— На ткани то же заклинание, что и на плаще. Обычно мне хватало плаща для прогулок по миру живых. Но я решил, что не только вам стоит обновить гардероб. Мне тоже не помешает, — улыбнулся криво, кончик губ только с одной стороны приподнял, а тёмные глаза так и остались холодными. — А кожу вы не обожжёте? — тут же заволновалась о самочувствии мужа, памятуя о подслушанной беседе. — Солнце садится, а ваш свет я как-нибудь вытерплю, — протянул мне руки. — Мы продолжим урок? — Может, не надо таких жертв? — спросила с сомнением, не решаясь прикоснуться к мужу. Надо же подготовился, а я теперь не знаю, как отвлечься от созерцания широченного разворота плеч, высоченного роста и правильных черт лица, только немного подпорченных ещё не поджившими до конца шрамами. И кто бы мне сказал, почему сердце бьётся в груди попавшейся в клетку птахой, а дыхание от одного взгляда на супруга перехватывает? Сказала бы, что мне повезло с замужеством, если бы не было столько проблем и не будь мужчина так равнодушен ко мне. Никак не дал знать, что заметил изменения в моей внешности. Не нравится или всё равно? — Вы очень расстроились вчера, — констатировал очевидный факт. — Мне хотелось бы завершить урок. Итак? — и сделал шаг ко мне. — Тогда выйдем из беседки, — вздохнула, попытавшись утишить взволнованный стук сердца. — Здесь места много, но мебель будет мешаться. Полянка перед беседкой подойдёт лучше. Не сдвинулся с места, пришлось первой проскользнуть мимо, слишком рядом с ним, чтобы чувствовать себя спокойной, но справилась так и не задев его даже за одежду. Последовал за мной, встал рядом, протягивая руки, как вчера. Прикоснулась к коже мужчины и вздрогнула, опалило как огнём, пришлось делать над собой усилие, чтобы ничем не выдать волнения. Снова начали с притопов под счёт, потом я показала, как двигаться вперёд, назад, тоже под счёт. Схватывал Повелитель мёртвых всё налету, и много времени предварительная подготовка не заняла. С замиранием сердца, показала как положить руку мне на спину так, чтобы удобно было и мне, и самому мужчине. Вложила крохотную ладошку, по сравнению с его дланью, в длинные пальцы супруга и сглотнула, темнота так больше и не давила, и причин грохнуться в обморок не было, но отчего-то очень хотелось. Уж слишком близко с Повелителем мёртвых мы были друг к другу сейчас, даже смогла услышать стук сердца. Размеренный, но быстрый… Не мой, точно. Мой-то пульс сейчас азбукой Морзе баловался. Точка, точка, точка, тире, тире, тире, точка, точка, точка… И снова эта же последовательность по кругу. А потом, без предварительной моей подсказки, зазвучала музыка, та самая, которую я помнила по вчерашнему неудачному уроку. И мы медленно, довольно слаженно двинулись по кругу. Мужчина не сбивался с показанной последовательности, постепенно ускоряя темп, кружа меня в вальсе, а вместе с этим кружилась и моя бедная голова. А сердце заходилось в выстукивании точек и тире. И когда мелодия завершилась, а Дронд выпустил меня из объятий, почему-то хотелось смеяться и обнять весь мир. Вот взять, поднять руки и одарить своей улыбкой. Всех-всех. И сирых, и убогих, как выразился когда-то мой супруг, причислив к ним и себя, зачем-то, и вполне успешных и счастливых. И я подчинилась этому желанию, рассмеявшись подняла ладошку вверх, коснулась свисающей ветки дерева, которая тут же от этого прикосновения покрылась бутонами цветов, раскрывшихся прямо на глазах. — Ой! — тут же, эту же ладошку прижала к губам, поражённо наблюдая за тем, как зацветает всё дерево. — Это я? — Свет, — как-то горько усмехнулся мужчина, смотревший сейчас с непонятным выражением на меня. Уверенно сделал ко мне несколько шагов, обхватил руками за талию, притянул к себе и коснулся губами моих губ. Просто коснулся, легонько совсем. А у меня сил отпрянуть не было, потому что хотелось как раз подобного прикосновения. И я подняла ладонь, дотрагиваясь кончиками пальцев до щеки мужчины, безотчётно делая то, о чём не так давно мечталось. Мягко провела по бледной коже, второй рукой скользнув по шее мужа, прижимаясь сильнее, желая большего. Но супруг отстранился, высвободился из моих рук, резко развернулся и глухо произнёс: — Благодарю за урок. Мне пора. Душу как будто превратили в глыбу льда и я рванулась за мужчиной следом. Схватила за руку, желая развернуть и заглянуть в лицо. Что сказать… Заглянула и тут же охнула, так и не выпустив руку мужа из захвата. Впрочем, что ему мои слабые потуги удержать? Но увидеть я успела достаточно, чтобы моё сострадательное сердце тут же облилось кровью. Повторяя траекторию движений моих пальцев, кожу супруга прочерчивали четыре полосы ожога. А на губы вообще страшно было смотреть. — Это я виновата? — выпустила ладонь мужа, испугавшись, что могу обжечь и тут же расплакалась. — Простите, пожалуйста… Я не хотела. — Вы не виноваты, — ответил ровно и безжизненно. — Это я забылся. Тьма и Свет несовместимы. Как же я ненавижу эту фразу. От всей души ненавижу! Как и себя саму сейчас! Дронд-то свою Тьму усмирил, ничего меня не душило! А я даже не подумала за весь день о том, как договориться с Светом. Теперь вот такие последствия. Прямо на глазах вздуваются волдыри и я ничем помочь не могу. Разве что держаться от мужа подальше и больше к нему не прикасаться. Как договариваться с собственным обжигающим свечением я не знала. У свёкра, может быть, спросить? Быстрее бы он в гости к нам собрался. — Не переживайте. Больше я не позволю себе таких вольностей, — как всегда принял мои слёзы близко к сердцу. — Вам не придётся страдать. — Так я не из-за этого страдаю… Вам больно и плохо, а виновата я, — вытерла ладошкой слёзы и посмотрела на мужа несчастными глазами. — Вы теперь совсем не будете заходить? Хотя бы в плаще. — Вас ничего не пугает… Удивительно, — устало сказал супруг и направился на выход из моего сада. — Я приду, утром. Придёт, улыбка сама собой расцвела на лице, как и цветы на дереве. И пусть душу ещё саднило от осознания того, что я натворила со своим Светом, всё равно сердце радовалось тому, что муж придёт… Вот просто иррационально радовалось, хоть ты тресни. И грустя, и одновременно тая от мыслей о том, что завтра увижу супруга, принялась распутывать причёску, вынимая из неё шпильки. Под свет зажигающихся светляков, появившиеся служанки помогли мне справиться с нарядом и подготовиться ко сну. Лёжа в постели я думала о том, что ведь должно какое-то решение нашей с Дрондом проблемы существовать. У светлого свёкра как-то же тёмный сын родился. Значит, что-то можно сделать. Что? Очень хотелось увидеть родственничка и выяснить все необходимые подробности. И про то, как Свет держать в узде, и про то, как свёкру удалось Дронда зачать. Не в скафандре же он это делал! Вот и вертелась в постели, то обливаясь слезами при воспоминании о том, какие последствия для мужа имел наш поцелуй. То радуясь самому факту того, что несмотря ни на что, мужчина собирается меня с утра навестить. То думала о том, удастся ли преодолеть неприятие Света и Тьмы. И что это даст мне и Дронду? Что он чувствует ко мне? Ведь так спокойно себя всегда ведёт. И в тоже время инициатором поцелуя он стал, не я. К тому моменту, как засыпать стала, запуталась во всех этих мыслях окончательно. И просто понадеялась на русский авось, а заодно зачем-то убедила себя в том, что не смотря ни на что, всё будет хорошо. Сердце со мной согласилось, что и не удивительно, целый вечер вело себя неадекватно, ещё бы ему не чудить и теперь. После подобного резюмирования сложной ситуации, уснула крепко и видела во сне нас с Дрондом. Целующихся и обнимающихся. И мужчина даже улыбался. Чуть-чуть совсем. Но улыбался, глядя на то, как я верчусь на месте, запрокинув голову и раскинув руки в стороны, и смеюсь. В этом сне я такая счастливая была, что проснулась утром с улыбкой. Подскочила в кровати, стоило увидеть, что мужа ещё нет, а солнце только-только выглянуло из-за горизонта. Надо же, проснулась ни свет, ни заря. Переполняемая желанием действовать, при помощи служанки быстро привела себя в порядок, выбрала наряд — ярко-синего цвета и снова платье в пол — и обувь. И успела со всем разобраться до того, как супруг объявился. Хорошо, что понимала, времени до его прихода мало, иначе бы провертелась у зеркала намного дольше, мучаясь с выбором одежды. Хотелось выглядеть прекрасно для того, кто почему-то очень сильно волновал мою кровь. Появился, снова в плаще. Но мне было всё равно, главное, чтобы ему комфортно было и не обжёгся. И теперь первой о самочувствии поинтересовалась я, стоило только мужчине ступить на порог: — Как вы себя чувствуете? — Лучше, — коротко, по существу и равнодушно. — Как вы? — Тоже лучше. Я очень переживаю за вас, — решилась озвучить то, что мучило. — Вы прогуляетесь со мной? — Не стоит переживать по такому незначительному поводу, — ответил он спокойно. — Сначала позавтракайте. Я подожду. — А вы расскажете откуда появляется здесь еда? Я ведь правильно понимаю, мы сейчас находимся в Царстве мёртвых, так? Тут же не может быть еды и животных, и живых людей тоже, — и вот зачем я коснулась этой темы? Сразу же стало зябко, стоило только сознаться самой себе в том, что давно подозревала. Мои служанки и лекари давно мертвы и общаются и помогают мне только благодаря воле Повелителя умерших. — Давайте поговорим об этом тогда, когда вы поедите, — непреклонно-то как и ровно сказано, прямо не по себе бы было, не помни я того, что было вчера вечером. — Хорошо, — не стала спорить и взяла в руки кусочек хлеба, который намазала мёдом. Откусила кусочек, прожевала. — Но с вас рассказ о том, откуда это всё берётся и о вашем детстве. — А если я откажусь рассказывать? — кажется, его позабавил мой ультиматум. — Тогда я просто на вас обижусь, — улыбнулась легко и потянулась. Не смотря ни на что, из-за присутствия ли супруга, из-за чего-то ли другого, но снова хотелось смеяться и кружиться на месте. С трудом подавила это желание и продолжила завтрак вместе с Леди и под приглядом мужа. Отдельные глубокие посудины и для Леди, и для Найды были принесены мне давным давно. И теперь мясо для своих подопечных я клала туда, стараясь не баловать кормёжкой с рук. Пусть звери у меня необыкновенные — кошка с собакой вели себя на удивление воспитанно, еды не выпрашивали, бегая вокруг стола, когда я ела — но лучше если привыкнут к определённому порядку. Найда же пока терпеливо ждала, когда я отведу её на прогулку и не особо интересовалась содержимым своей фарфоровой миски. Вот после прогулки накинется и с удовольствием всё сжуёт. Вымуштрованная псинка. И как она умудрилась попасть ко мне? Кто был её бывшим хозяином? Всегда вопросы на которые не найти ответов. И задать их некому. Супруг явно колоться не собирается. Наелась быстро и, крикнув Найде: — Гулять! — поднялась с места, снова улыбнувшись супругу. — Идёте с нами? Отвечать не стал, просто встал и пошёл следом за мной. Жаль нельзя взять его под руку. Не рискну теперь лишний раз к мужу прикасаться, мало ли какие последствия будут. Лучше так, на расстоянии. Прогулка получилась что надо. Прихваченный с собой мячик пригодился, Найда с удовольствием, после того, как сделала все свои дела, побегала за ним. Дронд следовал тенью за мной, молчаливой тенью и разговора сам не начинал. Что не помешало мне, когда мы сделали небольшой круг по саду и возвращались в беседку, всё равно вернуться к прежним вопросам: — Вы обещали рассказать о детстве и о еде. — Я, обещал? — удивление проскользнуло в спокойном тоне мужчины. — Вам совсем ни к чему знать, откуда еда берётся. — А про детство к чему, да? — кинула лукавый взгляд на него из-под ресниц, ожидая реакции на свой вопрос. — Моё детство было очень скучным, Госпожа, — ответил ровно, как и всегда, не порадовав меня неожиданной реакцией, которую ожидала увидеть. — Мать я свою не помню. Отец, братья, сёстры. Я был слишком другим по сравнению с семьёй. Меня сторонились. Пока я учился контролировать проснувшуюся Тьму, со мной общался только отец. И много времени рядом не проводил, для него это было опасно. Потом учёба у двух Высших демонов из другого мира, тогда отец совсем перестал появляться. Обеспечив мне учителей, предпочёл держаться в стороне, чтобы не испортить материал светлым воспитанием, как он выразился. Как только я научился всему тому, что должен был знать как Повелитель мёртвых, переехал сюда, в Царство мёртвых. Как видите, моя биография не изобилует событиями, как и детство. — А у меня вообще биографии нет, — фыркнула в ответ. — По крайней мере я её не помню. Вам повезло с ней больше. — Не уверен, что это так, — помолчав, выдал мужчина. — Вот и ваша беседка, Госпожа. — Только не говорите, что уходите, — так и тянуло схватить за руку и удержать, но я справилась с этим желанием. — Вы ещё не ответили на все мои вопросы. Не хотите помочь мне птиц покормить? — Хорошо, помогу, — снова ответил не сразу, явно прежде думал отказаться или нет. Подготовленную служанками корзину с зерном подхватил супруг и мы отправились на обход кормушек. Жалко здесь белок нет, вот на кого без улыбки не посмотришь, такие забавные зверьки. Им бы тоже кормушки по вкусу пришлись бы. — И всё-таки, — ну мучило меня любопытство, мучило. — Откуда еда и одежда? Ведь мёртвым они не нужны. А вам, кстати, еда нужна? — Вы точно уверены, что хотите знать это? — спросил спокойно, но что-то такое предупреждающее было в тоне, что на секунду меня пробрало холодом. — Если мне здесь жить и жить, то как-то придётся свыкаться со всем, — ответила вздохнув, зачерпнула ладошками горсть пшеницы в корзине, потянулась наверх и ссыпала его в кормушку. — Не будете же вы всё время держать меня в неведении. Я буду чувствовать, что от меня что-то скрывают и стану обижаться. Оно вам нужно? Я это уже сейчас чувствую, и ощущаю себя не комфортно… Вы со мной как с ребёнком обращаетесь. Неприятно. — Это может спровоцировать отрицательные эмоции, — всё ещё упирался мужчина. — Теперь я буду думать, что вы делаете что-то совсем страшное, чтобы меня накормить, — хитрость наше всё, не получается напрямую, попробую кривым путём информации добиться. — Хорошо. Вы знаете что такое жертвоприношения богам? — задал он наводящий вопрос. — Да, знаю. Только они разные бывают. Вам же людей в жертву не приносят, нет? — сделав несколько шагов по тропинке, остановилась, оглянувшись на мужчину. — Нет, не приносят, — ответ прозвучал спокойно. — Но дары в храм приносят, и сжигают. А ещё приносят дары мёртвым, к захоронениям… — Те, которые сжигают, идут вам, так? Вы этим питаетесь? — попыталась проявить догадливость и кажется попала в точку, возражать не стал. — А то, что приносят мёртвым на кладбище… — содрогнулась, поняв, откуда берётся еда. — А одежда? — Даже не знаю что лучше. Промолчать или сказать правду, — он всё ещё колебался с ответом на этот вопрос. — И я буду мучиться глупыми и кошмарными догадками, — содрогнулась, представив как Дронд обдирает какой-нибудь труп, чтобы меня одеждой обеспечить. — Мёртвых принято захоранивать вместе с набором одежды, еды, оружия… Всё то, что по мнению живых может пригодиться в Царстве Мёртвых, — раскололся наконец-то. А я пожалела, что полюбопытствовала. Вот честно стало не по себе, стоило только представить, что питаюсь тем, что забирают с кладбища и хожу в том, что забирают из захоронений. И как процесс происходит? — А как это оказывается здесь? — последний вопрос по этой теме на сегодня, а после очень долго придётся свыкаться с полученной информацией. — Всё то, что захоранивается вместе с умершими, сразу же попадает в хранилище на входе в царство мёртвых. Весь этот скарб им в действительности здесь не нужен. А таскаться с ним в обнимку по просторам Царства, не самый удобный вариант. Вот и оставляют всё на входе, сами. Вся та еда, которая оставлена родственниками у захоронений, переносится тем, кому адресована. Но история та же. Мёртвым она не нужна. И тоже складируется в помещения, где может храниться тысячелетиями и не портиться. И родственникам радость — приношение принято — и умершим отсутствие проблем. Вы не представляете, что здесь было, когда я только заступил на должность, — мне кажется или я слышу нотки гордости в голосе супруга? — Отлично придумано, — похвалила не покривив душой. — Вы навели порядок в хаосе. И вы правы, даже не представляю, что делали мёртвые с валяющейся везде едой и одеждой. Но всё равно не приятно сознавать, что всё то, что я ношу и ем, принадлежит умершим уже людям. Передёрнула плечами и вздохнула, но прогулку продолжила. Мы обошли ещё не все кормушки, работы куча предстоит. А, подумав ещё немного, спросила: — А чему вы учились у Высших демонов? — перевела тему разговора, так перевела, мужчина споткнулся на ровном месте и остановился, чуть не уронив корзину. — Вам правда интересно? — спросил с толикой недоумения. — Ну должна же я знать хоть что-то о том, за кого замуж вышла, — остановился он очень вовремя, как раз возле нужного дерева. Взяла очередную горсть и ссыпала в кормушку. — Да, мне интересно всё, что с вами связано. Вот вы говорили, что не помните мать. Что с ней случилось?