Беджер остановился в нескольких шагах от меня и проговорил, глядя исподлобья: – Извини. – Искренне! – Мне очень жаль, Крис. Прости. Этого больше не повторится. – Я принимаю твои извинения, – поспешила ответить я, лишь бы прекратить этот цирк. Я не держала на него зла. Уверена, если бы Беджер знал, что я девушка, никогда бы не поднял на меня руку. – Прыгай, или сам сброшу, – процедил Уилл. – И не факт, что в воду. – Понял. Беджер разбежался, раскинул руки и, зависнув в воздухе на долю секунды, камнем рухнул вниз. – Круто! Я бы повторил! – спустя какое-то время послышался голос Беджера, и я поняла, что не дышала вместе с ним. – Прыгайте! Не сомневайтесь! За Беджером последовал Годфри. Причём не просто так, а с двойным оборотом. Настоящий чемпион по прыжкам в воду! – Дьюк, вперёд, – приказал командир. – Прости, не понимаю. – Дьюк вытаращил на него свои чистые глаза. У меня снова сжалось сердце – до боли и головокружения. Уилл терпеливо объяснил, что иного пути, как через водопад, нет, пообещал, что внизу его подхватят товарищи и не позволят утонуть, что прыжок раскроет и приумножит его магический потенциал. Дьюк внимательно слушал, кивал, но прыгать наотрез отказывался. Наконец, Уилл рассердился окончательно и пригрозил просто-напросто столкнуть Дьюка с обрыва. – Не вынуждай меня доставать оружие, – добавил он. – Ты этого не сделаешь! – залепетал Дьюк. Узнаю прежнего Дьюка! – Сделаю. И ты это знаешь, – твёрдо сказал Уилл. – Ну-ка, Блэкстон, давай сюда пистолет. Накачаю его снотворным. Это подействовало. – Передайте моей матушке, что её сын погиб смертью храбрых, – заявил Дьюк. – И что не всех хаоситов нужно бояться. – Сам ей передашь, доходяга. Дьюк разогнался и прыгнул, рассекая воздух ногами и руками и оглашая окрестности отчаянным криком. На негнущихся ногах я шагнула к краю обрыва. Дьюк плюхнулся в воду, поднимая целый фонтан брызг. – Справишься? – спросил Уилл, цепким взглядом окидывая меня с головы до ног, отчего по телу снова искры рассыпались. – Выглядишь значительно лучше. – Спасибо, – пробормотала я и, собравшись с духом, выдала на одном дыхании: – Уилл, то, что говорил Беджер, было ужасно, и я ни на секунду ему не поверила, но... может, ты объяснишь, почему он уверен, что у него достаточно улик против тебя? – Сейчас не время играть в секреты, Блэкстон. – А я и не играю! – Потом поговорим. Но учти, я тоже намерен спрашивать. Я резко выдохнула. – Договорились. – С тарзанки никогда не прыгала? – совсем другим тоном спросил Уилл. Приличные девушки не купаются в открытых водоёмах и тем более не прыгают в воду с сумасшедшей высоты. А я до приезда в Дортмунд слыла девушкой приличной. – Справлюсь, – пообещала я, прикидывая в уме, откуда лучше начать разгон, когда вдохнуть и куда прыгнуть, чтобы не покалечиться о камни. Но на самом деле отчаянно медлила, позволяя страху – липкому, въедливому, жгучему – отравить каждую клеточку своего тела. – Доверяешь? – говорит Уилл и, не оставляя времени на ответ, командует: – Тогда вдыхай. В спину резко впечатываются. Обхватывают крепко, почти до боли. И в следующий миг мы отрываемся от земли и зависаем в полёте птицами. Но сила притяжения берет своё, и мы несёмся вдоль водопада. Водяные брызги обжигают холодом опалённое солнцем лицо. Я успеваю продумать какую-то сверхважную мысль, как мы резко врываемся в воду. Рёбра в плотном кольце рук. Тело неприлично приплюснуто к чужому телу. Оцепенение. Давление со всех сторон. В лёгких горит, а сердце колотится так сильно, что готово пробить не только рёбра, но и стискивающие меня ладони. Я совершаю над собой колоссальное усилие, чтобы не вдохнуть под водой. Уилл выталкивает нас на поверхность, и мир снова обретает краски, запахи, звуки. Я тяну влажный воздух и откашливаюсь. – Молодец, Блэкстон, – шепчут на ухо. Я чувствую, как вздувается и опускается при дыхании его грудная клетка, как колотится сердце, как сокращаются мышцы живота… Я неловко отталкиваюсь и едва не ухожу под воду. Меня перехватывают чуть выше талии и подтаскивают к камням, где ребята, отводя презрительные взгляды, продолжают заниматься своими делами: кто выжимает мокрую рубашку, кто прыгает на одной ноге, пытаясь избавиться от попавшей в ухо воды. – Восемь из десяти, – отмечает Годфри. – И ноль у Блэкстона, – бросает Беджер. Не нужно быть Дьюком, чтобы прочесть их мысли, мол, хилый в очередной раз облажался и не смог спрыгнуть без помощи своего будущего «родственника», но мне всё равно. В данный момент меня интересует только Дьюк. А он пристально глядит на нас с Уиллом, приоткрыв от удивления рот, будто мы не люди, а какие-то химеры кровавые, и принимается истово шептать молитву. Я не думаю, чем мне это грозит, просто искренне радуюсь, что друг снова с нами. Сработало, чёрт возьми! Сработало! Я готова его обнять и расцеловать, а после выслушать в свой адрес тонну справедливых упрёков, но Уилл останавливает меня и отдаёт приказ развести огонь и заняться ужином. – Дьюк, идёшь за мной, – добавляет он. – Проверим, нет ли здесь хаоситов. Заодно насобираем в лесу кореньев и ягод. И уходит, не глядя на меня и не приведя в порядок одежду. Я тоже стараюсь не глядеть им вслед. Меня трясёт от холода и волнения, и я обхватываю себя руками. Согреться не получается, но я хотя бы закрываю грудь, которую намокшая одежда будто напоказ облепляет. Мне, конечно, далеко до объёмов Милли или Зильды, но всё же и мои формы намекают на то, что никакой я не парень. – Прости, что напоминаю, – Беджер не скрывает злорадства, – но с тебя ужин. Ты пришёл последним, Дьюк не играл. А Годфри добавляет: – Если прежде не приходилось разделывать утку, я помогу. – Мне много чего не приходилось делать до приезда в академию, – честно отвечаю я, – но я пытаюсь. Машинально лезу за воротник проверить наличие амулетов. И обнаруживаю, что остался всего лишь один. Тот, который мне дали за компанию к остальным – для привлечения денег. Остальные, верно, смыло водой. Глава 27. Плачущая сестра – У него небольшой откат в эмоциональном плане, но всё наладится, – говорил Уилл, глядя на мерцающую на воде лунную дорожку. – Я сказал ему держать язык за зубами, если прочтёт то, что его не касается, но всё равно расслабляться не стоит. – Я поставила ментальную защиту, – тихо сказала я, – простенькую, сильный менталист её и не заметит. Но только себе. Я не умею ставить другому человеку. Тебе, например. – А мне и не надо, – ответил Уилл. – Сам привык справляться. – Как знаешь. – Амулеты как будто стали лучше работать? Ох, дело вовсе не в амулетах. Чем мне поможет дурацкий амулет для привлечения богатства? А в том, что я малодушно сбежала в лес и проторчала там до темноты, заодно как следует выжав одежду и подправив себе внешность. Беджер, конечно, обругал, мол, я от обязанностей отлыниваю, но в драку лезть не рискнул. А мне пришлось соврать, будто я консервами отравилась. – Я ведь не только ссадины с ожогами лечить могу, – ответила Уиллу я, – но и изменять внешность. Совсем немного. Не кардинально. Да я просто вернула себе мешки под глазами, а грудь бинтами затянула. Вот и все изменения. – Спасибо, что хранишь мой секрет. – Это ненадолго, Блэкстон. Учти. – Я понимаю. Дай мне немного времени. Дойдём до Сюзанвилля – я раскрою своё настоящее имя. Не хочу, знаешь ли, чтобы Кристофер присваивал себе мою победу! – С одной стороны, мне нравится твой настрой. – А с другой? Он повернулся ко мне. И в его взгляде совершенно не наблюдалось той жуткой смеси жгучей ненависти, откровенного презрения и превосходства, которые он транслировал прежде. Наоборот, взгляд тёплый и сочувствующий – настолько, насколько это применимо к такому человеку, как Уиллард Эванс. А я, не выдержав его взгляда, обернулась. Ребята расположились поодаль, у ярко пылающего костра, отдыхали после сытного ужина и, по-видимому, снова играли в три секрета. Здесь же, у воды, где сидели мы с Уиллом, было прохладно. Сентябрь всё-таки, ночи становились всё холоднее даже здесь, на юге. Над нами куполом раскинулось звёздное небо, впереди шумела и пенилась освещенная луной Плачущая сестра. Уилл уже успел поведать печальную легенду о том, как пятеро братьев погибли здесь ещё во времена Рутерглена Смиттона, а сестра приходила сюда оплакивать свою невосполнимую потерю, пока сама не превратилась в реку. – Я пойду к ребятам, наверное, – сказала я. – Зачем? – усмехнулся Уилл. – Мы же без пяти минут родственники. Можем спокойно общаться.