– Вечером всё в силе? – доносится приглушенный голос Мёрфи. – В силе, – подтверждает Уилл. – Ставки растут, виконт, и если ты хочешь сохранить в тайне… Дальнейшее остаётся вне зоны моего слуха, ибо руки соскальзывают, и я приземляюсь, причем не очень удачно, создавая при этом больше шума, чем требуется, поскольку Мёрфи оборачивается на звук. – Закончил, хилый? – грозно вопрошает Уилл. – На полосу препятствий! Бегом! – Не тот ли это студент, что желает сбежать от тебя к моим девчонкам? – спрашивает Мёрфи. – Говорят, ты его совсем загонял? – Я ко всем студентам отношусь одинаково, – врёт Уилл. – Даже если один из них носит фамилию Блэкстон? Я уже отбежала достаточно, но моё имя, произнесённое таким особенным, сверхвыразительным тоном, действует на меня словно пуля, попавшая в цель. Сердце совершает опасный кульбит, и я спотыкаюсь. – Да хоть Крекстон, – парирует Уилл, – правила и требования для всех одинаковы. – Эй, Блэкстон! – окликает меня Мёрфи. Я нехотя оборачиваюсь, ожидая самого худшего. И в то же время чувствую, как во мне закипает гнев. – Сколько у тебя сестёр, Блэкстон? – ошарашивает вопросом Мёрфи. Не сразу нахожусь с ответом и выдаю искреннее: – А ты с какой целью интересуешься? – Хочу знать, сколько хорошеньких цыпочек придёт на твои похороны. Потому что Уилл… Тут происходит то, чего я и ожидать не могла. Уилл бьёт Мёрфи прямо в лицо, да с такой силой, что тому в попытке удержать равновесие приходится ухватиться за поручень одного из тренажеров, по виду напоминающих велосипед. Но поручень тотчас приходит в движение, запуская маховик, и Мёрфи, окончательно потеряв равновесие, заваливается спиной на металлические «лыжи». Воздух взрывается такими ругательствами, что я изумлённо моргаю и начинаю всерьёз опасаться за здоровье Мёрфи. Вокруг выпускников собираются зрители – Дьюк, Годфри, Сэнди, Боб и другие. На помощь никто не спешит. Мёрфи рывком поднимается на ноги. Сплёвывает кровь. – Твоя очередь, Мёрф, – лениво бросает Уилл, – пусть желторотики посмотрят, как выглядит хорошая драка. – За старым амбаром, – цедит маг. – Как только стемнеет. – Как скажешь, – кивает Уилл. Мёрфи, высоко задрав подбородок, стремительным шагом удаляется, нарочно задевая плечом не успевшего посторониться Годфри. Впрочем, я думаю, Годфри нарочно не уступил дорогу. – Это было круто, Уилл, – выражает восхищение Сэнди. – А что вы не поделили? – не церемонится Боб. – То, что не поделили, у вас нет и не будет, – рычит в своей манере Уилл. – Браун, свободен. Остальные – живо на полосу препятствий. – Кто последний, тот выбывает? – уточняет Сэнди. – На сегодня выбывших достаточно, – отвечает Уилл и рявкает так, что я вздрагиваю: – Бегом марш! Я срываюсь с места вместе со всеми, при этом поддерживая треклятый бандаж и ощущая на себе взгляд – острый и ядовитый, словно отравленная стрела. – А почему Брауна отослали? – спрашивает Сэнди. – Он пришёл последним, – отзывается Боб. – Как последним? – не скрывает удивления Сэнди. – Я ставил на Блэкстона. – Я тоже, но Блэкстон та ещё тёмная лошадка. – Вы два чёртовых идиота, – вмешивается один из парней, которого я обычно видела в компании Сэма Голдсмита, – Кристофер Блэкстон – марафонец. Входит в первую пятёрку бегунов среди гимназистов. Точнее, входил, пока не поступил в академию. – Эй, вы вообще-то обо мне говорите, – не сдерживаюсь я, понимая, что чудом нахожусь в сознании из-за услышанного и всего остального. В прошлом году Крис участвовал в марафоне среди гимназистов и занял четвёртое место, и вполне мог уступить тому же Сэнди и Бобу, которые, к счастью, оказались настолько самовлюблёнными, что не смогли запомнить имён парней, пришедших к финишу несколькими секундами позже. А этот парень запомнил. Ох, не зря Крис настаивал на том, чтобы я прогуливала физкультуру – не столько ради меня, сколько ради своей репутации спортсмена. Не пора ли попросить помощи у Элизы Пратт, как советовала Эмма? Эта мысль укрепляется во мне, как только мы прибегаем к глухому дощатому забору, за которым, как мне казалось, находилась полоса препятствий. Сперва я подумала, что мы по неопытности прибежали не туда и вход находится с другой стороны, но поняла, как сильно ошиблась, когда Сэнди с разбегу перемахнул через забор высотой почти в три моих роста. А за ним и Боб. Дело застопорилось за приятелем Голдсмита, которому стена поддалась не с первого и даже не со второго раза. – Не останавливаемся, доходяги! – гремит голос Уилла. – И помним: от вашей скорости, силы и ловкости зависит не только ваша жизнь, но и жизнь ваших родных и друзей. Мы с Дьюком переглядываемся и понимаем: это препятствие нам не по зубам. – Не всегда стоит идти напролом, – заявляю я, – иногда лучше подойти к решению проблемы с другой стороны. В конце концов, кому, как не мне, знать об этом! Уилл в ответ на мою реплику лишь ухмыляется, а Дьюк поддерживает, и мы шагаем вдоль забора в уверенности, что тот вот-вот закончится. Дощатый забор и вправду заканчивается, сменившись ограждением из колючей проволоки, таким же высоким, но ещё более устрашающим благодаря огромным, торчащим во все стороны шипам. – Ограждение опоясывает практически всю территорию, – гремит над головой голос Уилла, – неплохая защита от низших хаоситов. Да что он всё заладил про хаос! Мы, считай, в самом центре Зелёных Земель, хаоситов здесь тысячу лет не видели! – Что делать будем? – спрашивает Дьюк. – А ты какой магией владеешь? – в свою очередь интересуюсь я. – Колючую проволоку силой мысли не уничтожаю. – Тогда предлагаю сделать подкоп. Моё предложение поддерживают ещё несколько человек, и мы, вооружившись щепками и плоскими камнями, по очереди принимаемся рыть в том месте, где в земле виднеется природное углубление. На удивление, Уилл не возражает, только скептически наблюдает за нами. Поэтому я и опасаюсь подвоха в виде какой-нибудь бетонной плиты или трубы, которые затруднили бы передвижение. Но ни того, ни другого, к счастью, не обнаруживается. – Чёрт, какая она колючая! Чуть руку себе не проткнул! – то и дело кто-то нечаянно цепляет проволоку. – Осторожнее! – Ещё немного! Наконец, лаз готов. И право первой перебраться на внутреннюю территорию предоставляют мне. Ладно. Моя идея, мне и подавать пример остальным. Стараясь не думать о том, что в эту минуту на мои тылы дружно пялится с полдюжины парней, я ложусь животом на землю и ползу. А вместе со мной ползёт и мой бандаж! Сползает, окаянный, на самые бёдра, делая их ещё более округлыми. Я и без того от стыда сгораю, а Уилл поддаёт жару: – Блэкстон, задницу опусти, если планируешь сегодня сидеть! Боги, помогите, умоляю!.. Кое-как оказавшись по другую сторону изгороди, я отползаю в ближайшие кусты и избавляюсь от бандажа. Без него я выгляжу совсем худышкой, но уж лучше так, чем потерять его у всех на виду! Годфри справляется ещё быстрее, чем я, за ним и все остальные. Только у Дьюка возникают проблемы, и приходится расширять лаз. Самым последним препятствие проходит Уилл. Честно говоря, я и подумать не могла, что он воспользуется нашим лазом и не побоится испачкать идеально выглаженный китель и брюки. – Хватит спать, доходяги! – гремит Уилл, едва отряхнув пыль с одежды. – Догоняем остальных! А ты, хилый, никак пару фунтов успел сбросить? Я игнорирую вопрос и бегу чуть ли не впереди всех, не чувствуя усталости и боли в мышцах – спасибо моему дару. Полоса препятствий одновременно впечатляет и вгоняет в ужас. Как по мне, все эти бесконечные надстройки, лестницы и переходы походят на орудия пыток, а не на спортивные тренажеры. Но если, как говорит Уилл, справляются и девчонки, то и я смогу. Конечно, не стоит забывать, что в данный момент я не Кристина, а Кристофер, и это, чёрт возьми, реальная проблема. Уилл на собственном примере показывает, как проходить то или иное препятствие, демонстрируя недюжинную силу и ловкость, но мне даже смотреть страшно – вдруг нечаянно сорвётся и упадёт! А ещё больно – как представлю себя на его месте, начинают нестерпимо болеть мышцы! Тем не менее, стену с тремя проломами, лабиринт и вращающийся цилиндр я прохожу успешно. Немного стопорюсь на верёвочной лестнице, но, вспоминая, что именно с её помощью собиралась сбежать из дома, беру себя в руки и преодолеваю и это препятствие. И не могу удержаться, чтобы не посмотреть на Уилла, мол, гляди, я справляюсь! Но он только нос задирает и губы кривит, словно говорит: «Я ждал от тебя большего». Я стараюсь. Выкладываюсь из последних сил, пытаясь не ударить лицом в грязь, но когда мы доходим до лестницы-«рукохода», расположенной параллельно земле… то есть не земле, а бассейну с грязной, заросшей тиной водой, я снова начинаю про себя молиться всем святым. И провожаю взглядом парней, добровольно отдающих себя на растерзание «рукоходу». Первым идёт Уилл. Справляется с этим препятствием так легко, будто это совершенно ничего ему не стоит. Ещё и посвистывает. Сэнди и Боб, конечно, тоже справляются на отлично, но видно, что они уже на пределе своих возможностей. Следующим идёт Годфри. Преодолевает один пролёт, другой… а на третьем срывается и падает в воду, поднимая тучу брызг. Я не сдерживаюсь и ахаю, а Уилл выдаёт: – Скажите спасибо, что внизу вода, а не колючая проволока, как было у нас. – Спасибо, – искренне благодарит Дьюк. А потом складывает руки в молитвенном жесте и начинает горячо молиться. Ах да, он же сын викария. Впрочем, молитвы ему не помогают. Дьюк сваливается в воду сразу же. Просто падает, как мешок картошки. Похоже, он даже не пытался схватиться за перекладину как следует.