Из глаз моих потекли слезы. Ноги подогнулись, и я сползла по стене на пол. Обхватила руками живот и простонала: – Я не могу есть! Просто не могу! Я слишком толстая, и он не дает мне есть! – Кто не дает тебе есть? – наклонившись ко мне, растерянно спросила Касс. – Кто мешает тебе есть? – Голос! – взвизгнула я. – Голос у меня внутри. Он не дает мне есть. Ведет к совершенству. – Взгляд мой застыл, я словно затерялась в тумане. – Он забрал у меня Дейзи… И Остина тоже! Я стала ему противна! Слишком много жира! – Дейзи? – спросила Касс. – Кто такая Дейзи, милая? – А Остин? Остин Карилло? Мой лучший друг? Подняв полные слез глаза, я заметила, что Роум шагнул вперед. На лице его застыло суровое выражение. – Я его люблю… Я так люблю его, Роум. Но он меня бросил. Занимался со мной любовью, а потом бросил! Я ему противна. С ним все становилось лучше. И я была сильнее. Но он бросил меня, потому что я слишком толстая! Я – уродина… чертова УРОДИНА! И кто может винить его за то, что ушел?… – Лекс, это просто абсурд, – проговорила Молли и села на корточки рядом со мной. – Вы с Остином вместе? Как долго? Девушка погладила меня по голове и потрясенно отшатнулась, когда в пальцах ее осталась прядь волос. – Лекси, что?… – воскликнула Молли, с ужасом глядя на меня. – Я почти идеальна, Моллс. Почти добилась… – Я попыталась улыбнуться. Молли двинулась вперед, намереваясь меня коснуться, но я поспешила забиться в угол, и она лишь бессильно уронила руку. – Ты меня пугаешь, Лекси. Очень пугаешь. – Если бы я не была ему противна… Жаль, что мы не встретились раньше. Почему я не знала его прежде? Он мог бы меня спасти. Он бы заставил замолчать этот голос. – Остин, милая? Ты говоришь об Остине Карилло, нашем друге? – спросил Джимми-Дон, и я беспомощно уставилась на него. – Я больше не могу, Джей-Ди… Я так измучилась… устала от подобной жизни… – Я замолчала, ощутив, как комната начала заваливаться набок. – Лекс! ЛЕКСИ! – услышала я испуганный голос Касс. У меня перед глазами возник черный туннель, и мышцы стали слишком тяжелыми. – Простите… Мне очень жаль… Я не смогла сдержать данное Дейзи обещание… – прошептала я. А потом все вокруг потемнело. Глава 25 Остин – Ты сделал домашнее задание, малыш? Леви поднял взгляд от учебника по истории Америки и кивнул. А потом спросил, грызя ручку: – Есть новости об Аксе? Вздохнув, я взъерошил рукой его песочного цвета волосы и проговорил: – Нет, малыш. Пока никаких. Как и всегда. Каждый день весь гребаный месяц я отвечал ему одно и то же. В тот вечер Аксель, сбежав от полицейских, куда-то пропал, и мы понятия не имели, где он находился. «Черт возьми». Трейлер осветился ярким светом фар. Выглянув в окно, я увидел повернувший в нашу сторону огромный пикап «Додж». Наверняка какой-нибудь богатенький студент из университета приехал за дозой. С того вечера, как Портер оказался в больнице с передозировкой, нам приходилось вести дела на своей территории. Парень все еще лежал в коме, и, пока он не очнулся, главным подозреваемым у полицейских оставался Аксель. Который пустился в бега. – Лев, у меня дела. Проверь маму минут через пятнадцать, ладно? Ей нужно дать следующую порцию лекарств. Леви кивнул, с грустью на лице наблюдая, как я направился к выходу из трейлера. Ему не нравилось, что я продавал наркотики. И заменил Акселя, став правой рукой Джио. Как только я оказался на улице, дверца пикапа открылась. Удивив меня до чертиков, наружу выбрался Роум Принс. Тут же позади распахнулась дверь трейлера, и мимо пробежал Леви. – Роум! – прокричал он. Друг улыбнулся восторженному приветствию брата. Роум прижал паренька к груди и спросил: – Лев, парень, как дела? Леви кивнул и пожал плечами. – Наверное, нормально. Акс пропал, но Остин теперь почти всегда рядом. А мама… ей не очень хорошо. – Я знаю, малыш. Но постарайся быть сильным, ладно? – Да. – Лицо Леви просветлело. – Ты просто шикарно играл в матче чемпионата, Роум. А тот выигрышный тачдаун… Это просто безумие! Роум рассмеялся и шутливо стукнул Леви по руке. – Спасибо, малыш. Получилось довольно прилично. – Лев, – наблюдая за ними, проговорил я. – Иди внутрь. Мне нужно поговорить с Роумом наедине. – Но… – В дом. Сейчас же, – строго сказал я. Бросив на Роума последний взгляд, парень направился внутрь. – Какого хрена ты делаешь в наших трущобах? – спросил я и подошел ближе к Роуму, оглядывая парк в поисках Джио. Мне не хотелось, чтобы лучший друг угодил в передрягу. Не успел я и глазом моргнуть, как Роум решительно шагнул ко мне и ударил кулаком по лицу. Я отшатнулся, но быстро пришел в себя и, выпрямившись, с силой толкнул друга. Роум, отлетев назад, ударился спиной о кузов пикапа. – Какого хрена, Роум! – прошипел я, сплевывая кровь, сочившуюся из разбитой губы. Я потянулся к его рубашке, но Роум, отбросив мои руки, шагнул вперед и встал ко мне почти вплотную. – Какого хера ты творишь, восемьдесят третий? – тихо спросил он, сверля меня взглядом. – Теперь это твоя жизнь? – Он обвел рукой окружавший нас трейлерный парк. – Вот кем ты хочешь стать? – Отвали, Роум! Ты ни хрена не знаешь! – Я знаю, что мой лучший друг, парень, которого я считаю братом, роет себе яму, из которой потом не сможет выбраться. Я не видел тебя несколько недель и понятия не имею, что, черт возьми, происходит в твоей жизни! Опустив голову, я отступил назад и упер руки в бока. – Я не могу пойти на попятный, друг. Мне нужно обеспечивать семью. Акс где-то затаился. Маме становится все хуже. Роум откинул голову назад и проговорил: – Знаешь, декан убежден, что ты как-то связан с передозировкой Портера. Он ищет в кампусе хоть кого-нибудь, кто сможет связать тебя с этой сделкой. А ты здесь, продаешь дурь с Холмчими. И это явно не принесет тебе пользы. – Черт! Я знаю, но… Ром вдруг сжал мне руку, и я удивленно поднял брови. – Послушай, восемьдесят третий, я здесь не для того, чтобы снова выносить тебе мозг из-за торговли или банды. Я понимаю, что ты пытаешься сделать. Я просто хотел сказать, что Ле… – ОСТИН! ОСТИН! – У меня кровь застыла в жилах, когда, перебив Роума, тишину ночи прорезал голос Леви. Обернувшись, я увидел, как он вылетел из трейлера, бледный, словно смерть. По щекам брата текли слезы. Я рванулся ему навстречу и, схватив за руки, почувствовал, что тело Леви дрожало, словно лист на ветру. – Мама, Ост! Я не могу ее разбудить! Она не просыпается! Я услышал, как выругался Роум, теперь стоявший у меня за спиной. И тут же ноги понесли меня в трейлер, в мамину комнату. Казалось, она спала. Но когда я подошел к кровати, то отметил, что мама лежала пугающе неподвижно. Лишь грудь ее едва двигалась. Она дышала. Услышав шорох в дверном проеме, я повернул голову. Там, глядя на меня, стоял Роум. Он прижал к себе Леви; младший братишка плакал. – Она не просыпается, Роум. Какого хрена мне делать? Роум сглотнул, но, войдя в комнату, проговорил: