Окна квартиры были темными, что давало надежду на избежание лишних вопросов и дурацких ответов, и благополучный исход нынешнего вечера. Зайдя в квартиру и убедившись в том, что Саши еще нет, Катя опустилась на кровать и… разревелась. Нервное напряжение, вызванное страхом, что она не успевает вернуться домой до прихода Гранина, на некоторое время совершенно вытеснило из сознания все остальные мысли, и, лишь оказавшись дома, девушка в полной мере осознала все то, что она узнала этим вечером… Саша… и этот человек… его начальник… Это они были в ту ночь возле их дома. Этих людей боялась мама. И на следующий день после их появления произошла авария. Это открытие просто не укладывалось у нее в голове. Таких совпадений не бывает. Катя плакала, размазывая по щекам горячие соленые слезы, чувствуя, как тяжелым, давящим комом в груди, внутри нарастает ужас от одной мысли, что Саша и есть один из убийц ее родителей. Она полностью дала волю слезам, стараясь не задумываться о том, что он может появиться в любой момент и застать ее в таком состоянии. Когда слезы наконец закончились, оставив в душе лишь пустоту, она сходила в ванную и умылась ледяной водой, после чего, переодевшись в ночнушку, забралась в постель, натянув одеяло до самого подбородка и свернувшись клубком. События и открытия этого дня вымотали ее настолько, что не было сил даже о чем-то думать. – Катя… Голос Саши выдернул ее из тяжелого, тревожного сна. Раскрыв глаза, она увидела перед собой и его самого в падающим из прихожей в комнату свете. В первое мгновение страх парализовал тело, не давая пошевелиться, покрыв липким потом ладони. – Кать, мне нужна твоя помощь, – парень выглядел встревоженным и усталым, и первой ее мыслью было то, что он снова ранен и нуждается в перевязке какой-нибудь раны. Однако видимых повреждений на нем не наблюдалось, и он довольно резво поднялся на ноги и, развернувшись, вышел из комнаты. Приложив огромные усилия, чтобы успокоиться и не показывать своего страха, Катя медленно поднялась с постели и направилась за ним следом. Он ждал ее увхода на кухню, где возле окна сидела совсем юная девочка в футболке, едва скрывающей худенькие коленки, и, положив руки на стол, беззвучно плакала. Катя молча подняла на Сашу недоуменный взгляд. – Это Оля… Она живет на втором этаже, – сбивчиво объяснил парень, понизив тон. – Я ее с малых лет знаю. Отец ее в какой-то пьяной драке был убит, еще когда я только в ментовку пришел. Мать всю жизнь на трех работах пропадает день и ночь, на кой-то хрен мужика в дом привела. В общем, мужик этот… он… ее… Ну, ты поняла меня… Катя смотрела на него расширившимися глазами, совершенно растерявшись и не зная, зачем он ей все это рассказывает. Затем молча перевела взгляд на рыдающую девчушку и снова посмотрела на Гранина. – Я оперов вызвал, матери ее позвонил, чтоб с работы отпрашивалась. Просто посиди с ней пока, – попросил он, глядя в ее глаза, полные страха и растерянности, и, не дожидаясь ответа, направился ко входной двери. – Куда ты? – только и смогла произнести девушка ему вслед. – Хочу пообщаться с этим ублюдком до приезда наших, – недобро усмехнулся Саша и покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Несколько секунд Катя продолжала смотреть на дверь, после чего сделала глубокий вдох и осторожно подошла к девчонке. Пододвинув поближе табуретку, присела рядом и помолчала, стараясь подобрать нужные слова. Убрав руки от лица, та медленно подняла голову и взглянула на Катю. – Привет… Меня зовут Катя, – растерянно улыбнулась она. – Хочешь, я тебе чаю сделаю? Девочка покачала головой и произнесла едва слышно: – Можно просто воды? – Конечно, – Катя быстро поднялась, достала из сушки чистый стакан, налила в него воды из чайника и протянула девчушке. Сделав несколько жадных глотков, та отставила стакан в сторону и замерла на одном месте, уставившись куда-то в одну точку перед собой. Катя сидела рядом, разглядывая свои руки, и молчала, не находя нужных слов и лишь иногда поднимая глаза на девушку. – Я его с первого дня ненавидела, – вдруг проговорила та, и хотя глаза были полны слез, голос прозвучал спокойно и зло, главные предвестники подступающей истерики. – Он все время раздевал меня глазами, но мама не верила, считала, что я специально так говорю… Она всхлипнула, и слезы снова покатились из глаз, а грудь сотрясли рыдания. – Нет смысла сейчас мучить себя этими мыслями, – Катя подсела к девочке ближе и, обняв ее, погладила по спине. – Прошлое нельзя вернуть для того, чтобы что-то исправить. Иногда в жизни случаются такие вещи, которые нужно просто забыть… – Я никогда не смогу этого забыть! Никогда, – замотала головой та, подняв на Катю красные от слез глаза. – Я никогда не смогу смыть с себя его прикосновения. Господи, как же мерзко… Словно облили грязью, которая навсегда останется на мне… – Это сейчас так кажется. Но время лечит, поверь мне, – убедительно сказала Катя. – Оно помогает нашим ранам хотя бы внешне затянуться. И все то, что произошло с тобой, со временем немного сотрется из памяти, оставив лишь общие очертания… – Это лишь красивые слова, – недоверчиво проговорила девочка, взглянув на нее прямым взглядом. – Тебе не понять меня. Ты не знаешь, что это такое. Катя невольно усмехнулась и, помолчав, произнесла тихо: – Я знаю… – Знаешь?! Тебя, что? Тоже? – удивленно пробормотала та, тыльной стороной ладони вытирая слезы. – Можно и так сказать, – спокойно ответила Катя, мысленно возвращаясь к тем первым дням, когда решилась на то, чтобы отдаться Гранину. Саша бесшумно отступил на шаг назад и замер, прижавшись спиной к стене, разделяющей кухню и прихожую. Ее слова эхом отдавались в голове вместе с бешеным стуком сердца. Неприятно ныла рана на предплечье после того, как он превратил в кровавое месиво лицо Олиного отчима. О чем она говорит? Ведь он был у нее первым. Может быть, с ней что-то случилось за этот месяц? Что-то, о чем ему неизвестно? Нет, он сразу бы понял это, просто не смог бы не заметить… Значит… Она говорит о нем… Ее слова могут означать только одно – она стала его не по своей воле. Катя уступила ему лишь потому, что он вынудил ее. У нее просто не было других вариантов, он сам мастерски отрезал ей все пути к отступлению. Это открытие настолько его ошеломило, что он продолжал стоять на месте, не в силах сделать ни шага. Он не знал, сколько точно прошло времени, но кто-то из девушек мог заметить его присутствие, и это выглядело бы странно. Взглянув на свои руки, Саша только сейчас заметил на них кровь. Шагнув в сторону ванной, сорвал с вешалки полотенце и принялся с остервенением их вытирать, оставляя на белоснежной ткани багровые пятна. Кинув его в стиралку, сделал глубокий вдох и направился в кухню. – Оль, там наряд приехал. Сейчас отвезем тебя в отдел. Твоя мама, она уже едет туда, – он медленно перевел взгляд на Катю, которая сидела рядом с девочкой. На ней была лишь коротенькая ночнушка, облегающая округлую грудь и стройные бедра, волосы волнами рассыпались по плечам, а огромные синие глаза смотрели испуганно и растерянно. И, кажется, сейчас после ее слов он наконец нашел объяснение всем своим сомнениям. В один миг пазл сложился в единую картинку – она согласилась жить с ним лишь потому, что боится. – А что будет с… ним? – спросила девочка, поднимая на него глаза. – Он надолго сядет, я об этом позабочусь, – твердо сказал Саша. Девчонка кивнула. Катя помогла ей подняться, и, шепнув «спасибо», та направилась следом за Граниным. Сняв с вешалки свою куртку, он накинул ее на плечи девушке и уже на пороге обернулся к Кате, застывшей в проеме кухни. – Не жди меня. Я останусь в отделе, пока все не оформят, – стараясь не глядеть ей в глаза, кинул парень и шагнул из квартиры. Заперев дверь, Катя прислонилась к ней спиной и несколько минут простояла так, глядя куда-то перед собой. Казалось, происходящее с ней просто какой-то кошмарный сон, от которого хочется быстрее проснуться. Она живет рядом с человеком, имеющим отношение к убийству ее родителей, с тем, кого боится и ненавидит, и все ее мысли заняты лишь тем, каким способом ему отомстить. Она не знала, когда же все это наконец закончится, но молила бога, чтобы как можно скорее. А главное, чтобы он ничего не узнал об этих мыслях. В эту ночь ей больше не удалось заснуть. Прислушиваясь к тишине, стоявшей в квартире, Катя проворочалась в постели до самого звонка будильника. С трудом поднявшись и чувствуя себя совершенно разбитой, поплеласьв ванную и с неодобрением взглянула на свое лицо, отражающееся в зеркале. Следы вчерашней истерики не прошли бесследно, и глаза немного опухли, плюс эффект был дополнен бессонной ночью. Неожиданно дверь в ванную открылась, и на пороге появился Саша. Приехав в отдел, Гранин передал девочку рыдающей матери и медикам, после чего подошел к дежурному следователю, по-дружески попросив отнестись к этому делу с особой тщательностью. В принципе, его присутствие здесь было необязательно – девочку допросили и вскоре увезли на медицинское освидетельствование, а ее отчима поместили в обезьянник до утра, чтобы затем до суда отвезти в СИЗО. Однако вернувшись в машину, Саша не спешил покидать территорию отдела. За окном уже начинало светать, а он все сидел, обхватив руками руль и уперевшись в них подбородком, смотрел невидящим взглядом прямо перед собой. Сейчас он чувствовал себя ни больше, ни меньше, таким же ублюдком, как и отчим этой девчонки, применивший к ней насилие. Его насилие отличалось по своему проявлению, но суть оставалась той же. Но вместе с этим ощущением сердце терзало поднимающееся откуда-то изнутри чувство злости – почему она не может просто полюбить его? Что в нем не так? Другие с удовольствием кидались на шею и за малое внимание, а для нее он готов сделать все, только ей это не нужно. Он не отступит, не отпустит ее. И придется ей как-то привыкать к этой мысли. Как бы там ни было сейчас, но, в конце концов, Катя поймет, что он именно тот, кто ей нужен. Все равно больше ей ничего не остается. С этими мыслями Саша вернулся домой. Зайдя в квартиру, заглянул в комнату – постель была пуста. В ванной шумела вода. Скинув куртку и ботинки, парень направился туда. Распахнув дверь, он увидел стоявшую напротив зеркала Катю, которая вглядывалась в свое отражение со странным отрешением, словно не находя в нем ничего знакомого. На несколько секунд парень замер на пороге, чувствуя, как все внутри холодеет от одной мысли, что она не любит его. Заметив его в отражении зеркала, девушка невольно вздрогнула, но, справившись с эмоциями, медленно повернулась и произнесла, как можно спокойнее: – Как Оля? – С ней все будет хорошо, – кивнул Саша и, сделав несколько шагов, оказался возле нее. Протянув руку, провел ладонью по ее щеке и, сделав немного резкое движение, притянул девушку к себе. Захватив ее губы своими, принялся увлеченно ее целовать. – Саша, мне в институт, – Катя попыталась мягко освободиться из его объятий, но он держал ее железной хваткой. – Сегодня пропустишь, – безапелляционно заявил Гранин, подхватывая девушку под бедра и усаживая на стиральную машину. Катя быстро поняла, что сопротивление бесполезно, и прекратила свои слабые попытки, все равно не идущие ни в какое сравнение с его силой. Руки Саши уверенно исследовали ее тело, задирая вверх тонкую ночнушку и освобождая от белья. Движения были достаточно резкими и даже грубыми, а в завершении она ощутила, как в промежности разлилось тепло. Казалось, Гранин не обратил никакого внимания на ее ошеломленный взгляд, в заключение снова запечатлев на ее губах страстный и глубокий поцелуй, словно лишний раз доказывая и себе, и ей, что она принадлежит ему. – Саша… Не делай так больше, – тихо произнесла девушка, когда он наконец выпустил ее из своих удушающих объятий. – Ты же понимаешь, что это не шутки… – Я никогда не шучу, – взглянув ей в глаза, произнес он, и от этого взгляда Кате стало не по себе. – Я хочу быть с тобой. Всегда. Хочу, чтобы ты родила мне ребенка, – и словно не замечая того, как она побледнела от его слов, добавил: – Выходи за меня. Глава 22. Смириться или рискнуть? – Саша, какой ребенок?! Какое замужество?! Мы совсем недавно вместе! Я только что поступила в институт. Кроме того, мне даже нет восемнадцати. Нас не распишут, – растерянно произнесла Катя, недоуменно глядя на парня. – Пашка даст свое согласие, и распишут, – твердо проговорил Гранин, в глазах которого появился злой огонек. – Я не понимаю к чему эта поспешность, – не отводя от него взгляда, сказала девушка. – Это «нет»?! – Саша усмехнулся краем губы, и от этой усмешки по ее телу пробежала дрожь. – Это «слишком рано», – покачала головой Катя, в то же время понимая, что раз он завел эту тему, то вряд ли уже отстанет. – А сколько, по-твоему, нужно ждать? Есть какие-то определенные временные рамки? – насмешливо произнес парень. – Лично я для себя уже давно все решил. Еще в нашу первую встречу. А того времени, что мы вместе, мне хватило для того, чтобы понять, что ты – та единственная, которая мне действительно нужна.