Охрана императорского дворца поручалась исключительно чужим воинам: македонцам, туркам, хазарам, арабам, франкам, генуэзцам и, конечно же, варягам. Византия доказала, что свою безопасность можно доверить потенциальным и реальным врагам, и они будут преданнее соотечественников. За хорошую, естественно, плату. Сегодняшний мир, после долгих экспериментов, возвращается к тому, что многие тысячелетия позиционировалось как ненадежное, неэффективное и дорогостоящее. После долгих колебаний Германия объявила, что с 1 июля 2011 г. отменяет всеобщую воинскую повинность. Причем, решение принято вопреки желанию большинства немцев. Существовавший годичный срок службы перестал отвечать интересам бундесвера, – солдат просто не успевал стать профессионалом высокого класса и не мог выполнить ни одной существенной военной задачи. За границей, в частности Афганистане, воевали профессионалы; со сложнейшей техникой могли обращаться только они; подразделения по борьбе с терроризмом состоят исключительно из профессионалов. Рост военных расходов оказался мифом: наоборот, при переходе на добровольную армию бундесвер экономит 400 миллионов евро. Численность армии сокращается с 250 тысяч до 185 тысяч военнослужащих; один профессионал в состоянии заменить двоих дилетантов. Самое серьезное препятствие для кардинального решения кадрового вопроса – германская Конституция. Вернее, статья, в которой говорится о всеобщей воинской повинности. Поскольку в нормальных странах к изменениям в законах относятся строго, то статью сохранили. Молодых немцев, которым раньше брили чубы, теперь будут только ставить на военный учет. Медицинский осмотр при этом отменили – чтобы формализм не потребовал дополнительных расходов. Судя по тому, с какими трудностями Россия сталкивается при всеобщей воинской повинности, ей следовало опередить Германию в кадровой политике. В России значительная часть общества ломает голову: как уклониться от службы, еще одна небезучастная сторона – чиновники военкоматов, врачи медкомиссий – за взятки родителей уклонистов повышает свой жизненный уровень, и, наконец, милиция и военные по всей стране гоняются за теми, у кого нет денег на взятку, но служить не хочется. В-общем, почетная обязанность стала одним из существенных факторов криминализации общества. И не будет эффективно защищать родину тот, кто упорно не желает этого делать. Из попавших в строй, многие не могут достойно пройти «школу мужества», бывает еще хуже – некоторые возвращаются инвалидами или не возвращаются вообще. Кто-то, вместо боевой подготовки, строил дачу генералу. Солдат – это профессия; такая, как и все остальные, и не у всякого есть к ней призвание и способности. России необходима сильная армия, потому что Господь дал ей много всякого добра в виде разных ресурсов, а все ценное нуждается в защите. В наш высокотехнологичный век нет необходимости в многочисленной армии, но есть огромная потребность в профессионалах. Солдатам необходимо платить очень хорошие деньги особенно сейчас, когда слаба общенациональная идея, и с патриотизмом неважно. И еще: солдат должен иметь свое имущество, чтобы защищать и его, а не только необъятную родину. Недаром римляне не призывали на службу плебеев шестого сословия (самых бедных граждан), у нас же, наоборот: вопреки всякому здравому смыслу, в части попадают те, кто не смог откупиться. Право наций на самоопределение или никаких прав нациям В 90 г. до н. э. на Апенинском полуострове вспыхнула гражданская война: италийские народы – марсы, самниты и прочие – восстали против Рима. Будем справедливыми: римляне также знали межнациональные конфликты, но они имели свои неповторимые особенности. Римская национальная политика кажется фантастической и невозможной, – особенно нам, пережившим развал Советского Союза, наблюдавшим раздел Чехословакии и кровавое разрезание на куски когда-то благополучной Югославии. Мы привыкли к межнациональным конфликтам, столкновениям, и далекая война не вызвала бы у нас никакого интереса, если б не цели воюющих сторон. Скажем больше: война, получившая название Союзнической или Марсийской, ставит нас в полный тупик. Италийские союзники Рима, не жалея крови, сражались против него два года отнюдь не с понятной всем целью отделения и образования своих государств; они боролись с главным городом Италии за РИМСКОЕ ГРАЖДАНСТВО, за право считаться римлянами. Гражданство имело слишком высокую цену, и Рим идет на уступки, лишь оказавшись на краю гибели. Вначале права римлян получили союзники, сохранившие верность Риму. Затем, в 89 г. до н. э. закон предоставил гражданство тем восставшим, которые сложат оружия в течение 60-и дней. Последняя уступка расколола повстанцев, и Союзническая война пошла на убыль. Вырванные силой права оказались брошенной собаке костью; по словам Т. Моммзена, «новые граждане поставлены были по отношению к старым примерно в такое же положение, как вольноотпущенники к свободнорожденным». Тем не менее, италийские народы постепенно становились римлянами; через непродолжительное время перестанут упоминаться марсы, пелигны… Все многонациональные государства мечтают о единстве граждан – римляне достигли единства не прилагая для этого специальных усилий, даже наоборот, препятствуя процессу единения. Сегодня мы льем крокодильи слезы о разваленном Союзе, обвиняем глав трех республик, разделивших великую державу где-то в охотничьем домике в Беловежской пуще. Но величия не было давно; оставалось что-то большое и непрочное, которое не желало всеми частями оставаться в общей толпе, и весь клубок змей готовился жалить друг друга. В промежутках между охотой три человека не смогли бы уничтожить Союз, если б у него имелись перспективы. Народы встретили акт разделки шкуры умирающего медведя равнодушным молчанием. Распад Советского Союза имел более глубинные причины, нежели обычный каприз глав России, Украины и Беларуси. Население огромной страны устало от пустых обещаний; светлое будущее обернулось пустыми полками магазинов, предметы первой необходимости приходилось «доставать» по блату, по знакомству; развитой социализм позорно проиграл сражение с «гибнущим» капитализмом. Неудовлетворенность материальным положением толкало на поиски врага; в многонациональной стране это выражается в выступлениях меньших народов против титульной нации. К сожалению, начал реализоваться худший из вариантов решения проблемы – развод с битьем посуды о головы друг друга; первые звонки прозвенели: в Средней Азии, в Закавказье, в Прибалтике. Ничего страшного не произошло в Беловежской пуще, разве что пострадало невинное зверье во время охоты. Историю нельзя перемотать назад как пленку устаревшего видеомагнитофона; пока не изобретена машина времени, мы не исправим плохие моменты в прошлом. Вместо того, чтобы размазывать слезы по щекам и переживать о разбитом кувшине, вместо того, чтобы кровью и плотью заделывать в нем трещины и пытаться приклеить отлетевшие куски, – гораздо проще создать новый – добротный и красивый. Все бегут, когда в доме течет и рушится крыша; в такой ситуации бесполезно убеждать измученных неудобствами квартиросъемщиков, что жить скоро будем отлично. Не факт, что обратный процесс невозможен, как только вместо покосившейся глинобитной избы появится коттедж со всеми удобствами. Сегодня нам кажется нереальным, что к великой сестре вновь могут потянуться отторгнутые окраины (именно к ВЕЛИКОЙ, потому что с большой никто не будет даже искренне дружить). Мы удивляемся Союзнической войне, шедшей в Италии более двух тысяч лет назад; но при этом забываем, что не всегда Россия добывала новые территории силой оружия: 8 января 1654 г. Переяславская рада единодушно высказалась за вхождение Украины в состав России, в 1798 г. грузинский царь Георгий XII обратился к России с просьбой принять в ее подданство Грузию. В 1801 г. управление Грузией перешло от царствующей династии Багратидов к российскому наместнику. Один из потомков грузинского царского дома нам прекрасно известен: князь Петр Иванович Багратион в 1812 г. прославился, защищая общую родину от французов, во время Бородинской битвы он получил ранение, оказавшееся смертельным. Примеры кажутся далекими и нереальными из-за напряженных отношений с сегодняшними Грузией и Украиной. Но… 20 ноября 2011 г. в новостных лентах появилось сообщение, что косовские сербы собрали более 20 тысяч подписей под обращением к России. Многострадальный народ не верит ни правительству соседней Сербии, ни Евросоюзу и НАТО; косовские сербы просят далекую славянскую сестру о предоставлении им российского гражданства, они верят, что только Россия сможет защитить древнейшие на Балканах православные храмы и монастыри. Россия пока не готова оказать ту помощь, в которой нуждаются более 100 тысяч брошенных на произвол судьбы косовских сербов. Некоторые наши политики предлагали переселить теснимых албанцами братьев-славян в Россию. Что ж, это было б данью сербскому гостеприимству – после Октября 1917 г. на Балканах нашли приют около 100 тысяч русских во главе с генералом Врангелем. Но при таком решении проблемы колыбель сербского православия окажется потерянной навсегда. И потеря ужасна: по количеству православных святынь Косовский край не имеет себе равных на земле. До начала затяжного конфликта здесь находилось около 1800 церквей и монастырей, двум сотням из которых более 600 лет. Если России удастся сохранить то, что не взорвано, не превращено в мечети, ее авторитет вырастет неимоверно: к русскому народу начнет возвращаться порядком забытый патриотизм, России будут благодарны все православные народы – сербы, болгары…, наконец, с ней начнет считаться Европа, США, НАТО, ООН и весь мир. Многонациональная страна… Если не кривить душой по примеру самого известного большевика, вынужденного заискивать перед всеми народами, чтобы не погибнуть, то это явление нежелательное. Но жить с этим приходится почти всем странам. Ежегодно на планете исчезают десятки языков. Хорошо это или плохо? Для армии лингвистов, переводчиков явление не из приятных – круг их интересов сужается, работы становится меньше. Однако процесс необратим и желателен, ведь языковая рознь играла центральное место в войнах и конфликтах на протяжении всей истории человечества. С другой стороны, как мы помним из Библии, было время, когда все люди разговаривали на одном языке, а разделило их человеческое упрямство. В общем, откуда вышли, туда и должны придти. Сегодня, в эпоху глобализации, небывалой миграции, все больше возрастает потребность в едином для всех землян средстве общения. Невиданный рост научных достижений и технического прогресса ведет к тому, что в национальные языки массово внедряются общие и понятные без перевода термины – они чужие, непривычно звучащие, но без них не обойтись. С другой стороны, теряется смысл изучения родного языка, ибо сужаются перспективы его применения. Перед смертью возможна агония; ее мы сегодня и наблюдаем в виде небывалого роста межэтнических конфликтов, в ежегодно появляющихся на политической карте новых государствах. Но… В противоположность децентрализаторским процессам зарождается Евросоюз с общей валютой, общими политическими и экономическими интересами. Вспомним еще об одной великой державе, оказавшей в свое время огромное влияние на Русь – Россию; и вскользь посмотрим, как там решался один из важнейших вопросов человечества – национальный вопрос. Византийская империя была многонациональным государством с начала своего существования. Наряду с греками, здесь жили армяне, славяне, арабы, сербы, евреи, турки и множество других народов. В богатый Константинополь устремлялись толпы иностранных купцов, наемников и представителей других профессий. Византия любезно принимала и обеспечивала работой генуэзцев, венецианцев, норманнов, саксов, каталонцев… Государство не допускало и мысли об автономии этнических образований, наоборот, всеми средствами практиковалось перемешивание народов. Насильно, либо привлекая обещаниями, славян переселяли в Малую Азию, армян в Европу, народы с окраин, словно фигуры в шахматной партии, передвигали в центр империи. Еще одним фактором, объединявшим византийцев, стал язык. Вся эта разноплеменная смесь населявших государство народов, наемников, купцов, крестьян, кочевников, различного рода мигрантов была вынуждена учить греческий язык, чтобы, по крайней мере, понимать друг друга. Все жители Византии гордо называли себя ромеями (т. е. римлянами), а настоящая национальность отступала на второй план. Нейтральное самоназвание византийцев никого не обижало, наоборот, наполняло гордостью и служило объединяющей силой. Ни один из населявших Византию народов не чувствовал себя ущербным, угнетенным. Действительное, а не формальное, равноправие вытекало уже из того факта, что императором мог стать (и становился им) грек, армянин, македонец, араб или славянин. Мощнейшим фактором, обеспечившим единство империи, стало православие, – оно заменило национальность. Византийцы в случае нужды умели договариваться с мусульманским миром, но у себя старались любыми способами, вплоть до жестоких преследований, изжить существовавшие ереси – манихеев, павликиан, богомилов. Византийцы успешно использовали громадную силу православия; они стремились христианизировать не только народы в составе империи, но и жившие далеко за ее пределами. Языческая Русь стала ярким примером византийской православной экспансии. С сепаратизмом окраин бороться трудно – практически невозможно: компактно проживающие болгары и сербы добились независимости после упорной борьбы. Но в целом политика стирания языковых, этнических, религиозных барьеров позволила Византии просуществовать более тысячи лет. В 1472 г. великий князь московский Иван III женился на Софье (Зое) Палеолог – племяннице и внучке византийских императоров. Этим событием Россия как бы официально приняло византийское идейное наследство, ведь сам Константинополь незадолго до этого стал турецким городом Стамбулом. Вместе с царственной невестой на Русь устремилось множество – эмигрантов итальянцев и византийцев: ученые, мастера, и просто люди, искавшие в Московии лучшей доли и спасавшиеся от власти чуждых им турок. В сегодняшней России огромный процент молодых людей связывает свои сокровенные надежды с переселением в Западную Европу или Америку; мы не в состоянии представить, что когда-то лучшие таланты и умы Запада надеялись реализовать свои способности исключительно в России. Во времена Ивана III была только первая волна трудовой миграции. В царской России стремилось устроиться на жительство активное население практически из всех стран Западной Европы. В 90-х г. XX в. из новой России, Казахстана и прочих республик на историческую родину возвращались сотни тысяч немцев, – то были потомки давних переселенцев, позабывшие немецкий язык и веру; сегодня им стало некомфортно на землях, облюбованных предками сотни лет назад. В России искали работу не только промышленные специалисты, ученые и военные; сюда бежали и простые крестьяне. Несмотря на то, что советские историки пытались представить царскую Россию как отсталую, неразвитую страну, жить и работать считалось в ней выгодно и престижно. И не в последнюю очередь, благодаря неплохой национальной политике. Россия всю свою сознательную историю, начиная от принятия христианства, шла византийским путем. То есть, подавление национального самосознания народов происходила в мягкой, иногда незаметной форме, – в отличие от Турции, практиковавшей массовую резню армян или от Рима, уничтожившего Карфаген вместе с народом. Внимание населения огромной России мудро переключалось с проблем отдельно взятого народа на общегосударственные интересы. Национальная интеллигенция была вынуждена изучать русский язык, русские традиции, ибо без образования невозможно сделать карьеру, найти свое место в жизни. Многие народы России не имели собственной письменности, своего алфавита, и правительство не стремилось им это дать отнюдь не из-за экономии бюджетных денег. Зато в обучении русскому языку активно помогала церковь, постоянно расширяя сеть церковно-приходских школ. Они появились в 1804 г. после школьной реформы и находились в подчинении у Святейшего Правительствующего Синода. Государство не сразу оценило роль церковного начинания, и на первых порах никоим образом не участвовало в учебном процессе. Со временем и к власти пришло понимание важности дела. С 1885 по 1902 годы финансирование церковно-приходских школ выросло с 55 тысяч до 10,3 млн. рублей, а их число увеличилось с 5517 в 1885 г. до 42696 в 1905 г. В 1884 г. был унифицирован преподавательский процесс; согласно «Правилам о церковно-приходских школах», создавались одноклассные (двухгодичные) и двухклассные (четырехгодичные) школы. В одноклассных школах изучали закон Божий, письмо, арифметику, чтение и церковное пение. В двухклассных – к перечисленным предметам добавилась история. Практически любой ребенок имел возможность получить начальное образование, а поголовная неграмотность царской России – не более чем миф советской эпохи. В России существовало равноправие наций (хотя большевики именовали ее «тюрьмой народов»); оно выражалось в том, что одинаковые возможности карьерного роста имели наряду с русскими и немцы, и грузины, и сербы… (Примечательно, что Октябрьскую революцию совершали, а потом состояли в политическом руководстве страны в основном лица нерусского происхождения: евреи, латыши, грузины – Сталин и Оржоникидзе, поляк – Дзержинский.) Многонациональная страна может быть не бомбой замедленного действия, а образцом стабильности. Один из путей достижения согласия использовался в царской России, а еще раньше – в Византии. Суть в том, что народы должны перемешиваться как в котле в процессе миграции и вступлений в межэтнические браки; националистом не может быть человек, у которого кровь нескольких наций. Порой, гораздо хуже, когда в государстве превалирует одна нация; все мы знаем, к чему привела Германию и немцев идея расовой чистоты и расового превосходства. Большевики на первом этапе своего существования были вынуждены провозгласить право наций на самоопределение. Подобными декларациями они якобы приобрели союзников в лице национальных меньшинств, но вместе с тем, пришлось пойти на огромные жертвы. Ленин понимал, что не реально удержать Польшу, когда рушилась российская государственность. (Даже в благополучные времена Россия получила три масштабных польских восстания: в 1794 г. знаменитому А. В. Суворову пришлось воевать с Т. Косцюшко, в 1830–1831 гг. Польша вновь пытается вернуть себе независимость, в 1863 г. национально-освободительное движение снова охватило территорию бывшей Речи Посполитой.) Стала независимой Финляндия, воспользовались ситуацией прибалтийские республики. Впрочем, недалеки от истины люди, называющие вождя мирового пролетариата немецким шпионом; слишком уж действия Ленина похожи на сознательный развал России. Он развил мысль Ф. Энгельса «Не может быть свободен народ, который угнетает чужие народы» до ужасающего предела. Владимир Ильич раздаривал налево и направо земли, заботливо собираемые русскими царями. На VII (апрельской, 1917 г.) всероссийской конференции РСДРП (б) он удивляется, высказываясь по национальному вопросу: «Почему мы, великороссы, угнетающие большее число наций, чем какой-либо другой народ, должны отказаться от признания права на отделение Польши, Украины, Финляндии?» То есть, если сегодня многие не могут смириться со свершившимся развалом Советского Союза, то Ленин, напротив, буквально выталкивал из состава России высокоразвитые национальные окраины. И далее по тексту его выступления: «Мы к сепаратистскому движению равнодушны, нейтральны. Если Финляндия, если Польша, Украина отделятся от России, в этом ничего худого нет. Что тут худого? Кто это скажет, тот шовинист. Надо сойти с ума, чтобы продолжать политику царя Николая». Доброта Ленина превзошла даже мечты финских националистов: «Финляндцы хотят сейчас только автономии. Мы за то, чтобы Финляндии была дана полная свобода, тогда доверие к русской демократии усилится, именно тогда они не отделятся, когда это будет проведено в жизнь». Как оказалось позже, финская логика несколько разошлась с ленинской. Резолюция партконференции по национальному вопросу шокирует: «За всеми нациями, входящими в состав России, должно быть признано право на свободное отделение и на образование самостоятельного государства. Отрицание такого права и непринятие мер, гарантирующих его практическую осуществимость, равносильно поддержке политики захватов или аннексий». Затем византийское мышление возобладало в стране, – которая на дух не переносила Византию и вырывала с корнем православие. Мы наблюдаем переселение целых народов; гигантские проекты, вроде поднятия целины и комсомольских строек были ни что иное, как добровольное перемешивание национальностей на огромном пространстве. Главными целями советской национальной политики становятся: слияние наций, стирание между ними любых различий и границ.