Зашедший в медблок Марк удивленно осмотрел все вокруг и веселым тоном заявил: – Ну надо же, все целое. Что-то вы как-то хиленько мирились. А нет, смотрю, ты все же решила уничтожить мой медблок, затопив его. И он присел со мной рядом на кушетку. Погладил широкой ладонью мою лежащую на коленях, дрожащую руку. – Ну-ну, будет тебе, девочка, будет. Тяжко, конечно, тебе пришлось, но кто же знал? Ты не переживай, все, что можно, капитан исправит. Он же не зверь какой мучить тебя. Вон как переживал за тебя все два месяца, истощал. Ему бы пару укольчиков для здоровья не помешало, но разве его затащишь? А ты бери себя в руки, у нас с тобой еще много дел. Голосок у тебя чудесный был, но не волнуйся, попробуем вернуть. Молодая ты еще. Будет у тебя еще хорошая жизнь. И любовь еще будет. После этих слов я снова зарыдала. Не нужна мне другая любовь! Есть у меня уже одна, да только лучше бы ее и вовсе не было! – Похоже, я сделал только хуже, – он вздохнул. – Может, тебе укольчик какой успокоительный? Я отрицательно помотала головой. Хватит с меня укольчиков. Нужно и вправду брать себя в руки и настраиваться на новую жизнь. Все у меня будет хорошо. Встав, я кивком поблагодарила Марка, взяла кватрис и вышла в коридор. Глава 28 Нор Мне опять захотелось напиться. Знаю, что это не поможет, но так хотелось заглушить чувство вины и злости на самого себя. Сегодня, когда, наконец-то, нашел ее, чуть с ума от радости не сошел. Как какой-то одержимый, держал в объятиях ее обмякшее тело, стоя в той ужасной комнатушке, где она работала все эти недели. Гладил ее короткие волосы и целовал мизинчик, который она отрезала, лишь бы сбежать от меня. Я понимал, что это последний раз, когда я держу ее в объятиях, и поэтому сильнее обнимал ее, вдыхая запах. Я старался надышаться им, запомнить напоследок, чтобы он отпечатался во мне навсегда. Она никогда не простит меня. Да разве можно? Я бы и сам не простил. И было бы лучше, если бы она меня вообще больше не видела. Но я так не могу. Мне нужно проследить, чтобы она была в безопасности и обеспечена всем необходимым. Только тогда я смогу ее спокойно опустить и больше не вмешиваться в ее жизнь. Я никогда не смогу ее забыть, но и мучить себя, оставаясь где-то поблизости, я не готов. Видеть, как она будет встречаться с другим мужчиной? Дарить ему свои поцелуи и любовь? Нет! Это выше моих сил. Лучше мне вообще об этом не думать и быть как можно дальше от нее, чтобы не было соблазна взглянуть на нее даже краешком глаза. Отпустить, значит, отпустить. Тяжело вздохнул и попытался сосредоточиться. У меня осталось еще несколько дел, которые нужно закончить. В первую очередь набрал Невала. Он ответил только с третьего раза. – До чего же ты настырный, Тарг, что опять? – недовольно пробурчал он. – И тебе привет, Невал. Не переживай, это в последний раз. Проверь информацию по моей лэтине. – Что, сейчас? – Сейчас, – мой голос звучал настойчиво. Видимо, он понял, что отделаться от меня ему не удастся, недовольно что-то пробурчал и отошел от экрана. Спустя несколько минут вернулся, слегка встревоженный. – Я не знаю, что произошло, но за тобой числится только одна лэтина десятилетней давности, которая погибла. Куда делась вторая, я не знаю. Тарг, честно, я ничего не делал, но ее нет ни в одной базе. – Какая еще вторая лэтина? У меня была только одна, понимаешь? – Но, Тарг, это же незаконно! – возмутился он. – Как и то, что ты сливаешь мне информацию за весьма хорошее вознаграждение. Но мы ведь оба не хотим проблем? – и я испытующе взглянул на него. Слегка побледнев, он сверлил меня злым взглядом. А я продолжил: – Тебе ведь еще хочется поработать в этой программе, верно? Поэтому не усложняй жизнь ни себе, ни мне. – Я понял, Тарг. Мог бы и не утруждаться. Одна так одна. Мне какое дело? Не ожидал от тебя такого, попросил бы просто, и все. А программу лэтин и так скоро закроют. Да и за свое место я не держусь, найду, где применить свои таланты. Надеюсь, теперь я расплатился за свой долг и больше не буду иметь чести общаться с тобой? – Верно, Невал. Бывай. И я отключил коммуникатор. Неприятный разговор. Может, я и переборщил с шантажом, но лучше уж знать наверняка, чем надеяться на чью-то милость. Особенно, когда дело касается любимого человека. Этот разговор успокоил мою паранойю и убедил меня, что все в порядке. Эти два придурка, что похитили мою Хлою, хоть тут сделали все правильно. Следов о том, что она была, больше нет. Это хорошо. Невал будет молчать, а те двое замолчали уже навсегда. Те, кто видел ее, совсем скоро забудут о ней. У людей память короткая, когда это не касается их лично. Новость о том, что программу лэтин прикрывают, неожиданно вызвала во мне вспышку радости. Я не ожидал от себя такой реакции: все же они были необходимы нам. Но за последнее время во мне что-то сильно изменилось. То, что Хлоя оказалась не лэтиной, буквально вышвырнуло меня из привычной колеи. Заставило взглянуть на это все по-другому. Я больше стал задумываться: а что, если есть еще такие же, как она? Может быть, они не настолько сильные и умные, как моя Хлоя? Может, они не могут за себя постоять? Может, кто-то просто молчит из страха? Но даже если таких, как Хлоя, больше нет, все равно я бы не хотел больше их видеть. Думать о них стало неприятно. А еще противно оттого, что ситуацию уже не изменить. Что с этим делать? Ходить по домам на Сороте и уточнять, в порядке ли их лэтины? Глупо. Поэтому я искренне был рад, что, наконец-то, пришло время, когда программу решили закрыть. Интересно, изобрели что-то новое или в них просто уже нет необходимости? Неважно. Пусть закрывают! Потому что, даже если бы ее не закрыли, от мыслей попробовать заново с новой лэтиной меня начинало тошнить. Все, хватит! Думать о том, что это будет не Хлоя, пока было очень тяжело. Я хочу только наших с ней детей и ничьих больше. Но говорить ей об этом я, конечно, не буду. Это просто издевательство над ней. Она столько пережила, чтобы избежать этого, что боюсь, она меня просто-напросто придушит. И правильно сделает. Поэтому лучше мне выбросить все эти мысли и смириться. Все будет, как раньше. Тоже ведь неплохо? У меня есть корабль, команда, порой интересные заказы встречаются. А на старости лет осяду где-нибудь на приятной планете и буду чаи гонять на веранде, глядя на закат и поскрипывая костями. Может даже, на Земле. Оказывается, очень даже ничего планета. Колыбель человечества как-никак. До сих пор удивляюсь: и как ее люди еще не угробили? Непонятно. Хотя, наверное, не стоит выбирать Землю. Она будет напоминать мне о Хлое. Думаю, я и к старости о ней вряд ли забуду. Сорот же не казался мне уже самым привлекательным местом в галактике. К чему он мне? Детей у меня все равно никогда не будет, а самому мне не нужен ни дом, о котором я мечтал, ни эта планета, где я могу каждый день встречать лэтин. У меня есть мой корабль, и мне этого достаточно. Наверное, это лучшее, что существует в моей жизни. Нет, была еще Хлоя, но теперь она не моя. Поэтому свой дом на Сороте несколько дней назад я продал. А второй, дом моих родителей, решил подарить Хлое. Может, он ей понравится, и она не захочет его продавать? Хотя, опять-таки, я бы на ее месте и носа не показывал на этой планете. Пусть решает сама. Но все же не стоило ей его дарить. Нужно было продать и отдать ей деньги, а она бы сама себе выбрала дом. Не подумал, что ей, может быть, неприятно даже думать о Сороте. Черт! Ну ладно, что уж теперь поделать? Так, почти все закончил, осталось только выцепить этого поганца Злата. Вот же неуловимый какой, никак не поймать его! Знает, когда нельзя на глаза попадаться. Этот гламурный дедуин должен мне уйму денег. Язык у него похлеще ветряка работает. А именно, с такой же скоростью мелет. Кого хочешь, уболтает. Вот и меня, посмотрите-ка, уболтал, да только не спешит расплачиваться. В свое время лень было тратить кучу времени и искать его, а тут и повод нашелся. Он на Келере осел несколько лет назад и, говорят, весьма успешно. Таким, как он, там самое место, не поленюсь найти его и стрясти должок, да еще и с процентами. Нужно ведь как-то Хлою устраивать, а он как раз специалист по этой части. А если нет, то ему придется им стать. Хлоя хоть и весьма талантлива, но ее там в лучшем случае не заметят, а в худшем – растопчут. Страшно, конечно, оставлять ее там одну. Но что поделать? Это ее мечта. Пригляжу втихаря, пока не освоится. А там, как поймет, что к чему, и сама справится. Уж кому-кому, а ей смелости не занимать! Снова вспомнил, как нашел на том корабле крошечный контейнер. Я тогда еще не понимал, подогреваемый злостью, что именно в тот момент я снова стал одиноким. Как можно было более наглядно показать нежелание быть со мной? И пусть она отстаивала свою свободу, но от кого? От меня! Разве можно полюбить того, кого ты считала своим тюремщиком? Я всё-таки не выдержал и налил себе выпить. Лучше мне к ней вообще не приближаться до самого Келера. Пусть немного успокоится, ей это нужно. Да и мне пора отвыкать от нее. Как бы мне ни хотелось обратного. Глава 29 Хлоя Хорошо обдумав слова Нора, я пришла к выводу, что он прав и мне лучше воспользоваться его помощью и начать новую жизнь. Поэтому уже несколько дней я пыталась привыкнуть к своей новой личности. Нор все очень хорошо продумал, мне даже менять ничего не захотелось. Все выглядело очень правдоподобно. Дочь лэтины и космического путешественника, который покинул Сорот много лет назад. Воспитывалась на корабле и почти ни с кем не была знакома. Интересно, а существовала эта девушка в реальной жизни? Захотелось спросить об этом у Нора. Но он словно избегал меня, и я не видела его уже несколько дней. Зато Марк стал мне уже почти как родной, я разве что не ночевала в его медблоке. Отпечатки мне исправили и внесли их в новый профайл. Подправили немного раковины ушей, глаза не трогали. И как только Нору удается проворачивать такие вещи? Сегодня Марк сказал, что тот уже нашел мне на Келере жилье. Его забота стала мне казалась уже чересчур. Мало того, что подарил мне дом на Сороте, очень круглую сумму на счет, все документы, голос пытается вернуть, так сейчас еще и квартиру мне выбирает. На мой взгляд, он, конечно, виноват, но выбирать мне квартиру – это уже как-то слишком. Что потом? Одежду мне выбирать начнет? Нового мужчину? Фу! Нужно бы поговорить с ним, но мне почему-то было так страшно снова увидеть его. Я не могла привыкнуть к нему такому. Я даже не могла точно сформулировать, какому именно. Может, нормальному? Да. Теперь он казался мне обычным человеком, а не странным мужчиной с далекой планеты, на которой все больные на голову. И да, мое мнение о жителях Сорота не поменялось. Да пусть они хоть сто раз делают все с согласия Союза, но жить такой дружной семейкой: «мама, папа, лэтина и я» – мне казалось чем-то очень странным и неприемлемым. Сама я точно на такое не согласна. И дело не в том, что в такой системе было как бы две жены. В Союзе нет ограничений на количество мужей и жен, и на некоторых планетах хватает и многоженства, и многомужества, и всяких других союзов. Все люди свободные – делают, что хотят. Но лэтины мне казались какими-то бесправными: это ведь не они выбирают себе такую судьбу. Все решено за них. И вот это, хоть и узаконенное, принуждение мне не давало покоя. Хотя я прекрасно понимала, что, возможно, они бы и не выжили вне семьи. Эти сложные мысли я решила вообще выбросить из головы. Навсегда. Лучше забуду все, как страшный сон, и не буду вспоминать. Мне все равно ничего не исправить в этой ситуации. А если полезу, куда не просят, сама пострадаю и ничего не добьюсь. У меня появился шанс вернуть свою жизнь. И нужно хватать его за хвост и уматывать от капитана поскорее. Мало ли, вдруг передумает? И что я тогда буду делать? Снова бежать? Бороться? Выцарапывать свободу? Мне бы этого не хотелось: я слишком устала. А оставаться и дальше с ним было выше моих сил, потому что, как бы я ни старалась его забыть, у меня это не получилось. Мое глупое сердце хотело остаться с ним. Провести с ним остаток жизни, родить ему детей, воспитывать их и любить. Но я не могла себе этого представить, так как не понимала, какие чувства он ко мне испытывает как к женщине. Я каждый день буду думать о том, что он со мной только ради детей. Нет уж, лучше я буду свободной птичкой. Проживу свою жизнь так, как захочу сама. Кроме того, у Марка почти получилось вернуть мне голос. Он стал немного другим, более низким, но, думаю, я быстро с ним освоюсь. Совсем скоро я смогу снова петь! От такой радости кружилась голова. Я ведь уже попрощалась с ним. Готовилась к скучной жизни и ненавистной работе. А сейчас все возвращается. И я так этому рада! Осталось потерпеть всего несколько дней, пока окрепнут связки после процедур, а там мы уже и на Келер прилетим. И нужно бы самой выбрать себе жилье. Что-то мне не нравится такая активность Нора. И я решила с ним поговорить. Вызвала по внутренней связи, и мы встретились в медблоке. Он как будто специально старался не заходить ко мне в каюту, чтобы не оставаться наедине. А медблок стал местом наших встреч, о чем нам недовольно, со свойственной ему прямотой заявил Марк. Но тем не менее сам вышел «прогуляться» в коридор. Мы стояли друг против друга и молчали. Каждый из нас не знал, что сказать. Как так произошло, что мы были так близки физически, а сейчас не можем найти в себе сил посмотреть друг другу в глаза? – Ты в порядке? – он первым нарушил тишину. – Все устраивает? – Да, спасибо, – мой ответ был еще суше, чем его вопрос. Хотелось заорать, топнуть ногой, швырнуть что-нибудь на пол. Сделать хоть что-то! Только бы вывести нас обоих из этого эмоционального стазиса. Но никто не сделал и попытки. – Хорошо. Тогда что ты хотела обсудить? – снова этот равнодушный тон. А сердце кричало мне прямо из груди, что я хочу обсудить то, какие мы идиоты! Почему довели все до такого состояния? Кричало, что можно все забыть, попробовать начать сначала, как мужчина и женщина. Любить друг друга, как там, в джунглях. Позабыть обо всем на свете, пить жизнь полными глотками из одной чаши и никогда не жалеть о принятом решении. Так кричало сердце, но разум был выше, и он давил своим авторитетом, заставляя сердце умолкнуть. Нам не починить то, что было, потому что у нас никогда и ничего не было, кроме безудержной страсти и неуправляемого влечения. Из этого не построить что-то стоящее. И я послушала разум. Чуть охладив свой тон, произнесла: – Я хотела тебе сказать, что прощаю тебя. Если ты отпустишь меня на Келере, как обещал. Этого будет достаточно. Не нужно мне больше помогать. Не ищи жилье и не трать больше никаких усилий. Дальше я сама. И еще, я хотела бы вернуть тебе дом на Сороте. Мне он не нужен, я никогда туда не поеду, а тех денег, что есть на счете, мне хватит сполна. Через пару дней мы прибудем на Келер, и я бы хотела сразу покинуть корабль. Это возможно? Ну зачем я отказалась от этого дома? Словно кто-то дернул за язык. Я увидела, как его щека, исполосованная шрамами, слегка дернулась и опустился уголок рта. Разозлился? Расстроился? Уже неважно. Пусть только отпустит. Почему-то где-то в глубине души я сомневалась, что сойду с этого корабля через пару дней. – Ну разумеется. Мы же туда за этим и летим, – его голос даже не дрогнул. – Я понял твои пожелания. Квартиру отменю. Корабль покинешь, когда тебе будет удобно, и можешь не прощаться. Думаю, нам это ни к чему. Его голос стал сухим и тихим. А последнюю фразу я уже еле расслышала. Он резко развернулся и быстро вышел. А я снова осталась стоять в растерянности. Такое чувство, что я его чем-то обидела. Вообще-то это я тут пострадавшая сторона. Але! Не забыл? Злиться он еще на меня будет! Тоже мне! Я тоже могу обижаться! И я быстро вышла в коридор и чуть ли не бегом промчалась мимо Марка. Он неодобрительно покачал головой мне вслед. Что-то сказал, но я уже не расслышала его тихих слов.