Кажется, этот момент длился целую вечность. Катя молча наблюдала за его передвижениями, чувствуя, как тело словно стало чужим и не повиновалось ей, а в мыслях с каким-то странным безразличием промелькнула мысль, что ему не составит особого труда вонзить этот нож в нее. А в следующий миг тишину квартиры разорвал звонок в дверь. Так ничего и не сказав, развернувшись, Саша пошел открывать. – Здорово, ну как ты? – донесся до нее голос пришедшего. – Здорово, Руслан, – ответил Гранин. – Нормально. – Один? – без перехода поинтересовался гость. – Нет, – кратко сказал парень. – Познакомишь с этой волшебницей, которой удалось тебя приручить? – с усмешкой произнес мужчина. – Конечно, – после небольшой паузы, неохотно ответил Саша, и девушка услышала приближающиеся шаги, а следом увидела и его самого на пороге кухни. – Кать… На негнущихся ногах девушка вышла в коридор и подняла глаза на пришедшего. Им оказался мужчина среднего возраста, невысокого роста, но крепкого телосложения, с властным пронизывающим взглядом. – Руслан – мой начальник, – кашлянув, представил Гранин и, переведя взгляд на девушку, собственнически захватил ее ладонь в свою. – Катя… – Очень приятно наконец познакомиться с вами, – совершенно серьезно проговорил тот, слишком пристально разглядывая ее лицо, словно пытаясь что-то вспомнить. – Саша только о вас и говорит… – Надеюсь, только хорошее, – выдавив из себя сдавленную улыбку, произнесла Катя, всеми силами стараясь не выдать своего смятения. – Ну конечно, – заверил ее мужчина, тоже слегка улыбнувшись одними губами. – Саша – отличный парень и один из моих лучших сотрудников. Вот под пули лезет, не жалея себя… – Да, он иногда заставляет поволноваться, – скорее из приличия сказала девушка, думая о том, как бы скорее закончить эти непонятные смотрины и обернулась в сторону кухни, где как раз очень вовремя зашкворчали котлеты на сковородке. – Ой, у меня сейчас все сгорит. Извините, – и виновато взглянув на Сашу, попятилась на кухню. – Хорошая девочка, – услышала она негромкий голос начальника Гранина, от которого почему-то по спине пробежали мурашки. – А главное, не глупая, – едва слышно произнес Саша, отчего ей стало совсем не по себе. Затем послышались шаги и звук закрываемой двери без щелчка замка, видимо, парень вышел проводить гостя до лифта. Прислонившись спиной к стене, Катя пыталась взять себя в руки, понимая, что нельзя выдавать внезапно охвативший ее страх. Вернувшийся через несколько минут Гранин вел себя как ни в чем не бывало. Словно не у них дома прошлой ночью лежал целый арсенал медицинских препаратов, и не его плечо истекало кровью, а этим утром не было новостей о ночном убийстве бизнесмена, владеющего рестораном на соседней улице. А один взгляд его начальника чего стоит – едва встретившись с ним глазами, хотелось бежать без оглядки. Она никак не могла понять, то ли Саша действительно считал ее малолетней дурочкой, то ли хотел так думать, но на его лице ни разу не промелькнула настороженность, что она может догадаться об истинном положении вещей и, тем более, что способна на какие-то действия против него. Проводив начальника, Саша зашел в ванную и, закрывшись на щеколду, чтобы в очередной раз не шокировать Катю, достал из самого нижнего ящика шкафчика аптечку и медленно развязал бинт. Рана выглядела не особо симпатично и, едва он отнял стерильную салфетку, снова выступила кровь. Почему-то они не подумали, что бизнесмен окажется таким проворным и откроет по ним огонь. Парень еле успел отскочить в сторону, и пуля лишь задела плечо. С этой раной он вполне справится и сам за какие-то несколько дней, опыт уже имелся, а вот если бы пуля осталась внутри, или ранение оказалось серьезнее, тогда уже пришлось бы вызывать «своего» врача, который не станет задавать ненужных вопросов. Естественно, от Кати этого было не скрыть, но и ничего страшного Саша в этом и не видел – для нее все можно представить как рядовую перестрелку. Вряд ли она сможет сопоставить это убийство и его ранение, да и если даже догадается о его причастности, это ничем ему не грозит. Однако он не мог не заметить ее заинтересованного и немного испуганного взгляда, когда по телевизору показывали этот сюжет – бизнесмен был довольно известен в ресторанном бизнесе, но даже это не остановило Сарманова, считающего, что в его районе для него все равны и не должны избегать наказания за неповиновение. Катя не представляла для него опасности, гораздо важнее было сделать так, чтобы этого не заметили на работе. Они были вместе уже больше месяца, но дыхание замирало каждый раз, едва стоило взглянуть на нее. От одного прикосновения к ней сердце пропускало удар, а потом начинало биться в бешеном ритме. Она была рядом, она принадлежала ему. И все-таки Гранина никак не покидало ощущение, что Катя далеко от него, даже когда и находилась в двух шагах. Вроде бы в ее поведении не было ничего, чтобы так считать – она провожала его на работу, готовила еду, отвечала взаимностью в постели – но он чувствовал, что внутри нее словно натянулась струна, готовая в любой момент разорваться. Однако будучи опером, он замечал такие мелочи, на которые другой бы просто не обратил внимания. Ее глаза смотрели как бы сквозь него, стараясь надолго не встречаться с ним взглядом. В них читалась настороженность, а временами даже страх. Ее слова были сдержанными, будто она боялась произнести лишнее слово, а от его прикосновений едва заметно вздрагивала. Она словно выполняла заученные действия, при этом скрывшись за стеной в каком-то своем мире, в котором ему места не было. Возможно, он просто накручивал себя, и на самом деле девочка лишь пыталась привыкнуть к совершенно новой для нее, вполне семейной, жизни, и Саше очень хотелось в это верить. Глава 20. Добро пожаловать в Прошлое На следующий вечер на пороге появился Паша, впервые за все полтора месяца, что Катя жила у Гранина, и впервые после того дурацкого пикника за городом. Открыв дверь, девушка на мгновение застыла на пороге, затем молча пропустила брата в квартиру, не в силах подобрать какие-то слова. Он смотрел на нее с улыбкой, смешанной с жалостью, от которой разрывалось сердце, и даже простые слова давались с трудом. Саша встретил Павла довольно тепло, словно они и не виделись ежедневно на работе, и будто стараясь лишний раз показать Кате, что они отлично ладят. В свою очередь, перед Легостаевым он также выражал наибольшую нежность к его сестре, которой, впрочем, и так было хоть отбавляй. Они поужинали одной семьей, стараясь не замечать напряжения, которое не способны были рассеять даже шутки Гранина. После чего Саша мягко отправил Катю спать, ссылаясь на позднее время и то, что утром ей в институт. Она не стала спорить, тем более что нахождение в этой странной компании вроде бы близких, но в то же время совершенно чужих людей, давалось ей с большим трудом. Направившись в комнату и прикрыв дверь так, чтобы осталась небольшая щель, и позже можно было бы выйти в прихожую без щелчка замка, девушка отметила, что дверь на кухню тут же была закрыта. Бесшумно выскользнув в прихожую, Катя на цыпочках подошла к кухне и замерла на месте, пытаясь уловить хоть слово, однако до нее доносились лишь отдельные фразы, которых, впрочем, вполне хватило для того, чтобы подтвердить ее догадки. Мужчины обсуждали пути подъезда к их заброшенной даче, строение дома и непосредственно сам погреб с выходом в сарай. Кроме того, дальше разговор пошел об окрестностях деревни. Саша спрашивал, где можно спрятать запасную машину на случай, если придется «уносить ноги», а Павел стал подробно объяснять о пролеске, начинающемся за деревней. При этом они постоянно курили, и не спасало даже открытое настежь окно, и вскоре даже в комнате начал ощущаться запах табака. Потом Катя услышала легкий щелчок, и заработала вытяжка, за ее шумом и вовсе стало ничего не разобрать. Она вернулась в комнату и забралась под одеяло. Ни о каком сне не могло быть и речи. А ближе к часу ночи послышался чуть слышный хлопок входной двери, и через несколько секунд на пороге комнаты появился Гранин, от которого чувствовался запах алкоголя, хотя за ужином такового не было. Опустившись рядом и, заметив, что девушка не спит, он улыбнулся и притянул Катю к себе. – Котенок, – прошептал он, целуя ее в висок. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. Я и сам никогда бы не подумал, что смогу так кого-то полюбить. И я обещаю тебе, совсем скоро у нас будет все… – Все? – Катя медленно подняла голову и, уперевшись подбородком в его плечо, взглянула ему в глаза. – Ага, – Саша широко улыбнулся и мечтательно уставился в потолок. – Хочешь, переедем жить куда-нибудь в теплые страны? Купим домик на берегу моря, где-нибудь в Хорватии… – Ничего себе у тебя мечты, – недоуменно пробормотала девушка. – Интересно, откуда у рядового оперативника найдутся деньги на домик в Хорватии? – Скоро у нас будет столько денег, что при желании мы сможем отправиться даже на Марс, – засмеялся он. – Саша, я надеюсь, что никакого криминала, – как можно беззаботнее произнесла Катя. – И предложение переехать за границу не означает, что скоро нам придется пуститься в бега? И хоть произнесла она все это довольно шутливым тоном, девушка сразу заметила, как напрягся Саша, как изменился его взгляд, он словно в один миг протрезвел. – Ну, что ты, какой еще криминал, – протянул он наигранновесело. – Всего лишь удачное стечение обстоятельств. Утром, проводив Гранина на работу и собравшись в институт, Катя вернулась в кухню, чтобы убрать со стола грязную посуду и заодно быстро выпить кофе. Присев за стол, она не могла не обратить внимания на календарь, который лежал на другом конце стола и был раскрыт на текущем месяце. Протянув руку, девушка неуверенно пододвинула его к себе. Цифра двадцать семь была несколько раз обведена в кружок черной ручкой, а рядом красовался восклицательный знак. Двадцать седьмое октября… Вот он, день, которого они так ждут. Тот самый день, когда Саша и Павел получат огромную сумму, которую планируют спрятать в погребе дачного дома. Невидящим взором Катя уставилась в календарь, а в голове вихрями проносились мысли. Они так спокойно ведут свои обсуждения на кухне, совершенно не придавая значения ее присутствию в доме. И ни один, ни другой даже не догадываются о том, что обведенная в календаре дата может ее хоть как-то заинтересовать. Саша и Павел так заняты своими играми, что совершенно не замечают другую игру, которую ведет она. Двадцать седьмое, это так скоро. Неделя, так много и так мало. Но ей хотелось верить, что у нее все получится, а иначе… Об этом лучше не думать. Девушка вышла из вагона пригородной электрички и, накинув на голову капюшон куртки, огляделась по сторонам. В столь ранний час она была одна на перроне. На улице шел мелкий дождь. Катя спустилась по лестнице и ступила на размытую дождем тропинку, ведущую к деревне. Тропинка сначала шла вдоль шоссе, где с бешеной скоростью проносились машины, от дороги в разные стороны отлетала грязь. Но вскоре тропа плавно повернула в сторону, и теперь путь девушки лежал через поле, по обеим сторонам которого шел небольшой пролесок. Чем ближе Катя подходила к деревне, тем сильнее ее охватывали воспоминания. Все ее детство прошло здесь, все самые счастливые моменты их дружной семьи были связаны именно с дачной жизнью. И в тот злополучный день аварии родители ехали именно отсюда, и лишь по счастливой случайности их с братом не было с ними в машине. Показались первые домики, их дом был самым крайним. Девушка остановилась возле невысокого забора, не в силах сдвинуться с места. Сколько лет она не была здесь… На глаза выступили слезы, но, приложив усилия, Кате удалось справиться с эмоциями. Остановившись перед забором, она принялась рассматривать калитку, закрытую на ржавую задвижку. Похоже, ее ни разу не открывали за все эти годы, а значит, и брат с Сашей еще не приезжали сюда. Девушка прошла вдоль невысокого покосившегося забора, оглядывая участок со стороны. Сайдинг на доме потрескался во многих местах, сам дом немного покосился в сторону, вокруг лежаливорохи листвы и сгнившие яблоки, потемневший от времени, некогда выкрашенный темно-синей краской, дощатый забор. Вид запустения навевал тоску, а мерзкий моросящий дождь лишь усиливал это чувство. Их участок открывал деревню. Бок о бок с ними был участок одной бабули, которую Катя помнила еще с детства. Самой бабули, скорее всего, уже не было в живых, бревенчатый дом и небольшой участок выглядели ухоженными, но в данный момент там было тихо и пусто, калитка была закрыта на внушительный замок. Скорее всего, дети и внуки той бабули приезжали сюда только летом. Дом напротив, видимо, был выстроен совсем недавно, и ему больше подходило название «замок». Высокий, кирпичный, с различными башенками и балкончиками, он выглядел диковинно на общем фоне деревни. Всю картину дополнял железный забор с автоматическими воротами и домофоном. На главной улице не было ни души. Дачники давно разъехались по городам, а закоренелых жителей, если таковые в деревне вообще остались, и раньше было немного, да и дома их находились ближе к центру деревни. Оглядевшись, Катя приблизилась к забору своего участка. Еще с детства она помнила об одной лазейке, которой не раз пользовалась, чтобы тайком улизнуть из дома. Потянув на себя одну из широких досок, девушка вздохнула с облегчением. Доска легко поддалась, открыв собой небольшое пространство, через которое Катя легко протиснулась внутрь. Небольшой сарайчик стоял почти у самого забора. Раньше отец хранил там различные инструменты, а мама – садовые принадлежности. Подойдя к двери, девушка увидела, что на ней по-прежнему висит амбарный замок. Катя помнила, что ключ всегда неизменно хранили под бочкой, что стояла на углу сарая. Присев и протянув руку, девушка тут же его нащупала и вытащила наружу. Вернувшись обратно к двери сарая, дрожащими пальцами вставила ключ в замочную скважину и сделала два поворота, замок с щелчком открылся. Чуть помедлив, Катя осторожно толкнула прогнившую дверь, и ее взору предстало небольшое темное помещение с низким потолком, освещаемое лишь тусклым светом из единственного маленького окошка у дальней стены. Достав из сумки фонарик, девушка включила его и, освещая пространство вокруг, стала не спеша оглядываться по сторонам. Насколько она помнила из детства, все осталось так же, как и было при ее родителях. Какой-то садовый инвентарь, запаска для машины, длинный стол с инструментами отца и небольшая лавка в дальнем углу. Именно туда и направилась девушка. Отодвинув лавку в сторону, Катя присела на корточки и отогнула конец линолеума. И сразу увидела то, что искала – под ногами была крышка люка, того самого, что открывал вход в коридор, соединяющий сарай и дом. Она потянула на себя крышку, и люк легко поддался. Перед ней открылся небольшой лаз, оборудованный деревянными ступеньками, которые тонули в кромешной темноте. Направив свет фонарика вниз, Катя наклонилась, пытаясь хоть что-то там разглядеть. Ступеньки немного подгнили от времени, но в целом не вызывали особых опасений, и девушка стала осторожно спускаться вниз. Десяток ступенек и ее ноги коснулись земли. Невысокому человеку здесь можно было выпрямиться в полный рост. Было пронизывающехолодно, стоял стойкий запах сырости, вызывающий кашель. Катя достала из кармана носовой платок и, приложив его к носу, стала продвигаться вперед по ходу, освещая себе путь фонариком. Под ногами что-то прошмыгнуло, и девушка с опозданием поняла, что это мыши. Усилием воли, приказав себе не обращать на них внимания, Катя продолжала идти. Уже через несколько метров впереди показалась деревянная дверь, являющаяся входом в погреб. Потянув ее на себя, Катя вошла в небольшое квадратное помещение. Это и был подвал, некогда вырытый под кухней дома. Вдоль стен шли стеллажи, на полках которых были расставлены банки с различными соленьями, а у дальней стены начиналась лестница, ведущая наверх в дом. Поднявшись, девушка надавила на люк, но, как она и предполагала, тот был закрыт изнутри. Глаза уже привыкли к темноте, освещаемой лишь тусклым светом фонарика. Спустившись обратно на землю, Катя вышла на середину комнаты и огляделась по сторонам. А ведь Пашка прав. Просто идеальное место, чтобы что-то спрятать. Или спрятаться самим на случай, если что-то пойдет не так. Место, о котором никому не известно. Никому. Кроме нее… И сейчас, проделав тот же путь от дома до сарая через подземный ход, Катя словно перенеслась на пять лет назад, и в памяти всплыли мельчайшие детали той ночи. Тот же промозглый холод, запах сырости, ровно тридцать шагов от деревянной двери погреба до лестницы, ведущей наверх в сарай, а потом – свежесть рассветного утра, мокрая трава. И их голоса, совсем рядом. Один – низкий, хриплый, властный, не терпящий возражений. И другой – совсем молодой, дерзкий, отражающий прямоту характера и ничем не прикрытую борзоту человека, допущенного хоть к какой-то, даже незначительной, власти над другими. Девушка невольно усмехнулась, подумав о том, что спустя пять лет голоса этих людей ничуть не изменились… Глава 21. Каждому своя правда Катя прошлась по перрону, в очередной раз нервно взглянув на часы. За последний час отменили уже несколько электричек на Москву. Мобильный пришлось отключить во избежание звонков Саши. Время приближалось к восьми вечера, и девушка понимала, что с каждой минутой остается все меньше достоверных причин ее позднего возвращения домой. Когда стрелка часов перевалила за восемь, а перерыв в вечернем расписании все увеличивался, Катя решительно направилась к дороге. У нее была небольшая сумма денег с собой, которой хватило бы на оплату проезда до города. Немного опасливо она вышла на шоссе, все же рискнула поймать машину и, к счастью, через полчаса была возле метро «Речной вокзал». До дома Саши отсюда нужно было ехать, как минимум, остановок десять с двумя пересадками на кольце, а часы уже показывали почти девять вечера. Телефон нужно было включать, иначе можно было навести на себя лишние подозрения. Придумав наиболее правдоподобную версию с дополнительными занятиями в институте и плохой связью в полуподвальном помещении, где находилась аудитория, Катя включила мобильник. Однако звонков от Саши не было, лишь смс о том, что он задержится до десяти. Вздохнув с облегчением, девушка бегом преодолела переходы на станциях и расстояние от метро до дома, всеми силами стараясь успеть раньше опера.