– Ты что, совсем? – прошептал Скелет. Кровь отлила у него от лица, и оно стало нехорошего серого цвета. – Он сказал, что не придет, если вы уйдете. – Янус улыбался разбитыми губами. Выглядело это ужасно. – Ворон? – коротко уточнил Скелет. – Он уже нашел свой клад. А Дом останется моим. Мы договорились. Янус закашлялся, в уголке рта появилась кровь. Жалус присел на подоконник. Чудовище забыла, как дышать. – Подавись своим Домом, – выплюнул слова проклятья Скелет. – Идем отсюда, – дернул он Чудовище. Но она не двигалась. Это было невозможно. Янус хотел ее убить? Добрый, внимательный, всегда снисходительный Янус? Сейчас он сидит, придавленный камнями, не в силах шевельнуться, и они его бросят? А если он себе что-нибудь поломал? Он же не сможет выбраться самостоятельно. «Мышка, мышка…» – мысленно взмолилась Чудовище своему помощнику. Жалус перестал ухмыляться, медленно растворяясь в воздухе. В коридоре еле слышный топоток. Сейчас все пройдет. Чудовищу показалось, в ее теле что-то хрустнуло, когда она склонилась, чтобы раскидать камни, засыпавшие Януса. Ее покровителям не нравилось, что она так поступает. – Что ты делаешь? – потянул ее назад Скелет. – Он собирался тебя убить. – Это не он. – Камни были тяжелые, спина уже болела. – Местные заставляют его так поступать. Жалус, Лаума – это они! Скелет выругался сквозь зубы, схватил Чудовище за плечо. – Это ты на том свете будешь апостолам рассказывать, кто и за что тебя убил. А сейчас уходить надо. Он здесь, может, еще двадцать ловушек понаставил. Ворон всю ночь колдовал. Чудовище смотрела на Скелета, пытаясь понять, чьи это слова: собственные или их ему нашептывает злобный Жалус, еще не напившийся сегодняшними драками. В наступившей тишине послышался хруст шагов по гравию центральной дорожки. Скелет отпустил Чудовище. Теперь все смотрели в окно, не зная, кого им на этот раз встречать. Глава 7 Дом, перед которым… – Убирайтесь! Ваши игры закончены! Сколько раз повторять? Или мне с полицией прийти? Томилов-старший был в ярости. – Ко мне пришла дочь, сказала, что вы здесь устроили настоящую войну. Завтра я подписываю документы и вообще обнесу этот дом колючей проволокой. Томилов стоял около искореженной машины. Только сейчас Чудовище поняла, что машина его. А еще она поняла, что сейчас случится непоправимое. – Я знаю ваши имена! Я пойду в полицию. Буду говорить с вашими родителями! Ни в одном городе мира такое бы не допустили! Чудовище вглядывалась в тополя. Там наверняка стоит армия. Там Лаума и Жалус, барздук и мани, те, что кошмарами заведуют. Они двинули вперед солдат. – Стойте! – высунулась из окна Чудовище. Тела не чувствовала, руки-ноги похолодели. А еще она знала, что сейчас навстречу выступит другая армия. И это не будет невинным противостоянием. – Ага! – Томилов поднял голову. – Смиляна Баженова. Я уже заходил к тебе домой. Это хулиганство! И он пересек границу тополей. – Нет! Она швырнула подвернувшийся камень, чтобы остановить. Она не хотела попадать. Камень выбил из рук папку, белыми птицами взлетели бумаги. – Полиция! – завопил Томилов, приседая. – Смилька! Ты чего? – кинулся к ней Скелет, стащил с подоконника. – Он назвал мое имя, – прошептала Чудовище. – Подумаешь! – заорал Скелет. – Ты его чуть не убила. – Она теперь знает мое имя! – Слезы потекли лениво, обреченно. – Что это? Скелет напряженно вглядывался в окно. Там продолжали лететь камни, обиженно стонало железо – кто-то вновь долбил по «Ниссану». – Хулиганье! – вяло сопротивлялся Томилов. – В колонию захотели? Чудовище со Скелетом стукнулись головами, привставая, чтобы выглянуть. Должно быть, Дом обзавелся десятком рук. Камни летели отовсюду – из подвала, из окон этажей и даже из кустов. Томилов отползал, не забывая собирать свои листочки. Камни ложились около его рук, ног, но в него самого не попадали. – Он его прогоняет! Смотри! – завопила Чудовище. Томилов подобрал последний листок. Громко выругался. – Я вас отсюда выкурю! – пообещал он. – Считайте, что свой срок на будущее вы уже заработали. Он стал укладывать бумажки в папку. И вдруг лицо его озарилось прыгающим светом. Чудовище испугалась, что он сейчас упадет и начнет биться в истерике. Но это всего лишь горела бумага. Листки в папке вспыхнули и тут же превратились в высокий костер. Томилов успел отбросить папку. – Черт! – Кажется, он стал понимать, что к чему. – Черт! Черт! Черт! Споткнулся, чуть не упал, вскочил в припаркованную машину. Машина завелась, дернулась, не слушая руля, задела стоящий «Ниссан», обещая стать продолжением свалки на улице Гоголя, резко сдала назад, ухнула в колдобину, шваркнула днищем, развернулась и помчалась к улице Тельмана, ранее Стрелковая, ранее Герцог-Альбрехталле. А навстречу ему, как ясно солнышко на свидание ясному дню, шагала Синеглазка. В нарядном платьице, в блестящих туфельках, с улыбкой на лице. В руке сумка, а там наверняка термос с кофе и пакет с пирогами. К ним шла сама хозяйственность. Такую ни один Дом не погонит. Белые начинают игру и выигрывают за три хода. – Нам здесь только Ворона теперь не хватает, – прошептал Скелет и покосился на Януса. – Она идет? – прошептал вожак, оживая. Ну, конечно, Янусу обещали Дом. Не будет же он здесь один. Ему нужна хозяйка. Скелет выудил из кармана телефон. – Как вариант, – пробормотал он, быстро набирая запрос в поисковик. – Что же я сразу не понял – это же Троя. Древняя Греция. Боги через людей решали свои проблемы. – Троя? – прошептала Чудовище. Момент осознания холодком прошелся по затылку, стылой каплей упал в лопатки, стек ниже, мурашками пробежал по ногам. – Что-то типа того. Из-за богов люди поругались, началась война. Боги быстренько разделились и стали играть за разные команды. – Кажется, причиной ссоры была красавица Елена, – ехидно сообщила Чудовище и сама себя перебила: – Белобрысая урод. Тоже мне – добыча! – Ворону не нужна девушка, – качнул головой Скелет. – Ворону нужен клад. И он его, судя по всему, здесь нашел. – А богам что нужно? – с вызовом спросила Чудовище. Кто бы знал, как она устала решать эту проклятую головоломку. – Богам нужны жертвы, – подал голос Янус. Все посмотрели друг на друга. Жертв было принесено достаточно. Что еще потребуется? – В любой войне каждый сам за себя, – Скелет нехорошим взглядом смотрел на Януса. Он ему не верил. Он ждал подвоха. Янус всегда был вожаком – умнее, сильнее. Скелет предпочитал молчать. Но после всего случившегося – кто теперь главный? – Не каждый, – сказала Синеглазка и поставила около ноги хозяйственную сумку. Над Янусом не склонялась, над его царапинами не охала. Прямо вдовствующая королева, а не Синеглазка. Сидение дома пошло ей на пользу. – А как же дружба? – глухо спросила Чудовище. Янус зашевелился, пощупал камни под ладонью. – Дружба дружбой, а служба службой.