Но неужели Лялечкина действительно рассчитывала, что Марианна уговорит Дашу уступить победу сопернице? Похоже, она была уверена, что сможет ее убедить мелким шантажом. Конечно, давно следовало самой все рассказать Петру… И ведь Марианна почти рассказала. Но что-то ей помешало тот раз, а потом она и думать об этом забыла… слишком много произошло в ее жизни других событий. Что будет, если Лялечкина и правда наябедничает Петру о том досадном инциденте? Да, Петр будет недоволен. Очень недоволен и расстроен. Но ведь это пустяк! Ерунда! Ну подумаешь, утаила она, что ее выгнали из школы за фотографии в купальнике! Он ее пожалеть должен, посочувствовать, утешить! В конце концов, они любовники, у них все серьезно, они должны доверять друг другу! Марианна сцепила руки на коленях и чуть не застонала, представив выражение лица Петра, когда Лялечкина, приукрашивая и передергивая, изложит ему свой вариант той некрасивой истории. Ох, вряд ли дождется она от него утешения и сочувствия… Ведь его доверие она не оправдала. Обманула, утаила, недоговорила… Что ей делать? Позвонить ему сейчас и первой все выложить? …Ага, прямо посреди встречи с важным чиновником из Москвы. — Марианна, — Валентина потрепала ее за руку. — Эй, на вас что, столбняк напал? Они выходят уже! Идем Дашу забирать. Марианна взлетела как на пружинах. Действительно: в холле послышался шум голосов. Кто-то что-то рассказывал взахлеб, кто-то нервно смеялся. Надо всем этим ломким британским прононсом торопливо давала объяснения распорядительница, переводчица тарахтела, повторяя то же самое для не англоговорящих родителей. Марианна слетела вниз по лестнице, мигом отыскала в толпе Дашу и кинулась к ней. Валентина неторопливо вышагивала позади. — Ну как ты? — она схватила за плечи бледную Дашу. — Папа еще не приехал? — спросила Даша. Когда Марианна помотала головой, она бледно улыбнулась. — По-моему, я облажалась в устной части. Мне в пару дали девчонку, которая мне рта не давала раскрыть… все время перебивала. Ее даже английская тетка потом попросила помолчать, и дать мне сказать! — На какую тему была беседа? — My perfect career… Я сначала рассказала, что хочу быть тату-художницей, как мама, а потом видеоблогером, и та девочка — Анжела — меня высмеяла. — Ну и дура та девочка Анжела, — сказала Марианна. Подошла Валентина и потрепала Дашу по голове — та нахохлилась в ответ. — Идем в буфет и выпьем чаю, пока перерыв, — предложила Валентина. — С пирожными. Когда там вторая часть? — Перерыв полчаса, потом творческий конкурс. Я пойду с Дашей за кулисы, а вы оставайтесь в зале со зрителями. И когда Петр Аркадьевич приедет, он тоже из зала будет смотреть… Они отправились в буфет. Боковым зрением Марианна увидела Лялечкину и ее дочь Анжелу — высокую, белокурую, зс аккуратно накрашенным лицом. Лялечкина что-то выспрашивала у дочки и улыбалась как лиса, которая только что передушила всех крестьянских кур. Марианна купила для Даши в буфете ее любимые пирожные, но девочка ковыряла ложкой в тарелке, низко опустив голову, и едва ли съела кусочек. — Самое сложное позади, — утешала и подбадривала ее Марианна. — Творческая часть — это пустяки, развлечение! Выйдешь на сцену, поприкалываешься, повеселишься от души. Ответишь на вопросы комиссии, выполнишь задания — это как игра! Расскажешь о своем увлечении, покажешь кукол, видео… тут главное не победа, главное — участие! Тебе понравится! Выступать перед публикой вообще очень весело. — За творческую часть тоже будут ставить баллы, — угрюмо возразила Даша. — Так что никакое это не развлечение, а самый настоящий экзамен. В британских школах любят соревнования. Как там в брошюре было написано? Развивают здоровый дух соперничества? — Competitive spirit, да… — пробормотала Марианна сочувственно. — Вот-вот. Папа это любит. А я не люблю этот компетитив спирит, оказывается. Папа говорит, что победа над самим собой — большое достижение. А я не понимаю, как можно бороться с собой. Получается, ты как будто сама себе враг и соперник. А себя надо любить хоть какой, так мама говорит. И Артур. Марианна несколько секунд осмысливала это утверждение. Наконец, кое-как нашла слова. — Вот, поэтому неважно, выиграешь ты или нет. Твой папа все равно будет тобой гордиться! Даша с сомнением покачала головой и отодвинула тарелку. — Нам пора идти, — сказала она с беспокойством. — Слышите, участников зовут на сцену? *** За кулисами царила привычная для Марианны обстановка: шум, гам, запах духов, пота и лака для волос. Некоторые девочки прибыли на соревнование как принцессы в сопровождении свиты — личных парикмахеров и визажисток. Больше всего людей толпилось вокруг Лялечкиной и ее дочери. Наверное, Лялечкина притащила весь свой салон в полном составе, чтобы ее дочь затмила всех вокруг если не умом, так внешностью. Нервы у всех были на пределе. Мамаши говорили визгливыми голосами, девочки попеременно бледнели и краснели, у кого-то уже глаза были на мокром месте. Только представители школы щеголяли знаменитой британской выдержкой. Марианна глянула на них с ненавистью. Устроили, понимаешь, ажиотаж, конкурс красоты и талантов! Как будто не в рядовую школу набирали девочек, а невест для принца Уэльского. При этом она сожалела о собственном упущении. Она-то привыкла все сама — и гримироваться, и причесываться, и Дашей собиралась заняться собственноручно, безо всяких визажистов. Она собрала небольшой несессер — так, только самое нужное. Решила, что естественность для девочки — главное! А тут, оказывается, вон оно как все серьезно. Марианна передала Дашу в руки распорядительницы, которая объясняла девочкам порядок выхода на сцену, сама отошла в сторонку — передохнуть. Звякнул телефон — пришло сообщение от Петра. «Я уже тут. У вас все хорошо?» «Отлично! Спасибо, что приехал» — написала Марианна и тихонько пробралась к боковой двери у сцены, чтобы посмотреть в зал. Выглянула, и сразу увидела, как по проходу идет Петр в компании распорядительницы. Она подхватила Петра под локоть и отвела к местам для вип-гостей. Видимо, из пригласительного поняла, кем был этот мужчина — одним из самым платежеспособных папаш, — и решила воздать ему нужные почести. Петра усадили в первом ряду. Валентины было не видать — не иначе, разминулись, и тетка ютилась где-то на галерке. Петр привстал, покрутил головой — Марианну не заметил, — потом откинулся на спинку, достал телефон и уткнулся в экран в ожидании начала выступлений. Марианна вздохнула и спряталась за кулисы. Пора вернуться к Даше. Через пять минут начнется это… светопредставление. Сейчас она отдала бы все на свете за то, чтобы ее ученица показала себя во всем блеске. Утерла нос всем Лялечкиным-Манечкиным! Им была нужна эта победа — и Даше, и Марианне, и Петру. Пусть, пусть случиться чудо! 37 Она устремилась в комнату, где девочки готовились к выходу, но не дошла: ее перехватила распорядительница и строго приказала спуститься в зал. Неприятный сюрприз! Отчего-то Марианна думала, что «группе поддержки» разрешат в перерывах между выступлениями оставаться с девочками, но тут все оказалось строго. Юные конкурсантки остались сами по себе. В зале она уселась на стул, сиротливо приставленный к стене. До Петра добраться не было возможности — ряд для вип-клиентов был полон. На сцену вышел ведущий — прилизанный и равнодушный, как селедка, и забубнил по-английски в микрофон. Красная от волнения переводчица едва поспевала толмачить. Ведущий объявил, что конкурс начинается. И что все Соединенное Королевство в его лице радо приветствовать будущих учениц их великолепной, лучшей в мире школы для девочек, куда отбирают только самых способных, самых талантливых, чтобы сделать их еще способнее и талантливее. Грянули аплодисменты. Марианна волновалась так, что впервые в жизни почувствовала непреодолимое желание грызть ногти. Она даже подтянула пальцы ко рту, но вовремя опомнилась, и крепко схватилась рукой за занозистый стул, чтобы не уступить соблазну. На сцену вышли конкурсантки, нарядные, как пионы в клумбе. Ведущий загадочно улыбался. Мамаши вопили и отбивали ладони. Марианна тоже хлопала и вопила. Первый конкурс был обычный для таких мероприятий — рассказать о себе так, чтобы все поняли, какая ты идеальная девочка и равных тебе во всем мире нет. «Похвали себя сам» — так в шутку называли этот этап Даша с Марианной, когда репетировали его дома. Отрепетировали отлично, сбоя быть не должно… …Но как только Даша вышла на сцену, сразу стало ясно — толкать речь перед доброжелательными домашними это одно, а под светом прожекторов, перед огромным залом и свистящим микрофоном — совсем другое. Даша испугалась. У нее срывался голос. Она делала длинные паузы. Она затравленно смотрела на ведущего и не понимала, чего он от нее хочет. …А когда уходила — споткнулась и чуть не упала. Зал насмешливо загудел, Даша метнулась, как заяц, и запуталась в кулисах. Марианна страдала от невозможности помочь и утешить. …Спустя час стало ясно — чуда не случилось. Даша не показала худший результат, но все же — один из худших. Ее английский был неплох, но главные ингредиенты для победы — уверенность в себе, здоровая наглость, боевой задор — в ее арсенале отсутствовали. Небольшим утешением стало то, что Анжела, дочь Лялечкиной, тоже не прорвалась в финалистки, хотя выступила уверенно и заняла третье место. Во время наградной речи она стояла с красным от ярости лицом и сверкающими от слез глазами. А первое место заняла самоуверенная девица, которая прожила в Англии три года. Девица сама очень походила на англичанку — вежливая до равнодушия, флегматичная, но со стальной хваткой. И пресловутый «компетитив спирит» у нее был на высоте. Сердце болело за Дашу. Впрочем, ее ученица казалась спокойной и даже веселой, как будто рухнула с ее плеч тяжкая ноша, и самое плохое осталось позади, а теперь — будь что будет! *** Прозвучали финальные аккорды марша. Конкурсанток увели. Следом за кулисы ринулись возбужденные родители. Сорвалась и Марианна, лихорадочно обдумывая, что и как она скажет Даше, чтобы смягчить горечь поражения.