— Ты злобный, подлый, ужасный мальчишка, ты чуть не убил мою крысу! — Жаль, что не получилось, — обронила Графиня. Билли ошеломило ледяное спокойствие в ее голосе. Рембрандт прыгнул к нему на руки, и мальчик вернулся на свое место. — Эту тварь нужно уничтожить, — продолжила Графиня, — ты согласен со мной, Харкен? Билли уставился на ее вытянутое, лошадиное лицо с тяжелой нижней челюстью и длинным крючковатым носом. Взгляд ее маленьких, колючих черных глаз был прикован к крысе, которую он прижимал к груди. — Харкен, не прикидывайся глухим, скажи что-нибудь! — потребовала Леди, повысив голос. Билли повернулся и с надеждой посмотрел на чародея, который до этого момента, казалось, не обращал внимания на разыгравшуюся драму и продолжал обедать с таким видом, как будто ничего не произошло. Сделав глоток вина из золотого кубка, он задумчиво посмотрел на Билли и неторопливо встал из-за стола. Взгляд Графа был таким высокомерным, что мальчик почувствовал себя крошечным, ничтожным пигмеем. Зеленая мантия чародея мерцала отблесками изумрудов и бриллиантов, его длинные черные волосы блестели от золотой пудры и напоминали гриву льва. Билли всегда так потрясало великолепие хозяина замка, что он едва осмеливался смотреть на него. Дрожа от страха, он ждал вынесения приговора. — Мы не будем убивать крысу, — спокойно сказал чародей. Билли облегченно вздохнул, однако его надежды не оправдались. — Это существо вполне может составить мальчику компанию в подземной тюрьме, — закончил свою мысль Граф Харкен. — Милорд, Вы не можете так поступить! — вскричала Матильда, — ведь Билли — наш гость. — Я устал от гостей и от их питомцев! — зарычал на нее Граф, — Эй, стража, уведите отсюда мальчишку. Прежде чем Билли успел опомниться, подошли двое стражников и заломили ему руки за спину. Рембрандт шлепнулся на пол и бежал за Билли по пятам, пока его выводили из зала. Последним, что слышал маленький несчастный сирота, были протестующие крики Матильды. Они постепенно удалялись и становились все глуше по мере того, как солдаты вели его вниз по лестницам и темным переходам в мрачную глубину подземелья. ГЛАВА 12 ЗОЛОТЫЕ ОБЕРЕГИ ДАГБЕРТА Когда на следующее утро Чарли спустился к завтраку, он застал Элис на кухне. С ее появлением в доме воцарился уют и покой. Чай был уже заварен, на плите булькала овсянка, а на столе красовалась подставка для тостов, заполненная золотисто-коричневыми ломтиками обжаренного хлеба. — Доброе утро, Чарли, — радостно приветствовала его крестная, — присмотри, пожалуйста, за овсянкой, пока я отнесу Мэйзи чашку чая. Она разговаривала с ним так просто, по-домашнему, словно прожила в доме номер девять всю жизнь. — Доброе утро, — Чарли взял деревянную ложку и начал помешивать кашу, в то время как Элис выскользнула из кухни, держа в руках поднос, на котором помимо дымящейся чашки ароматного чая стояла тарелка с двумя бисквитами. Она поднималась по лестнице легкими, почти неслышными шагами. Когда Элис вернулась, Чарли уже съел свою порцию овсянки. Снегоуборочные машины работали всю ночь, расчищая дороги, но боковые улицы все еще покрывал снег. Небо сияло прозрачной синевой, яркое солнце по-весеннему освещало крыши и стены домов, деревья и живые изгороди. Элис открыла окно и глубоко вдохнула чистый воздух: — Мне нравится запах снега. Чарли тоже вдохнул холодный воздух и согласился с ней. Мир пах восхитительной свежестью. Мальчик побежал наверх, чтобы взять портфель с учебниками и тетрадками. Одевая синий школьный плащ, он порадовался тому, что ткань такая плотная и теплая. Ребята на улице часто дразнили его за то, что он учится в Академии Блура и носит форменную одежду. И Чарли сгорал от стыда. Со временем он стал стараться не привлекать к себе внимания и запихивал плащ в сумку, чтобы одеть его в школьном автобусе. Но сегодня он чувствовал себя тепло и уверенно. В доме было по-прежнему очень тихо, как будто его засыпало снегом. Из комнаты Бабушки Бон не доносилось ни звука. Когда Чарли уходил, к нему подошла Элис: — Присмотри за Оливией ради меня, не позволяй ничему... никому... Нет, боюсь теперь уже слишком поздно, наверняка она стала одной из НИХ. Как бы мне хотелось узнать, что с ней произошло, чтобы я смогла помочь бедной девочке. — Я сделаю все возможное, — пообещал Чарли. Он все еще не мог поверить, как волевая и смелая Оливия, которую он всегда знал, позволила кому-то наложить на себя злые чары. На другой стороне дороги Бенджамин Браун играл со своим псом. Он кидал снежки Спринтеру Бобу, тот с восторгом подпрыгивал и, весело повизгивая, ловил их на лету зубами. — У меня сегодня выходной, — радостно сообщил он, — школу закрыли в связи с аномальными погодными условиями. — Повезло, — крикнул в ответ Чарли и помахал им рукой. Он знал, что синий автобус будет ждать его в начале улицы. Академию Блура могли закрыть только в том случае, если город накроет снежная лавина. В течение дня Чарли почти не встречался с Оливией. Иногда он видел мельком ее белокурую голову, но потом она буквально растворялась в толпе учеников Театрального отделения, одетых в одинаковые форменные плащи фиолетового цвета. Только когда пришло время делать домашние задания, Чарли понял масштаб того, что с ней произошло. После ужина он, как обычно, поднялся по боковой винтовой лестнице в Королевскую комнату, где одаренные дети готовили домашние уроки. Он был уже на полпути в комнату, когда услышал сзади приглушенный шепот: — Чарли. Мальчик обернулся и увидел бледное, расстроенное лицо Эммы Толли. Ее глаза покраснели от слез. — Что случилось, Эм? Но в эту минуту их нагнали близнецы Бранко и стали локтями проталкивать себе дорогу. Эдит, или ее сестра Инес злобно зашипела: — Убирайтесь отсюда, пара придурков, дайте пройти. У Чарли просто кулаки зачесались — так хотелось заехать в кукольное лицо Эдит, или Инес. Вместо этого он нехотя отошел в сторону, пропуская сестер. Когда близнецы оказались вне пределов слышимости, Эмма прошептала: — С Оливией что-то не так. Она за целый день не сказала мне ни словечка. — Им удалось как-то ее заполучить, — ответил Чарли. — Что? — голубые глаза Эммы расширились от удивления, — не может быть! — Она выдала себя. Как только они узнали, что у Оливии есть дар создания иллюзий, сразу сделали попытку наложить на нее темные чары и привлечь на свою сторону. Похоже, у них получилось. — Нет, — Эмма энергично затрясла головой, — они не посмеют. Только не Лив. Я не могу в это поверить. Мимо пропыхтела толстушка Доркас Мор: — Что вы встали на пути, ни проехать, ни пройти? Ребята промолчали. — Это правда, — тихо сказал Чарли, когда Доркас скрылась за поворотом, — Элис Энджел вернулась, а Оливия не захотела с ней встречаться. У Эммы открылся рот. — Нам лучше поторопиться, Эм, мы опаздываем. Они стали быстро подниматься по лестнице, но Чарли услышал сзади тихий, шаркающий звук и оглянулся. У подножия лестницы стоял Дагберт Эндлесс и чистил щеткой свой синий плащ, сбрасывая с плеч снег. Его волосы, брюки и ботинки совершенно промокли. Почувствовав на себе взгляд, Дагберт поднял голову. Чарли не удержался и спросил: — Ты спрятал свои обереги? Дагберт молча кивнул. — Хорошо, — Чарли не хотел знать, где они находятся. Но он был рад, что они вне досягаемости Лорда Гримвальда. Он побежал вверх по лестнице, и Дагберт поплелся следом за ним. В нишах овальной Королевской комнаты стояли стеллажи, заполненные книгами, а в центре находился большой круглый стол, за которым сидели одаренные дети и делали домашние уроки под присмотром надзирателя Манфреда. Когда Чарли вошел внутрь, он увидел Оливию. Девочка чувствовала себя как дома, хотя никогда раньше не посещала Королевскую комнату. Сидит себе, как ни в чем не бывало между Доркас и одной из близнецов Бранко, а перед ней аккуратно разложены книги. Удивительно, что Оливию не только сразу приняли в число одаренных магическими способностями учеников, но и определили место за столом. Ученики здесь всегда разделялись на две разные группы: темных и светлых магов. Манфред сидел в одном ряду с Доркас, Джошуа и сестрами — близнецами, а по другую сторону стола учили уроки Лизандр, Габриэль, Эмма и Чарли. Дагберт занимал кресло во главе стола между группами и никогда не присоединялся ни к одной из них. Лизандр и Габриэль уже углубились в чтение и не смотрели на окружающих. Чарли сел возле Габриэля, рядом расположилась Эмма. Когда Чарли положил книги на стол, Габриэль поднял голову и, закатив глаза, кивнул в сторону Оливии. Чарли в ответ поморщился и пожал плечами. Габриэль нахмурился. Чарли усмехнулся. — Перестаньте гримасничать, вы двое, — сделал им замечание Манфред, — если хотите поприветствовать нового участника нашего коллектива, сделайте это открыто.