– Все сделаю в лучшем виде, не сомневайтесь. – Вот и ладушки. Оно, конечно, и без этой атаки им сегодня должно упасть столько, что мама не горюй. Но она все же была нужна. Удастся попасть торпедой или только обозначить нападение – не столь уж важно. Главное – отметиться, да так, чтобы запомнилась хотя бы одна атака. Это позволит замаскировать подрыв мин, отнеся их на атаку катера или миноносок. Конечно, так себе маскировочка. Но на фоне того, что никто пока еще не додумался до пловцов-диверсантов, глядишь и пройдет. А еще можно будет запустить дезинформацию насчет таинственной подводной лодки. Хм, а ведь это мысль! К тому же история этого мира знает две успешных атаки из водных глубин. Ну, может, и не так глубоко, как хотелось бы, но все же. Одну осуществили русские во время Большой войны. Та лодка приводилась в движение мускульной силой, вместо винта были ласты. Ее атакой был потоплен линейный корабль, стоявший на якоре. Вторая была проведена американцами совсем недавно, во время войны с испанцами. На этот раз лодка была оборудована машиной, работавшей на сжатом воздухе. Несмотря на тихий ход, она сумела выйти наперерез военному транспорту и удачно пустить торпеду. Почти тысяча погибших. Так что слухи упадут на благодатную почву. Однозначно получится раздуть из мухи слона. Раньше бы об этом подумать… Ну да он не семи пядей во лбу. Главное – сделать правильные выводы на будущее. В принципе, Борис мог управиться с катером и сам. Во всяком случае, пустить одну торпеду, без проблем. Все управление выведено на панель. Вентили подачи топлива на форсунки и пара – на рабочие цилиндры, штурвал, управление торпедным аппаратом, мортирками дымзавесы, дымовой шашкой. Все это мог проделать один человек. Но кто же отпустит Измайлова в одиночку? К тому же посередине и вдоль кокпита пристроилась запасная торпеда, и, чтобы ее зарядить, нужно минимум два человека. Опять же, «Неуязвимость» ведь не панацея. Сработает раз, а там жди десять дней перезарядки. Так что без экипажа не обойтись, и Яков с Олегом уже дожидались командира в кокпите. Едва отчалили от «Страшного», как де Фонсека тут же разразился требованиями прекратить своеволие, вернуть катер на место и следовать приказам. В ответ с «Садко» просигналили, что выполняют личный приказ адмирала де Кастро. Вот плевать как-то, что это не так. Потом разберутся. И вообще, победителей не судят, а Измайлов в успехе уверен. Флагман де Падилья наконец не выдержал сосредоточенного огня и, пылая множественными пожарами, вывалился из строя, описывая циркуляцию вправо. При этом он прекратил всяческий огонь и фактически перестал быть боевой единицей. Идущий за ним броненосец попытался было следовать за адмиралом, но капитан вовремя сообразил, что флагман неуправляем, и повел эскадру за собой. Экипажу броненосца пришлось ощутить на себе всю тяжесть сосредоточенного огня, которому еще недавно подвергся флагман. Фугасы рвались на палубе один за другим. Часть бронебойных снарядов уходила в рикошет или раскалывалась, не справившись с броней. Но некоторые проникали за преграду, там, где она была не такой мощной, и разрывались внутри. Борис повел катер к концевому броненосному крейсеру республиканцев и, обогнув его стальную тушу, тут же дал полный ход, двигаясь наискось и навстречу кильватерному строю противника. «Садко» быстро встал на крыло и набрал максимальную скорость в сорок узлов. Его цель – избегнувший минирования корабль, который находится в середине строя отряда броненосных крейсеров. Не исключено, что придется прорываться сквозь стальной и свинцовый ливень. А уж если противник откроет картечный огонь из орудий среднего калибра, так и вовсе будет кисло. Поди увернись от облака картечи! Прежде чем их заметили, они успели сократить дистанцию до пятнадцати кабельтовых. Пока противник соображал, что к чему, пока командиры отдавали приказы, дистанция успела сократиться еще больше. Затем ударил противоминный калибр. Но той подготовки, что была на «Разбойнике», бразильские наводчики не имели. Да и нигде так не учили. А потому скоростная малоразмерная цель, движущаяся навстречу и под углом, для имперцев оказалась крепким орешком. Снаряды пролетали над головой, падая за кормой. Поднимали всплески с боков. Но эту стрельбу сложно было назвать накрытием. Похоже, командиры решили, что цель слишком незначительная, чтобы отвлекать на нее средний калибр, которым они все еще пытались достать противника посерьезней. До того шедший по прямой, катер начал выписывать зигзаги, сбивая комендорам прицел. Снаряды падали в воду со всех сторон, и теперь уже можно было сказать, что «Садко» наконец взяли под накрытие. Но добиться попаданий у имперцев все же не получалось. Даже револьверные пушки выкладывали строчки всплесков в спокойной воде, не в состоянии достать эту верткую блоху. Никаких сомнений: за такую большую удачу следует благодарить «Камуфляж» и «Защитника», но вечно такое продолжаться не может. Движение зигзагом, конечно, хорошо, но противник уже приноровился к этому маневру. – Держись, братцы. Резкий поворот влево! – прокричал Измайлов. И вывернул штурвал, буквально укладывая катер на левый борт и едва не черпая воду. Казалось, еще немного, и «Садко» опрокинется. Но вместо этого катер вновь встал на киль и рванул вперед, в очередной раз плавным и мощным рывком выходя из воды и становясь на крыло. – Вот оно как! – восхищенно, как ребенок, выдал Яков, вцепившийся в поручень. – Й-ех-ха!!! – по-мальчишески возбужденно прокричал Сысоев. Еще и эдак залихватски взъерошил волосы, стряхивая воду, словно и не было за его плечами семидесяти лет. Хотя-а-а… А сам-то Борис? Ему вообще-то немногим меньше, а в душе такой подъем и восторг, куда там подростку! Довернув катер, Измайлов активировал мортирки, пуская снаряды дымзавесы, и, когда между ними и крейсером возникла белесая стена, рванул «Садко» влево, уходя в сторону и в то же время наперерез своей цели. С других крейсеров пытались вести по катеру огонь, но слишком уж велика дистанция. Если и попадут, то случайно. И тут уж надежда только на артефакты. Обогнув стену дыма, «Садко» вновь появился перед взором противника, но уже значительно ближе. В дело вступили два «Гатлинга», которые выдавали куда более плотный огонь. Едва они затарахтели, как послышался глухой и вместе с тем звонкий перестук свинца о металл корпуса и щита. Но справиться со стальной преградой пули не могли, как и остановить атаку. Дистанция – один кабельтов. Борис потянул спуск. Гулкий хлопок, и торпеда в облаке порохового дыма с громким шелестом рыбкой скользнула из направляющей трубы в воду. Облегчившийся нос «Садко» задрался настолько, что крыло на секунду выскочило из воды, вспарывая воздух. После чего катер слегка клюнул носом, но все же выровнялся, встал на крыло и, подчиняясь уверенной руке, пошел в левом развороте, вздымая каскад брызг. Одновременно с этим Борис дернул рычаг, активируя дымовую шашку на корме, так что вскоре за катером потянулись черные жирные клубы, полностью укрывшие экипаж «Садко» от стрелков и комендоров на борту броненосного крейсера. А потом за спиной грохнул могучий взрыв. Не прошла все же мимо торпеда. Остается только понять, насколько серьезно досталось крейсеру. Это же не продуманная закладка заряда на переборке, чтобы разом затопить два отсека. Когда они наконец вырвались из клубов дыма и смогли наблюдать за происходящим, картина кардинально изменилась. Во-первых, исчез флагман де Падилья, и это могло означать только одно: сработала заложенная мина. Во-вторых, крейсер, атакованный «Садко», вывалился из строя, и на его борту явно боролись за живучесть корабля. В-третьих, головной броненосец уже был объят пламенем, и его продолжали методично обстреливать с неплохой результативностью. А еще в дело вступили легкие силы имперцев. Три крейсера первого ранга и семь – второго навалились на пять легких крейсеров республиканцев. Учитывая то, что все корабли являлись современными, а скорость была сопоставима, новая тактика тут не работала. Поэтому преимущество противника подавляющее. В этой связи командир отряда крейсеров принял единственно верное решение, начав отступать в направлении броненосного отряда. Даже если де Кастро не сможет использовать для поддержки главный калибр, у него все еще остаются незадействованными орудия среднего калибра противоположного борта. Имперцы пытались оттеснить противника в сторону, чтобы лишить его поддержки основных сил и добить. Возможно, адмирал де Граса стремился таким образом вынудить де Кастро броситься на помощь своим крейсерам и прекратить избиение броненосного отряда де Падилья. Не лишено смысла. Если республиканцы потеряют крейсерский отряд, это будет поистине пиррова победа. К тому же им ведь еще предстоит обратный путь в полтораста морских миль. А там возможна и ночная атака миноносцев. Без прикрытия легких сил бронированным монстрам придется несладко. Вступили в дело и миноносцы. Четыре минных крейсера, восемь миноносцев и шесть миноносок против двух минных крейсеров, одного миноносца и восьми миноносок. Тот еще расклад. И уж тут-то противник имел существенное преимущество в скорости. Пусть и не все корабли, но большинство могли разогнаться и до двадцати шести узлов. «Страшный» отделился от основного отряда, потянувшись в направлении «Садко». Фролов явно не собирался оставлять в одиночестве своего командира. И как-то наплевать на гневный семафор каперанга де Фонсека. – Яков, Олег, заряжайте торпеду, а потом мортирки, – приказал Борис, всматриваясь в изменившуюся обстановку. – Слушаюсь, – чуть ли не в один голос произнесли подчиненные, принимаясь за работу. Тем временем от общей массы противника отделились эсминец и миноносец, двинувшиеся в направлении «Страшного». Еще немного, и между ними вспыхнула перестрелка. Пока с результативностью так себе, но противник мог выставить в бортовом залпе две семидесятипятимиллиметровых, три сорокасемимиллиметровых и одну тридцатисемимиллиметровую револьверную пушки, что куда существенней одного орудия, которое мог задействовать Фролов. К тому же все подготовленные наводчики ушли на «Разбойнике». Здесь должен был управляться Борис. И да, захват миноносца, конечно, предполагался, но на успех особо никто не рассчитывал. Только покрутившись на Белене и разобравшись в обстановке на месте, Борис понял, что шансы куда выше, чем предполагалось изначально. Вот только, если он желает не профукать свой успех, стоит пошевеливаться. Уж больно близко от борта «Страшного» падают снаряды. А вот и попадание. Похоже, трехдюймовка, и, судя по молочно-белому облаку, начинен снаряд черным порохом. Рука Бориса легла на рукоять открытия клапана главного паропровода. Ничего не получится. Катер уже и без того идет полным ходом. Как бы Измайлову этого ни хотелось, но двигаться еще быстрее он не мог. Глава 15 Разгром За спиной вновь раздался гулкий взрыв. Борис оглянулся и увидел, как под бортом второго броненосца взметнулся огромный фонтан воды. Корабль начал крениться прямо на глазах. Возможно, к этому времени он уже имел повреждения, а тут еще и такой гостинец. Вот интересно, его потопление пойдет в зачет только бойцам Бориса или все же распределится еще и между кораблями эскадры? А в том, что броненосец пойдет на дно, никаких сомнений. Крен увеличивается буквально на глазах. Следовало бы узнать это раньше. Впрочем, всего предусмотреть невозможно. Все нюансы открываются постепенно, со временем. Пришла пора выяснить и этот вопрос. Как там говорилось в одной старой поговорке? Опыт, как и половое бессилие, приходит с годами. А какие его годы! Перевел взгляд на торпедированный ими крейсер. Он не просто покинул строй, а лег в дрейф. Команда прилагает все усилия к спасению. Словом, корабль не боец в любом случае. Остаются непонятными только два момента. Успеет ли крейсер добраться до порта. И станет ли драться до последнего, когда его опять возьмут в оборот, или предпочтет сдаться. Впрочем, куда больше Измайлова сейчас заботило то, что на «Страшного» навалились сразу двое противников, при этом добившись нескольких попаданий. Как минимум два – из трехдюймовок. Хоть бери и запрашивай по семафору о потерях. На борту эсминца приметили приближающуюся опасность, когда дистанция сократилась до десятка кабельтовых. По морским меркам, все одно, что в упор. Да еще и на скорости в сорок узлов. Сориентировались бразильцы быстро. Оставив в покое «Страшного», они сосредоточили огонь всех своих пушек на «Садко». Вот и славно. Это Бориса устраивало куда больше. Вообще-то прилетало плотно. Сами по себе пушки противоминного калибра отличаются высокой скорострельностью, а тут еще и револьверная пушка, стрелявшая очередями. А вскоре подключился и «Гатлинг». Обстрел получился настолько плотным, что Измайлову пришлось вертеться, как угрю на сковороде. Причем в прямом смысле этого слова. Ганин и Сысоев вцепились в поручни, прикладывая немалые усилия, чтобы не вылететь к нехорошей маме за борт. Ни на что другое они попросту не были способны. Хорошо хоть успели перезарядить мортирки дымзавесы. Борис использовал их дозированно, выпуская по паре зарядов за раз. Основная ставка у него была все же на скорость, маневренность и артефакты. Вот уж кто сегодня отрабатывал на все сто, так это «Камуфляж» и «Защитник». Ничем иным свое везение Измайлов объяснить не мог. Наконец раздался хлопок выстрела минного аппарата, и торпеда скользнула в воду. «Садко» в очередной раз выскользнул из воды, потом клюнул носом. Заложил крутой поворот, выдав каскад брызг и прячась за дымами. Командир эсминца попытался отвернуть, но его атаковали со слишком близкого расстояния. Еще немного, и, возможно, ему удалось бы вывести корабль на такой угол, при котором взрыватель не сработал бы. Но воинское счастье оказалось не на его стороне. Детонация сорока двух килограммов тротила оторвала нос корабля и подбросила эсминец вверх, после чего он нырнул в воду, напоследок громыхнув взорвавшимися котлами и выдав быстро истаявшее облако пара. – Олег, к штурвалу! Яша, снаряды, – переходя к пушке, приказал Борис. Несколько секунд, и пушчонка загрохотала, посылая одну гранату за другой, при этом выказывая завидную точность. Тут уж без артефактов, на одном таланте Измайлова. Дистанция – порядка трехсот метров. Море спокойное. Катер Олег ведет ровно. Так что каждый снаряд попадал четко в цель. Те, кого не выкосило на палубе осколками, поспешили укрыться. Тридцатисемимиллиметровый снаряд слабенький. И тротиловая начинка ситуацию не больно-то меняет. Но когда на сравнительно небольшой площади рвутся одна за другой противопехотные гранаты, это куда как серьезно. Миноносец начал отворачивать, вот только в планы Бориса не входило его отпускать. Ну, просто глупо бы было. Тем более они оказались далеко в стороне от основных сил, сцепившихся в смертельной схватке. – Олег, сближайся с ним, но держись так, чтобы я мог его обстреливать. – Ты чего это удумал, твое благородие? – всполошился Яков. – А догадаться трудно? – Не дело задумал, Борис Николаевич! – Нормально все будет, Яков. Лучше приготовь оружие. – Дык у нас только для дальнего боя. Маузер твой с оптикой да пара берданок. Неудобно будет с ними в абордаже-то. – Ну, за неимением гербовой писать будем на простой. – Так, может, пусть Фролов расстарается? – предложил бессменный телохранитель. – Да как он это сделает, если у них скорость одинаковая? Не догнать ему. Ты вот что, сковырни с десяток гранат с патронов и выставь в боевое положение. – Это еще зачем?