Мэри наклонилась и зажала ладонь Фионы между своими. – Да! Ты же сама говорила, что хочешь иметь магазин. Так бери дядин! – Мэри, я ничего не смыслю в торговле. Вдруг я все только напорчу? Маятник настроения Фионы качался между горячим желанием попробовать и страхом провала. – Нет, Фиона. Не напортишь. Знаю, у тебя все получится. Ты девочка смышленая. Чего не умеешь – тому научишься. Когда Майкл начинал, он тоже ничего не знал. Пришлось учиться. Вся затея была чистым безумием. Фиона рисковала потерять деньги. Но с того момента, как она подняла ключ, ей захотелось попробовать. А вдруг сработает? Что, если сработает на редкость удачно? Фиона сохранит магазин, семья Мэри останется на прежнем месте. Она убережет дядю от судьбы уличного бродяги, а себя – от фабричного ада. – Наверное… я должна пойти в банк и поговорить с тем, кто занимается дядиным домом, – неуверенно произнесла Фиона. – Правда, я никогда не была в банке и даже не знаю, с чего начинать. Может, там и слушать меня не захотят. – Держу пари, что захотят. Аукцион – это всегда лотерея. Можно выиграть, а можно вчистую потерять вложенные денежки. Уверена: банк предпочтет, чтобы ему продолжали платить по закладной. Мы сделаем все, что в наших силах. Правда, Иэн? – (Тот энергично закивал.) – Мы поможем тебе отмыть и отчистить магазин. Я присмотрю за Шейми и выстираю занавески. Иэн, мы же не хотим съезжать с этой квартиры? – (Иэн замотал головой, и тут они услышали, как внизу хлопнула дверь.) – Алек возвращается. – Он тоже тебе поможет. Сделает цветочные ящики для витрин. Молли собиралась украсить витрины цветами. Хотела, чтобы к весне появились цветы… Фиона, ну скажи «да»! Решись на этот шаг! – Хорошо, Мэри, я согласна! Мэри подбежала к Фионе, обняла, без устали повторяя, что у нее все получится и магазин превратится в конфетку. Кухонная дверь открылась. Вошел пожилой мужчина лет шестидесяти с лишним. Его одежда, хотя и поношенная, была чистой, выглаженной и аккуратно заштопанной. Из-под твидовой шапки выбивались седые волосы. Седой была и его борода. Фионе сразу понравились его добрые серо-зеленые глаза. – Мэри, сегодня у нас рыбный обед, – радостно сообщил он с таким сильным шотландским акцентом, что Фиона с трудом поняла его. – Первосортная рыбешка. – Отец, – упрекнула его Мэри, – убери свою добычу, пока вся кухня не пропахла. У нас гости. Мэри познакомила свекра с Фионой и Шейми и рассказала о планах возрождения магазина. Алек пообещал Фионе красивые цветочные ящики, полные гиацинтов, нарциссов, тюльпанов и анютиных глазок. Он сказал, что пойдет копать грядки, и попросил внука помочь. – Иду, дед, – ответил Иэн, отправляя в рот последний кусок имбирного хлеба. Он взял у Алека ведра. Шейми елозил на стуле, с завистью глядя на Иэна. – Малыш, а ты не хочешь помочь нашим? – предложила Мэри. – Им не помешает лишняя пара рук. – (Шейми радостно закивал.) – Тогда бери вон то ведерко. Фиона с улыбкой смотрела, как брат, размахивая ведерком, вышел из квартиры. Пусть побудет на воздухе, поучится садовым премудростям и перестанет думать об умерших. Она помогла Мэри вымыть чайную посуду. Обе решили немедленно приняться за уборку в магазине. Пока Мэри доставала из кладовки щетки, мыло и тряпки, Фиона подошла к окну, выходившему на задний двор, взглянуть на брата. Шейми стоял возле тачки с мотыгой в руках, старательно перемешивая землю с удобрениями. Мотыга была велика для детских рук, но Алек не ворчал и не гнал его от тачки. Наоборот, подбадривал, объясняя, что рукоятку мотыги нужно держать чуть дальше, тогда работать будет легче. В приоткрытое окно дул легкий ветер. Первый день апреля в этом году выпадал на понедельник. Чувствовалось, весна не заставит себя ждать. Фиону это радовало. Когда тепло, не придется тратиться на отопление дома. Мысли снова перешли на магазин. Живот отозвался тревожным урчанием, но она напомнила себе, что сумела перенести столько смертей, убежала от безжалостных убийц и благополучно добралась вместе с братом до Америки. Она научится всему, что надо, и будет великолепно управляться с магазином. – Держи, – сказала Мэри, забирая у нее ребенка и вручая Фионе щетку, металлическое ведро и кусок мыла. – Я возьму корзину Нелл, и мы пойдем вниз. Фиона остановилась перед дверью магазина, вставила ключ, повернула. – Ты только подумай, девочка, – начала Мэри, – всего день в Нью-Йорке – и уже свой магазин. Поневоле поверишь, когда говорят, что в Америке улицы вымощены золотом. Замок открылся. Фиона нажала дверную ручку, потянув дверь на себя… В нос ударило густое зловоние. Фиона закашлялась, выхватила из связки тряпок первую попавшуюся и закрыла нос. Когда глаза привыкли к сумраку торгового зала, она увидела источник зловония – холодильник для мяса. Внутри его что-то шевелилось. «Черви», – догадалась Фиона. Их были тысячи: белых, жирных, извивающихся. Фиона сглотнула, пытаясь удержать съеденный имбирный хлеб внутри желудка. – Мой отец как-то услышал от китайского моряка поговорку. Я долго не понимала смысла, а сейчас поняла, – призналась она Мэри. – И что за поговорка? – спросила Мэри, моргая слезящимися глазами и прижимая к носу платок. – Будь осторожен со своим желанием, ибо оно может исполниться. Глава 25 – Тише, Нелл, ну что ты раскричалась? Будь хорошей девочкой… – уговаривала Мэри орущую малышку, но уговоры не помогали, и пронзительные крики продолжались. – Фи, дай мне денег на пончики. Всего никель, а? – Нет, Шейми. Пончиками не пообедаешь. – Это ланч. Иэн говорит, у них это называется ланчем, а не обедом. Обед здесь бывает, когда у нас ужин. Я хочу никель. – Нет. – Чарли всегда давал мне никель. – Чарли никак не мог давать тебе никель. В Лондоне нет пятицентовых монет. – Я и на пенни согласен. Дай мне пять пенсов! Из подвала донесся отчаянный грохот и следом крик: – А-а, черт! Посмотри, что ты наделал! Я теперь весь в этом… – Не я, а ты, Робби! Говорил тебе: держись за свой край! Фиона бросила тряпку, которой начищала кассовый аппарат, и побежала к двери, ведущей в подвал. – Иэн! Робби! Вы не покалечились? – спросила она, перекрывая вопли Нелл. Иэн стоял на середине лестницы, держа в руках часть деревянного ящика. Чуть ниже стоял его друг Робби, с головы до ног покрытый чем-то коричневым и липким. – Мы хотели вытащить оттуда гнилые яблоки. Но ящик развалился, – сокрушенно пояснил Иэн. – Фи, тебе что, никеля жалко? – продолжал канючить Шейми, дергая ее за подол. К этому времени Нелл выла, как пожарная сирена. Мэри догадалась, что причина в мокрых пеленках, и пошла их менять. Фиона отправила мальчишек следом, велев умыться. Сунув грязную руку в карман юбки, она вытащила две монеты по двадцать пять центов и протянула Иэну: – Когда умоетесь, сходите и купите обед… то есть ланч… на всех. И пожалуйста, возьмите с собой Шейми. В зале магазина стало тихо. Фиона опустилась на табурет, стоявший за прилавком, и тяжело привалилась к стене. Оптимизм, охвативший ее в минувшую пятницу, когда она сидела у Мэри на кухне, успел иссякнуть. Его сменило горестное открытие: похоже, она откусила больше, чем сможет проглотить. Который день она, Мэри, Иэн и Робби намывали и начищали помещение магазина. А работы не уменьшалось. По сравнению с магазином хаос в квартире Майкла теперь казался ей легким беспорядком. Черви, грызуны и несколько месяцев запустения превратили магазин в помойку. Стоило избавиться от червей и зловония гнилого мяса, как они с Мэри обнаружили в одном из ящиков с чаем крысиное гнездо. Другие крысы прогрызли стенки бочек с маринованными огурцами, залив пол маринадом. Посчитав, что в сигарных ящиках тоже есть что-то съестное, крысы добрались и туда. Мука и овес кишели долгоносиками. Банки с медом и патокой окаймляли венки из дохлых мух. В корзинах пылились усохшие и сгнившие фрукты. Два дня ушло только на то, чтобы вытащить все гнилье на помойку. Туда же отправился безнадежно испорченный холодильник для мяса. Мэри, Иэн и Робби работали, как тягловые лошади. Фиона хотела им заплатить, но Мэри отказывалась брать деньги. Тогда Фиона украдкой сунула мальчишкам по доллару. Алек тоже вовсю трудился на заднем дворе, сооружая цветочные ящики для витрин. Даже Шейми вносил свою лепту, вытирая пыль везде, куда мог дотянуться. Майкл за это время ни разу не появился в магазине. Он палец о палец не ударил, чтобы помочь. Желая спросить его о кассовом аппарате, Фиона отправилась к Уэлану. – Дядя Майкл, мне не открыть ящик для денег, – сухо сказала она, недовольная тем, что дядя с утра успел напиться. – Он что, ключом открывается? – Естественно. – Я могу получить ключ? – Нет. Кассовый аппарат не твой. И магазин – не твой! – громко заявил Майкл. Количество виски, которое он успел влить в себя, вынуждало его держаться за стойку, чтобы не грохнуться с табурета. – Ты говорил, что я могу забирать магазин. – А теперь передумал. Не хочу, чтобы он открывался. – Каков наглец! Дай мне ключ от аппарата! – потребовала Фиона, исчерпав все вежливые слова. – Вначале дай мне доллар, – ответил Майкл. – Что-о? – Дай мне доллар – и получишь ключ. – Ушам не верю. Ты что же, продаешь мне ключ? У тебя совсем стыда не осталось? – Стыда, дорогуша, у меня предостаточно. А вот с деньгами туго. Фиона кипела от негодования. Она не хотела финансировать пивную Тима Уэлана, но ей был нужен ключ. Достав доллар, Фиона обменяла деньги на ключ. – Один доллар. Больше не получишь. Так что постарайся растянуть на подольше. Наградив хмурым взглядом дядю, а затем и Тима Уэлана, Фиона повернулась и быстро пошла к двери. Прежде чем уйти, она обернулась и бросила Майклу: – А она красавица… Твоя дочь Нелл, – добавила Фиона, поймав недоуменный дядин взгляд. – От тебя ей достались синие глаза и черные волосы. Все остальное – от Молли. Услышав имя жены, Майкл болезненно поморщился: – Они ее Нелл зовут?