? — Да с чего ты взяла, что шило? — Люди говорят, — густо краснея, пробормотала Соня. — А у меня приятель в полиции работает. Говорит, кто-то подкинул заточку, а она в крови доктора, это точно! — Как это подкинули? — спросила Тамара. — Кто? — Пацан какой-то. Принес, отдал пакет дежурному, да и убежал. Ищи его теперь… — Ну, если заточка та самая, которой убивали, значит, на ней отпечатки пальцев, — сказала Наташа. — И если убийца раньше сидел, то его быстро вычислят. Ну вот, уже хоть что-то! — Получается, что убийца не ревнивая женщина, к примеру Юлия Тропинина, и не Закатов, муж этой девицы, а кто-то вообще посторонний, бандит, только лишь потому, что орудовал заточкой? — спросила Соня. — Да никто ничего не знает. Заточку можно у кого-нибудь позаимствовать, — рассуждал, уписывая салат из крабовых палочек, Алик. — И если эти двое спали, к примеру, может, в квартире доктора или еще где, то удары эти могла наносить и женщина. А вещи и деньги прихватила, чтобы имитировать ограбление. Вы же детективы смотрите, и такое бывает. — Значит, будет обыск у Макса, — задумчиво сказала Тамара. — Действительно, вдруг убийства происходили там? — А я думаю, что полиция там уже сто раз побывала, пока его искали. И уж если там убивали, то можете себе представить, сколько там было кровищи! — Да, могу себе представить, — сказала, невольно усмехнувшись, Соня. — Ладно, девчонки, нам пора, да, Сонечка? — Алик потянулся к Соне, поймал ее руку и прижал к своим губам. — А то я что-то соскучился, все-таки с прошлого года не виделись! — Ликер возьмите! — Тамара вручила бутылку Алику в руки. — И вот еще, постойте, я сейчас сумку соберу, здесь еды — на целый полк! Они ушли. Наташа, поджав губы, сказала: — Проговорится. Выпьют, в койку лягут, он обнимет ее, она и раскиснет, расплачется и все ему расскажет. — Нет, не расскажет. Может, и расплачется, но ничего не скажет. Зачем ей это, он же сразу же разнесет все это по своим дружкам, потом все разойдется по городу. Она как черт ладана боится полицию, допросов. Нет, она будет молчать. — Ладно, Тома, мне тоже пора домой. Спасибо тебе за гостеприимство, но пора и честь знать. Тебе сегодня в ночь, отоспись, приди в себя. А мне завтра с утра в больницу. — Хорошо, как скажешь. Только забери вот эти салаты, мясо, рыбу… Тамара проводила подругу, вернулась в комнату, села и закурила. В квартире было тихо, за окнами падал и падал снег, и ей вдруг стало так холодно, словно стекол не было вовсе, и снежные хлопья летали совсем рядом — зима хозяйничала уже в гостиной. Тамара закуталась в плед и взяла еще одну сигарету. 23 В доме Дины Логиновой было жарко, хозяйка, раскрасневшаяся от готовки, сидела напротив Дождева на своей кухне, где пахло тушеным мясом, и, с трудом скрывая свое раздражение, отвечала на его вопросы. Вернее, отвечала вопросом на вопрос. — Вы что, товарищ следователь, на самом деле считаете, что я такая идиотка, чтобы самой привозить сюда трупы, на своей машине? Да еще пугаете меня экспертизой, мол, если в багажнике обнаружат следы крови… Я законопослушная гражданка своей страны, я никогда не нарушаю законов! И если вы задаете мне подобные вопросы, так я знаю, откуда ноги растут! От моих завистливых соседей! Да, я многого добилась в этой жизни, да только каждую копеечку заработала собственным трудом, понятно? Думаете, мой муж такие уж большие деньги привозит из Сургута? Вот сколько привозит, столько и пропивает, прогуливает со своими дружками на рыбалках да охотах! А я пашу, понятно? И если кто и работает много, так это Юрок, Юра! Но я за это его кормлю как на убой, и живет он в тепле, а не под забором. Думаете, я не понимаю, почему вы пугаете меня обыском или экспертизой моей машины? Да просто не хотите отдавать мне положенное вознаграждение! А ведь я могла просто проехать мимо и никому ничего не сказать. И тогда трупы засыпало бы снегом до весны! Да они сгнили бы! — Дина Михайловна, успокойтесь, пожалуйста! Скажу честно, что с Юлией Тропининой я еще не разговаривал относительно денег. Вы можете себе представить, в каком она сейчас находится состоянии, чтобы я говорил с ней о деньгах за то, что нашли труп ее бывшего мужа?! Человека, которого она любила! — Ну ладно, я подожду… В крайнем случае, сама навещу ее, поговорю. Мне, знаете ли, тоже не очень-то приятно было вляпываться в эту историю, звонить в полицию, потом мерзнуть, пока вы там разглядываете трупы, грузите их… Да и соседи мои переполошились и сейчас болтают много лишнего — короче, ославила я сама себя на весь город. А я что сделала-то, просто нашла трупы и позвонила в полицию! Это все! И если бы этот звонок был сделан кем-то другим, какой-нибудь простой учительницей или портнихой, о ней бы сразу и забыли. Но Дина Логинова — она у всех на слуху. Она — миллионерша, богатая баба, и надо же — ей снова светят денежки! Ну как такое можно стерпеть? Еще договорятся, что это я убила доктора и девчонку! Ну, конечно, делать мне больше нечего, как врачей убивать! Уф… — она шумно выдохнула, встала и помешала в кастрюльке рагу. — Вот, Юру кормить надо будет. У него проблемы с зубами, так я тушу до того, чтобы мясо от костей отваливалось. — Дина Михайловна, скажите, тот маленький магазин, что возле дачного поселка, что у Графского озера, принадлежит вам? Она изобразила сильнейшее возмущение и даже отвернулась, уставилась в окно. Затем вскинулась, даже встала и уперла руки в свои крутые бока. — Ну и что? Да, это мой магазин, и я привезла туда накануне праздников пару ящиков водки. Что особенного? Людям добро сделала. Причем водка не паленая, а хорошая, я же понимаю, там, на дачах, соберется нормальная такая публика, все при деньгах, они не станут покупать дешевку. И пиво было. Юрок торговал, да там выручки — кот наплакал! Ну, давайте, и это еще приплетите! Да если бы вы сами встречали Новый год там, на дачах, и вам не хватило бы горючего, неужели не купили бы, если магазин открыт? Да там и не магазин, а так, название одно. Его ремонтировать надо, все приводить в порядок, а потом уже оформлять. Вот весной этим и займусь. Вы что, из-за этого приехали ко мне? Вам что, делать больше нечего, как меня проверять? Вы бы лучше убийцу вашего доктора искали! — Когда вы были там последний раз? — Тридцать первого и была, водку привозила, сигареты… Ну да, и сигареты продавала. Убейте меня за это! Вы вот курите? Вы знаете, как хочется курить, а сигареты закончились?.. — Дина Михайловна, скажите, вы видели там, на задворках вашего магазина белый «Мерседес»? — Чего-чего? «Мерседес»? Какой еще «Мерседес»? Не знаю… На задворках? Мы ящики занесли в магазин, да и все. Да у нас задняя дверь заколочена, мы давно ею не пользуемся, чего мне по сугробам за магазин ходить? А что, там машину нашли? Интересно, и кто же? — Да вот пришел один человек как раз по вашу душу, вернее, за выпивкой, магазин закрыт, так он обошел его зачем-то… — А… поняла, должно быть, в магазине свет горел, вот он и подумал, что там кто-то есть, решил в другую дверь постучать. И что с этой машиной? У Тропинина вроде бы «БМВ» была. Если вы по этому делу все интересуетесь. — Этот белый «Мерседес» принадлежал убитой девушке, Людмиле Закатовой. — А… Ну тогда понятно, зачем вы здесь. Так вот, я повторяю, никакой машины я не видела. — Но согласитесь, что это очень странно. Вы и трупы нашли, и машина убитой девушки за вашим магазином спрятана. Все крутится вокруг вас, Дина Михайловна. Быть может, вы расскажете, как вы обнаружили машину за магазином, как открыли ее и увидели там трупы, после чего переложили тела в багажник вашего джипа и перевезли сюда, на Нефтебазу? — Скажите еще, что я и убила их, — побледнев, произнесла Логинова. — Вы думаете, я не понимаю, что вы сейчас цепляетесь за все и всех, чтобы только выслужиться перед своим начальством? Наглая, дерзкая баба! Дождев, продолжая допрос, едва сдерживался, чтобы не нахамить ей, не нагрубить. Уже перед тем как уйти, он сказал, чтобы она оделась и последовала за ним в машину. — С какого это перепугу? Чего я у вас там забыла? — Она сдвинула свои черные нарисованные брови и бросила на Дождева полный презрения и ненависти взгляд. — И работника своего прихватите. — А его-то зачем? Он же вообще блаженный, его словам верить нельзя! Вот зачем она это сказала? Словно боялась, что Юра скажет что-то лишнее.