Я пошевелила пальцами ног и засмеялась, когда песчинки посыпались между ними, щекоча и дразня. Кто-то протянул мне бокал вина, и я сделала большой глоток. На вкус напиток был сладким и крепким. Яблоки и мед – благословенный напиток, один из самых вкусных, что мне довелось попробовать. Виттория наверняка бы его оценила. Я хлебнула еще, может быть, чтобы забыться, а может быть просто захотела. Вдруг бокал куда-то исчез, и меня снова потянули танцевать. Мне захотелось остаться здесь навечно. Потеряться в этих прекрасных чувствах. Тут не нужно горевать, не нужно оплакивать, а можно просто жить. Прошли минуты, а может быть часы или дни. Время не имело значения. Я двигалась и кружилась, закрывала глаза и слушала шепот волн и голоса невидимых людей. Их прозрачные руки исследовали мое тело. Скользили вниз. Все ниже и ниже… – Запомни, – прошептал мне в ухо незнакомый голос, – Inferus sicut superus. Как вверху, так и внизу. Какое-то давно похороненное воспоминание за пределами моего сознания. Вдруг что-то холодное и острое пронзило руку, вырывая из транса. Мои глаза распахнулись. Страх снова овладел мной, но исчез так же быстро, как и нахлынул. Его сменило удовольствие, восторг, полная свобода от любых мыслей. Мне нравилось быть в этом коконе забвения. Но потом я увидела его. Он рассекал толпу на пляже, подобно лезвию. Его гнев воспламенял мирную радость. Мой невидимый партнер по танцам мгновенно исчез, но я этого не заметила, ведь ко мне приближалось гораздо более интересное существо, самое пугающее и опасное. Я смутно почувствовала желание убежать как можно дальше. Он был кровожадным зверем, а я ягненком, которого так и тянуло к краю обрыва. Среди теней он заметно выделялся. Единственная четко различимая фигура. Я подумала об огне, о языках пламени, лижущих воздух, и мне неожиданно захотелось прикоснуться языком к нему, чтобы проверить температуру его кожи. Наверняка, она такая же горячая, как и энергия, исходящая от него. Били барабаны, и мое сердце им вторило. Хотелось познать радость на всех доступных уровнях. Хорошо бы знать заклинание, чтоб запечатать это чувство в бутылку и попивать из нее, когда захочется. Магия – это жизнь, а чтобы создать жизнь, нужно заниматься любовью и ощущать радость. Наши тела постоянно напоминают нам о необходимости жить. Последние несколько недель меня окружали только смерть и разрушения. Мне нужен был баланс, я заслужила его. Как наверху, так и внизу. Он остановился рядом со странным выражением на лице. – Надо идти, ведьма. Едва ли. Я отвернулась, но он схватил меня за руку, рывком притянул к себе. От него исходил жар. Я испытала очень странное ощущение. – Привет, демон. Давай потанцуем. – Нужно убираться отсюда, немедленно. – Почему это? – Потому что ты срываешь с себя одежду и смотришь на меня так, будто дальше примешься за мою. Я посмотрела на себя и, рассмеявшись от удивления, попыталась расстегнуть корсаж. Но не позволил и прикрыл меня своими татуированными руками. Подняв на него взгляд, я выгнула бровь. – Разве ты не хочешь увидеть меня голой? – Уже. – И? – Если захочешь сорвать с себя одежду, когда мы вернемся домой, можем это обсудить. Болезненное ледяное покалывание в руке погасило пламя желания. Но затем оно вернулось с удвоенной силой, я отказалась от попыток снять платье и сосредоточилась на нем. Попыталась расстегнуть пуговицу на его брюках, но он ловко уклонился и сделал шаг назад. Какое упрямое существо. Я положила руки ему на грудь и заскользила вниз. Под моими ладонями гудела сила, отвечая на прикосновения. Опьяняющее ощущение. – Для живого воплощения греха ты не такой уж и грешник. Я притянула его к себе. Били барабаны. Во мне кипела страсть. Он закрыл глаза. Я прижалась к нему, и на этот раз принц меня не остановил. Музыка стала слишком тяжелой. Я повисла на нем. Мне хотелось, чтобы он обнял меня, поднял и унес нас по небу, но упрямый демон не двинулся с места. – Почему ты не прикоснешься ко мне? – Я провела большим пальцем по изгибу его губ, и он осторожно прикусил его, удерживая на месте. Если это был знак устрашения, он не сработал. Принц открыл глаза. Я была поражена их красотой. – Это потому что я ведьма? Он провел своими сильными руками вдоль моих. Я подалась ближе, желая ощутить его губы на своих. Вдруг я вспомнила, как однажды он сказал, что я буду умолять его поцеловать меня. Что я буду любить его или ненавидеть, но все же хотеть этого. Он не ошибся, я его ненавидела… за то, что он мне отказал. Ожидание стало почти болезненным, когда он наконец взял меня за запястье, но вместо того, чтобы притянуть к себе, мягко оттолкнул, удерживая на расстоянии вытянутой руки. – Есть много причин. Одна из них это то, что ты находишься под влиянием моего брата, – он оглянулся через плечо с предостерегающим выражением на лице. – Заинтригованная, я медленно обернулась. Желание затмило все остальные чувства. У Принца Похоти была золотистая кожа, темные волосы и тело, которым, должно быть, вдохновлялся Микеланджело для своих скульптур. Я не просто хотела его, а нуждалась в нем, жаждала его внимания и прикосновения. – Привет, синьорина Ди Карло. Ты восхитительна. Голос у него был неземной. Удовольствие, смешанное с болью. Я была одновременно в восторге и в ужасе. Но предплечье вдруг сковало льдом. Ко мне вернулось навязчивое ощущение, которое притупило эмоции настолько, что я успела ощутить ужас происходящего и того, что он делал со мной. Похоть применил свои магические способности, и это было намного хуже, чем тогда с Завистью. Мне стало так хорошо, что я забыла саму себя, и чего я хочу. И главное, что я ненавижу. Или, может быть, я не забыла о своей ненависти целиком, но, определенно, она меня больше не волновала. Огонь страсти затмил сознание и вытащил наружу животные инстинкты. Мне до смерти захотелось жизни, удовольствия и… Принц обошел меня кругом. На нем был расстегнутый серебристый пиджак от костюма (под которым не оказалось рубашки) и брюки в тон, которые сидели на бедрах так низко, что это сводило с ума. Глаза у него были угольно черными, взгляд проникал в самую глубь души. В нем отражалось бездонное море желания. Мне захотелось сбросить одежду и нырнуть туда. Я собиралась двинуться ему навстречу, но кто-то схватил меня за талию. Вместо того, чтобы вырываться, я сфокусировалась на ощущении тепла за моей спиной. Твердости. Силы. Я чуть не забыла, как сильно хотела его. Похоть, должно быть, почувствовал перемену в моих эмоциях. Он переводил взгляд с меня на брата с непонятным выражением лица. А затем начал что-то говорить, но я была слишком захвачена чувствами. Его голос. Теплый бриз. Запах Гнева. И его сильные руки, удерживающие меня на месте. Похоть продолжал говорить, а я изо всех сил пыталась сконцентрироваться на смысле его слов, а не на форме его губ. Принц остановился совсем близко от нас. Руки Гнева вокруг моей талии напоминали стальной обруч. – Понимаешь, что это значит, ведьма? – Я сдвинула брови. Его улыбка воплощала самый прекрасный ночной кошмар. – Иди потанцуй. Наслаждайся вечеринкой. Мы сегодня готовимся к Празднику Волка. До меня донесся знакомый запах. Лаванда и белый шалфей. Виттория! Она здесь… Если бы я не пошла танцевать, нашла бы… – Стоп, – снова зашептал в моей голове тот же голос. Это обман. Виттория мертва. – Нет. Похоть был удивлен моим отказом не меньше, чем я сама. В одно мгновение лик страсти превратился в гримасу ярости. Он щелкнул пальцами, и чары рассеялись. У меня подкосились колени и, если бы не Гнев, я бы упала. Все удовольствие и счастье, которые я ощущала, тотчас исчезли, оставив меня опустошенной и дрожащей от ужаса. То, что он сделал… То, что я чувствовала… Мне хотелось содрать с себя кожу или расцарапать его ногтями. Существо, которое завладело моими эмоциями. Заставило меня забыть обо всем и хотеть того, чего следует бояться. Внезапно о себе напомнило вино, которое я выпила. Согнувшись пополам, я исторгла его наружу. Гнев не отпускал меня. – Что ты здесь делаешь? – спросил Гнев тихим низким голосом, и по моему позвоночнику пробежал холодок. – Доставляю тебе сообщение, дорогой братец. Ты нужен дома. Немедленно. – Он перевел взгляд на меня. – Не волнуйся, за твоей маленькой подружкой я присмотрю. Мне есть, что ей рассказать. Сказки о демонах и ведьмах, злодеях и героях, проклятиях и королевском отмщении. – Нет, – мои пальцы впились в предплечье Гнева, – п-пожалуйста. Не знаю, было ли причиной то, как дрогнул мой голос, или принц Гнева давно ждал этой возможности по собственным причинам, но я внезапно оказалась отодвинутой за его спину, а он вонзил свой кинжал прямо в грудь Похоти. Хрустнули кости. Принц повернул кинжал, и из раны хлынула темная кровь. – Больше не появляйся здесь. Я вернусь домой, когда буду готов. – Он вынул клинок и вытер его о штаны. – Увидимся в Аду, братец. Не знаю, что смутило меня больше: холодное равнодушие, с которым Гнев взирал на то, как умирает его брат, или само внезапное жестокое нападение. Я знала, что он опасен, но видеть это собственными глазами… Похоть закашлялся, скользнул взглядом по смертельной ране на груди и вдруг исчез. Просто растаял в воздухе, будто бы никогда не существовал. Я упала на песок, не сводя глаз с места, которое только что занимал принц-демон. По лицу покатились слезы. Меня снова вырвало. Гнев опустился на колени рядом со мной. Я не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. – Он умер? – Нет. Кинжал королевского дома лишь разрывает связи с этим миром. Он вернулся домой и какое-то время не сможет пользоваться своей силой. Хоть что-то хорошее на фоне общей катастрофы. Гнев передал мне платок, чтобы вытереть лицо. Не знаю, где он его взял, да и не важно. – Похоть вытаскивает приятные эмоции и усиливает их. Теперь ты можешь ощутить пустоту. Это как с колодцем, который был полон, но внезапно пересох. После всеобъемлющего счастья контраст ощущается особенно остро. Это тоже своего рода Ад. Дарить кому-то нестерпимое удовольствие только для того, чтобы тут же отнять его, не дав насладиться им как следует. Смертных это часто сводит с ума. Но ты довольно скоро придешь в себя. – Он бы не… – я сжала руки в кулаки, – не заставил меня… Гнев покачал головой. – Нет. – Но я же чувствовала… какие-то невидимые руки. А еще я не забыла, как пыталась сорвать с себя одежду прямо перед Гневом. И как сильно мне хотелось его прикосновений. – Всего лишь демонстрация твоего желания. Это часть тебя, а не влияние извне. Малоутешительно. Похоть не коснулся меня физически, но манипулирование эмоциями ничем не лучше, он извратил прекрасное, превратив его в кошмар. Гнев был прав. Я чувствовала себя опустошенной и разбитой. Словно парила над землей, но ветер неожиданно стих, и я упала в ледяные морские глубины. Меня поглотила бесконечная пустота. Хотелось свернуться клубочком на земле и уснуть навечно. Проклятие осталось где-то далеко позади вместе с настойчивым ощущением, что я узнала нечто важное. Больше меня не волновало ни убийство сестры, ни месть. Все утратило значение. Похоже, я произнесла это вслух. Гнев протянул руку и легонько погладил испачканными кровью костяшками пальцев мою шею. То самое место, куда, как я помню, он поцеловал меня в ночь, когда спас после укуса Випириды. Я вздрогнула, и он отдернул ладонь. – Соберись с силами, скоро все пройдет.