Хотя-а-а. Кого там штурмовать? Уже третий десант, и все по одному и тому же сценарию. Диверсанты лишают остров связи с внешним миром. Затем – демонстративная блокада и высадка. Неспешное продвижение к городу. Предоставление возможности гарнизону и ополчению занять позиции. Ураганный обстрел из пушек и минометов, после чего – решительный штурм деморализованного и понесшего значительные потери противника. Так получалось выбить и захватить в плен практически все боеспособное население острова. – Готово. Управился наш Вепрюшка, – констатировал Яков, когда над бруствером взметнулся парагвайский флаг. – Как думаешь, во втором форте сдадутся или решат драться? – поинтересовался Борис. Тем временем минометные и артиллерийская батареи начали передислоцироваться на новые позиции. – После такого, скорее всего, сдадутся, – пожал плечами Яков. – Вот так просто? – Ты, Борис Николаевич, нашему брату воли не даешь и запрещаешь куражиться. А потому еще не видел, что бывает, когда город отдают на разграбление. А у тебя все проходит чинно. Рупь за сто, что сдадутся, – убежденно произнес Яков. – Не буду я с тобой спорить, – отказался Борис. Как раз в этот момент с флагштоков второго форта спустились флаги Уругвая и барона де Транкераса, а на смену им поднялся белый… Весной тысяча восемьсот девяностого года Бразилия оказалась серьезно ослаблена гражданской войной. Этим решил воспользоваться президент Парагвайской республики, чтобы поставить точку в давнем территориальном споре. Поначалу парагвайцам сопутствовала удача. Отречение короля Педро Второго и объединение Бразилии ничего не изменило. Морское сражение, случившееся летом этого же года, де Кастро проиграл с разгромным счетом. Наличие «Камуфляжа» никак не помогло бразильцам. Их противник показал лучшую выучку. Президент Парагвая де Каррильо оказался толковым адмиралом. Он сумел сделать правильный вывод из сражения, выигранного де Кастро у де Падилья, поэтому в бой вывел только новейшие корабли, лишая противника преимущества в ходе и возможности использовать тактический прием «кроссинг над Т». Зато, в отличие от бразильцев, куда эффективней использовал легкие силы. В ходе самоубийственной атаки парагвайцы потеряли десяток миноносцев и сумели повредить минами два броненосца. Как результат, те потеряли ход и впоследствии, не выдержав сосредоточенного огня, пошли на дно. После этого преимущество противника стало настолько очевидным, что де Кастро предпочел ретироваться, потеряв при отступлении броненосный и бронепалубный крейсера. Но военное счастье переменчиво. Тем более если территориальные притязания есть не только у тебя, но и к тебе. Бразильскому президенту удалось склонить на свою сторону уругвайского и аргентинского правителей, заключив с ними тройственный союз. К январю девяносто первого года ситуация изменилась. Парагвай был вынужден начать войну сразу на три фронта. Сил на то, чтобы противостоять такому противнику, в республике не было. Попытки сепаратных переговоров с союзниками Бразилии и обещание существенных территориальных уступок оказались безрезультатными. Не сказать, что фронт посыпался. Парагвайцы оказались упорными бойцами. И вот так, как сегодняшние противники, лапки задирать не спешили. Случалось, бились и до последнего защитника. Возможно, причина как раз в том, что союзники ни разу не стеснялись при взятии городов. Как, впрочем, и парагвайцы. Это за русскими сразу же закрепилась определенная репутация, так что сегодня Борис, можно сказать, пожинал ее плоды. В августе этого, девяносто первого года Бориса вызвал к себе глава разведотдела Генерального штаба контр-адмирал Нелюбин. Он без обиняков поинтересовался, как идут дела с обучением людей и обкаткой кораблей. Измайлов не стал стучать себя пяткой в грудь и заявил, что техника в порядке, но о слаженности личного состава пока говорить рано. Однако если он думал отвертеться от намеченного для него задания, то сильно просчитался. Нелюбин заявил, что все прекрасно понимает, но придется добирать слаженность по пути в Латинскую Америку. Как оказалось, президент Бразилии де Кастро не совсем та личность, которая бы устраивала русского царя. Король Педро Второй был вполне предсказуем. Президент же, придя к власти, повел политику, идущую вразрез с интересами России. Поэтому принято решение помочь Парагваю, поражение которого сейчас – это всего лишь вопрос времени. Так в российской прессе поднялась волна в поддержку Парагвая, подвергшегося нападению стервятников. О том, что это, собственно, де Каррильо развязал войну, предпочитали не упоминать, зато звучали призывы помочь разрываемой на части республике. И уже начался набор добровольцев. Причем, помимо горячих голов с пламенными сердцами туда отправлялись и военные советники. Разумеется, они не имели никакого отношения к русскому флоту. Впрочем, Измайлова эти тонкости не волновали. Главное, что будущий наниматель вполне отвечал предъявляемым Борисом требованиям. Президент де Каррильо согласится на выдвинутые им условия найма, вот только неизвестно, сумеет ли он выплатить все премиальные. Банкиры дружно отказались выдавать кредит президенту. Поэтому, скорее всего, придется рассчитывать на страховку Александра Третьего. Данный вопрос с контр-адмиралом обсуждался на протяжении двух дней. В первый Измайлов выдвинул свои условия. На следующий, наверное, уже после доклада его величеству, начался торг, чтобы сбить аппетиты наемника и, на секундочку, уже лейтенанта Добровольного флота. Но Борис уперся, как говорится, рогом, не желая уступать ни по одной позиции. Переход через океан прошел без сучка без задоринки и вполне плодотворно. Обучение личного состава не прекращалось ни на день. Плавмастерская все время перехода работала в обычном ритме, выдавая готовую продукцию. В частности, там сейчас были заняты переделкой берданок, которые Борис намеревался продать Парагваю, благо парагвайцы успели изрядно поиздержаться. Ситуация чем-то напоминала ту, что сложилась у де Кастро на момент прибытия Измайлова. Только если там против республиканцев была выставлена одна эскадра, тут их оказалось сразу три. Причем действовали они с разных направлений и каждая из них была сильнее остатков парагвайского объединенного флота. После совещания со старшим советником, капитаном второго ранга Горским, отправленным сюда разведотделом Генерального штаба, было решено сначала вывести из войны Уругвай. С этой целью Измайлов собирался нанести удар по их экспедиционной эскадре. А по сути, объединенному флоту. Первыми в дело вступили подводные пловцы. Но тут Бориса ожидало разочарование. Всю малину испортил сам де Каррильо, раструбивший о поступлении на службу Парагвая отряда боевых кораблей русского Добровольного флота. Вообще-то это не было открытой поддержкой Александра Третьего, но президент поспешил выставить все именно в таком свете. Результат у этого шага, несомненно, был. Но не тот, которого можно было бы достигнуть, действуя менее шумно. Президенту удалось всего лишь немного отсрочить начало активных действий противника, зато он лишился возможности разбить уругвайский флот. На этот раз у Бориса не было недостатка ни в магнитах, ни в пироксилине. Более дорогой и сложный в изготовлении тротил он предпочитал использовать только в гранатах, снарядах и минометных минах. Подрывной же заряд обеспечивал полную герметичность, поэтому на счет гигроскопичности взрывчатки можно было не беспокоиться. Минированию подверглись все шесть кораблей броненосного отряда Уругвая, а также четыре крейсера первого ранга. Противника ожидали эпический разгром и ответное контрнаступление парагвайского флота, однако этого не случилось. Узнав о появлении Измайлова и воспользовавшись подсказкой бразильцев, уругвайцы начали проводить ежедневные обследования днищ кораблей водолазными командами, имеющимися в каждом экипаже. Как результат, все заряды, установленные с расчетом на начало движения кораблей, были обнаружены и сняты. Правда, попытка обезвредить взрыватель уже в отдалении от корабля привела к подрыву. Но уругвайцы извлекли из этого урок и теперь вывозили их подальше от кораблей, где и уничтожали. Не подумал как-то Борис о ловушке на неизвлекаемость. А зря. И ведь была у него подобная мысль еще при использовании зарядов в Бразилии, но опять упустил этот момент. После этого случая корабли классом от крейсера и выше начали окружать боновыми сетями с системой сигнализации. Одна из попыток преодолеть преграду чуть было не привела к потерям. Едва сработала сигнализация, как в воду полетели заряды. Пловцов контузило подводными взрывами. Одному из них, прежде чем потерять сознание, удалось активировать «Аптечку», а затем вытащить и товарища. Тогда Измайлов решил действовать иначе: атаковать тылы уругвайцев. В конце концов, он ведь здесь не ради победы Парагвая, а ради собственной выгоды. Поэтому его целью стали небольшие острова противника. Наличие в тылу вражеского отряда боевых кораблей должно было вынудить уругвайцев ослабить свои силы на линии фронта. Во всяком случае, на это рассчитывали как Измайлов, так и Горский… – Потери? – приняв у Новикова доклад о взятии форта, поинтересовался Борис. – Десять человек ранено. Из них четверо – тяжело. Эти уже в строю. По легкораненым решил пока погодить. Потерпят, ничего с ними не станется. – Принял. Что со вторым фортом? – Отправил туда первый взвод. Ожидаем прихода барона. Они недаром атаковали именно этот форт. Разведка установила совершенно точно, что барон де Транкерас находится в другом. Ну, мало ли. Вдруг его приложило бы? И с кем тогда договариваться о капитуляции? Жди, пока он возродится. Тогда уж штурм. А это неизменные потери, причем самые что ни на есть материальные. Владетель острова выглядел молодо, но это только видимость. Десятая ступень недвусмысленно указывала на то, что он далеко не молод. Ну или занимается такой глупостью, как вливанием свободного опыта в свой рост, а жизнь потерял при каких-нибудь трагических обстоятельствах. Конечно, общее развитие также дает свои бонусы, но тут все же предпочитают расти естественным, так сказать, путем. Если, конечно, не припекает. Исходя же из Сути барона, у него такой острой необходимости не было. – Итак, сеньор де Транкерас, вот мои условия, – когда с взаимным представлением было покончено, заговорил Борис. – Мы получаем полный доступ в город и на все объекты. Арсенал, форты, береговая батарея… Вашим людям ничего не угрожает, как и городу. Но все, до чего сможем дотянуться, мы взорвем или уничтожим. – Арсенал… – начал было барон. – Его мы взрывать не будем. Что сможем – вывезем, остальное приведем в негодность, – перебил его Борис. Что и говорить, вид у барона был безрадостный. Очень может быть, что он уже пожалел о поднятом белом флаге. Уж больно много ему предстояло потерять. После такого экономика острова еще долго не восстановится. Вот только это еще не все. – В качестве трофеев мы так же рассматриваем весь избыточный и свободный опыт моряков, морских пехотинцев и ополченцев, застигнутых с оружием в руках. Кроме того, вы выплатите нам контрибуцию в виде пяти миллионов свободного опыта и ста тысяч песо. От подобных аппетитов барон в прямом смысле этого слова просто опешил. На секундочку, в рублях сумма составит порядка двухсот тысяч. В принципе, слава шла впереди Измайлова, и это не должно было быть для де Транкераса новостью. Но человеку все же свойственно надеяться на лучшее. – Чтобы собрать все необходимое, мне придется обобрать горожан до нитки. Врет. У него самого таких средств и такого количества опыта нет, но с бору по сосенке наберется без особого напряжения. Иное дело, как он будет это собирать. Но этот вопрос Бориса не волновал, у него иные задачи. Первая – это собственная выгода. И вторая – дать понять уругвайскому дворянству, что они совершили большую ошибку, ввязавшись в эту войну. – Или вы соберете все необходимое в течение четырех часов, или мы возьмем сами. Только боюсь, что в этом случае потери баронства будут несоизмеримо выше. Все согласно существующим законам войны, сеньор барон. Напрасно Уругвай влез не в свою драку. – Но мне не успеть собрать столько опыта за столь короткий срок. – Наши характерники помогут вам в этом. У вас четыре часа, сеньор де Транкерас, – отдав честь, завершил разговор Борис. Проводив взглядом понурившегося барона, ушедшего в сопровождении конвоя из отделения морпехов, Измайлов обернулся к Новикову. – Денис Владимирович, все, что представляет интерес, на «Альбатрос». Орудия взорвать, винтовки, револьверы, все, что не под русский стандарт, на костер и спалить к нехорошей маме. – Все как обычно, – констатировал Новиков. – Все как обычно, – подтвердил Борис. Вообще-то президент де Каррильо не откажется и от сотни винтовок, если к ним будет прилагаться даже по нескольку десятков патронов. Людские ресурсы у Парагвая все еще имелись, призывались даже четырнадцатилетние мальчишки. А вот с оружием ощущалась явная нехватка. Только Борис не армия спасения и сражается не за родину, о чем упоминалось уже не раз. В настоящий момент в мастерских «Пилигрима» однозарядные берданки переделывались в магазинные и была налажена патронная линия. Так что он был заинтересован в сбыте. Оставлять же оружие в руках противника глупо. Так что уложить все на кучу дров, облить керосином и поджечь. После такой термической обработки оружейная сталь будет пригодна только на лом. Итак, очередной набег завершился полным успехом. Только решительно непонятно, удалось ли расшевелить уругвайцев, или этого пока еще мало. Хм. Если учесть то, насколько хорошо идут дела Бориса, в принципе, пусть чешутся как можно дольше. Его личной заинтересованности в победе Парагвая нет, чего не сказать о продолжительности самой войны. Чем дольше она идет, тем больше прибыль Бориса. Бразилия серьезно исчерпала свои ресурсы одной только гражданской войной. Парагвайская ослабила ее экономику еще сильнее. Так что банк Арцмана продолжал финансирование республики, имея на этом солидные проценты. Измайлов же не просто оставил свои средства в обороте, но и увеличил вложения. Получалось, что он поддерживал обе стороны конфликта. Н-да. Ну, кому война, а кому мать родна. Что тут еще сказать. Глава 25 Наука на будущее – Ну и как у нас дела, Боря? Рыченков привычно пыхнул терпким табачным дымом, после чего перегнал изгрызенный мундштук старой трубки в уголок губ. – Все как всегда, Дорофей Тарасович, – легко взбегая по трапу, ответил Измайлов. – Миллион триста тысяч опыта сняли с дружины и ополчения, еще пять миллионов предоставит барон. Как и двести тысяч рублей. – Обдерет островитян как липку, – заметил Рыченков. – А вот это уже меня не касается. Идет война, и я действую строго в правовом поле. Причем еще и веду себя куда цивилизованней цивилизованных европейцев. – Это точно. Что-то еще? – Пушки береговой батареи оказались семидесятипятимиллиметровыми Кане. Так что малость снарядами разживемся. Переснарядить их все проще и дешевле, чем ладить новые.