Макс впал в немилость, потому что сгрыз мамину любимую шляпку, которую мама оставила на стуле в гостиной. Вообще-то я удивилась, что он сумел до неё добраться. Хотя, наверное, он стащил шляпку со стула за свисавшую ленту. С любовью, Иви. Письмо получилось совершенно обычным и скучным, но для самой Иви каждая строчка кричала: пожалуйста, не уезжай! Не уходи на войну! Глава седьмая – Что это, мам? – спросила Иви, глядя на стопку писем рядом с маминой тарелкой. Сегодня утром Иви с трудом разлепила глаза и сидела за завтраком вялая и совсем сонная. Вчера она поздно легла, потому что при тусклом свете свечи писала письмо Дэвиду. Она сама толком не понимала, зачем так старается – он всё равно почти не отвечает, по крайней мере ей лично. Себе в оправдание он говорил, что занятия в учебном лагере отнимают всё его время и к концу дня он просто валится с ног от усталости. Он писал только маме, а всем остальным передавал привет – да и писал-то очень коротко, буквально по паре строк. Сообщал, что у него всё хорошо, и благодарил за конфеты и шоколад, который ему присылали из дома. Но когда Иви сама писала Дэвиду, ей казалось, что этими письмами она укрепляет тонкую невидимую нить, связывающую брата с домом. Берегла его и защищала. Открытка лежала под стопкой писем, и Иви видела только один её уголок. – Это пасхальная открытка? Кажется, там на картинке была какая-то фигура в длинном белом одеянии, явно религиозного вида, но Пасха давно прошла. – О! Красивая, правда? – Мама улыбнулась Иви. – Нет, милая. Это просто открытка. Её прислала мне тётя Вивьен. Она знала, что мне такая понравится. Это ангелы-хранители. – Ну сколько можно! – пробормотал папа. – Опять эта чушь. Человек, который первым опубликовал всю историю, сам говорил, что это вымысел. Ты же сама читала, Хелен. Это литературный рассказ, а не репортаж о реальных событиях. Но многие почему-то поверили. Мама ничего не сказала, а только сдвинула стопку писем, прикрывая открытку. Папа вздохнул и поднялся из-за стола: – Я ненадолго схожу в контору. – Он поцеловал маму в макушку. Теперь он почти каждую неделю работал по выходным – с тех пор, как записался в полицию в качестве добровольного дружинника. Мама говорила, что для него это большая нагрузка и он постоянно переутомляется. Мама пробормотала слова прощания, но осталась сидеть за столом. Не пошла провожать папу в прихожую, не подала ему шляпу, как делала почти всегда. Иви дождалась, когда папа выйдет из комнаты, и спросила шёпотом: – Можно мне посмотреть? Китти положила свой тост на тарелку и придвинулась ближе, чтобы тоже посмотреть. Мама бережно передала Иви открытку, легонько погладив картинку пальцами: – Ваш папа считает, что это выдумка, но я верю, что так всё и было на самом деле. Мне так легче, Иви. Легче думать о Дэвиде. Когда он уедет во Францию, я буду знать, что его оберегают. – Она кивнула и улыбнулась каким-то своим мыслям. Иви взяла открытку, стараясь держать её так же бережно, как держала мама, и рассмотрела картинку. Вблизи она оказалась совсем не такой красивой, какой представлялась издалека. Молодой парень в военной форме пехотинца как бы прикрывал собой другого солдата, с окровавленной повязкой на голове. Он смотрел на свою винтовку и словно не видел, что у него за спиной стоят две высокие женщины в ослепительно-белых одеждах, с крыльями как у ангелов. Обе держали в руках по мечу, и одна из них подняла руку над головой, будто призывая остановиться. – Не понимаю, – пробормотала Иви. – Почему папа сказал, что это всё чушь? Мама вздохнула: – Он не верит в такие вещи. – Она забрала у Иви открытку и благоговейно взглянула на ангелов. – Но были свидетели, много свидетелей… Не понимаю, почему он так упорно не хочет верить. – Она серьёзно взглянула на Иви. – Это было настоящее чудо. Так говорят все солдаты, которые видели произошедшее своими глазами. У Иви всё перевернулось внутри, в животе что-то дрогнуло. Чудеса происходят только в библейских историях – в наши дни никаких чудес нет. О чём сейчас говорит мама? – И преподобный Аллен тоже верит. Он перепечатал заметку в церковном журнале. – Мама снова вздохнула. – Каждое воскресенье мне приходится уводить вашего папу из церкви сразу по окончании службы, чтобы он не сцепился с преподобным Алленом. Из-за этих ночных дежурств он вечно такой раздражённый… Это хорошая история, Иви, мне давно надо было рассказать её вам с Китти. Чтобы вы тоже знали, что Дэвид под защитой. – Она улыбнулась и похлопала ладонью по сиденью соседнего стула, приглашая Иви сесть с ней рядом, и когда Иви села, мама обняла её за плечи. Иви как будто вернулась в раннее детство, когда она была совсем маленькой, и благодарно прижалась к маме. Китти ревниво забралась к маме на колени и ухмыльнулась, победно глядя на Иви. – Это случилось в августе, – начала мама тихим, напевным, немного загадочным голосом, каким обычно рассказывала им сказки. – Во время первого крупного сражения, в котором участвовали наши солдаты. Иви кивнула. Прошло всего восемь месяцев, а казалось, что целая вечность – с тех пор было так много сражений! – В той битве у немцев было огромное численное превосходство, на каждого нашего солдата приходилось по трое немецких, но нам надо было прикрыть французов от удара с тыла. И британские войска остановили немецкое наступление. И сдерживали неприятеля двое суток… Это было невероятно. – Мама покачала головой. – Но потом к немцам пришло подкрепление, и нашим пришлось отступить. Оставалось только молиться о чуде. Один из наших солдат в отчаянии обратился к святому Георгию, и тот явился на помощь. – Святой Георгий? – Иви подняла голову и пристально посмотрела на маму. Святой Георгий жил в стародавние времена, когда на Земле водились драконы. Да и драконы, если по правде, бывают только в легендах и сказках, так что и существование святого Георгия тоже вызывает некоторые сомнения. Иви подумала, что вся мамина история как-то уж очень похожа на сказку. – Да, святой Георгий. Во главе войска сияющих небесных лучников! Они закрыли бреши в нашей линии обороны и отбросили немцев назад. – Но мама… – перебила её Китти, покачав головой. – Это правда, – вздохнула мама. – Ты такая же, как твой папа, Китти. Имей хоть чуточку веры. Многие солдаты, которые участвовали в той битве, видели небесное войско своими глазами. И на поле боя потом находили тела немецких солдат с ранами от стрел, – добавила она, внушительно понизив голос. – Это были те самые лучники, которые принесли победу англичанам в битве при Азенкуре. Они спустились с небес и спасли наших солдат. Иви подумала о Дэвиде, о его бодрых коротеньких письмах, проиллюстрированных портретами его товарищей по учебному лагерю. Ей действительно было бы приятно знать, что высшие силы хранят её брата. И преподобный Аллен очень правильно говорит в своих проповедях, что Бог, безусловно, выступает на стороне Британии, особенно после тех ужасов, которые немцы творили с военнопленными и с бельгийскими беженцами. Чудеса однажды уже случались – так почему бы им не случиться опять, тем более если они так отчаянно необходимы. – Но… здесь мечи, а не луки, – сказала она, указав на открытку с ангелами. – Так вот об этом и говорил ваш папа. Человек, который первым рассказал о лучниках, потом стал утверждать, что он всё это выдумал. Уж не знаю почему. Многие из солдат подтвердили, что это правда и они действительно что-то видели. Кто-то говорил, что это было огромное сияющее облако, а кто-то видел ангелов, которые их защитили и помогли уцелеть в бою. Уже нет сомнений, что на стороне британцев в тот день выступали небесные силы, пусть даже их трудно описать словами. – У этих ангелов нет ступней, – сказала Китти, окинув открытку критическим взглядом. – Ангелы не ходят как люди. Они парят над землёй, Китти, – нахмурилась Иви. Ей так хотелось, чтобы ангелы защищали Дэвида, оберегая его от немецких пуль! И мама казалась такой уверенной, такой счастливой, когда смотрела на эту открытку. Может, надо и вправду поверить в чудо – и тогда чудо случится? * * * – Я не могу, – сердито бурчала Китти. – Мисс Белл вернула мою работу по арифметике, всю исчёрканную красным. Мне надо её переделать и сдать уже завтра. Сегодня тебе придётся гулять с собаками без меня. – Она наклонилась и почесала Брэнди под подбородком. – У кого борода вся в слюнях? – ласково пробормотала она и потрепала его по ушам. – Я ненавижу арифметику, Иви. Иви, у которой с математикой было всё в порядке – и даже лучше, чем она думала, пока не пошла в школу, – кивнула с сочувствием. Ей не хотелось сердить Китти ещё больше. – А может, ты управишься быстро, и когда я вернусь, мы с тобой поиграем в бадминтон, – предложила она. – Играть в бадминтон слишком жарко, – пробурчала Китти. Иви заглянула в её тетрадь, раскрытую на столе. – Во втором примере ошибка, – виновато сказала она и поспешила выйти из комнаты, пока Китти не успела решить, чем в неё можно швырнуть. На самом деле Иви была даже рада, что Китти не пошла с ней на прогулку с собаками. Сестра вечно ноет, что она устаёт, если долго гулять, а без неё можно дойти хоть до дальнего пляжа за Западным утёсом, а то и до Сандерсенда. Хотя нет, до Сандерсенда всё-таки далековато. Особенно по такой жаре. Брэнди деловито бежал впереди, а Макса Иви вела на поводке. Макс был явно обижен и отчаянно рвался с поводка. Ему тоже хотелось вволю побегать. А вот Иви совсем не хотелось носиться за ним по всему пляжу, и уж тем более по тропе, ведущей к вершине утёса. Макс до сих пор не освоил команду «Ко мне!», и когда Иви спускала его с поводка, он тут же срывался с места и мчался как угорелый, не разбирая дороги: глаза горят, уши хлопают на ветру. Несмотря на короткие лапки, бегал он очень быстро, и Иви постоянно боялась его потерять. – К ноге, Макс! – строго сказала она уже в сотый раз. Маленький таксик умильно взглянул на неё и снова рванулся куда-то в сторону, натянув поводок. – Ты так задушишься, – вздохнула Иви, и Макс действительно принялся издавать странные хриплые звуки, словно ошейник пережал ему горло. Пожилая женщина, идущая по другой стороне улицы, с явным неодобрением посмотрела в их сторону. Иви склонила голову и ускорила шаг, волоча за собой упирающегося Макса. – Нет, правда, Макс, – прошептала она. – Ты бы видел, как она на меня посмотрела! Вечно ты меня позоришь. Брэнди, умчавшийся далеко вперёд, вернулся к Иви и Максу проверить, всё ли у них хорошо, и чуть-чуть их поторопить, чтобы они не отставали. Дорога, ведущая на пологую вершину утёса, была абсолютно пустой, и Иви немного ослабила поводок, чтобы Макс мог обследовать заросли высокой травы вдоль широкой тропы. Иви совсем разморило на солнце, и ей не хотелось никуда торопиться. Она медленно шла по дороге, вполглаза приглядывая за Максом и любуясь полевыми цветами, пестреющими среди зелёной травы. Повсюду порхали бабочки, сами похожие на цветы. Воздух гудел от жужжания пчёл. Иви пожалела, что не взяла с собой блокнот и краски – было бы здорово зарисовать это красочное разноцветье, – впрочем, Брэнди и Макс (особенно Макс) всё равно бы не дали ей спокойно порисовать. Она мечтательно наблюдала за бабочкой павлиний глаз, порхающей над золотистыми цветами дрока, и вдруг на тропе у неё за спиной раздались голоса. Иви поспешно дёрнула за поводок, чтобы подтащить Макса поближе, а то вдруг там кто-то идёт с собакой. Она не хотела, чтобы Макс с лаем набросился на чужую собаку. Несмотря на свой малый размер, он совсем не боялся других собак, даже самых крупных. Иви оглянулась и увидела небольшую компанию мальчишек, чуть постарше её самой, в вязаных свитерах и кепках. Она решила, что это, наверное, ребята из ближайшей рыбацкой деревни, и посторонилась к обочине, чтобы дать им пройти – они шагали гораздо быстрее, и ей не хотелось путаться у них под ногами. Поравнявшись с Иви, мальчишки вежливо приподняли кепки и уважительно поглядели на Брэнди, который встал рядом с ней, настороженно навострив уши. – Хороший пёс, мисс, – сказал один из мальчишек. Иви улыбнулась ему и кивнула. И тут из высокой травы выскочил Макс, которому надоело гоняться за шмелём, и он решил посмотреть, что происходит на дороге. Усевшись у ног Иви, он радостно завилял хвостом, с любопытством поглядывая на незнакомых ребят. Мальчишки рассмеялись, и один из них присел на корточки, чтобы получше рассмотреть Макса. Вдруг он резко поднялся на ноги и сказал, хмуро глядя на Иви: – Это же такса? Дачхунд, немецкая порода. Ты чего это ходишь с немецкой собакой?! Ощетинившись и грозно рыча, Брэнди встал между Иви и сердитым мальчишкой, но тот не обратил на него внимания. – Он не немецкий. Мы взяли его в питомнике в Редкаре, – испуганно пробормотала Иви и огляделась по сторонам в надежде, что по дороге пройдёт кто-то из взрослых и велит этим гадким мальчишкам оставить её в покое. – Паршивые немцы, – сказал кто-то из ребят. – На прошлой неделе потопили корабль, убили тысячу наших. Ты что, девочка, тоже из немчуры? – Нет! – взвизгнула Иви. – Конечно, нет! Я живу здесь, в Уитби. – Мелкая немецкая шпионка! – Я не шпионка. Уходите! Чего вы ко мне привязались?! Всё это время Брэнди непрестанно рычал и скалился на мальчишек, а Макс просто стоял и растерянно хлопал глазами. Он не привык, что незнакомые люди на него кричат: обычно, когда он выходит гулять, все им восхищаются, называют ласковыми именами и просят разрешения погладить. Он не понимал, что происходит, и нервно подёргивал хвостом, прижимаясь к ногам Иви. Один из мальчишек рванулся его схватить. Макс испуганно взвизгнул и отшатнулся, так резко натянув поводок, что Иви чуть не упала. Брэнди зарычал ещё громче, бросился на мальчишку и вцепился зубами в полу его пиджака. Тот чертыхнулся и ударил Брэнди, пытаясь вырваться, а остальные мальчишки обступили их со всех сторон.