— Побудьте с дочерью вдвоем. Вам это нужно. Петр задумчиво посмотрел на нее и кивнул: — Спасибо. Они долго возились на участке за домом. Марианна слышала хлопки, взвизгивания и смех Даши. Пахло дымом. Валентина ходила с недоумевающим лицом, Олечка тревожилась: «Ох, как бы не поранились Петр Аркадьевич с Дашенькой», приговаривала она. Ничего, никто не поранился. Все остались живы-здоровы, а Даша потребовала купить ей набор «Юный химик». Следующие дни шли быстро. Марианну снедало лихорадочное возбуждение и кипучая энергия. Она старалась направить ее в нужное русло: Даша подкидывала ей новые и новые задачи. Конечно, и речи не было о том, чтобы выполнить указание Аракчеева — заниматься с Дашей ровно до шести, а дальше наслаждаться свободой. Истосковавшаяся без друзей девочка вцепилась в нее мертвой хваткой. На уроках Марианне стало труднее. Да, теперь Даша видела в ней подругу, а не учительницу. Приходилось быть строже, чтобы заставить ее работать. Даша еще не передумала ехать в английский пансион, но прав ее отец — упорно идти к поставленной цели она не умела. Близился срок вступительных испытаний, когда приезжие английские педагоги будут испытывать российских школьников, прежде чем допустить в свою элитную школу. Марианна подозревала, что такие выездные экзамены были рекламным трюком. Надо же набить цену своему учебному заведению! Но, конечно, Даше об этом не говорила. Все же для того, чтобы учиться в Англии, нужно владеть языком на достаточном уровне. И она изо всех сил пыталась ее натаскать. Даша порой обижалась на строгость, и Марианна проявляла чудеса дипломатии. К вечеру она ужасно уставала и от английского, и от общения с непростым ребенком. Были минуты, когда ей хотелось плюнуть на все и бежать из этого дома не оглядываясь. К тому же мысли о хозяине этого самого дома приводили ее в такое смятение, что ей не до работы было. Хотя приятно видеть, что он послушался ее совета и старается проводить время с дочерью! Не сказать, что сближение шло полным ходом, но доброе намерение — уже половина успеха. В четверг за ужином Петр Аркадьевич попросил Дашу показать ему видеоролики с куклами, которые она сняла для канала на ютубе. Но Даша скисла, надулась и замкнулась: это был их с Марианной секрет, и она еще не настолько доверяла отцу, чтобы делиться с ним. До недавнего времени он не очень-то радовался тому, что она продолжает играть в куклы в одиннадцать лет. Даша ответила грубо: — Да что там тебе смотреть! Ты не поймешь. Это не для взрослых. Петр обиделся и заговорил о чем-то другом холодным тоном. Марианне стало смешно и грустно. Петр порой совершенно забывал, что имеет дело с ребенком. Пришлось вмешаться: — Давайте лучше почитаем вслух, — предложила она. — Что мы по плану читаем? Страшные истории Гоголя? — Может, по книге мультик есть или кино, и мы его посмотрим? — пробовала увильнуть Даша. — Нет! Мультик — это не то. Сейчас на улице дождь. За окном темно. Самая подходящая погода, чтобы читать ужастики вслух. Мы попросим твоего папу разжечь камин… — тут голос у Марианны дрогнул, потому что она вспомнила, что произошло у этого камина несколько дней назад. — … так будет еще уютнее и страшнее. До интернета и телевидения люди так и коротали вечера. Читали друг другу вслух. — Скукотища! — постановила Даша. — По-моему, отличная идея, — поддержал Марианну Петр, хотя по его лицу нельзя было сказать, что и он в восторге. Наверное, он тоже в глубине души считал идею скучной. Однако, когда огонь разгорелся в камине, плотные шторы были задернуты, и Марианна под звуки дождя начала читать о ведьмах и волшебном папоротнике, Даша увлеклась историей. У нее глаза горели, хотя она и старалась поначалу показать, что ей ни капельки неинтересно. Но потом стала переспрашивать значения незнакомых слов, и ойкать в волнительных местах. — Теперь вы, пожалуйста, — сказала Марианна, охрипнув, и передала Петру книгу. Она с самого начала хотела послушать его чтение. Ей изумительно, до дрожи нравился его голос. Петр Аркадьевич поморщился, но послушно взял книгу. Когда он читал, голос его звучал так, как, наверное, звучал на собраниях и советах директоров, когда нужно было обращаться к людям в большой аудитории. Сильно, внушительно, хоть и суховато. Но это даже придавало чтению особую прелесть. Марианна слушала, смотрела, как он склоняет голову, как двигаются его тонкие губы. Как он прищуривает глаза, как переворачивает длинными пальцами страницы… как падает русая прядь на бровь. И понимала, что влюбилась по уши. Влюбилась давно. Нет, не в первый день, как увидела его. И не на второй день… Может, в день, когда он отвез ее домой? Или все же случилась любовь с первого взгляда? Она влюбилась в него, как только зашла в его кабинет, и он встал из-за стола и посмотрел на нее зелеными, холодными как море глазами? Или еще раньше, когда она позвонила ему, чтобы договориться о встрече, и услышала его голос? Марианна легко увлекалась парнями. Лет с тринадцати постоянно жила в состоянии легкой влюбленности. Но всегда понимала, что те влюбленности были несерьезными. Сегодня ей нравится знаменитый актер, завтра однокурсник, послезавтра — обаятельный преподаватель. Ей казалось, что с Олегом на четвертом курсе было серьезно, но на самом деле нет — было лишь желание иметь серьезные отношения, чтобы все было по-взрослому… Кончилась та история невесело, и после Марианна старалась держаться от самоуверенных красавчиков подальше. С Аракчеевым все было непонятно, непросто и даже пугающе. Он ее полная противоположность. В темпераменте, в поведении, в жизненных установках. Он намного старше. Ей никогда не нравились взрослые, скучные мужчины. А Петр — ужасный зануда, педант, начальник по жизни! Он любит, чтобы все было по его указке. Он составляет планы и расписания. Он вручает инструкции и требует их исполнения. Вот что с таким делать? Как им найти точку соприкосновения, общие интересы? Вот если бы Петр стал хоть чуточку другим… мягче, уступчивее. Перестал быть таким серьезным. Может, он изменится, если она как-то на него повлияет? Может, она научит его любить то, что нравится ей самой? Марианна горько усмехнулась собственным мыслям. Человек не может измениться только потому, что тебе этого хочется. Особенно такой мужчина, как Петр. И если он изменится, он уже не будет Петром Аркадьевичем Аракчеевым, в которого она влюбилась! Но какое будущее может быть у нее с таким Петром Аркадьевичем? Марианна была почти уверена, что она привлекает его… но чем? Тем, что она экзотическая мулатка? Яркая, заводная, молодая? Многие парни хотели замутить с ней именно поэтому — чтобы потом хвастаться перед друзьями необычной подружкой. Как Олег… Или Аракчеева заводит, что она ему возражает и пытается учить уму-разуму? Тоже экзотика для него, наверное! Может, у него спортивный интерес — подмять ее, приручить? Да нет, непохоже. Он не такой. Да откуда ей знать, какой он! Если он не испытывает к ней того же, что и она, лучше ничего и не начинать. Лучше не терзать себя, не выдумывать того, чего не может быть. Ведь и правда, какие могут быть у них отношения? Никаких! И даже если они будут… просто спать вместе… (Марианна вспыхнула от этой мысли), что будет с Дашей, если она об этом узнает? Она сочтет это предательством. И кого она посчитает предателем — учительницу-подругу или отца? Нет выхода и нет решения. А значит, все. Она доработает оставшееся время и распрощается с Аракчеевым навсегда. А пока будет вести себя как настоящий педагог. Если ему потребуется ее профессиональный совет — она даст совет. Если он захочет поговорить с ней о дочери — она поговорит. Ах да, надо еще найти отдельное жилье. Это будет разумно и правильно, иначе она совсем истерзается. Это будет по-взрослому. Марианна так расстроилась от своих правильных и взрослых рассуждений, что пропустила момент, когда Петр закончил читать и захлопнул книгу. — Ну? Понравилось? — спросил он Дашу. — Прикольно, — кивнула она. — Только непонятно местами. А еще страшные рассказы есть? Попроще? — Стивена Кинга тебе еще рано. — Есть детские ужастики писателя Роберта Стайна, — несчастным голосом сказала Марианна. — Можно почитать их на английском. Он тоже писал про вампиров и привидений. Все, что любят подростки. — Я не понимаю, почему детям нравятся ужасы. Мне кажется, это вредно для психики. — Нифига. Психологи считают это полезным, — важно заметила Даша. — Я смотрела ролик на ютубе. Там одни блогер-психолог говорил, что… — Даша, нельзя верить всему, что говорят блогеры на ютубе, — мигом рассердился Аракчеев. — Там полно идиотов, которые… — Психологи и правда считают, что дети так учатся преодолевать свои страхи, — вмешалась Марианна. — Мы же не собираемся смотреть «Пилу»! Моя тетя Зоя рассказывала, что в детстве они пугали друг друга страшилками — про красную руку, про зеленые глаза на занавеске, про гроб на колесиках. А вы в детстве рассказывали такие истории, Петр Аркадьевич? Когда… с пацанами костры жгли? Или в интернате? — Рассказывали, — неохотно признался Аракчеев. — Было дело. Девчонки их любили… в лагере, и в интернате. А мы, пацаны, их пугали. Я одну девчонку постоянно доставал… Ленку. Мы прятались под окнами, и… Он неожиданно озорно улыбнулся воспоминаниям, но тут же спрятал улыбку, как будто устыдившись. А Марианна ощутила нелепейший укол ревности к той Ленке, которую доставал подросток Петя. Он наверняка был в нее влюблен. — А расскажите-ка нам какую-нибудь историю, Петр Аркадьевич, — предложила Марианна. — Про красную руку. Или про белую даму! — Ну что вы придумали! — сказал он с досадой. — Я не помню ничего. — Эх, жалко, — огорчилась Даша. — Ну ничего, я помню, тетя Зоя много страшилок знает. Про белую даму, например. Даша, иди сюда, садись ближе! История страшная! Нет, Петр Аркадьевич, не надо подбрасывать полено в камин! Пусть погаснет и станет совсем темно. — Рассказывайте скорее! — потребовала Даша. Петр послушно вернулся к дивану и сел рядом с Марианной. Очень близко. А потом положил ей руку на спину — приобнял — наклонился к ее уху и прошептал: — Марианна, меня вновь смущают ваши педагогические методы. Вы уверены, что ребенку нужны разные ужасы? — Видите, Даша не боится, — прошептала она в ответ. — И вы не бойтесь — я же рядом! Я вас в обиду привидениям не дам. В ответ Петр засмеялся и прижал ее к себе покрепче. Марианна наслаждалась прикосновением его твердого плеча и теплом его ладони на ее пояснице, и поэтому не сразу вспомнила суть истории про страшную белую даму, непослушную девочку и черные перчатки… Петр убрал руку и немного отодвинулся, Марианна облизала пересохшие губы и начала рассказ. Когда она закончила, Даша снисходительно заметила: — Ну кто такую ерунду придумывает! Детский сад, нифига не страшно. А еще такие истории знаете? — Знаю, — улыбнулась Марианна. — А ведь у нас в доме тоже водится привидение, — вдруг вспомнила Даша с легкой опаской. — То, музейное. Папа, ты его видел хоть раз? Олька говорит, что видела. И тетя Катя в него верит. — Не Олька, а Ольга, — поправил ее папа. — Нет, не видел, конечно. Людвиг Александрович, бывший директор музея, в него не верил. Но если тебе интересно, спроси тетю Валю. Она тоже работала в музее. И именно в этот момент порывом ветра захлопнуло форточку, дождь сильнее заколотил в окно, дверь распахнулась и в гостиную быстрым шагом вошла сама Валентина. — Петр Аркадьевич… Петруша, — сказала она очень взволнованным голосом. — У меня новости.