– На сегодня можете оставить рукоход в покое, – милостиво разрешает Уилл, – переходите к барьерам. Я под шумок тоже бегу, но Уилл неожиданно встаёт у меня на пути. Я едва притормозить успеваю. Неужели ему принципиально моё сегодняшнее участие на каждом отрезке полосы препятствий? Нет, я не дам ему увидеть себя в мокрой одежде! С губ готова сорваться колкая фраза, но Уилл опережает. – Перестань позориться, хилый, – тихо говорит он. – Кричи. – Что? – Кричи, сказал. Ругнись, чёрт тебя дери. Так, будто ты руку сломал. – Но… – Иначе я тебе реально что-нибудь сломаю. – Ну, тогда… – Я набираю в лёгкие побольше воздуха и выполняю приказ: – А-а-а-а! Чёрт! Больно-то как! Уилл, я, кажется, руку сломал! Он морщится и лезет пальцем в ухо, словно я его оглушила. Я нечаянно, честное слово. Парни дружно поворачивают головы на крик. – Врёшь? Покажи, – громко требует Уилл. Я предоставляю ему совершенно здоровую руку. Но Уилл так её сжимает, что я невольно вскрикиваю от боли. – Закрытый перелом, – глубокомысленно произносит он. – Ладно, шагай в медпункт. Спросишь Элизу, то есть мисс Пратт. Она знает, что делать. – И уже тише, чтоб услышала только я: – Мотай к себе. Живо. И молись, чтобы я тебя не убил. Я отшатываюсь и, не теряя ни секунды, бегом бегу к корпусам. Усталости не чувствую, чувствую только готовое выпрыгнуть из груди сердце. Глава 12. Нежданные гости Весь вечер я прождала Уилла, терзаясь мучительными предчувствиями. В голове засела только одна мысль: он меня раскусил и нарочно отослал, чтобы не устраивать выволочку при свидетелях. Я настроилась на самое худшее и была готова на компромисс, но Уилла всё не было. Можно подумать, драка с Мёрфи намного важнее! Я выходила из комнаты лишь раз. Проклиная свою рассеянность на чём свет стоит, сбегала на полосу препятствий, на то самое место, где оставила свой бандаж. Да только его и след простыл. Я искала-искала, пересмотрела у всех растущих у ограды кустов, но бандажа так и не нашла. Выходит, кто-то его подобрал. Уилл?.. Если бы Уилл! После ужина ко мне заглянули Годфри и Дьюк. – Ты пропустил ужин, и мы решили к тебе зайти, – сказал, будто оправдываясь, Дьюк. – Как ты? – просто спросил Годфри и протянул бумажный пакет. – Это тебе. Там фрукты, сок и выпечка. Мы подумали, что ты голоден. Меня тронула их забота. – Спасибо, друзья! – Руку подлатали? – поинтересовался Дьюк, падая в стоявшее у письменного стола кресло. – Да! – Я повертела совершенно здоровой рукой. – У нас отличные врачеватели! Только посоветовали некоторое время воздержаться от физических нагрузок. – Повезло тебе, – вздохнул Дьюк, а я едва удержалась, чтобы не спросить, отчего он выглядит таким уставшим, если дружит с целительницами. Зато мне ничего не оставалось, как пригласить присесть и Годфри, который, будучи джентльменом, продолжал стоять у двери. Сама я уселась на кровать, как сделал бы Крис. Оглядела себя. Китель я успела хорошенько вычистить (впервые в жизни собственными руками!) и переодеться в толстовку и широкие спортивные штаны, которыми снабдил меня брат. Я выглядела по-домашнему и смахивала на мальчишку-подростка с вечно опухшим лицом. Надеюсь, друзья уже свыклись с особенностями моей внешности настолько, что не задавались ненужными вопросами. Тем не менее, принимать двух молодых людей у себя в спальне казалось чем-то немыслимым! Ужасным! Непозволительным! – Угощайтесь! – предложила я, выкладывая на тарелку сливы и яблоки. – Благодарю, – кивнул Годфри и подхватил маленькую невзрачную сливку. Дьюк, не отличавшийся тактичностью, выбрал самое большое и спелое яблоко и захрустел с аппетитом. Я тоже с удовольствием подкрепилась, уже не чувствуя перед гостями неловкости. – Долго вас гонял Уилл? – поинтересовалась я. – По всей полосе, – с набитым ртом проговорил Дьюк, – а после на тренажерах. Без шуток, это самый скверный день в моей жизни, не считая того случая, когда в детстве я потерялся на ярмарке и два дня прожил в фургоне у бродячих артистов. – Бедняга! – посочувствовала я. – Они кормили меня совершенно несъедобной бурдой и собирались сделать из меня циркового силача. Я невольно рассмеялась, представив Дьюка со штангой в руках, на краях которой восседали бы Эмма и Элиза. И почему-то представить нечто подобное не составило особого труда. – А у тебя, Годфри, есть какие-то интересные воспоминания из детства? Друг пожал плечом, задумался. – Если я скажу, что видел живого хаосита, вы засчитаете сей факт как нечто интересное? – Где же ты его видел? – усмехнулся Дьюк. – В цирке уродов? – Нет, на земле моего отца. – Как это случилось? – заинтересовалась я. – Какой он был? – Однажды я отстал от охотников, – принялся рассказывать Годфри, – и забрёл в самую чащу. Хаосит ломился сквозь заросли, будто за ним гнались гончие. Я думал, собаки гнали кабана. Но то был не кабан. Настоящее чудовище – огромное, с головы до ног покрытое густой запутанной шерстью, с торчавшими изо рта клыками и светящимися красным глазами. – О двух ногах? – Да. Я принялась листать учебник. А Дьюк устроил другу настоящий допрос: – Может, то был обычный медведь, а ты с перепугу принял медведя за хаосита? Иначе как он очутился в Зелёных Землях? Сбежал из какой-нибудь лаборатории? – Зря ты не веришь мне. Когда будете с Кристофером у меня в гостях, я непременно покажу вам чучело этого чудища. Я приглашаю. Думаю, осенние каникулы прекрасно подойдут. У нас в Литлчестере удивительно красивая осень. – Спасибо, – буркнула я. – Ты подстрелил его? – продолжал Дьюк. – Собственноручно? – Да, пришлось слегка подпортить ему шкуру. Нашёл, Крис? Годфри взял протянутую книгу, всмотрелся в рисунок. Кивнул. – Да, именно он. В народе его называют безрогим дьяволом. Способности к магии минимальны, но опасен чрезвычайно. Ну а ты, Крис, что расскажешь? – Я?.. В моей жизни ничего особенно интересного не происходило. Я могла бы порассказать о проделках Криса и посмеяться вместе со всеми, но внезапно стало ужасно неудобно перед друзьями, принимавшими меня за другого человека. Что они скажут, когда узнают, кто я такая на самом деле?.. Я поспешила сменить тему. – Слушайте, вам ничего не известно о том, кто бы мог начертить на дороге стрелку, указывающую не туда? – и я в подробностях рассказала им о том случае в лесу, опустив упоминание о светящейся кошке. – Думаю, недоброжелателей у тебя хватает, – сказал Годфри. – Когда делали ставки, я слышал, как Ленни шептал Руперту о том, что Крис марафонец. Я поймала недоуменный взгляд Дьюка и поспешила уточнить: – Был. Этим летом я тяжко захворал. Меня еле отходили. Отец собрал лучших целителей. Я потерял двадцать пять фунтов весу (примерно 11 кг). Нужно время, чтобы восстановить форму. – Понятно, – протянул друг. Поверит ли Уилл моим сказкам? – Но я затрудняюсь предположить, кто бы мог это сделать, – задумчиво произнёс Годфри, – учитывая сегодняшний состав. – Вот именно, – подтвердил Дьюк, – я бы поставил на Мейси Ходжеса и Беджера Фриппа – они те ещё пройдохи. Но дело в том, что их не было на занятии у Уилла! – Могу сказать, что, кроме Сэнди и Боба, меня обогнали Джим, Ленни и Фред, – рассудительно сказал Годфри, – когда я пробегал мимо развилки, никаких стрелок там не было. Я бы заметил. – Спасибо, Годфри, – поблагодарила я, прикидывая в уме, что напакостить лично мне могли с полдюжины человек, включая Уилла. Знать бы, кто именно! – Кстати, завтра выходной, – встрепенулся Дьюк. – Предлагаю сделать вылазку в Дортмунд. Говорят, в одном ресторанчике на набережной подают чудесные устрицы.