– Значит, это ты все время работал против дьявола, – подытожила я. Он не стал отрицать, лишь пристально смотрел на меня, что нервировало. Казалось, он может видеть сквозь кожу и кости, видеть все самое сокровенное, то, кем я являюсь на самом деле. – Понимаю, почему Гнев так увлечен тобой. Увлечение, пожалуй, последнее слово, которым можно охарактеризовать отношение Гнева ко мне. – Ты попросил своего вампира доставить меня сюда, чтобы поговорить о твоем брате? – Он любит, когда ему бросают вызов. Война в его крови. Он всегда хочет завоевывать и побеждать любой ценой, – Зависть сделал еще один глоток вина, не сводя взгляда с моей шеи. – Ему будет тяжело отдать тебя, когда придет время, но он это сделает. Не питай иллюзий на его счет. Ты ничего не значишь для него. Мы, принцы Ада, существа эгоистичные. Не страдаем от тех же чувств, что и смертные или те, кто рожден в этом мире. Ты стоишь между ним и кое-чем, чего он давно жаждет. Так что, в конце концов, он выберет себя, как и все мы. Я поставила бокал. Содержимое расплескалось на потертый деревянный стол. – Жаль, если ты проделал весь этот путь из адского королевства, чтобы поделиться со мной этими наблюдениями. Ты не сказал мне ничего нового и ничего, что бы меня заинтересовало. В этот момент я осознала, что попала в тщательно расставленную им для меня ловушку. С безупречными манерами принц принялся нарезать фаршированную сардину. Затем запил еду вином и лениво улыбнулся, хотя взгляд его оставался таким острым, что можно было уколоться. – Если ты так хорошо поняла моего брата, скажи, что ему нужно на самом деле. Уверен, что сообразительная девушка вроде тебя уже догадалась обо всем и ей не нужна моя скромная помощь. Зависть хотел, чтобы я в нем нуждалась. Молила дать мне ответы и удовлетворить любопытство. Тогда бы он обменял их на то, чего хотел от меня. Должно быть, он хотел этого очень сильно, раз настолько себя утруждал. У меня появилось странное нездоровое чувство удовлетворения от возможности разочаровать этого демона. – Чего ты хочешь, Зависть? Зачем я тебе понадобилась на самом деле? – В первую ночь, когда мы встретились, я подозревал, что у тебя есть кое-что, нужное мне. Знаешь, что это? Я вспомнила ту первую встречу. Тогда я заправила свой амулет внутрь корсажа прямо перед тем, как он вышел из тени. Меня беспокоило, что он может охотиться за дневником моей сестры, но зная все, что я знаю теперь, бьюсь об заклад, он чувствовал силу амулета. – Тебе нужен мой амулет. – Близко. Мне нужны оба амулета: твой и твоей сестры. И ты мне их отдашь. – С чего бы? – Потому что у меня есть то, что нужно тебе. Я вздрогнула, осознав, что он имеет в виду. У него были мои родители, мои друзья. Может быть бабушка и дома, но это не значит, что она в безопасности. Я сидела очень тихо и ждала, когда он нанесет финальный удар. Он проглотил последний кусочек сардины и выдохнул с чувством полного удовлетворения. Затем отодвинул тарелку и щелкнул пальцами. Демон с головой барана (тот у которого были закругленные рога над ушами) и телом человека вытащил моих родителей за воротники и швырнул на пол. Глаза у них были мутные, а движения вялые. Казалось, они не понимают, что происходит. Я вскочила, но Зависть покачал головой. – Сядь, малышка, мы еще не закончили. Есть еще кое-что. Не имея другого выбора, я упала обратно на стул. – Хорошо, наконец-то ты относишься к делу серьезно. Я ждал достаточно долго. Отдай мне Рог Аида в ближайшие двадцать четыре часа, и твои близкие не пострадают. Расскажешь кому-нибудь или не выполнишь мои требования, и они отправятся со мной в Дом Зависти, чтобы занять место в моей коллекции. А тебя ждет участь похуже. Поверь мне, это не праздная угроза. Я ясно выразился? Я снова взглянула на мать и отца. Они не шелохнулись с момента, когда их бесцеремонно приволок в комнату и швырнул на пол рогатый демон. Они бессмысленно смотрели в никуда. Вероятно, это можно было считать благословением богини милосердия. Они не осознавали происходящего. Непролитые слезы обожгли глаза. – Что ты с ними сделал? – Лучше подумай о том, что с ними будет, если ты не выполнишь мою просьбу. – У меня нет второго амулета. – Я не сводила взгляд с родителей, стараясь придумать, как им помочь. – Мою половину украли в ночь, когда напали на бабушку. – Тогда, полагаю, тебе пора начать его искать. Одна половина не годится. – Если ты напал на бабушку, разве не ты забрал мой амулет? – Дам тебе маленький совет: обвинения без доказательств ничего не стоят. – Зависть налил себе еще вина. – Завтра в это же время я буду ждать тебя с двумя амулетами. Сегодня вечером я верну твоих друзей и родителей к вам домой. Приходи туда, как только раздобудешь второй амулет, и совершим обмен. Твоя семья и друзья за Рог Аида. Я подняла руку, чтобы снять с шеи амулет сестры, но он остановил меня. – Почему бы не забрать эту половину сегодня. – Если я коснусь его сейчас, это будет… предупреждением для тех, кому пока лучше оставаться в неведении. Не хочу привлекать внимание, пока не завладею рогом целиком. – Гнева никогда не волновал рог. Почему мне нельзя попросить его помощи? Зависть странно взглянул на меня. – Гнев никогда не будет героем твоей истории. Он из другого теста. На самом деле, возможно, из всех нас он самый большой лжец. – Я нахмурилась, что кажется привело его в полный восторг. – Если не веришь мне, спроси Гнева о последней душе, которую он должен забрать. Той, которая принесет ему свободу от подземного мира, невзирая на проклятие. Я пристально смотрела на самодовольного демона. Хотелось верить, что это ложь, но глубоко внутри зародилось подозрение, что он говорит правду. Я знала, что у Гнева есть свои цели, и, казалось, что Зависть сегодня выдал мне недостающий кусочек пазла, но душа… Я покачала головой. Он спас меня после нападения Випириды, а ведь мог заставить заключить сделку. Или может быть… может быть он не сказал мне, потому что хотел использовать это как преимущество в более подходящее время. Я вздохнула. Паранойя какая-то. – Ты лжешь. – Считаешь? Я думал, ты успела узнать его. – Почему, как ты думаешь, могущественный демон войны так озабочен препровождением каких-то ведьм в подземный мир? – Потому что он хочет помочь дьяволу снять проклятие. Произнеся это, я почувствовала, как сомнения закрадываются в мою душу. – У меня есть один секретик, малышка, – Зависть наклонился ко мне через стол. Его ядовитый взгляд горел триумфом. – Как только он заберет последнюю душу, проклятие уже не будет иметь значение. Он получит полную власть и способность перемещаться в этом мире свободно и без якоря. А также сможет выбирать, остаться ли ему в Семи Кругах и править своим королевским домом или жить на земле до конца времен. Это выбор, который приносит могущество. А мы, принцы, любим могущество. – Он зловеще улыбнулся. – Ведь ты же не думала, что его можно исправить, не так ли? Сорок Величайшее удовольствие для принцев Ада – вызывать разлад. Перед атакой их глаза становятся темнее беззвездной ночи и на них проступают красные искры, признаки ненасытной кровожадности. Не вступайте с принцами в бой, потому что победить их невозможно. Заметка из гримуара семьи Ди Карло Высокая арочная дверь закрылась за мной, не издав ни звука, но Гнев мгновенно явился из тьмы заброшенного дворца. Лицо его наполовину скрывалось тенью. Он снял пиджак, расшитый змеями, а его темная рубашка была расстегнута и помята, волосы в беспорядке. Мне захотелось провести по ним руками, сердце учащенно забилось. Так не хотелось верить Зависти. Гнев был здесь со мной, хоть и не обещал, и все же… – Ты ранена? Выглядишь… – его голос затих, так как я медленно подошла прямо к тому месту, где он стоял. Принц не двигался и, кажется, даже не дышал, когда я прижала его к стене и схватила за рубашку. Его пылающие золотые глаза впились в меня. Интересно, чувствовал ли он в этот момент мои эмоции и влияли ли они на его собственные? Я не давала ему шелохнуться, прижимаясь всем телом. Впрочем, он в любой момент мог освободиться, но стоял спокойно. Я ослабила хватку на воротнике рубашки и медленно провела руками по его груди. Он скользнул напряженным взглядом по моему лицу. Ощущение, что все его внимание направлено на меня, опьяняло. – Я хочу доверять тебе, – тихо произнесла я, глядя ему в глаза. Его сердце громко билось под моими руками. – Почему ты не скажешь мне, чего хочешь на самом деле? Его взгляд на мгновение задержался на моих губах. Думаю, секундная вспышка желания, которая отразилась на его лице, была искренней. Так же, как и мои эмоции. Я всегда воображала, что он без колебаний пустит в постель врага, если это принесет ему какую-то выгоду, но теперь мне казалось, что, возможно, он чувствует нечто другое. Между нами постоянно ощущалось какое-то напряжение, которое рано или поздно должно было вспыхнуть. Гнев хотел этого, и я, возможно, тоже. Я запустила руку под его рубашку, прикасаясь к коже. Все, что он пытался скрыть, выдавало бешеное биение его сердца. Моя рука двинулась на дюйм ниже по горячей коже… Внезапно мне захотелось, чтобы все это было по-настоящему. Секунду назад я лишь стояла рядом, но вот мои губы уже впились в его требовательным поцелуем. Мне хотелось целовать его до тех пор, пока злость и страх не исчезнут, пока я не перестану думать о своей семье в заложниках у Зависти, пока весь демонический мир не превратиться в пепел, и не останется ничего, кроме этого момента. Момента чистого забвения. Гнев казался спокойным, но встретил мой поцелуй с такой же страстью. Его руки скользнули по моим бедрам, удерживая меня на месте. И все же это было недостаточно близко. Я прижалась к нему еще крепче. Сначала он был нежен, но я скользнула языком в его рот, и он сдался. Он жадно целовал меня в ответ. Затем его зубы оказались на моей шее… В том самом месте, по которому он скользнул языком в ночь, когда использовал заклинание, спасшее меня от могилы. Раньше я не была уверена, что это мне не привиделось, но теперь все изменилось. На одно мгновение мне показалось, что он собирается вцепиться мне в глотку. Но страх тут же испарился, уступив место чистому желанию. Я ахнула от неожиданного острого ощущения. Клянусь, я чувствовала странный жар под кожей. Мне хотелось, чтобы он меня поглотил. Или, может быть, чтобы я поглотила его. Мне ненавистно было это ощущение. Слишком хорошо. Слишком правильно. Я и раньше целовалась с парнями… По пьяни или из-за пари. Поцелуи были и целомудренными, и страстными, но ничего подобного еще не случалось. Такого мощного, дикого, нестерпимо прекрасного. Чем больше я отдавала, тем больше он возвращал. Мы обменивались поцелуями, словно ударами, и если бы это был бой, трудно предсказать, кто бы выиграл. Теперь я понимаю, почему говорили, что поцелуи принцев вызывают привыкание. Каждый раз, когда его язык касался моего, мне казалось, земля под нами дрожала. Словно мы вместе рождали какой-то катаклизм. Но это лишь заставляло меня целовать его быстрее и глубже. Я дернула его за рубашку, желая сорвать ее, чтобы между нами больше ничего не оставалось. Пуговицы посыпались на землю. Его руки на моем теле являли настоящую магию, более мощную и соблазнительную, чем любое известное мне заклинание. Незаметно мы оказались у колонны, хоть я и не помнила, чтобы мы двигались. Мне хотелось сорвать остатки его одежды и узнать, какие еще чувства он может вызвать во мне. Его ладонь скользнула вниз по моей ноге, а затем медленно поползла вверх вместе с моими юбками. Он не останавливался, а я этого и не хотела. Я запрокинула голову, предоставляя ему возможность вновь коснуться моей шеи. Он замер, положив руки мне на бедра. Желание сводило меня с ума. Каким-то образом мне удалось оторваться от его губ, чтобы спросить. – Зависть ведь лгал, когда сказал, что тебе нужно забрать еще одну душу, чтобы обрести свободу? – Я подалась к нему, не снимая рук с его груди. Он отвернулся в сторону, но я успела прочитать ответ в единственном оглушительном ударе его сердца и все поняла раньше, чем он успел совладать со своим лицом и отпрянуть. Теперь пространство между нами заполняла злость, пылающая еще ярче и отчаяннее, чем страсть. – Ну что, ведьма, унизилась до поцелуя с тем, кого ненавидишь?