— Валя, вот знакомься, это Ищи! Или просто Валера. Можешь и так, и так называть его. Ты тогда только собиралась во Францию, когда он появился в моей жизни! — со смешком проговорила Надя, втаскивая Валеру за край куртки. Он поставил на пол авоськи, протянул букет этой небольшого роста, так непохожей на свою сестру женщине. — Валентина! — она протянула ему свободную руку. — Проходите в комнату, а мы тут все выложим из ваших торб. В комнате он увидел мужчину, полноватого, тоже невысокого, как и Валентина. На надувном крокодиле посреди комнаты сидела крохотная девочка, он вспомнил, что это Марийка. — Привет! — сказал Валера, но мужчина недоуменно смотрел на него. — Ах, да, ты же по-русски не понимаешь! Хелло! — Салют! — радостно отозвался мужчина, вставая с дивана, направляясь к Валере и протягивая ему руку. Они поздоровались. В этот момент в комнату вошла Валя, увидев, как исказилось лицо мужа от такого крепкого мужского рукопожатия, подбежала и разняла их руки. — Ну, вы что, дети, что ли? Моему под сорок, а вам? — Тридцать шесть! — Валера отпустил руку мужа Валентины и присел на диван, весело улыбаясь. — Ну вот, великовозрастные, а занимаетесь детством, кто сильнее. Ищи знакомься — Бернар! Бернар, это — Ищи. — Ищи, — повторил Бернар. Все сели к низкому столику, Марийка продолжала сидеть на крокодиле, Валя и Бернар молча изучали Валеру. Наконец ему это надоело, и он сказал: — Ну, а что все растерялись? Я же там принес, давай неси на стол, гулять будем! Мясо надо поставить в духовку запечь, там еще много овощей, зелени, сыра, колбасы домашней и другого… Отобрали все самое лучшее, подсобили мне местные, подсобрали пацаны пайку! — Пасаны паекью! — повторил за Валерой Бернар и вопросительно посмотрел на Валю. Та ему объяснила, как смогла, и он понимающе закивал. — Патрон криме! — Это чего он? — вскинулся Валера. — Что за криме? — Валер, Валя объяснила ему, что ты криминальный авторитет, или попросту говоря, «в законе». Вот и все! — сказала Надя. — Лучше наоборот, еще пока не в законе, но можно говорить авторитет. Ну и для чего это вы меня так представили? Не лучше, если я сам о себе скажу, если ему интересно будет? — Валер, ты не обижайся, он же парижанин, и у них там полно «воров в законе», и не только местных, но и со всего мира. Уж чего-чего, а «авторитетов» там хватает! — простодушно объяснила Валя. — Да какие там законники? Они не продержатся в наших «крытках» и сутки! Может, у них и есть такая масть, но она нашим мастям не чета! — горделиво и слегка обиженно сказал Валера. Валя старательно перевела все это, на что Бернар начал быстро и много говорить, в конце концов, она замахала руками и сказала: — Валер, он хорошо знает этот мир, его отец был «авторитетом». И сколотил неплохое состояние, дал сыну превосходное образование, Бернар по образованию юрист, нотариус, а сейчас возглавляет Департамент патентов Французской Республики. Все друзья его отца самые высшие авторитеты нашей страны. Валера сильно удивился и с интересом слушал перевод повествования Бернара. — Это они, французские воры с его отцом, пригласили вашего самого крупного авторитета из «польских воров» на дело. Это было давно, осталась целая легенда как в Париже, так и в России. Его кличка была Инженер. Прислали к нему своего эмиссара с весьма щекотливой просьбой. Ему предложили прибыть в Париж всего на несколько часов, чтобы снять колье с одной английской титулованной особы. Все расходы, подводку и сбыт украшения брали на себя французы. В качестве аванса карманнику передали крупную сумму. Остальное причиталось после кражи. Валера удивился, как легко она перестала быть гражданкой СССР и стала истовой француженкой, но еще больше он удивился, просто был ошарашен тем, что сидит вот так, запросто, с сыном французского вора в законе. Тут можно было предположить, что все это выдумано для быстрого вхождения в доверие или действительно все обстояло именно так. — Ну и чем закончилось? — спросил Валера. Он слегка вспомнил эту историю, рассказанную, он уже и не помнил, кем и когда. Валя с Бернаром переглянулись, и она перевела то, что восторженно говорил он: — По приезде во Францию Инженер получил на руки документы какого-то посла, которого задержали и обчистили до этого в дороге. Под видом полпреда иностранного государства Инженер попал на торжество в американское посольство. О подробностях приема ничего не известно. Вскоре он покинул торжественный прием, а затем и Францию. Судя по скандалу, возникшему в посольстве, после скромного отбытия Инженера, операция прошла успешно. Потом по загадочным причинам карманник бросил свое призвание и стал налетчиком. Полонский, а это его настоящая фамилия, принадлежал к самым авторитетным ворам Петербурга. Как-то банда Полонского совершила вооруженный налет на Сбербанк и унесла 350 тысяч рублей, но во время облавы в центре города Инженер был убит двумя выстрелами в голову якобы при оказании сопротивления. На животе у него была знаменитая татуировка: «Боже, я помню, что у меня есть мать». Все замолчали, слегка придавленные этим рассказом. Первым прервал молчание Валера: — Ну, так, что там, водка не остыла? Балык нарежьте, сыр деревенский, помидорчики, огурчики соленые… Несите все! Что так, насухую, базарить! Валя и Надя выпили вина, а мужчины, после отмеренных Валерой порций водки, некоторое время сидели молча, иногда переглядываясь, словно заговорщики. В самый разгар трапезы, когда уже было выпито прилично (Бернар, на удивление Валеры, пил хорошо) прозвучала та самая фраза, которую, вероятно, ждали все. — А сколько платят за патенты в твоем департаменте? — спросила Надя, подмигнув исподтишка Валере. — В моем департаменте только регистрируют и оформляют права на интеллектуальную собственность. А на рынке патенты стоят по-разному: от значимости, от отрасли, от фундаментальности или прикладного значения. Бывают случаи так называемых проявлений патентных «диверсантов», в Северной Америке это называют патентным рейдерством или троллинг, но тут уже присутствуют элементы криминала! — начал было говорить Бернар, уловив, как вздернулся Валера при упоминании слова «криминал», еще даже не переведенного Валей. — Цена на патент определяется рынком и тенденциями развития, мое дело только принять, передать, получить и зарегистрировать с выдачей документа. Видя, что все ждут цифр, Бернар вздохнул и продолжил с непонятной скорбью: — Бывает несколько сотен миллионов, бывает несколько сотен тысяч и даже бывает один франк. — Ну, а у нас все права на патент принадлежат государству и партии, а изобретателю или ученому выдают бумажку с авторским свидетельством и премию, достаточную, чтобы купить два килограмма эстонской колбасы по два сорок за кило! — сказала Надя, которая поизучала этот вопрос у себя на «КБхимпром». Бернар не удивился, а согласно закивал, он хорошо знал международное право по патентам и положение дел в других странах. — А бывают анонимные авторы? — вдруг спросила Надя. — Патентное право защищает решение задачи, позволяет использовать закрытое имя автора, но не мешает закрепить другой вариант, с другим способом. Иной патент, иной автор. — Бернар в переводе Валентины звучал расплывчато, и, увидев, как поскучнело лицо Валеры, быстро завершил: — Ну, в общем, можно, особенно если дело касается криминального использования патента. Тут мои возможности не безграничны, потому что зажат международными организациями по защите прав. В то же время все заинтересованные стороны сами находятся в таких тисках между собой, что… — он остановился, стараясь найти слова. — Могут грохнуть запросто! — подсказала Надя, засмеявшись. — Да, в таких делах все повязаны, — добавил Валера, уже хорошо понимая заостренность Бернара по этой теме, — деньги, большие деньги, всегда чья-то жизнь, чья-то кровь. Валентина перевела Бернару эти комментарии, и он согласно закивал, разговор на эту тему заглох, и только потом, уже перед тем, как Валера собрался уходить, в прихожей Бернар сказал: — Есть такая реальность в мире, как защита Мира, и на моей памяти было два патента: один — анонимный, а другой, скажем мягко, — инсайдерский, которые касались систем вооружений, и они, эти самые патенты, смогли отодвинуть мир от одного изобретенного сумасшедшим физиком чудовищного оружия поражения. После публичного оповещения о патентовании данных проекта и авторства эти орудия были сняты с программы вооружения страны, где они были изобретены. Это благородно, и глобально по-человечески сделать такое. У Валеры чесалось спросить об этом фантастическом оружии, но он пересилил себя, спросив: — Так что там, про защиту? Бернар, словно проснувшись, быстро заговорил: — Наш президент, аристократ, Валери Жискар д'Эстен проводит политику для выхода из кризиса, а это стоит большой самоотверженности и воли. Мы вышли из НАТО, мы одиноки в своем развитии, как и ваша страна, если в двух словах. Военно-политическим шпионажем и воровством научно-технических идей и технологий у всех в мире занимается, сами знаете кто, но эти простые люди, о которых я уже сказал, отодвинули угрозу войны, действовали, не оглядываясь на догматы. Он внимательно смотрел на Валеру, ожидая реакции на свой комментарий, но Ищи молчал, напряженно размышляя, потом, словно решившись на что-то, с сарказмом проговорил: — Ну, а эти люди, простые люди, которые решились на такое, что эти люди получили, кроме чувства глубокого удовлетворения? Бернар не понял в переводе последних слов, сказанных едко и значительно, поэтому Вале пришлось объяснять, что это седьмое чувство, помимо чувства вкуса, слуха и т. д., которыми обладают все люди на земле, а вот седьмым чувством, «чувством глубокого удовлетворения», обладают только советские люди. — Да, я понял эту остроту, — закивал Бернар, — но это очень горькая шутка. Нет, помимо этого седьмого чувства те люди получили деньги и растворились в мире. Они сделали это благородное дело и уехали, чтобы жить спокойно, в полном согласии со своей совестью и моралью, на те большие деньги, которые ими были получены. Вот так! — А если это изобретение не принадлежит тому, кто принес его регистрировать? — озабоченно спросил Ищи. Когда Валя перевела этот вопрос, Валера понял по реакции Бернара, что он давно готов к нему. — А какое значение имеет при криминальном патенте, кто является истинным автором! Тем структурам, которые заказали получение решения вопроса, безразлично авторство, им важно только иметь на руках оригинальные методы. За это они и платят такие большие деньги, экономя еще большие, если бы сами занялись этими задачами. Ну, и как вы поняли, в основном это касается военных разработок. Хотите участвовать в движении за мир и разоружение, милости прошу ко мне! — Бернар тепло, но с тревожной ноткой в голосе произнес это и, немного подумав, добавил: — Может быть, мы прогуляемся немного по улице? — Он вспомнил наставления профессора говорить о деле только на открытой местности, без видимых посторонних, говорить тихо, только для партнера. Все собрались и вышли из дому во двор, Бернар огляделся, но никого во дворе не было, ему стало даже скучновато. Он начал говорить, обнимая Валю за плечи, Валера и Надя шли по обеим сторонам от них. — У меня здесь в городе есть интерес к одному продукту, — начал осторожно Бернар, — который может стоить миллион долларов, а может быть, и больше. Все зависит от полноты информации об этом. У вас были решены некоторые научно-технические и технологические задачи, которые равняются международным патентам. Давайте вот здесь присядем! — он показал на детский грибок и скамеечки вокруг. Надя достала стаканы и бутылку, подмигнув Бернару. У Ищи прижало в солнечном сплетении, он сидел молча, задумчиво глядя на Бернара, а тот налил еще водки. «Он сильно врезает! — подумал Валера. — Еще день-два, и он уйдет в запой, меня он встретил уже довольно поддатым. Может, он порожняк гонит про один миллион долларов! Это же капитал, на который можно начать жить всем нам, Наде, детям и мне там, во Франции. Ах ты, черт, какая пруха пошла! Лишь бы только это не были пьяными бреднями!» — У него похолодели кончики пальцев. Бернар поднял стакан и пригласил выпить всех, когда они торжественно выпили за мир и дружбу, он продолжил: — Этот продукт разрабатывают на вашем военном заводе, где работает Надин. Она мне уже рассказала, какие там ходят разговоры, как им спустили этот почти готовый проект из Москвы, который даже не стоял в их планах. Когда я спросил Надин, что слышно на предприятии о «Болиде», то она вспомнила, что в тех отделах, где сосредоточены разработки и где она проводит производственную гимнастику, неоднократно, непроизвольно слышала и слышит разговоры обо всех трудностях с этим продуктом. Она даже видела в одном из отсеков модель этой страшной штуки. Вот эти чертежи и технологические листы стоят тех денег, которые за них предлагают, а они стоят мира на этой планете. Ну, вот видишь, история повторяется, я как тот эмиссар приехал к тебе, чтобы передать заказ на квалифицированную работу, что скажешь? — Ну, сказать точно пока рано, да и не «марвихер» я, а «шнифер» высокой квалификации! — задумчиво ответил Валера. Пока он слушал Бернара, то, что неосознанно появилось у него в мыслях, начало приобретать более осмысленные очертания, это уже было началом созревания плана, которое тлело в глубине. Поначалу он даже испугался этой первой мысли о своих планах после кражи, но постепенно все детали задумки начали обретать реальные величины. Главное, что сделав это, он получал свою семью, своих детей и новую жизнь. Над этим «рывком» стоило потрудиться. Он уже просчитал и свой вариант ухода из СССР, вспомнив, как недавно получил от «общества» задание переправить в Уругвай одного из сибирских воров, над которым нависла угроза «вышки». Отправка этого человека должна была стать подтверждением его полномочий «свояка» в городе. Ищи неделю просидел безвылазно в порту, прикидывая и готовя этот уход. А когда все произошло и через два месяца была получена открытка из Уругвая от нелегального туриста, «общество» выдало ему «респект», и на сходке в Москве воры предложили в недалеком будущем реально «сделать подход» или короновать его. Ищи стал теперь в Ленинграде авторитетом, и все дела проходят только с его веления. Это было много, и Валера, полностью отдавая себе отчет в том, что происходит, чутьем, охранными участками мозга, понимал, что теперь, согласившись на эту работу, он станет мишенью. Как для «общества», так и для «конторы»! А если прознают, что у него двое детей и любимая женщина, тогда все, придет конец его положению в уголовном мире. У него уже нарисовался план ухода во Францию, но он еще не решил главного: как добраться до этих бумажек. Своего старого друга, «медвежатника» Стаса, он сразу же поставил на первое место как исполнителя и друга-сотоварища по уходу из СССР. — Я сделаю это дело! — сказал он, нахмурив брови и сжав губы, отчего лицо приняло зловещий вид, и добавил: — Для нашего будущего с Надей и детьми. У вас по плану отъезд во Францию через две недели, вот и поезжайте все вместе, а там мы встретимся. У меня будут эти бумаги. Бернар, Валя слегка опешили от такого неожиданного и решительного заявления, а Надя растянула губы в улыбке и сказала: — Ну вот, Бернар, что я тебе говорила. Ищи заделает эту проблему. Все будет сделано по высшему разряду советских грабителей. — Да, вот только гостайну советские грабители не подламывают. Это сильно чревато плохими последствиями! — буркнул Валера. — Ничего! Ты будешь первым. О тебе будут слагать легенды! — она с удовольствием засмеялась. — Прошу прощения, — начала переводить Валя, — это значит, что мы все получим?