Ага. Опять выверты Системы. Как уже говорилось, здесь нет такого понятия, как эсминец. Только минные крейсера. Однако в логе значится именно «эсминец». То есть в сознании Бориса миноносцы ассоциируются, скорее, с торпедными катерами, но в то же время есть минный катер, а потому он с классификацией еще не определился. А понятие эсминца в его голове уже сложилось, вот Эфир и отреагировал. Что же до лога победы, то, вполне ожидаемо, их опыт прошел обособленно от эскадры. Борис не стал входить в эскадру по Сути, о чем и не думал жалеть, несмотря на три захваченных корабля крупного тоннажа. Потому что потери случились бы куда существенней приобретений. Правда, опыт идет непосредственно тем, кто высылал на трофей свою призовую команду. Если их две, то и опыт за захват делится между двумя экипажами. А вот как обстоят дела с потопленными кораблями, успевшими побывать под интенсивным огнем эскадры, уже вопрос. – Варгушев! – позвал Борис унтера, как раз появившегося на палубе с ошарашенным видом. – Я, ваше благородие, – отозвался подводный пловец. – Собери всех своих и вшестером ко мне. – Слушаюсь. Изучение Сути причастных к потоплению четырех кораблей ничего интересного собой не представляло. Опыт за их уничтожение Система целиком начислила его бойцам. Получается, эскадре перепало то, что они успели настрелять, а повреждения от такого огня не были смертельными. Что же, радует то, что Измайлов в этом не ошибся. Как, впрочем, неплохо и то, что пятеро рядовых уперлись в потолок, израсходовав на это чуть больше шестидесяти тысяч опыта. Варгушев, как и остальные унтеры, давно уперся в «Науку» и в настоящий момент получает высшее образование. Так что на выходе у этой шестерки получилось более четырехсот двадцати тысяч избытка, что очень неплохо. Ну и на будущее. Образование конечно же хорошо, но исполнителей все же лучше подбирать из замерших в росте. Так оно куда эффективней получается. Борис не мать Тереза, чтобы заниматься благотворительностью. Подготовить необходимые кадры – это одно, а осчастливливать человечество – это уже совсем другое. Внимание! Вы придумали новый тактический прием. Как вы желаете его назвать? Ага. А вот и плюшки за спертую у адмирала Макарова идею пожаловали. Ну что же, не будем изобретать велосипед. Вы назвали новый тактический прием «Кроссинг над Т». Получено 22 000 опыта к умению «Морской тактик – 3» – 16 000/16 000. Получено 10 свободных очков характеристик – 10. Получено 22 000 опыта – 232 754/256 000. Получено 1100 свободного опыта – 2 219 499. Вот так, значит. За камуфляж отсыпали целых сорок тысяч, а здесь – ровно двадцать две. Только чтобы закрыть третью ступень. Впрочем, Система все взвешивает. Отсыпь она больше, и Борис, возможно, переступил бы на следующую ступень развития, а оставшийся опыт ушел бы, как вода в песок. Тут же сразу десять свободных очков прилетело. Редкость несусветная. И, если что, в его шкале ценностей они находятся выше опыта. Пока не возникло какого соблазна, вогнал их в Харизму, Авторитет по-местному. Судя по характеристикам старших офицеров и уж тем более адмиралов, этим моментом пренебрегать нельзя. Ну или поменять приоритеты на будущее. Хотя это в его планы не входило. Так. Хватит об этом. Что-то он еще хотел… Ага! Точно! – Фролов, – окликнул Борис боцмана. – Я, ваше благородие. – Вот что, Прокл Егорович. Вручи Сысоеву и Ганину шаровую краску, чтобы они выкрасили трубу и торпедный аппарат на «Садко». Да по верхней кромке борта провели полосу вот такой ширины. – Жалко, – бросив взгляд на катер, произнес боцман. – Ничего, маскировка никуда не денется. Только и того, что надбавки слетят. Но их при случае и восстановить можно. А вот то, что это артефакт, посторонним видеть не нужно. – Слушаюсь, – козырнул Фролов и отправился выполнять приказ. Глава 16 Нелегалы Тепло, но начавшийся тропический ливень прогнал людей с улиц. Кто-то укрылся в магазинах и лавках, кто-то вернулся домой, другие предпочли различные заведения. Борис, по обыкновению, устроился на веранде кафе. Шум воды, стекающей по черепичной крыше и бьющей по мостовой, действовал на него умиротворяюще. А еще отчего-то страстно захотелось нарисовать дождь на улицах города. Впрочем, чему тут удивляться, если подобные желания начинают его одолевать посреди безбрежного океана, в разбушевавшуюся бурю или в разгар боя? Иное дело, что пока Борис не мог себе позволить встать к мольберту. Разгром эскадры де Падилья, разменявшего одну из своих жизней, внес серьезные изменения в расстановку сил, но кардинально на ситуацию не повлиял. Де Кастро ушел на родовой остров, уведя с собой три плененных корабля. Однако это не позволило ему перехватить инициативу. У имперцев все еще оставалась сильная эскадра крейсеров, которую поддерживали два отряда миноносцев, число которых достигло уже трех десятков. Усиление планировалось еще до памятного боя. Корабли просто припоздали, появившись только на следующий день. Так что де Падилья продолжал контролировать акваторию близ архипелага Кастро. Броненосный отряд повстанцев тут ничего не решал ввиду своей медлительности и неповоротливости. В легких же силах у имперцев было явное преимущество. Де Кастро не мог организовать доставку необходимого даже посредством конвоев. Втайне такое провернуть практически нереально. Значит, встречать придется на дальних подступах. Возвращаясь после боя, республиканцы петляли как зайцы, сбивая со следа миноносцы. Конвой же повяжет их по рукам и ногам. Одна «ночь длинных ножей» могла разом перечеркнуть результаты победы. Поэтому де Кастро продолжал делать ставку на скудное снабжение посредством контрабандистов, а еще вновь вернулся к жалящим ударам и обработке своих бывших союзников, перешедших на сторону императора. Надо заметить, что тот особых выводов из случившегося не сделал, поэтому у принявших вассалитет все еще оставалась возможность обойти клятву либо вообще без ущерба, либо с минимальными потерями. Измайлов громко заявил о себе, а потому в деле уменьшения количества вымпелов имперского флота де Кастро рассчитывал на него. Однако Борис не спешил ввязываться в авантюру с охотой на корабли противника. Финансы, конечно, лишними не будут, но они сейчас не в приоритете. С учетом взаиморасчетов с казной республики за оба миноносца потопление Борисом пяти вымпелов принесло ему шестьсот десять тонн каучука. По самым грубым подсчетам, доход составит более трех миллионов рублей за минусом налогов русскому царю. На подходе – груз винтовок с боеприпасами, и прибыль с этого рейса серьезно превзойдет таковую от доставленного на «Разбойнике». Плюс Рыченков возвращается из Америки не с пустыми руками, а с трюмами, забитыми заказанным грузом. Банковские операции Арцмана, доход от предприятий на Яковенковском и Голубицком. С лицензий капает, может, не так много, но стабильно. Обидно, конечно, что с захваченного броненосного крейсера команде Измайлова ничего не перепало. Только и того, что опыт за успешное торпедирование. Де Кастро решил, что премия им за это не полагается. Возможно, причина в зеленой и пупырчатой. Наверняка не ожидал подобной прыти от наемника, поступившего на службу с одним-единственным минным катером. Так вот. Бориса в настоящий момент по-настоящему занимал вопрос с опытом. Его и сейчас-то нужно много. С увеличением же штата команды потребности возрастут многократно. А с учетом изменившихся планов без нового набора людей не обойтись… По возвращении на Кастро Измайлова попытались окончательно определить под руку капитана первого ранга де Фонсека, на что Борис ответил отказом. Решать, конечно, президенту, но если тот попытается ограничить его свободу действий, то он предпочтет разорвать договор. Вот ни капли иллюзий: командир отряда миноносцев при первой же возможности подставит наемников под молотки. К слову, их нигде не жаловали и всегда считали расходным материалом. Может, де Кастро и возмутило подобное поведение, но виду он не подал. Да, Измайлов действовал только в угоду личной выгоде, но в результате это оборачивалось к вящей пользе республики. А потому президент вновь предоставил ему полную свободу действий. Вот Борис и действовал по своему усмотрению, решив вернуться на Белен. Как показывала практика, подобный подход куда эффективней уничтожения стальных монстров. Разве только тактику следовало пересмотреть. Вот никакого желания отдавать часть какому-то упырю. А ведь придется еще и царю выделить его десятину. От налога опытом никуда не денешься. И вновь воспользовались помощью контрабандистов, правда, на этот раз действуя более открыто. Никаких призывов к патриотизму. Борис подошел с сугубо прагматичной стороны. Щедрая награда и обещание неминуемой расправы, если их попытаются сдать. Контрабандист проникся как размером оплаты, так и предупреждением, а потому не просто провел «Страшного» к острову Белен, но и указал укромную заводь в мангровых зарослях. Миноносец вошел туда без труда и мог оставаться на плаву даже в отлив. Конечно, если не подходить слишком близко к берегу. Обнаружить же его было невозможно ни с моря, ни с берега. Просто идеально. На этот раз охота за опытом отличалась куда большей сложностью. «Дичь» предстояло не просто «выключать» и обирать, но еще и вывозить из города. Благо в Белене так и не удосужились ввести комендантский час, а потому пролетка извозчика ни у кого не вызывала подозрений. Далее – берег моря и катер с восстановленным «Камуфляжем», который перед рассветом переправлял пленников к миноносцу, где и отстаивался днем. Там пленников заковывали в кандалы, и они ожидали отправки на Кастро. Признаться, Борис предполагал, что могут возникнуть сложности. Но, к счастью, все образовалось одно к одному. В мирное время армии как таковой нет. Есть дружины, попасть в ряды которых желают многие. С началом войны начинается мобилизация. В основе своей – в морскую пехоту. И уж в этом-то случае проявляется такое явление, как дезертирство. А тут еще и поражение в морском сражении, что не лучшим образом отразилось на боевом духе. Не сказать, что дезертировали массово. Но Измайлов счел возможным замаскировать под это дело похищение обладателей избыточного опыта. Схема в принципе уже отработана. Оставалось лишь внести в нее кое-какие коррективы. И у них все получилось. Во всяком случае, за прошедшие две ночи они захватили двадцать два пленника, принесших в общей сложности порядка миллиона опыта. «Садко» не отличался вместимостью. Даже с учетом буксируемого ялика места для группы и пленников там попросту нет. Поэтому Борис решил снять жилье на окраине Белена. Небольшая усадьба с уютным двориком за высоким забором и каретным сараем вполне подходила для этих целей. К тому же где-то надо было держать арендованную пролетку и извозчика. Бедолага натерпелся уже столько страху, что обильно заливал свою горькую судьбинушку горькой. Он бы и рад откреститься от щедрого заработка, да только кто же его отпустит. Поэтому с утра закачивался ромом по самые брови, пока не вырубался. К ночи же его будят и сажают на облучок. Это только кажется, что город большой и на нового извозчика никто не обратит внимания. На деле они тут уже давно примелькались и новичка приметят сразу… Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Мокрую мостовую тут же залили солнечные лучи. По обочинам все еще текут обильные ручьи, но очень скоро они обмелеют, а там и вовсе пропадут. По сразу же начавшим подсыхать тротуарам можно ходить совершенно свободно. А потому посетители кофейни начали понемногу расходиться. Борис спешить не стал, наслаждаясь великолепной свежей выпечкой. Конечно, решение побродить по городу, когда тебе светит виселица, умным не назовешь. Но и волков бояться – в лес не ходить. Опять же не помешает подсобрать немного информации. Одно дело – то, что расскажут пленные. И совсем другое – о чем говорят в свете. Оно, конечно, секретность, но поди запрети господам офицерам бахвалиться и мести языком, как помелом. Да хоть вон тот лейтенант, что распушил хвост перед дамой, а вернее, ее дочкой. Пока сидели за соседним столиком, с важным видом рассказывал об особенностях несения службы на блокирующей линии Кастро. И ведь помимо всего прочего выболтал и важное. С его слов следовало, что принято решение об организации на каком-то там неприметном островке Каррегадо временной базы. Де Падилья решил потуже затянуть удавку на шее де Кастро, используя для этого значительно возросшее количество миноносцев. Для эффективного использования легких сил Белен все же расположен далековато. Удивительно, отчего это не было предпринято раньше. Впрочем, у адмиралов голова большая, вот пусть они и думают. – Сеньор, вы позволите? – послышался за спиной девичий голос. Борису не нужно было оборачиваться, чтобы узнать его обладательницу. Впрочем, и сидеть к ней спиной никакого резона. Секунда, и он уже был на ногах. Правда проделал это не столько поспешно, сколько грациозно. Спасибо Ловкости и вбиваемым в него навыкам различных боевых искусств. Пола льняного сюртука словно невзначай подвернулась, освобождая доступ к револьверу. Со стороны это выглядело сущей случайностью. Хотя то, что он не спешит поправлять предмет гардероба, пришедший в беспорядок, было совершенно нетипичным. Что же до открыто носимого оружия, то в Белене это обязательное условие для всех белых мужчин. За отсутствие можно еще и штраф схлопотать. – Мы знакомы? – с искренним удивлением поинтересовался он. Фелисия да Мота не могла его узнать. Да его сейчас и мать родная не признает. Благодаря гриму, накладным бакенбардам, усам, бородке и обработанной химией коже он выглядит гораздо старше своих лет. – Не стоит менять голос, сеньор, – обходя Бориса и присаживаясь напротив, где-то даже игриво произнесла девушка. Сделала жест двоим телохранителям, а по совместительству – вассалам, что Борис без труда рассмотрел в их Сути. Те подались к лестнице, спустились на тротуар и встали в сторонке, поджидая свою нанимательницу.