– Сколько же еще в Крашене злодеев затаилось?! Ловишь их, ловишь, а они никак не переводятся! – Так ведь городок Даниле после Тадеуша достался. Тот наверняка немало агентов подготовил. Теперь их Карл у ляхов перекупил, мстительная сволочь. Желает не просто убить боярина, а сперва боль ему причинить страшную. – Значит, нас переиграли на нашей же земле? – Лада досадовала на собственную беспомощность. Полученных у профи знаний было явно недостаточно, чтобы справиться с задачей. – И что делать? – Была у меня мысль отправить Зарину в Московию, но Данила тогда не дал, считал, что мы и тут справимся. Надеюсь, опосля нынешнего он передумает. А тебе надобно с ней поехать. В Вязьму. – Зачем? – Сама говоришь – собственных знаний не хватает, а в Вязьме, по слухам, глава тайного приказа Московии пребывает. Глядишь, и поделится опытом, ежели Зарина подсобит. – Я здесь нужна, Ларион. – Помощники справятся. Пора им серьезные задачи ставить, чтобы росли. – Хорошо, я подумаю, – пообещала Лада. – Подумай еще и над тем, как эту мысль донести до Данилы. Тебя он должен послушать, в особенности ежели вызовешься отправиться вместе с Зариной. – Опять вы, мужики, все без нас провернуть желаете, – осуждающе покачала головой разведчица. – Не совсем. Ты и сама понимаешь, что в городе Зарину оставлять нельзя. Труднее попасть в цель, которая движется. Причем врага нужно оставить в неведении, дабы он понятия не имел, куда вы отправитесь… – Погоди, – остановила его Лада. – А давай наоборот. Пусть он знает, куда мы едем. – Зачем? – Сам посуди: после попытки сгубить Зарину что мы должны предпринять? – Найти место надежное и там спрятать боярыню. – Наш тайный враг наверняка тоже так думает. Ежели отправим Зарину под охраной в Смоленск, он за ней последует? – Не уверен. Нынче ему надо притаиться и сидеть тише мыши, а лучше – скорее покинуть Крашен. Лада задумалась. В полной тишине они добрели до кабинета Данилы и вошли внутрь. – Ларион, как, по-твоему, можно вызнать, где находится Зарина? – Нынче это труда не составит. Где Жучка, там и боярыню ищи. – Правильно. Думаю, и противник сие уразумел. – И что? – Как говорит Данила, на этом можно сыграть, – загадочно произнесла разведчица. В коридоре послышались голоса, и Ларион поспешил на выход. – Изловили супостата? – спросил он, заметив телохранителей боярыни. – Он башку себе прострелил, – доложил старший. – Так и думал, что тем дело кончится. Прибывшая с парнями Жучка похромала к комнате, где находилась Зарина. Лариону показалось, что собачка посмотрела на него осуждающе. – Лада, ступай к подруге, я тут с ребятами поработаю. Разведчица кивнула и поспешила покинуть кабинет. К Зарине они вошли вместе с Жучкой. – И чего там наш разумник надумал? – спросила боярыня, почесав собачке за ушком. – Он – ничего, а у меня появилась идея. Как ты смотришь на то, чтобы поохотиться на злодеев? – С огромным удовольствием, – оживилась Зарина. – Токмо нам троим придется сильно постараться. Слышишь, Жучка, тебя это в первую очередь касается. Собачка повиляла хвостом, затем забралась в кресло Лариона и одарила подруг весьма сосредоточенным взглядом. Дескать, я готова выслушать ваши предложения, излагайте. И Лада принялась рассказывать свой план. Метаморф переночевал в приграничной деревеньке, представившись охотником из Поречья, поговорил с хозяином дома «за жизнь», выпил с ним… В результате с дорогого гостя даже денег за ночлег не взяли. Наемник умел менять не только внешность. В его арсенале имелось и несколько десятков типажей, которые он использовал в зависимости от обстоятельств. Вчера он был эдаким внимательным слушателем, что не могло не понравиться разговорчивому старику, любителю приврать о собственных былых подвигах. Дальнейший путь наемного убийцы лежал в Поречье, где он собирался обзавестись новыми сообщниками. Пожалуй, впервые метаморфу приходилось начинать операцию сначала. С одной стороны, такая ситуация вызывала ощущение досады, а с другой – вносила некое разнообразие в его рутинную работу. Цель на этот раз оказалась неординарной, все полученные от эльфов сведения подтвердились. Передвигаться среди деревьев метаморф умел не хуже шишколобых, но всегда старался поскорее выбраться из зарослей, поскольку лес являлся малоподходящим местом для работы. Для него привычнее были городские пейзажи Западной Европы, где люди зачастую не обращают внимания на соседей, прохожих и чужаков на улицах. По-иному обстояла ситуация в Республике. Тут незнакомца видели за версту и по деревенской простоте сразу приставали с расспросами, а потому внедряться оказалось сложнее. В Смоленске, чтобы понаблюдать за местными, он сначала назвался помощником датского купца. Позже сменил типаж на эдакого надоедливого балагура и лишь затем осел в портовом трактире, выдавая себя за человека, задавать вопросы которому выйдет себе дороже. Там он и вышел на нужных людей, уроженцев Крашена, занимавшихся в столице незаконным промыслом. Их было несложно нанять и направить поближе к Даниле. А самому пришлось немного задержаться, чтобы тайно закупить лучшее оружие и выведать побольше о клиенте. В Смоленске оставалось еще немало бывших представителей Вече, потерявших теплые места после изгнания шведов. Некоторые из них люто ненавидели крашенского боярина и были рады очернить его любым способом. Один даже утверждал, что Данила якшается с гномами, причем не боярин приезжает на встречу с чужаками, а те сами наведываются к нему. Из чего злопыхатель делал убийственный вывод: дескать, боярин собрался продать чужакам земли. Метаморф в последнее не верил, а вот встречи с гномами его заинтересовали. Он пообещал вызнать, о чем говорят на этих встречах, ежели узнает, когда одна из них состоится. Колдун оставил сигнальное заклятие, чтобы ненавистник боярина сообщил о поездке кого-либо из гномов на запад. На другой день метаморф отбыл в заброшенный город неподалеку от Крашена, где он собирался припрятать необходимые для работы артефакты. О мертвом городе наемник знал не понаслышке, поскольку две с половиной сотни лет тому бывал там по делу. Ему заказали упокоить главного чародея тех мест. Исполнение заказа особого труда не составило, но после смерти жертвы начались кое-какие странности. Видимо, заработало посмертное проклятие, заставившее жителей покинуть дома. Ходили слухи, что никто из них не прожил больше года. Метаморф, прибыв в окрестности Крашена, приложил немало усилий, чтобы отыскать дорогу в мертвый город – какая-то сила постоянно сбивала с дороги. Ему пришлось трижды начинать путь сызнова и ставить магические ориентиры. Лишь с их помощью он оказался среди развалин. Как неожиданно выяснилось, город оказался жилым. Мало того, цели его обитателей и наемного убийцы совпали, что не могло не насторожить метаморфа, но он не отступил. Наоборот, пошел на контакт, сговорился с главарем, вооружил его людей и помог устроить засаду. Метаморф сразу заподозрил неладное в банде Хрыча и в успех его покушения не верил. Как в воду глядел… Тогда Данила удивил его в первый раз. Боярин не только скрылся от рунных шариков картечниц, что было ожидаемо, но чуть позже неожиданно оказался рядом и оглушил его самого. Наемный убийца уже после того, как освободился от веревки, не раз похвалил себя за открытие. Об этой способности клиента он тогда еще не знал. Хруст сухой ветки заставил одинокого прохожего остановиться и прислушаться. Он прилип к стволу ясеня. Буквально на мгновение осторожно выглянул из-за дерева и сразу постарался перейти в режим невидимости. Похоже, это было ошибкой – шедший по его следу легко улавливал всплески магии, ориентируясь по свежим чарам, и нанес удар. Метаморф резко присел. Почувствовал, как содрогнулось дерево, успел заметить содранную кору там, где только что была его голова. Метнулся «рыбкой» в сторону. Перекатился по траве и вскочил на ноги, боковым зрением отметил нечто, летевшее к лицу. Прыжок вперед и отскок вправо. Когда наемный убийца оказался на поляне, путь ему преградила треххвостая анаконда, представлявшая довольно странное существо: из головы расходились три толстых отростка. К тому же тварь оказалась говорящей: – Ага, вот ты где, значится, прячешься, букашка?! Ужель думал, что от меня можно скрыться? Одежда метаморфа была нашпигована метательным оружием, и в многохвостую полетели два клинка. Броски оказались точными. Оба звякнули о металлическую чешую пресмыкающейся и упали рядом. В следующее мгновение правый хвост мощным ударом в грудь опрокинул убийцу на землю. Но тот сдаваться не собирался: несколько перекатов, короткая перебежка, три яркие вспышки, едкое облако дыма, способное выесть глаза и отбить нюх у любого живого существа… Анаконду все его усилия не заставили даже чихнуть. Она в мгновение ока сплела свои хвосты в косичку и устремилась за прыткой дичью, которая теперь пыталась убежать, используя кроны деревьев. На какое-то время сработало – метаморф начал увеличивать дистанцию. И настолько увлекся, что не заметил висевшую между ветвей паутину. Он угодил прямо в центр сети, оказавшейся удивительно прочной и липкой. – Ага, значится, вляпался в мою сеть, букашка! – теперь с ним заговорил большой паук, сразу начавший плести вокруг добычи кокон из паутины. Анаконда к тому времени подползла к добыче и обратилась к пауку: – Ага, ловко мы букашку словили. Хозяин будет доволен. – Не того вы поймали! Все перепутали, чтоб вас разорвало, – попытался заговорить им зубы убийца. Однако на его слова никто не обращал внимания. Восьмилапый за пару минут закончил упаковку добычи, впрыснул внутрь кокона жидкость, способную и слона лишить подвижности, и спустился с дерева. Там же оказалась и змея. Они слились воедино, образовав нечто вроде многолапого и многохвостого колобка, из которого вскоре проклюнулась знакомая человеческая фигура. – Ага, значится, гришь, спутали тебя с кем-то? Нет, скорее спеленали. Вот и поварись малость в собственном соку, покуда до тебя руки дойдут. А у нас и другие дела имеются, – пробормотал друид и пошел прочь. Метаморф провожал странного типа взглядом, не понимая, почему до сих пор жив. Поведение друида вообще не поддавалось объяснению. Складывалось ощущение, что чокнутый волшебник поймал его только для того, чтобы доказать собственное превосходство, и пока не решил, что делать с пленником дальше. «Будем считать, мне повезло. Чрезмерная самоуверенность еще никого до добра не доводила. Он думает, что я никуда не денусь? Это мы еще посмотрим!» Прежде чем вернуться в город, Еремеев вместе с кикиморой и лешим заглянул на островок хозяйки болот. Он собирался объяснить парочке, что такое партизанская война. Военно-патриотический ликбез для нечисти оказался весьма непростой задачей. – Возьмем, к примеру, медведя, – в третий раз принялся Александр за объяснения. – Зверь сильный, и победить его комару ну никак нельзя. – Знамо дело, – усмехнулся леший. – Косолапый тысячу кровососов одолеть способен. У него силищи-то вона скока… Медведи, они завсегда… Кикимора возражать не стала, но подтверждать слова старика не спешила, внимательно глядя на человека. – Ты, милок, говори, а то ежели лешего слушать, мы до ночи не управимся. – Хозяйка болот укоризненно посмотрела на старика. – Дык я чего? Просто речь о моих слугах верных пошла, вот я и… – Да помолчи ты малость! Дай твоего порученца послушать, он с источником говорил, а тот поумнее нас с тобой будет. – Правда твоя, прелестница. Говори, Данила. – Леший всегда пасовал перед дамой сердца.