Мы оставили куратора и спустились на первый этаж, где располагался медпункт, оказавшись у двери с табличкой «Лазарет». – Ничего себе! – прошептала Рейчел. – Мы будем исцелять настоящих больных? Профессор Дюраншан услышала её и улыбнулась. – До исцеления вам, скажем так, ещё далеко, но попрактиковаться, пока у нас есть больной, можно и нужно. Мы прошли в большой зал со сводчатым потолком, разделённым на небольшие отсеки ширмами. Все они оказались пусты, кроме одного. И там на кушетке лежал Энди Фишман, бледный, с распухшим лицом. – Что с ним? – вскрикнула одна из сестёр. – А это вам и предстоит выяснить, – сказала профессор. – Ну-с, кто первый? Мне очень хотелось попробовать, но я не решилась. Вдруг я что-то сделаю неправильно? Или, что того хуже, невольно себя раскрою? – Позвольте мне, – вызвалась Эмбер. – Пожалуйста, мисс Робсон, – разрешили ей. Энди ободряюще улыбнулся, насколько ему позволял отёк на правой щеке и шее. Бедняга. Ему, наверное, очень плохо. – Что вас беспокоит? Какие симптомы? Как себя чувствуете? – посыпались вопросы, но профессор Дюраншан запротестовала: – Никаких расспросов! Представьте, что больной без сознания. Только внутренняя диагностика, только энергетический поток. Эмбер поджала губы и подошла к больному. Взяла его за руку. Закрыла глаза, задышала часто-часто. Видно, что она волновалась и в то же время хотела доказать, что не зря занимает место на факультете врачевателей. Она пыхтела довольно долго, но никто её не поторапливал. Наконец, Эмбер отпустила несчастного Энди. – Не говорите пока, что узнали, – попросила профессор, – это может повлиять на восприятие остальных. Пусть сперва все испробуют свои силы, затем сравним и обсудим результаты. Эмбер кивнула. Следующей была Рейчел. Она тоже подержала Энди за руку. Затем притронулась кончиками пальцев к отёку. – Не больно? – поинтересовалась она. – Нет, – прошептал Энди и порозовел. Не удивлюсь, если и ему нравится Рейчел. Она очень мила. – У меня всё, – заявила Рейчел и отошла. – Мистер Блэкстон? – вопросила профессор Дюраншан. Я кивнула и несмело подошла к сокурснику. Собственно, я так же определяла диагнозы у отца, потому что у Криса и без того всё было понятно – брат обычно страдал от последствий драки или похмелья. Сперва я обхватила запястье, проверила пульс. Накрыла своей ладонью ладонь Энди. Другую приложила к пострадавшей стороне лица. Глаза не закрывала – пыталась вглядеться в глаза напротив и словно прочесть в них диагноз. И в то же время мне казалось, что меня… тоже диагностируют. Ну нет, ему не удастся меня раскусить. Если силы его дара не хватило для поступления на факультет врачевателей, то амулеты госпожи Цукербраун сделают своё дело и заблокируют всю лишнюю информацию. Другой вопрос, защитят ли они меня от профессора Дюраншан? Я ещё раз внимательно прислушалась к работе чужого организма, огляделась по сторонам, и через минуту мне стало ясно, почему Энди здесь, а не на уроке по основам тактики боя. Миранда и Тина тоже возились недолго. И, кажется, остались вполне довольны собой. – Спасибо, мистер Фишман, – поблагодарила профессор. – А теперь отдыхайте. Мисс Пратт сделает вам укол, а я подойду после занятия. Она сделала нам знак, и мы оставили больного. По дороге нам встретилась та самая медсестричка, которая делала легионерам прививки. – Что скажете? – поинтересовалась профессор, когда мы вернулись в класс. Миранда и Тина переглянулись. Эти двое уже успели пошептаться по пути в аудиторию. – У больного аллергия на прививку, – сказала Эмбер. – Как вы это определили? – Ну, во-первых, мы все слышали, что легионерам с первого курса сегодня делали прививки, а во-вторых, налицо локальный отёк кожи в области шеи и лица. – Укол делали не в лицо, – хихикнула Тина. Или Миранда. Я всё ещё не могла различить сестричек. – Поняла вас, мисс Робсон, – кивнула профессор. – Мисс Томпсон, что скажете? Рейчел растерянно оглянулась на сестёр. Но те ожидаемо промолчали. – Я добавлю, что у больного слегка повышенная температура. – То есть вы тоже считаете, что отёк – это следствие аллергии на вакцину? – Извините, можно вмешаться? – не удержалась я. – Да, мистер Блэкстон. – Мисс Пратт утверждала, что ни у одного из первокурсников нет аллергии на лекарства. – Интересно. Значит, кто-то ошибается. Мисс Пратт или мисс Робсон? Я почувствовала, что покраснела. – Это действительно аллергия. Но не на вакцину, а на укус насекомого. Возможно, осы. – Почему вы так думаете? – Потому что место укуса открыто и не защищено одеждой. Оса ужалила Энди в верхнюю часть шеи, и отёк распространился на большой участок кожи только с одной стороны лица – вокруг укуса. В области отёка видны следы от ногтей, а значит, больного беспокоит зуд. Пульс нестабилен. Температура тела повышена, как заметила мисс Томпсон. Всё это признаки укуса хищного насекомого. Да, и ещё. На тумбочке стоял графин с водой. Почти пустой. Я знаю, что в таких случаях рекомендуют много пить, чтобы вывести яд вместе с… эм… мочой. – Неплохо, мистер Блэкстон, – похвалила профессор Дюраншан. – Так нечестно! – возразила Эмбер. – Кристофер учится вместе с Энди, и тот наверняка успел рассказать ему об осе. – Это так? – повернулась ко мне профессор. – Я ничего об этом не знал, клянусь. – Хорошо. Мисс Бакли? Одна из сестёр ответила: – Мы с Мирандой присоединяемся к мнению мистера Блэкстона. Та кивнула в ответ. – Ну что ж, – сказала профессор, – трое из вас сегодня показали отличные результаты. Но не стоит расслабляться. Впереди нас ждёт много работы. И много открытий. Я хотела было возразить, что распознать характер болезни Энди не стоило особого труда, но у Рейчел сделалось такое несчастное лицо, что я передумала. – Можно вопрос, профессор Дюраншан? – спросила Тина. – Скажите, пожалуйста, если легионера укусит оса, а под рукой нет необходимых медикаментов, как мы будем его лечить? – Хороший вопрос, мисс Бакли. Если под рукой нет лекарств, всегда можно использовать народные методы. Например, отвар придорожника и ветреницы, которые растут на Зелёных Землях повсеместно. Профессор Морстед научит вас готовить такой отвар. А с помощью силы вашего дара процесс выздоровления пройдёт гораздо быстрее и продуктивнее. – Спасибо, профессор. Наша бабушка лечила укусы осы именно так – примочкой из отвара придорожника и ветреницы. – Мистер Блэкстон, погодите, – задержала меня после урока профессор Дюраншан. – Да, профессор? Я занервничала. Вдруг она что-то заподозрила? Если так, спасибо, что не стала стыдить меня перед остальными… – Думаю, вам стоит больше внимания уделять занятиям с медицинской направленностью. У вас большой потенциал, и сегодня вы продемонстрировали не только свою заинтересованность, но и наблюдательность, и способность видеть внутреннюю энергию, что очень важно для будущего врачевателя. Как насчет того, чтобы перевестись на наш факультет? – О, я с радостью, профессор Дюраншан! Прости, Крис. – Но для этого вам придётся сдать вступительный экзамен по биологии и тестовые задания на наличие целительского дара. Уверена, с этим проблем не возникнет. Я переговорю с деканом Крекстоном, как только он вернётся из командировки. А я пока поставлю в известность декана Вальмонда о скором пополнении в рядах наших студентов. Но сперва я бы хотела поговорить с вашим куратором, и как можно скорее. Что-то не так? Наверное, все эмоции отразились у меня на лице. Я не знала, что профессор Крекстон уехал, и лелеяла робкую надежду, что больше никогда не пересекусь с Уиллардом Эвансом.