– С чего вы взяли? – удивился клерк. – Состояние Саада признали стабильным. – Что это значит? – Ким стиснул трубку так, что побелели пальцы. Мучительно хотелось задушить зануду-регистратора. – Он проснулся? – Нет, ещё спит. Но в стационарном лечении уже не нуждается. Его отправили домой, под присмотр друзей и сотрудников: поставить капельницу с питательным раствором любой сможет, а у нас нехватка мест. – Кто… – прохрипел Ларго. – Кто его забрал? – Секунду. – Снова зашуршали бумаги. Обещанная секунда длилась бесконечно долго. – Вот. Нашёл. Под свою личную ответственность Саада забрал непосредственный начальник. Детектив Особого отдела Ким Ларго. Глава двадцатая Чтоб их всех! Ларго вдавил педаль в пол. Ситроен мчался по пустым улицам, разрывая фарами предрассветную мглу. Дождь лил так сильно, что казалось, машина плывёт, а не едет. Участок дороги между площадью Памяти и проспектом Хаксли перекрыли, и пришлось дать внушительный крюк. Чтоб их! Пальцы стиснули руль. Вот бы сжать их на шее Штерна! Ублюдок! Сраный ублюдок! Он стоит за похищением Маги, иначе и быть не может. Кто, кроме него мог оснастить фальшивого Ларго именным значком Особого отдела? Никто. Только зачем… Зачем ему понадобился мальчишка? Чтобы тебя, дурака, держать на коротком поводке, – мгновенно пришёл ответ, и Ким выругался длинно и грязно. Штерн хочет взять меня за жабры, – мрачно думал он, выруливая к Образовательному Центру. – Хочет, чтобы я плясал под его дудку, словно цирковой пудель. Но я не позволю. Нет, не позволю. Не дам превратить себя в послушного болвана. Ни за что. Никогда! Найду способ прижучить гада, даже если придётся вывернуть мир наизнанку! Но сначала надо спасти Магу. Ситроен накренился, неуклюже вписываясь в крутой поворот: Ким решил срезать. Он отдал Образовательному Центру почти двадцать лет жизни и знал студгород, как свои пять пальцев. Унылые корпуса общежитий тянулись по периметру, образуя исполинскую букву "П". За ними следовали стройные ряды учебных блоков: у каждого из них имелась своя особая фишка. Так, на крыше Отделения Естественных Наук располагался планетарий, укрытый куполом из огнеупорного стекла. Здание Института Права и Безопасности было выполнено в довоенном стиле – его украшали пузатые колонны и затейливые барельефы. Над входом возвышалась гигантская гипсовая Фемида с повязкой на глазах. В правой руке богиня правосудия сжимала обоюдоострый меч, а в левой – весы, на которых полагалось взвешивать факты. "Закон суров, но это закон!" – гласила латинская надпись у ног зевсовой супруги. Ларго хмыкнул, проезжая мимо. Сколько дней и ночей провёл он в этих стенах! Страшно подумать. В юности он, как и сотни других, самозабвенно верил в правосудие. Верил, что нет ничего выше закона, ведь именно так их здесь учили, а теперь... Ким мотнул головой: мысли о прогнившем насквозь мире мешали сконцентрироваться на главном. Мага! Надо выручить Магу! Надо срочно добраться до Отдела! Он бросил последний взгляд на Фемиду и устремился вглубь городка. В блоке Точных Наук, представлявшем в плане равнобедренный треугольник, горел свет. Непонятно – его обитатели ещё не ложились, или уже встали. Всё-таки чудной народ – математики: почти совсем не спят. А ведь Мага, вроде, выходец именно из этой странной обители. Ким миновал Отделение Кибернетики, проехал под аркой Института Довоенной Истории и оказался у Главной Библиотеки. У входа в святыню знаний красовался, нагоняя жути, памятник жертвам Последней Войны: сотни человеческих тел, сплавленных воедино взбесившимся электромагнитным полем. За монументом надо уйти направо, – вспомнил Ларго. – Там проезд. Узкий и тёмный, как нечищеное дуло, но ведёт прямиком к третьей автостраде. А оттуда до Отдела – рукой подать. Минут семь, не больше. Он уверенно выкрутил руль и двинулся вперёд медленно, словно черепаха. Дождь укутал всё серой пеленой, а предрассветная мгла не спешила рассеиваться, хотя фонари давно погасли. В этом седом, лишённом красок мареве, силуэты теряли чёткость, и мерещилась всякая дичь. Ким мог поспорить, что одна из фигур памятника отделилась от общей композиции и двинулась в сторону Библиотеки... Стоп! Ларго ударил по тормозам, и старик-ситроен, взвизгнув, замер. Чёрт побери, это определённо не мираж! Одна из скульптур – мелкая и щуплая, как и подобает жертве войны, пробиралась к входу Книгохранилища мелкими перебежками. – А ну стой! – Ким выскочил из машины и выхватил из кобуры пистолет. – Стой, кому говорю! Особый Отдел! Он промок насквозь в течение первых двух секунд, но останавливаться не собирался: Ларго знал, что именно он видел. Это была она. Кукла из квартиры Реважа... Глубокий капюшон скрывал лицо, а мешковатая парка – фигуру, но Ким понял – это она. Она... Она! ОНА!!! Объяснить, как именно он догадался, Ларго никогда бы не смог. Наверное, это и есть инстинкт сыщика, о котором столько рассказывал Реваж, – подумал он и рванул за загадочной куклой, а миниатюрная фигурка устремилась к монументальной колоннаде, что украшала фасад Библиотеки. Чёрт! Ким был уверен, что настиг её, но за первой колонной никого не оказалось. Вот чёрт! Ливень мешал сосредоточиться: звук шагов растворялся в шуме дождя. Куда? Куда она делась? Ларго вскинул руку с пистолетом и нырнул за следующую колонну, где только что мелькнула тень. Никого! Что здесь, чёрт побери, творится? Он уже почти добрался до седьмой колонны, как вдруг ощутил, что кто-то дышит в затылок. Дышит. Смотрит. Идёт следом... А вдруг у неё опять с собой бронзовый подсвечник? Ким резко развернулся и... Увидел мраморную галерею. Длинную, мрачную и... совершенно пустую. – Сучий потрох! – Ларго сплюнул, отправил пистолет обратно в кобуру и вытер мокрое от дождя лицо рукавом: носовых платков у него отродясь не водилось. – И куда она могла... И тут он заметил дверь. Здоровенную двустворчатую дверь, что вела в Книгохранилище номер пять. Ох уж это пятое Книгохранилище! Он прятался здесь, когда прогуливал нудные лекции по классическому довоенному праву. Прятался и читал. Читал часами, запойно, не отвлекаясь на еду и сон. Читал про рыцарей и пиратов, про космос и далёкие звёзды, но больше всего он любил книги про животных, насекомых и птиц. Живность не пережила войну, но сохранилась на красочных иллюстрациях, и Ларго гордился, что без труда отличит бобра от выдры, а гусеницу от дождевого червя. Дверь поддалась легко, но, едва шагнув вперёд, Ким оглох от пронзительного звонка: сработал металлоискатель. – Чем я могу вам... – Долговязый охранник близоруко сощурился, когда Ларго сунул ему под нос значок Особого Отдела. – А-а-а-а... – многозначительно протянул страж после внушительной паузы. – О-о-о-о... – Отключите уже эту грёбаную сигнализацию! – рявкнул Ким. – А-а-а-а... – снова промямлил охранник, но всё же набрал на панели код, и вой сирены стих. Книгохранилище погрузилось в гулкую тишину. – Так чем я могу вам... – Минуту назад сюда вошла кукла. – Ларго решил не спрашивать, а утверждать. Глядишь, так дело быстрей двинется. – Где она? – Кукла? – тугой страж почесал в затылке, сдвинув набекрень форменную фуражку. – Да. Кукла. Изделие корпорации Кибериум. – А-а-а-а... – сказал охранник. – Кукла... – Где она? – Терпение ускользало, как песок сквозь пальцы. Чёртов тугодум! И откуда только такие берутся? – Не было куклы, – изрёк долговязый и развёл длинными тощими руками. – Совсем. Она не могла исчезнуть! Она. Не могла. Исчезнуть! Или... – Покажите записи, – приказал Ким, стягивая с головы мокрую мятую шляпу. – И побыстрее – я тороплюсь. На записях таинственной девицы не оказалось. Десять минут Ларго любовался самим собой и проливным дождём – это всё, что зафиксировала система фронтального слежения за последние полчаса. Никаких подозрительных фигур, теней и, уж тем более, кукол. Чёрт! Ким разозлился на себя, как никогда: проклятая кукла превратилась в наваждение, а он стал параноиком!