И я вновь повиновалась. Мартинес продолжил, его голос сохранил размеренность и терпеливость: – Вы участвовали по крайней мере в трех операциях с высокой степенью риска, Диксия. Три опасных рейда в тыл врага, вывод двух глубоко внедрившихся шпионов-южан и – серьезный козырь – перебежчика из Северной Коалиции. Вы же не станете это отрицать? Я покачала головой. Суть того, что он предлагает, все еще ускользала от меня. – Я не смогу вам помочь. Я ничего не знаю о Джексе… – Знать вам и не нужно. Это мои проблемы. – Откуда у вас такая убежденность, что он жив? – Я бы тоже хотел услышать ответ на этот вопрос, – вступил в разговор Николоси, поглаживая изящными пальцами бороду. Мартинес наконец сел в кресло, стоящее во главе стола. Таким образом получилось, что он возвышается над приглашенными. Он снял пенсне и, повертев в руках, положил на колени. – Вы должны убедиться в важности и достоверности того, что я собираюсь вам сказать. Я долгие годы собираю данные о таких людях, как Джекс, и в этом деле приходится полагаться на целую сеть информаторов, многие из которых, поставляя мне сведения, подвергаются огромному риску. Если я открою вам все полностью и хотя бы часть сказанного распространится за пределы моего кабинета, их жизнь окажется под угрозой. Не говоря уже о том, что это серьезно помешает мне привлечь к ответственности других скрывающихся преступников. – Мы понимаем, – кивнула Соллис, и меня возмутило, что она осмелилась говорить за всех. Возможно, она считала, будто в долгу перед Мартинесом просто потому, что он принял ее сторону в недавней перепалке. Но я снова прикусила язык. – Долгое время я получал любопытные сведения насчет полковника Джекса: поговаривали, что он на самом деле не умер и находится на свободе. – Где? – спросила Соллис. – На Окраине Неба? – Похоже, что нет. Конечно, было много ложных следов, указывающих на то, что Джекс лежит в могиле где-то на этой планете. Но я не принимал их на веру и отметал один за другим. Постепенно правда становилась очевидной. Джекс все еще жив и находится в пределах этой системы. Я почувствовала, что пришло время внести позитивный вклад в разговор: – Не кажется ли вам, что такой кусок дерьма, как Джекс, попытался бы удрать из системы при первой же возможности? Мартинес благосклонно отнесся к моему замечанию и удостоил меня взглядом: – Я тоже боялся, что он мог сбежать, но появившиеся факты говорят о другом. Он протянул руку, чтобы налить себе чаю. Коктейли остались на столе невостребованными. Я сомневалась, что желудки кого-либо из присутствующих были способны переваривать алкоголь в это время суток. – Где же он тогда? – спросил Николоси. – У множества криминальных сообществ нашлись бы причины предоставить убежище такому человеку, как Джекс, но цена, назначенная за его голову, – серьезный соблазн выдать его властям… – Он не скрывается, – возразил Мартинес, отхлебнув чаю, прежде чем продолжить. – Он на борту космического судна, в полном одиночестве. Судно предположительно было утеряно или разрушено в самом конце войны, когда обострилось противостояние в космосе, но у меня есть сведения, что оно практически не повреждено, его системы жизнеобеспечения функционируют. Это веское основание допустить, что Джекс еще жив и находится в пределах системы. – Чего же он дожидается? – поинтересовалась я. – Когда память о нем померкнет, – усмехнулся Мартинес. – Подобно многим физически крепким людям, на последней стадии войны Джекс мог применять препараты, продлевающие жизнь или, по крайней мере, исключающие угрозу ее прекращения. Время не властно над ним. – Это судно… – Я подалась вперед. – Вы полагаете, надо просто проникнуть на борт и взять Джекса живым? Мартинеса, казалось, удивила прямолинейность моего вопроса. Прежде чем ответить, он на мгновение прикрыл глаза. – В сущности, да. – Он не окажет сопротивления? – Думаю, не окажет. Ультра, которые определили местоположение транспорта, сообщили мне, что судно производит впечатление впавшего в спячку: оно находится в режиме энергосбережения. Сам Джекс, возможно, погружен в анабиоз. Судно не отвечает на сигналы ультра, поэтому нет повода полагать, что оно как-то отреагирует на наш подлет и стыковку. – Насколько близко подходили ультра? – спросила Соллис. – В пределах трех-четырех световых минут. Опять же нет причин полагать, что мы не можем подойти ближе, не вызвав тревогу на судне. – Откуда вы знаете, что Джекс на борту? – подключился к расспросам Николоси. – Это может быть просто никому не нужный бродяга. – Сведения, которые я тщательно собирал, указывают на присутствие на борту человека пожилого возраста, определенных размеров и внешнего вида. Все совпадает. – Итак, давайте займемся охотой, – заявила Соллис, снова взявшись говорить за всех. – Вы собрали нас здесь, поскольку полагаете, что мы – подходящая команда, чтобы захватить полковника. Я специалист по вторжению, поэтому можете рассчитывать, что я проведу вас внутрь судна. Николоси – ветеран службы, не говоря уже о том, что он отлично управляется с несколькими видами оружия, он сообразит, как вывести Джекса из анабиоза. А она… Как, вы сказали, ее зовут? – Диксия, – напомнила я, и, возможно, в моем голосе прозвучала угроза. – А она выведет нас оттуда. Как я понимаю, она спец в своей области, иначе бы ее здесь не было. Мартинес выдержал паузу и кивнул: – Вы совершенно правы, Ингрид, состав исполнителей подбирался именно так. Прошу извинения за то, что мои намерения столь ясны и прозрачны. Но факт в том, что вы действительно идеальная команда для этой операции. Я не сомневаюсь, что, объединив ваши таланты, вы добьетесь успеха в возвращении полковника Джекса на Окраину Неба и, следовательно, передаче его в руки правосудия. Теперь согласитесь: это будет нечто особенное, не так ли? Убить последнего дракона! Николоси обозначил свое согласие глубоким вздохом. – Люди, подобные Кесслеру, просто безумцы. Когда вы уничтожаете таких чудовищ, как Кесслер, вы на самом деле караете нож, а не человека, который им орудует. Если желаете истинной справедливости, надо найти настоящего убийцу. Для этого нужны профессионалы. – Сколько нам заплатят? – поинтересовалась Соллис. На лице Мартинеса промелькнула улыбка. – Пятьдесят тысяч аустралов каждому после доставки полковника Джекса целым и невредимым. – Что, если мы найдем его мертвым? – вмешалась я. – К этому времени мы уже не раз подвергнемся риску при подлете и стыковке. – Если Джекс уже мертв, то вам заплатят по двадцать пять тысяч аустралов. Мы переглянулись. Я знала, о чем думают остальные. Пятьдесят тысяч аустралов – деньги, которые могут изменить всю твою жизнь, но и половина этой суммы совсем неплоха. Убить Джекса будет намного легче и безопаснее, чем вытаскивать из судна живым… – Само собой разумеется, я буду находиться рядом, – сказал Мартинес. – Поэтому вам не придется заботиться о доказательствах того, что Джекс уже был мертв к моменту вашего прибытия. – Если с нами пойдете вы, – спросила я, – возможно, есть еще кто-то, о ком нам следует знать? – Только Норберт. В его компетенции можете не сомневаться. – Значит, нас будет пятеро. – Пять – хорошее число, не правда ли? И это проверенная на практике оптимальная численность диверсионной группы. Я приобрел небольшой, но мощный корабль, полностью соответствующий нашим целям. Если он перевезет пятерых, то у него хватит мощности вернуться обратно с полковником. Я предоставлю оружие, оборудование и скафандры, но вы вправе взять с собой все, что, на ваш взгляд, может оказаться полезным. Я оглядела монашескую обстановку комнаты и вспомнила мрачные интерьеры офисов, расположенных у подножия каньона Тредфолл. – Три раза по пятьдесят тысяч аустралов… плюс то, сколько стоит нанять и оборудовать корабль. Не возражаете, если я спрошу, из каких источников вы черпаете деньги? – Это мои личные фонды, – отрезал Мартинес. – Поимка Джекса – долговременная цель, а не эксцентричная выходка, затеянная мной недавно. Я счел бы за счастье умереть в нищете, если бы знал, что Джекс распят на самой высокой опоре моста. Некоторое время все молчали. Мартинес высказался столь мягко и спокойно, что мы восприняли смысл его слов с некоторым запозданием. И когда он все же дошел до нас, думаю, мы все будто воочию увидели огрызок человеческого тела, казненного традиционным способом, «по Хаусманну». – Оружие качественное? – спросила я. – Не барахло с черного рынка? – Только самое лучшее. – Технические характеристики судна Джекса? – Соллис подключилась к выяснению деталей операции. – У вас будет достаточно времени, чтобы просмотреть данные в пути. Я не сомневаюсь, что женщина с вашими талантами легко сможет определить точку входа. Соллис польщенно улыбнулась: – Полагаю, что да. Что скажете, Сальваторе? – Полковник Джекс и ему подобные позорят честь и достоинство Северной Коалиции. Мы не монстры. Если я могу сделать что-то, чтобы заставить людей поверить в это… – Николоси умолк и пожал плечами. – Да, я согласен. Это мой долг, мистер Мартинес. – Тогда остаетесь вы, Диксия, – сказала Соллис. – Для меня сумма в пятьдесят тысяч аустралов звучит очень заманчиво. Полагаю, что и для вас тоже. – Это не ваше дело. – Как сказать… Похоже, вам деньги нужны так же сильно, как и нам. Я была очень близка к тому, чтобы ответить нет, выйти из комнаты и вернуться под непрекращающийся мутный дождь каньона Тредфолл. Вероятно, Норберт не станет меня задерживать, поэтому мне не придется выслушивать дальнейшую болтовню о том, как группа совместными усилиями арестует полковника Джекса. Но я никогда не получу шанса узнать, что задумал Мартинес, если не пойду с ним. И еще мне следовало вспомнить о том, что я вижу, когда гляжусь в зеркало, и на что могу употребить пятьдесят тысяч аустралов. Поэтому я сказала да. Мартинес жестом указал на одну из пустых свинцово-серых переборок в отсеке шаттла; она вспыхнула и заполнилась яркими неоновыми линиями. Эти линии, сливаясь и пересекаясь, образовали схематический чертеж судна в соответствующем масштабе.