— Это прибор для выхода в сеть, для связи между удаленными компьютерами по телефонной линии! — Филон укоризненно посмотрел на Марселя, словно говоря: ну что тут удивительного?! — И где находятся эти удаленные компьютеры? — По всему миру! Везде, где есть медный провод для связи. — Выходит, что ты можешь передать любое сообщение, минуя почту, границы, как радиосвязь? — Да, только не так шумно, как пианист[214]. Марсель остановил магнитофон и повернулся к заместителю: — Что скажешь? — Американцы с радостью дали право на тестирование, как говорит Филон, когда выяснили, кто он такой! — И ты думаешь, что его прихватили, поставили тампон? — Уверен! Вон группа из Северной Америки прибыла к гостинице и пасется около! Тут заваривается какая-то каша, а мы выдернули нашего Огюста из оперативной комбинации[215]. — Ты хочешь его вернуть? — Поздно! Что сделано, то сделано! Надо плотно брать в разработку этих парней на «доджах» и вести их! Может быть, даже задержать! Ну, по обстоятельствам! — Мне готовить оперативную группу? — спросил заместитель. — Готовь три группы! Их много, и они хорошо упакованы! — Скажу более, как мне сообщили, это спецназ их агентства! Нам нужны наши лучшие мужчины из двух отделов! Силовой и аналитический! — мысленно прикидывая состав, отозвался заместитель. Марсель снова вернулся в комнату с Огюстом. Филон, привязанный к креслу, дремал, свесив голову набок. — Эй, проснись! Не на пикнике! — ровным голосом разбудил пленника Шале. — У вас тут и отдохнуть не дают старому пенсионеру! Ну, вот чего ты привязался ко мне, Марсель? — Пойми, это надолго! Пока ты не выложишь всю информацию, ты отсюда не выйдешь! Огюст засопел носом, потом тихо спросил: — Что ты хочешь знать? — Я же спросил, почему ты погнал в Париж? Что за объявление ты повесил? Наш техник сказал, что данные об отправке есть, а само объявление стерто или уничтожено. Что ты делаешь? Ты в игре? — Какие дела могут быть у пенсионера… — Филон напряженно думал, просчитывая комбинации своего ответа и получаемый результат. Свою работу на Северную Америку он ни под каким видом не мог открыть, это была перспектива, здесь он получал необходимую поддержку как в моральном, так и в материальном виде. Огюста теперь радовал каждый прожитый день. Он получал удовольствие от самого процесса добывания информации, а итог после ее передачи в агентство вызывал наслаждение от мстительного чувства сведения счетов со своими спецслужбами, которые, не поверив ему, бросили доживать с мизерной пенсией, без благ и привилегий, которые были положены ему. Работать с агентством Северной Америки он начал сразу же после стремительной эвакуации Доры Георгиевны из Франции, посчитав, что теперь все концы, связывающие его и русских, за неполный год, работая с Каштан, надолго, если не навсегда оборваны. Апрель 1980 года. Лесопарковая зона под Парижем. Филон хорошо запомнил последнюю встречу со своим оператором из КГБ. — Огюст, земля горит подо мной! — сказала Каштан, когда их автомобили остановились, съехав с шоссе, на небольшой поляне. — Ваши считают меня виновницей той государственной авантюры с дальними крылатыми ракетами, въехав финансами по-крупному в гонку. Положительного результата не было. Да еще ваш ученый-патриот, который вбросил свою разработку к нам[216]. Теперь они ждут повода, наступают на пятки, ищут, на чем взять меня. Я вынуждена уходить. Постоянная игра с французской контрразведкой, с законспирированным, страшным отделом действия[217], слежка, которая велась вторую неделю, вымотали ее. Филону была известна ее ситуация из своих источников, однако говорить все он не мог. Если бы он сказал, как попытаются в самое ближайшее время накатить на нее, он тем самым подставил бы свои источники, да и сам мог попасть под удар своей бывшей службы, поэтому он только подтвердил ее слова. — Скажу вам только одно, как можно быстрее уходите! Решение о снятии дипломатической неприкосновенности — только видимая часть, официальная. Директор разведки не прощает такие дела, и в отделе действия начали разрабатывать планы вашей ликвидации. Вызовите силовую поддержку из Москвы как можно скорее! — Это что за отдел такой? — Глубоко законспирированный, оставшийся с прошлых времен отдел физического действия. Там несколько человек, все числятся в шоковом батальоне, свою принадлежность к отделу действия скрывают даже перед инспекцией директората. Подчиняются непосредственно только директору. — Неужели все так зашло далеко! — Накануне выборов президента Французской Республики ваше дело может принести очки социалисту, который рвется к власти. — Спецслужбы работают под руководством партийного деятеля? — Не так, как у вас в стране. Всех достал аристократ, который проиграл много важных дел, а тут еще алмазы диктатора-людоеда, с которым заигрывает наш президент, потому что много денег вложил в эту центральную африканскую кухню. И эти деньги от фирм, которые пестует он. Дора Георгиевна и без Филона знала расклад сил на политической арене Франции, но то, что спецслужбы готовы выполнить задание от блока социалистов и коммунистов, слышала впервые. — Да, здесь не проползешь! — по-русски сказала она, но, поймав удивленный взгляд Огюста, поправилась: — Это у нас так говорят, а здесь vous ne passerez pas, vous ne naviguerez pas! Не пролезешь, не проплывешь! Пора собирать манатки! На этом они расстались, а Огюст устроил наблюдение за Каштан, чтобы проконтролировать и в случае чего вмешаться при ее эвакуации из страны. Дора Георгиевна ушла в окружении группы силовой поддержки. Филон наблюдал несколько экипажей от своей службы, которые вцепились в них, как клещи. По дороге в аэропорт Орли провалилась попытка атаковать русский конвой. Грузовик для создания аварийной ситуации опоздал на несколько секунд. Это с замиранием сердца понял Огюст, проносясь вслед за группой машин и видя испуганное лицо провалившего операцию агента за ветровым стеклом мощного тягача. «Несладко теперь тебе будет, парень!» — пронеслось в голове у Филона. На летное поле группу пропустили через вход для экипажей авиалайнеров и технического персонала. Плотной группой, фалангой, подняв броневые щиты над головой Каштан, быстрым шагом, почти бегом, они продвигались в сторону самолета «Аэрофлот», который постарались подогнать как можно ближе. Филон вздохнул с облегчением, стоя на балюстраде, когда увидел, как скрылась Каштан в узком проеме двери лайнера. Теперь, после ухода Доры Георгиевны, когда он остался один, Филон осознал пустоту, которая образовалась в его жизни. Через несколько дней после эксфильтрации из страны Доры Георгиевны он съездил в центр города и вошел в туристическое агентство в районе Монмартра. Это было одно из отделений резидентуры, или, как называлась в номенклатуре разведсообщества Северной Америки, станция. Филон знал, что во Франции сидят порядка пятидесяти сотрудников дружественной структуры, а здесь, в отделении, их может быть два, максимально три из среднего звена, где накапливают информацию, но не принимают решений. Такое положение дел как нельзя лучше устраивало Огюста по тактическим соображениям. Ему важно было вбросить данные о себе, а уж дальше или создастся ситуация, или не будет ничего. — Господин желает совершить путешествие? — спросила при входе белокурая, похожая на куклу секретарша. Филон остановился перед ней и приготовился сказать заветную фразу, которую он запомнил как ключевую, работая с источником в Западной Германии. Проводя как-то агентурную встречу, в разговоре они неожиданно коснулись действий американских разведслужб в Париже. — У меня было предложение от североамериканцев, от их агентства работать на них. Случайно это вышло! Они даже дали адрес и контрольную фразу на входе, но я отказался и не пошел! — бросил как бы между прочим источник. — И что за причина? — механически спросил Филон, просто чтобы продолжить излияния источника. Они только начинали работать, поэтому Огюст ловил каждый нюанс в поведении, разговоре, жестах своего нового объекта. — Не нравятся мне американцы, по крайней мере те, что приезжают сюда к нам, в Европу! Да и требования выставили мне неслыханные! Вот поэтому я и пропустил их столь любезное приглашение. — Так где у них приемный пункт? — На Монмартре! — агент назвал адрес и сказал контрольную фразу: — Путешествуют свободные люди, а мне бы осесть на Ривьере! — Вы слышите меня, господин? Желаете совершить путешествие? — вновь спросила кукла за столиком. Огюст оторвался от нахлынувших воспоминаний и, наклонившись к женщине, словно великую тайну сказал: — Путешествуют свободные люди, а мне бы осесть на Ривьере! Женщина понимающе кивнула, пальцем указала на дверь в дальнем углу приемной и нажала кнопку на столе. Филон подошел к двери, открыл ее и шагнул в большое пространство. Это он сразу отметил. Огромная комната, разделенная невысокими перегородками, была наполнена людьми. При входе его встретил спортивного вида мужчина. — Идите за мной! — сказал он густым басом. В кабинете, куда привели Огюста, сидел полный, расплывшийся мужчина с колючими глазами, который небрежно указал на кресло напротив стола. — Откуда у вас адрес и старая контрольная фраза? — спросил он сиплым голосом. Филон понял, что промахнулся, теперь надо было выставляться по полной: — Долго шел к вам. Были трудности! — Откуда шли? — словно поперхнулся, бросил мужчина. — По жизни! — начиная раздражаться, ответил Филон. — Рассказывайте! — небрежно бросил мужчина. — Посмотрите лучше у себя в досье. Бывший сотрудник SDECE Филон Огюст! — Вы что думаете, у нас тут на всех и всяких есть досье?! — с вызовом произнес мужчина, однако записал данные. — Ничего, мой господин, я не обижаюсь! Посмотрите, может, завалялось где! А я, пожалуй, пойду себе! Вот мой телефон! — и положил карточку на стол. На следующий день позвонил тот самый мужчина и более любезным тоном сообщил: — Вот что, Филон, через три недели начинайте следить за объявлениями в газете. Как только увидите текст о приглашении на испытание компьютерной электронной техники, пишите письмо по адресу. Вы якобы пройдете отборочный конкурс и станете пользователем компьютерной фирмы при проведении тестируемых проб. Вам привезут аппаратуру, там же произойдет встреча с подрезидентом, с ним и подпишите бумаги. Этим мы замотивируем наши отношения по легенде. Неделю спустя, сидя в кафе у своего приятеля с усами до ушей, он развернул пачку газет, которые привык просматривать ежедневно, и ему в глаза сразу же бросилось объявление, которое он давно ждал. «Мировые испытания. Силиконовая долина США приглашает подготовленных людей в области компьютерной электронной техники. Желающим попробовать себя в новом деле необходимо прислать резюме. Время подачи строго регламентируется». Прочитав объявление, Огюст допил кофе, зашел на почту и отправил письмо по указанному в газете адресу.