Рыченков заикнулся было о том, чтобы оставить красавца себе. Благо крейсер был новенький, с иголочки, построен с учетом последних веяний научной и военной мысли. И согласно условиям контракта обойдется им в три четверти от номинальной стоимости. Но Измайлов предпочел получить денежную компенсацию. Разумеется, в его планы входило обзавестись крейсером, но не так скоро и не по существующим стандартам, которые, к слову, через пару лет могут и измениться. Во всяком случае, Борис не видел никакого смысла в таране, который сегодня невероятно популярен во всех флотах и, разумеется, присутствовал на «Каталине». – Никому не понравится, когда мимо его рта проносят ложку с кашей, – с удовольствием налегая на гречку, ответил Горский. – И это не единственная его претензия. – Правда? И что же ему еще не нравится? – То, что вы не привезли ни одного пленного, а вместо этого просто отпустили их. – Он мясник. Если бы я привез пленных, то он их расстрелял бы или сгноил на каторжных работах. Эдак у него получится не заключить мир с Уругваем, а заполучить лютую ненависть соседей и войну до победного конца. Я вообще удивляюсь, как Александр Михайлович решил его поддержать. – Что поделать… Это единственная сила, которая может подсыпать бразильцам перца под хвост и заставить вести правильную политику. Нам нужны каучук и рынок сбыта вооружений. Спасибо вам за то, что подтолкнули государя в нужном направлении. А что до жестокости… Так ведь союзники ведут себя ничуть не лучше. – Но сепаратный мир нужен Парагваю, а не им. Итак, президент намерен пересмотреть условия найма? – откинувшись на спинку стула и оставив в покое выпечку, сменил тему Борис. – У него была такая мысль. Но мне удалось убедить его в том, что это станет большой ошибкой. Есть предложения, как сделать так, чтобы я не оказался пустозвоном? – Я думал над этим. – И?.. – Ему следует дать уругвайцам генеральное сражение, разбить их. Вышвырнуть с архипелага Фрам и вновь предложить почетный мир в довоенных границах. – А у него есть шанс победить? Эскадра вторжения превосходит его объединенный флот. – Значит, нам придется уравнять силы. – Подробности будут? – Де Каррильо выйдет не со всем флотом, а только с новейшими быстроходными кораблями. – Надеюсь, вы в курсе, что говорите об одном эскадренном броненосце, одном броненосном крейсере, двух крейсерах первого и одном второго ранга. Ну, может быть, случится чудо и весьма скоро удастся ввести в строй «Каталину». Парочка минных крейсеров и штук пять миноносцев. Это и все корабли, способные, по сегодняшним меркам, развивать высокую скорость. – Ну и как считаете, адмирал де Рамальо станет дозировать свои силы или выйдет всей эскадрой, чтобы раздавить де Каррильо? – Думаю, что ответ вам известен. – Вот именно. Но когда завяжется бой, в дело вступит мой отряд. Мы атакуем их прямо сквозь дым и пламя сражения. А пока господин президент будет довершать разгром, можно организовать высадку десанта на Фрам. Все будет кончено в один день. – Но для чего выводить в бой ослабленную эскадру? Не лучше ли ввести в линию и старые корабли? Конечно, эскадренная скорость упадет до четырнадцати или даже двенадцати узлов, но мощь бортового залпа будет в разы выше. А при вашей массированной атаке о таких изысках, как «кроссинг над Т», думать уже не нужно. – Насколько получила распространение тактика использования минных катеров в прямой атаке противника? Не утруждайте себя. Интерес очень быстро сошел на нет ввиду скоро нашедшегося противоядия. Шрапнель на дальних подступах и картечь на ближних, от чего дымзавеса помогает откровенно слабо, а также постановка противоминных сетей. – Но вы с вашим «Камуфляжем» имеете все шансы пробиться. – Совершенно верно. Скорость, «Камуфляж», «Защитник», бронещит, индивидуальная защита моряков, наличие «Аптечек» – все это дает неплохие шансы, чтобы пробиться к цели. Но в то же время теряет смысл в случае наличия противоминных сетей. Торпеды просто не доберутся до корпуса. – И к чему тогда все эти ваши рассуждения? – Все просто. На скорости свыше двенадцати узлов сети всплывают и уже не могут служить защитой. Уругвайцы будут вынуждены стараться держать высокую скорость, иначе де Каррильо получит возможность использовать «кроссинг над Т». А в этом случае численный перевес противника уже не будет иметь значения. Набрав же высокую скорость, из-за инерции они не успеют замедлиться в достаточной мере, чтобы сети опять провисли. – Хитро. Мы обязательно подумаем над этим. – Подумайте, Константин Матвеевич. Обязательно подумайте. Только негромко, чтобы слухи не добрались до де Рамальо. А то как бы он нас не удивил. – А что это? Я смотрю, вы опять перекрашиваете один из миноносцев? – кивнув в сторону «Страшного», заметил Горский. – Да. Хочу попробовать новый рисунок «Камуфляжа». – Не часто меняете? А то смотрите, как бы корабль не пошел на дно от чрезмерно большого слоя краски. – Ничего страшного. Лишнее мы счищаем. Причем делаем это быстро, – хмыкнул Борис. Как говорится, все гениальное просто. Однажды, глядя на то, как матросы мучаются с массивными шпателями, снимая несколько слоев краски, Борис взял да и изобрел пескоструйный пистолет. Благо в мастерской вполне себе использовали пневмоинструмент. Даже пневматическая дрель имелась, чему Борис поначалу сильно удивился. Так что оставалось только приладить сопло, а к нему – емкость для песка, которого на пляже ну о-очень много. И вперед. По аналогии изобрел и краскопульт. Правда, инструмент куда тоньше, и с ним пришлось помучиться, подбирая давление подачи воздуха и размер сопла. Но результат… Помнится, Измайлов радовался, когда привнес в этот мир валик. Тут радости было куда больше. Не у него. У матросов, которые по достоинству оценили новинку, едва научившись ею пользоваться. Так что очистили корабль и покрыли его серой грунтовкой очень быстро. Осталось дождаться, когда краска подсохнет, чтобы начать выводить линии рисунка. – Придумали «Камуфляж» с лучшими показателями? – не сдержал своего любопытства Горский. – Мысли есть. А вот что из этого получится, я без понятия. До последнего момента не представляю, куда кривая выведет. Пока осечек не случалось. Но это такое дело… Возможно, показатели улучшатся, может, останутся на месте, а то, глядишь, и вниз сползут. – Понятно. Кстати, вы в курсе, что никому из одаренных художников пока еще не удалось создать свой «Камуфляж»? – Возможно, это пустые слухи, – пожал плечами Борис. – Не думаю. В свете ваших новых «Камуфляжей» меня уже запрашивали на ваш счет. Мол, как я смотрю на то, что вас отзовут. Не ладится у них что-то. И ведь я точно знаю, что сразу трое одаренных российских художников забросили свои занятия живописью и палят из пушек как проклятые, стараясь проникнуться наукой наводчика на благо родины. Да только без толку все. Ни у них ни черта не получается, ни у заграничных светил изобразительного искусства. – Возможно, причина в том, что для них стрельба из пушки и создание «Камуфляжа» – всего лишь поручение, которое нужно выполнить, а сами они мысленно находятся в своей светлой мастерской и желают вдыхать не пороховую гарь, а запахи красок. Мне же нравится воевать, сражаться со стихией, стоять на краю пропасти. До одури страшно, но нравится до безумия. Мы думаем совершенно иначе. Я стараюсь раствориться в пушке, ощутить ее всем существом. Мысленно представляю траекторию каждого снаряда: куда он упадет, под каким углом и как именно ударит в борт, палубу или надстройку. – Да вы романтик, – хмыкнув, тряхнул головой Горский. – Есть немного, – разведя руками, признал Измайлов. – Ну что же, удачи вам. Кстати, а вы не желаете передать мне документацию по уже готовым «Камуфляжам» типа «Страшный»? – Все зависит от полноты налитого стакана. – Я надеюсь, цена прежняя? – При том что показатели отличаются от прежних вдвое? Разумеется, нет. Четыре сотни тысяч. – Ну у вас и аппети-иты. Я уточню у начальства. – Да ладно. Казна на этом заработает гораздо больше. Уж я-то знаю, – возразил Борис. Проводив гостя, Измайлов с удовольствием потянулся, бросив взгляд окрест. Здесь, в Южном полушарии, сейчас самый конец весны. Впрочем, зимы тут нет вовсе. Ну похолодает, средняя температура будет держаться в районе шестнадцати градусов тепла. Так что рай, да и только. И уж тем более если учесть полное отсутствие комаров или москитов. На других островах архипелага они неизменно присутствуют, а вот здесь – нет. Небольшой остров Картейра выделили им в качестве базы по просьбе Бориса. Просил он, конечно, не именно этот остров, а место, расположенное подальше от основного флота и поглубже в тылу. Так и от противника далеко, и у местного начальства на глазах не вертишься. А то у командования вечно зудит в одном месте при виде бесконтрольных потенциальных подчиненных. Вот и приходится Горскому кататься за сотню морских миль, чтобы навестить своих подчиненных. Так-то по возвращении из рейда Борис непременно заходит с докладом, но старается как можно быстрее убраться в свою берлогу. Остров ему нравился. Даже мелькали нездоровые мысли о том, что неплохо бы осесть на таком вот берегу. Нет, понятно, что прожить на привязи у него не получится. Но как хорошо было бы возвращаться сюда! А охота какая! Правда, забавляться ею доводится редко. Когда миноносец с кавторангом на борту вышел из бухты и скрылся из виду, Борис сошел на берег. Прошел на пирс, установил вместе с Яковом кульман и замер перед ним, вглядываясь в очертания «Страшного», покоящегося на водной глади метрах в шестидесяти от берега. Борис водил по нему взглядом, ловя то самое ощущение, которое помогало ему в работе. Прошло полчаса, прежде чем Измайлов взялся за карандаш и начал прорисовывать контуры корабля… Артефакт «Корабельный камуфляж типа «Страшный-2». Заметность – 10 %. Рассеивание снарядов противника – +4 %. Рассеивание своих снарядов – 4 %. Активация – пассивный. Целостность артефакта – 100 %. Выход артефакта из строя – потеря 10 % рисунка. Вот оно как еще может быть! Результат, полученный на третьи сутки, не то чтобы радовал. Он, скорее, ошарашил Бориса. Два в одном! Причем тут нет никаких уточнений по массе снарядов. Так что, хотя показатели артефакта слабее разработки Проскурина, ценность его выше. К тому же это пассивка, которую не нужно специально активировать и которая не требует перезарядки. Попробовать нечто подобное провернуть с катерами? Нет уж. На то, чтобы их переодеть, Борису потребуется месяц, не меньше. И это при том, что каждый раз полной уверенности в результате все же нет. Да и что получится на выходе, совершенно непонятно. – Ты чего тут опять учудил, Боренька? – сбив фуражку на глаза, почесывая в затылке и даже не пытаясь скрыть своего удивления, произнес Рыченков. – Дорофей Тарасович, пока время есть, надо бы ободрать нашего «Новика». – Думаешь, сможешь повторить? – Я постараюсь. А там уж как масть ляжет. Но прежний-то «Камуфляж» мы всегда вернуть успеем. – Это да. Он никуда не денется. Значит, так. «Новика» не трогай, он и так красивый. Ты это безобразие задокументировал? – ткнув пальцем в миноносец, поинтересовался Рыченков.