Сотириос быстро закивал: – Согласен. Из-за своей жадности он упустил из виду важную деталь: минусы можно найти всегда. – Тогда начинай! – отрезал я и отступил на пару шагов назад. Если он рассчитывал, что я уйду и вернусь позже, придется его разочаровать. Я не настолько глуп, чтобы упускать его из виду, пока не получу то, за чем сюда пришел. Хотя Сотириос, кажется, ничуть не удивился моему поведению. Он пожал плечами, и в глазах у него загорелись ведьминские круги. – Не будешь так любезен? – спросил он, указав на стены. Я понял. Магия, которую он сейчас призовет, способна сровнять с землей весь форум. Ей не помешают даже его блокирующие чары. И если я хотел избежать шумихи, то в любом случае должен выполнить просьбу колдуна. Поэтому я создал защитный барьер, своего рода купол – достаточно большой, чтобы позволить Сотириосу работать, и достаточно маленький, чтобы закрыть остальную часть лавки и остальную часть Рима от разрушительной энергии, которую он как раз выпускал. Из его рук в кинжал потекло зеленое пламя. Он бормотал какие-то слова. Давно забытый язык. Воздух наполнился невероятной, чистейшей силой. Мой купол содрогнулся. Сотириос полоснул кинжалом по своей ладони. Цена, которую всегда требовала магия крови. Его голос становился все выше. Клинок засветился. Магия превращалась в металл, металл – в магию. Слова принимали форму и врезались в медь. Даже время внутри моего барьера искажалось под воздействием заклятия. С восхищением я следил за колдуном. Могущество, которым обладал этот смертный, было не только единственным в своем роде, но и служило предзнаменованием мрачного будущего. Таланты вроде Сотириоса являлись исключениями, однако лет сто назад подобных исключений вообще не существовало. Если ведьмы продолжат совершать такие скачки в развитии, то рано или поздно демоны будут вынуждены что-то предпринять. Приближалась война. Не сегодня. Не завтра. Но одно ясно: ведьмам ее не пережить. Я отбросил зловещее предчувствие. В данный момент у меня полно собственных проблем. Например, истекающее терпение. Тут, внутри, время текло приятно медленно. Но я ощущал, что мой щит вытягивал больше энергии, чем должен. Это означало, что за пределами купола стремительно пролетали часы. Я тратил свой последний день с Кассией. И на что? На планирование убийства. Меня это не устраивало. Мне стоило не расточать энергию на вариант, что она останется непреклонна, а применить все свои – выдающиеся – навыки убеждения на то, чтобы ее переубедить. Все-таки я не кто попало. Я даже королей уговаривал отказаться от своих королевств, мог продать вино виноделам, обещаниями выманить у капитанов их суда и склонить праведников к греху. Меня не просто так называли дьяволом. И тем не менее был у Януса этот раздражающий дар заставлять меня сомневаться в себе. На протяжении веков он снова и снова ставил меня в затруднительные положения, из которых мне не удавалось выбраться, не навредив себе. Поэтому я чувствовал непреодолимое желание перестраховаться и, к сожалению, часто при этом забывал об истинной цели. Меня охватило беспокойство. Кассия не покидала дворец, а вернулась. Ко мне. Она собиралась поговорить со мной, а меня там не оказалось. Начиная злиться, я попытался связаться с Хиро. Хотел знать, чем в данный момент занималась Кассия. Однако купол и магический блок Сотириоса были непроницаемы. Мгновение я взвешивал мысль прервать заклинание Сотириоса, но разрушительные последствия, которыми это обернулось бы для города и, возможно, большей части окрестных земель, меня от этого удержали. Таким образом, мне не оставалось ничего иного, кроме как дальше наблюдать за представлением, устроенным языками зеленого огня. Оно длилось долго. Невыносимо долго. В какой-то момент Сотириос пошатнулся, и я испугался, что ему не хватит сил завершить колдовство. Но затем на меня обрушился мощный взрыв. Зеленое пламя. Вспышка. Жар. Моя оболочка загорелась, защитное поле лопнуло, а Сотириос обессиленно упал на пол. Все закончилось. Я исцелился и обошел прилавок. Как ни странно, колдун не потерял сознание. Еще одно подтверждение его огромного дара. Он стоял на коленях, не отрывая взгляда от клинка в своих ладонях. – Шедевр. – В усталом голосе сквозила гордость. Потом он вытянул руки и передал мне свое творение. – Кинжал для дьявола. Он будет бесноваться в твоих жертвах и не оставит после себя ничего, кроме выжженной земли. Так я его и назову. Kamenæ gæ. Выжженная земля. Я почтительно принял кинжал. Имя, данное ему колдуном, мне не нравилось, но оно и не должно мне нравиться, если клинок будет выполнять свою задачу. Магия покалывала в моих пальцах, когда я погладил медь и свежую гравировку на ней. Великолепно. Колдун замечательно справился с работой. Я одобрительно ему кивнул. – Увидимся завтра. Сотириос слабо улыбнулся. Несомненно, уже фантазировал, какую услугу от меня потребует. – Увидимся. Увидимся. После того как он небрежным жестом снял блок, я тут же понял, что что-то не так. Кто-то пытался меня призвать. Хиро и Грим. Не прошло и мгновения, как я услышал их голоса у себя в голове. Они заговорили наперебой, хотя одно предложение звучало четко. «Девчонка исчезла». Кассия Разлад Я, как оглушенная, бродила по дворцу. Хотелось заплакать, но слезы не шли. Янус отнял у меня последнее место, куда я могла возвращаться. Мое собственное тело. Он прав, я не ощущала этого проклятия, но знала, что оно есть. И одно лишь знание было настолько невыносимо, что меня тошнило от себя самой. Этот черный яд находился у меня внутри. Моя душа запятнана, заражена, осквернена. Несмотря на то что Янус стер с моей кожи и одежды все следы крови, я чувствовала безудержное желание вымыться. Вот только это не поможет. Ничего не поможет. Мне вообще нельзя было сюда приходить. Из чистого бессилия я стала искать убежище в мыслях о мести. Янусу это с рук не сойдет. Я достала доказательства его преступления и намеревалась передать их Танатосу – при условии, что смогу присутствовать на казни Януса. Пусть знает, что это я подвела его к черте. А я буду наслаждаться его кончиной. Немного поблуждав, я наконец отыскала дорогу к покоям Бела. Он до сих пор не вернулся. Так даже легче. У меня не осталось сил ему врать. Я решительно направилась в сад. Яркие лепестки цветов купались в солнечном свете. Умиротворение и красота природы посреди этого ужасного дворца казались настоящим издевательством. Моя сумка лежала там же, где я ее оставила, – на гравии возле куста олеандра. Я присела и отодвинула в сторону булыжник, под которым спрятала Колдовской ларец. Кровь застыла у меня в жилах. Там ничего не оказалось. Я порылась в земле. Ничего. Тигеллин все-таки нашел коробочку? Сильный порыв ветра всколыхнул кусты и дернул меня за одежду. Он донес до меня голос – такой ледяной, что даже в давящую летнюю жару меня прошибла дрожь. – Где ты была? Бел. Я вскочила и огляделась. И одновременно попыталась спрятать грязные руки в складках платья. Лишь через какое-то время я обнаружила белокурого демона в глубине покоев. – Мне… – заикалась я, стараясь преодолеть страх. – Мне… надо было подумать. Чуть более поспешно, чем следовало, я вышла из сада, подальше от куста, возле которого только что копалась, внутрь комнаты, к спасительным теням. Возможно, они немного скроют мое подозрительное поведение. Бел стоял перед своим письменным столом. Он выглядел отстраненным. Бирюзовые глаза блестели холодно и жестко, как драгоценные камни. Так он еще никогда на меня не смотрел. Это выражение было знакомо мне только по его встречам с Янусом. Еще опасения мне внушал кинжал у него за поясом. Бел не носил оружия – тем более такого, которое прятал от всего окружающего мира под мощной иллюзией. Он сделал пару, казалось бы, расслабленных шагов в моем направлении, однако каждое движение излучало опасность. Это уже не тот мужчина, с которым я вчера была так близка. Он вел себя со мной как с чужой. Нет, как с врагом. На губах появилась черствая улыбка. – Это ищешь? – полюбопытствовал он, вытаскивая из-за спины медную шкатулку. Один вид Колдовского ларца у него в руках хлестнул меня, как удар плеткой, и одним махом разбил все мои надежды на тысячу осколков. Я оцепенела и пыталась обрести контроль над своим пульсом и дыханием. Отчаяние изнутри колотилось в мои стены, пока разум силился найти выход. Какую-нибудь отговорку. Какое-нибудь оправдание. Что-нибудь. Но по виду Бела мне стало ясно, что для этого уже слишком поздно. Он давно прочел правду по моей реакции. И разочарованно покачал головой. – Знаешь… – начал он мягким тоном, в котором слышались смерть и возмездие. У меня волосы на затылке встали дыбом. – Я задавался вопросом, почему здесь внезапно объявилась девушка, которая еще несколько дней назад не была рабыней. Поначалу я даже подозревал, что Янус решил подготовить мне ловушку. Но теперь… – он сердито сверкнул глазами. – Теперь я знаю, что ты обычная воровка. – Я не воровка! – вырвалось у меня, прежде чем я сообразила, что это не совсем правда. Хотя, похоже, не у одной меня тут есть секреты. Откуда он узнал, как давно я попала в рабство? Шпионил за мной? Что еще он обо мне выяснил? – Не воровка? – Бел повыше поднял Колдовской ларец. – А это что такое? Естественно, ответ ему известен. Такой древний демон, как он, наверняка знал, для чего используют медные коробочки. Тем не менее Бел давал мне возможность объясниться – либо еще больше погрязнуть во лжи. То и другое – плохая идея, пока я не понимала, что тут происходит и как много он разузнал обо мне. Поэтому я молчала. Бел бережно крутил и поворачивал шкатулку в ладонях: – Скажи мне, что там настолько выгодное, что ради этого ты ставишь на кон свою жизнь? Призма? Артефакт? – Ну так открой и посмотри, – дерзко выпалила я. Мгновения не прошло, а Бел уже стоял передо мной. Я хотела шагнуть назад, однако он схватил меня и дернул к себе. – Ты в курсе, что я не могу. Для этого нужен ключ. – Его руки начали ощупывать меня. Методично продвигаясь вперед, искали потайные карманы, невидимые швы или ячейки на поясе. Хотя я знала, что он ничего не найдет, все равно отбивалась как могла. Осознавала, что против него у меня нет ни единого шанса, однако это не означало, что я должна молча терпеть такое неуважительное отношение. – Отпусти меня! – шипела я и отталкивала его, однако Бел непреклонно продолжал свой обыск. – Расскажи, где ты спрятала ключ, и я сразу прекращу. – У меня нет ключа! – прокричала я. Он мгновенно замер. На лице отразилось понимание. – Нет, он у твоего сообщника-демона. Вот проклятье. Об этом ему тоже известно?! Бел притянул меня еще немного ближе к себе и, прищурившись, смерил взглядом. – Кто он? Кто тот демон, который подсылает человеческую девчонку, потому что у самого не хватает смелости? Я не могла ему сказать. Не так. Не сейчас. Кто знает, как он отреагирует в своем нынешнем состоянии? Кроме того, после таких разговоров он не заслуживал моего доверия. – Что он предложил за твои услуги? Деньги? Одолжение? – при каждом новом предположении Бел внимательно следил за моим выражением лица, ловил малейшие движения, словно мог найти в них ответы. И, вероятно, действительно мог. – Или ты подцепила демона и платишь за его услуги? – Никто мне не помогает, – процедила я, пока он случайно не наткнулся на правду. Бел презрительно усмехнулся: – Все такая же скверная лгунья. – Лучше так, чем быть распускающим руки ублюдком. В глазах Бела вспыхнула злость. И тем не менее, вопреки моим ожиданиям, хватка, в которой он сжимал мое плечо и запястье, ослабла. Он отпустил меня и отошел на пару шагов, как будто хотел доказать, что он не такой, каким я его считала. Ярость демона пропала за ледяной маской. Честно говоря, я была не уверена, какого Бела выбрала бы: этого или прошлого. С гневом я могла справиться, но с таким хладнокровием – нет. – Надо отдать тебе должное, – сухо произнес Белиал. Он говорил тем же тоном, что и я сегодня утром. – Ты мной манипулировала, использовала и обвела вокруг своего красивого пальчика. С отвращением качая головой, он взглянул на Колдовской ларец на кровати. Видимо, кинул его туда раньше. – Твой интерес к дворцу… прогулка по городу… свобода перемещений, которую ты потребовала… гонки на колесницах… Бел метко перечислял все моменты, когда я его обманывала, и в результате подобрался к верному выводу. – Если бы не зелье Отосса, ты бы уже давно удрала, не так ли? Я хотела с ним поспорить, но голос не слушался. Даже кивнуть не получалось. Почему у меня такое ощущение, словно я предала Бела? Словно горечь, с которой он сейчас на меня смотрел, абсолютно оправдана? – Вот только я, как назло, потом глаз с тебя не спускал. Поэтому ты бросилась мне на шею как уличная девка, да? Тебе нужно было избавиться от меня, отвлечь, чтобы в конце концов сбежать. Наверное, думала, что после твоего приемчика я потеряю бдительность.