– Черт… Андре быстро утер кровь салфеткой и поправил галстук. Головная боль и кровь носом – признак скорого появления Теней. Порой казалось, что трое пытаются воздействовать ментально на его разум. Или УЖЕ воздействуют? Он не знал. Давно перестал что-либо понимать в планах загадочных хозяев корпорации. На всякий случай всегда носил с собой блокиратор темной энергии, чтобы менталисты не добрались до сознания. Десятки раз пытался отследить закрытый канал, по которому выходили на связь Тени, но всегда получал несуществующие координаты. Их невозможно выследить. Кабинет заполонил клубящийся черный туман, постепенно приобретающий человеческие черты. – Война с Инквизицией не нужна, – проскрипел искусственный голос первой Тени. – Наш ответ: нет. На миг Андре решился дара речи. В его понимании утверждение военной операции по противодействию Инквизиции и станции Ориваль – лишь формальность. – Простите, но я не совсем понимаю… – Ты и не должен понимать. Время пока не пришло, ты не готов. Просто выполняй, – отрезала Тень. Обычно Андре мастерски скрывал эмоции, он в принципе научился их не испытывать, но сейчас пришлось призвать всю силу воли чтобы сдержать гнев. Лицо по-прежнему оставалось каменным, ни один мускул не дрогнул, взгляд ничего не выдал. – Несомненно. Как скажите, – склонил голову Андре. – Скоро ты стаешь одним из Посвященных и все узнаешь, – снизошла Тень. Он кивнул и все же задал вопрос, ответ на который уже знал: – Но как тогда остановить нашествие бесконтрольных Сущностей? Инквизиция и эспиритуалы теряют над ними контроль, скоро эти создания будут хозяйничать в ОСП. Я могу задействовать ресурсы «Экзо матрикс»? – Нет, – прилетело раздраженное. – Все идет так, как должно идти, – пояснила вторая Тень. – Не вмешивайся. Наблюдай, жди. Проекции закружило вихрем, и Тени пропали, растворившись в цифровом потоке. Какое-то время Андре тяготило ощущение присутствия, казалось, что за ним следят, что Тени не исчезли, а остались здесь, в кабинете, и теперь наблюдают, ковыряются в его разуме. Все меньше Андре понимал их планы, и все меньше ему нравилось то, что происходит. «А ведь это Тени приказали допустить Погонщиков Инквизиции к патрулированию улиц для поддержания порядка в отдаленных колониях и в столице. После чего и вспыхнула неконтролируемая война Ордена с эспиритуалами. Теперь же Тени предлагают „наблюдать“ и „ждать“». Он подошел к шахматной доске с неоконченным гамбитом и вдруг подумал, что такой же гамбит некто разыгрывает в ОСП. «Попахивает очередным экспериментом… Попахивает предательством человечества». Коротко просигналил хэндком, оповестив о работе одного из каналов связи. Привычно мазнув взглядом по цифрам, Андре удивленно замер, не веря увиденному. Аппаратура засекла сигнал Теней! Не теряя времени, он вылетел из кабинета. Сигнал мог пропасть в любую секунду, а координаты могли измениться. Надо спешить. Сильно спешить, если он хочет выяснить, кто стоит за черными проекциями и дергает за ниточки. Предвкушая скорое разоблачение, он выскочил на парковку, сел в аэрокар и завел двигатель. Машина резво рванула с места, унося по ночным улицам к выезду из города. Андре не мог видеть, как следом тронулась машина Ноя Чавеса. * * * Корвет «Зевс», система Тау-Рис, ОСП Настырный голос снова не давал спать, он звучал в голове даже когда Лиса ставила ментальный барьер или включала блокиратор темной энергии чтобы не улавливать потоков. И все же он был сильнее. Устав ворочаться с боку на бок, она села на край кровати, зябко укуталась в одеяло. Рэйн мирно спал, суровая морщинка между бровей разгладилась, лицо сделалось беспечным, и Лиса подумала, что в последнее время видит его таким только во сне. А так хотелось, чтобы он был счастлив, без оглядки на прошлое и без груза ответственности настоящего, который Рэйн взвалил себе на плечи, будто он один в ответе за все человечество. Лиса жаждала ему помочь, но пока не знала как, да и голос в голове становился все громче, настырнее. Раздражал, изматывал. Надев алый шелковый халатик и поцеловав любимого в небритую щеку, она тихонько выскользнула из спальни в предбанник каюты. Системы корабля монотонно гудели, в них слышалось кошачье мурлыканье. Этот приятный гул заглушил, а быть может прогнал настырный голос. С облегчением Лиса села на диван и закрыла глаза, сон понемногу одолевал, и она провалилась в сумбур из воспоминаний о станции Ориваль, детстве и войне на Ваете. – Ты должна меня отпустить, – раздалось злобное шипение в ушах. От неожиданности Лиса подскочила, какое-то время спросонья не понимая, где находится и кто с ней говорит. – О, не делай вид, что не слышишь, – продолжал Фрэнсис Блэквуд. – Отпусти, чертова сука! Иначе, клянусь Творцом, я найду тебя и твоего любовничка, и выпотрошу вас обоих! – Заткнись! – выпалила Лиса и обхватила голову руками. – Заткнись… – обессиленно повторила она. Конечно же, Блэквуд не собирался затыкаться. Он угрожал, просил, умолял. Рассказывал страшные, мерзкие вещи, о которых совершенно не хотелось слышать, мерзости хватало в жизни Лисы и без подобных ментальных разговоров. Да, она победила в недавней схватке в лаборатории Инквизиции и смогла подчинить разум Блэквуда, сделав его своим симбионтом, но она понятия не мела как его удержать. И тем более не могла заставить выполнять приказы. Зато капитан «Посейдона» многое умел и без труда входил в ее разум. Конечно, дальше условной прихожей его не пускали, речи о том, чтобы попасть в «дом» не шло, но и этого было достаточно чтобы Лиса осознала свою беспомощность. Теперь она жалела, что не позволила Рэйну расправиться с Блэквудом. Да, смерть симбионта принесла бы ей нестерпимую боль, и неизвестно чем бы это закончилось, но после его бегства стало только хуже. – Лучше бы ты сдох, – процедила сквозь зубы Лиса. – Мне не стоило тебя спасать. – Ты права. Надо было меня прикончить, стало б легче обоим. Отпусти меня. – Но я не знаю как! Сознание обожгло волной разочарования и возмущения, Блэквуд умолк. В этот момент Лиса поняла: он до последнего надеялся, что разорвать связь – в ее силах. Безграничная боль и тоска растеклись по жилам, боль не ее – Блэквуда. Ее симбионт, часть ее самой, страдал и жаждал свободы, которую никогда не получит. На ум пришло банальное: «Пока смерть не разлучит нас…» и Лиса усмехнулась. – Я знаю, о чем ты подумала, – прозвучал в ушах его хриплый голос. – Я найду тебя и убью, чтобы освободиться. – Нет, не убьешь, – все с той же ироничной полуулыбкой ответила Лиса. – Потому что я научусь тебе приказывать, порабощу. Горячая волна гнева ударила ее в грудь с такой силой, что выбила воздух из легких. Лиса закашлялась, и сама не поняла, как ответила ему тем же, хлестнув энергетической волной. Подумать только, ведь «Зевс» и «Посейдон» разделяют парсеки черноты, а двое сильных эспиритуалов обмениваются ударами, словно стоят вместе на ринге. Блэквуда выкинуло из ее сознания, и прежде чем его след растворился в потоках темной энергии, Лиса успела уловить безудержный голод, который сгрызал его изнутри, сгрызал насмерть. И этот голод могла утолить лишь она. Лиса устало откинулась на спинку дивана и вытерла холодную испарину со лба. – Я найду способ тобой управлять. Найду, – упрямо повторила она вслух. Если удастся совладать с Блэквудом и он начнет неоспоримо подчиняться, то сложно даже представить, какую из этого можно извлечь пользу. Во-первых, информация. Фрэнсис Блэквуд знал столько о корпорации и военных операциях ОСП, что и подумать боязно. Во-вторых, «Посейдон». Лиса видела, как загорелись у Рэйна глаза, кода она сказала, что можно заставить Блэквуда пригнать корвет на Джокер и отдать. Это оправдывало просьбу не убивать капитана «Посейдона», но ни в коем случае не оправдывало его бегства. Тогда Лиса посчитала, что контролирует его, но Фрэнсис обвел вокруг пальца, и когда представился момент – положил конвой из наемников и ловко ушел от преследования. Хэндком залился тихой мелодией, на дисплее горели знакомые цифры – вызов пеленговался со станции Ориваль, зашифрованный канал Марка Полянского. Сердце Лисы громко застучало, заныло. – О, Психея… Только этого не хватало. Она поднесла палец к иконке отбоя, решив, что не о чем разговаривать с дядей, ведь он предал ее, хотел продать Тарсковскому в качестве подопытной. Но что-то заставило не нажимать «отбой». Быть может дяде известно о том, как подчинить Блэквуда? На станции Ориваль собрана огромная база трактатов по парапсихологии, многие из них уникальны. К тому же, хотелось высказать накипевшее, бросить в лицо обвинения, которые пришлось держать в себе. Проекция появилась с минутным лагом, и Лиса ужаснулась тому, что увидела. Дядя Марк, обычно опрятный и аккуратно подстриженный, с неизменными очками на носу, выглядел скверно. Стекло на очках треснуло, на фланелевой рубашке запеклась клякса черной крови, лицо осунулось, морщины превратили его в печеное яблоко. Он сильно постарел, совсем не походил на того улыбчивого человека, что Лиса знала, и напоминал загнанного в ловушку зверя, которого вот-вот сожрут хищники. Комната на заднем плане была незнакома и скорее походила на темный чулан или же каморку в бункере. Где-то слышались выстрелы. – Василиса… – Марк бледно улыбнулся. – Девочка моя… Как же я рад тебя видеть. Хвала Психеи, ты жива и здорова. Глухо прогремел взрыв, словно взревело хтоническое чудище. Одинокая лампа над головой дяди мигнула, с потолка посыпалась пыль и каменная крошка. – Что тебе нужно? – спросила Лиса со льдом в голосе. – После всего, что ты сделал, нам не о чем разговаривать. Марк растерянно снял очки и по привычке протер краем рубашки. Правое треснутое стекло раскрошилось, выпало. – Дочка, я не хочу ссориться. Времени нет, они пришли за мной, – он обернулся через плечо, глаза высматривали что-то в темноте уходящего вдаль коридора. – Мне осталось недолго, они уже здесь. Сердце Лисы сжалось. – Кто «они»? – Инквизиция. Они нашли нас. Бои за станцию Ориваль идут почти сутки, инквизиторы натравили на нас своих монстров, мы ответили тем же. Итог: на станции полно трупов, а Погонщики перестали нам подчиняться. Лиса, девочка, случилось то, о чем ты предупреждала. Мы не в силах обуздать эту энергию, творения восстали против создателя, они убили Вакарая и твою тетку, убили многих агентов Сопротивления, и теперь почти никого не осталось. Лиса сорвалась с места, кинулась к шкафу с броней. – Сейчас, дядя, сейчас. Держитесь, – бормотала она, надевая трясущимися руками элементы брони. – Сейчас придет помощь. Я попрошу Рэйна развернуть корабль, мы направимся к вам, поможем… – Нет, – оборвал он мягко, но настойчиво. – Мое время вышло, девочка. – Не говори так! – Я хочу, чтобы ты меня простила, – Марк приложил руки к сердцу. – Василиса, я хочу все исправить… Твоя мать… – тяжелый вздох, напряженный взгляд в темноту коридора. – Рэйчел не хотела, чтобы ты знала, и я поклялся выполнить ее просьбу. Но ты заслуживаешь правды. Дядя отогнул манжету грязной рубашки, дрожащими пальцами что-то набрал в хэндкоме. Лиса заметила, что костяшки на кулаках стерты, а указательный палец не гнется, должно быть сломан. – Я отправил тебе на хэндком записи Рэйчел, которые она вела, исследуя твой дар и ставя на тебе эксперименты. Еще там записаны координаты библиотеки, где собраны материалы и артефакты, поиску которых я посветил жизнь. Пусть они будут у тебя, закончи то, что мы начали. Я хочу, чтобы ты знала: я желал тебе только добра, и никогда не продал бы Тарковскому или еще кому-либо… не надо, не смотри на меня так! Лиса, поверь, я хотел как лучше, ведь он… Он твой отец. От удивления Лиса открыла рот. – Что?.. – только и смогла выдохнуть. – Да, это правда. Еще одна тайна, которую я должен был забрать с собой в могилу. Ради всего святого, прости меня! В этот миг что-то громко стукнуло, словно кто-то выдернул кусок железа и с силой швырнул в стену. Послышалось шипение энергетической сферы, в полумраке бункера заметались уродливые тени, которые тянули свои мерзкие, покрытые шипами щупальца к испуганному Марку. Дядя отпрянул, протянул к Лисе руки. Она кинулась ему на встречу, чтобы обнять: