Только сейчас я догадался пересчитать лежащие вповалку трупы. До этого как-то не приходило в голову, что разбойники здесь не все. Увидал большую группу и решил, что собралась вся банда. Очень уж меня трясло вначале, чтобы обращать внимание на мелочи. Видимо, зря. В следующий раз стоит быть более хладнокровным и анализировать ситуацию досконально. Топот удалялся, пока не растворился в полях. – Да он же стоял на шухере, – догадался я спустя пару мгновений напряженных раздумий, кто бы это мог быть. Явно не крестьяне бросились бежать, когда все закончилось. Часовой, чтоб его! Или дозорный. Взял ноги в руки и опрометью бросился бежать, пока не постигла участь подельников. Наверное, и не понял толком, что произошло. Но глаза есть, мертвых товарищей хорошо разглядел и логично посчитал, что делать ему тут нечего. Если уж десяток воинов не справился, то куда лезть одиночке. Десяток? Я повернулся на месте, считая сраженных бандитов. Для надежности тыкал пальцем в каждого мертвеца. – Один… два… три… четыре, – пересчет занял какое-то время. – …девять. Черт! Девять! А староста говорил о двенадцати, включая главного душегуба. Итого недобор. Один удрал, девять готовы. Где еще двое? Я тревожно заозирался. Рука нервно сжала нож, слегка приподнимая лезвием вперед. Кстати о нем, поблизости имелось оружие получше кухонного ножа для резки хлеба. Вон сколько железного добра для убийства себе подобных валяется. Бери не хочу. Даже щиты есть. Я осторожно присел и взял рукоять ближайшего топорика, чем-то похожего на кирку. Взвесил в ладони, перехватил поудобнее. Другое дело, такой штукой можно неплохо шарахнуть по башке супостату. Попадешь острием – так и шлем пробьешь. При удаче. – Надо было три настойки бодяжить, – проворчал себе под нос. Справедливое замечание. Сейчас бы не пришлось судорожно оглядываться, изображая из себя испуганного кролика. Без волшебного напитка матерые головорезы порежут мою бренную тушку на раз-два. С одного удара развалят напополам, от плеч и до паха. Я стоял, вертел головой, напряженно прислушиваясь, боясь вновь услышать топот копыт. На этот раз приближающийся. Куда-то бежать посчитал пустым, потому что… а куда тут бежать? Конные и так догонят. Разве что лезть через забор в крестьянскую хату. Да и там вряд ли спрячешься, найдут, вытащат и порубят в мелкую капусту. К счастью, никаких звуков больше не прилетало. Лишь продолжали заливаться лаем собаки, и лениво курился дымок из скособоченных труб на крышах крестьянских домов. – Ну и хорошо, – пробормотал я, с облегчением опуская боевую кирку. Рукоять у нее хоть и удобная, отполированная, с выемками для крепкого хвата, но само оружие очень уж тяжелое, не для моих невеликих кондиций. Разбойники не появились, зато на горизонте нарисовался староста с приятелями. Несмело подошли и уставились на лежащие вповалку тела. – Видели еще кого-нибудь? – первым делом осведомился я. Очень уж меня напрягла проблема исчезновения неучтенных бандитов. Крестьяне замотали лохматыми головами. Молча. Глядели исподлобья, с ощутимой опаской. Не ожидали засранцы, что «сопляк – от горшка два вершка» устроит настолько кровавое побоище. – Где-то еще должно быть двое лиходеев, – объяснил я. Один из мужиков робко махнул рукой куда-то за спину. – Там слышали лошадей, – сказал он, подумал и пугливо добавил: – Может, они. В указанном направлении находилась дорога, по которой я пришел в деревню. Еще одни дозорные? Только с другой стороны. Там возвышенности, могли не скакать прямо, а взять левее и скрыться между холмами. Понятно, почему никто не заметил. Видимо, тоже удрали, увидев резню. Ну и черт с ними. Мне же легче. – Фарх с ними, – я махнул рукой. – Сгинули, и ладно. Снова взял в руки нож и задумчиво поскреб лезвием кончик носа. Селяне стояли не шелохнувшись, боясь помешать размышлениям ученика чернокнижника. Выглядел он, может, и худосочным парнишкой, а вон на что, оказывается, способен, – так и читалось в опасливых взглядах. Даже староста, бородатый мужик внушительной комплекции, стоял, терпеливо ожидая вердикта малолетнего пацана. А я чесал затылок на предмет размышлений: что, собственно, делать дальше? Победа одержана, и что теперь? Как-то этот момент не продумал заранее. Больше волновала сама схватка, чем действия после нее. Будем мыслить логически. Враг повержен, разбит, обращен в бегство – любой вариант годится для нашей ситуации. Поле боя осталось за победителями. Что после этого делали обычные солдаты? Я с силой потер лоб. В голову почему-то лезли всякие глупости насчет наступления и преследования врага. Угу, уже бегу за теми двумя беглецами, делать мне больше нечего. Внезапно перед глазами возникла картинка из виденного однажды фильма про рыцарей и королей. Там в одном эпизоде после жаркого сражения воины победившей стороны усиленно обшаривали карманы убитых противников. Точно! Трофей! Чтоб им до конца света икалось! Они собирали трофеи! Я окинул место своей виктории оценивающим взглядом, видя уже не просто трупы разбойничьего отребья, а источник потенциального дохода. Хм-м… а что, недурно. По местным меркам мне досталась неплохая добыча. Снаряжение девяти добротно экипированных воинов. Не шик, конечно, рыцарскими доспехами здесь и не пахло, но и не полный хлам. Есть чем поживиться. А еще в траве лежали горкой дорожные мешки с личными вещами. И, разумеется, кони, девять штук. И не полудохлые клячи, а довольно резвые рабочие лошадки. Интересно, сколько все это стоит? Подумал и тут же на ум пришел вредный волшебник из башни. Что, если старая кочерыжка захочет наложить лапу на трофеи? На те самые, что достались таким трудом? Дерьмо! И ведь аргументы живо придумает, типа пользовался лабораторией, истратил ингредиенты, будь добр возместить расходы. Желательно побыстрей. Так и представляю, как старикан сухим надтреснутым голосом перечисляет понесенные «убытки» и даже не подумает вспомнить, что защита от разбойников уже сполна оплачена деревенскими. – Хрен ему на рыло, – с ожесточением пробурчал я. Доставшаяся от Эри половинка ощерилась, встала на дыбы, не желая расставаться с добром. Вот и правильно. Обойдется, скотина. Не он тут плясал, бегая вокруг вооруженных до зубов амбалов. Чувство злости прибавило сил, слабость отступила, тело вновь налилось злой энергией. Итак, надо быстро соображать, как поступить. Тащить все это в башню нельзя. Это понятно. Значит, что? Оставался только один выход – привлечь к операции по сбору добычи деревенских. Вон стоят, до сих пор затылки чешут и боязливо косятся на свежие трупы. – Хей, – я махнул старосте, предлагая подойти ближе. Плотно сбитый мужик помедлил, явно не желая ступать по земле, обильно орошенной пролитой кровью, но чуть подумав, все же сделал несколько шагов, тщательно обходя мертвецов. – Чего? – пробубнил предводитель крестьянской общины. Было видно, что ему неуютно находиться рядом со мной. Можно понять мужика, в его глазах я сейчас выглядел крайне опасным существом, только с виду похожим на юнца, а на самом деле черт знает что скрывалось за безобидной оболочкой. Обычные мальчишки не могли в одиночку перебить такую кучу народа. Страх явственно читался в глазах селянина. А еще недоумение и опасение, потому что не знал, чего еще от меня ожидать. – Что ты здесь видишь? – я повел рукой, показывая побоище. Староста причмокнул губами, нахмурился, кустистые брови буквально наползли на глаза. – Будто сам не знаешь, – прогудел он. Я с досадой подумал, что выбрал неверный подход. Ты же не с хитрым дипломатом разговариваешь, следовало учитывать специфику собеседника. Надо не делать намеки, а говорить прямо, иначе мы тут до вечера простоим. – Короче, трупы раздеть, все вещи собрать. Тела потом похороните где-нибудь на околице или просто в овраг выбросите, мне плевать. Коней уведите и спрячьте, – я принялся раздавать распоряжения, нимало не сомневаясь в своем праве так поступать. Чего мямлить, шевелиться надо. Староста почесал бороду, глаза землепашца уперлись в землю. Он так и не догонял, куда я клоню. Вот же блин, все им разжевывать надо. – Потом все продадим и поделим. Десятая часть за хранение ваша. Идет? – я требовательно уставился на крестьянина. – Ярмарка где-нибудь в округе проходит? Услышав конкретный вопрос, мужик оживился. – А как же, – пробасил селянин. – Каждую четвертую седмицу бывает. Под стенами Хломдорга. Хломдорга? Это еще что за зверь? Город, что ли? Гребаный Эри с его равнодушием ко всему, кроме набивания собственного брюха. Ну как можно прожить так долго и не узнать подробности об окрестных землях? Дурдом какой-то. А мне теперь расхлебывай. – Это город? – напористо спросил я и, не дожидаясь ответа, зачастил уточняющими вопросами: – Где он? Сколько до него ехать? Добраться по дороге можно? Или придется идти через лес? Сбитый с толку градом вопросов мужик замолк, глупо хлопая глазами. Чертова крестьянская неторопливость и обстоятельность. Сначала три раза тщательно все обдумают и лишь после этого открывают рот. Нет, в определенных случаях очень полезное качество. Но иной раз совершенно излишнее. Чувствуешь себя, будто говоришь с умственно отсталым дебилом. – Дык, город дьюка, чей же еще, – неожиданно подал голос один из приятелей старосты. – Тама и замок есть, и дома каменные. Стены высокие, как деревья в лесу. И таверн много, а внутри эль наливают. Душистый, мягкий, нигде такого не варят. Словоохотливый крестьянин принялся с готовностью перечислять достопримечательности означенного поселения. Ясно-понятно, городок местного феодала. Стоило догадаться. И туда раз в месяц съезжается народ со всей округи, чтобы поторговать. Очень хорошо. Просто прекрасно. – Когда следующая ярмарка? – осведомился я, переводя взгляд на разговорившегося болтуна. Поняв, что фокус внимания с него сместился, староста решил быстро вернуться в беседу и скороговоркой выдал: – Меньше двух седмиц осталось, как раз купеческий караван вернется. О как, там и профессиональные торговцы будут из других земель. Новости просто отличные. Может, получится подобрать и себе что-нибудь путное. – Ладно, я понял, – я рубанул в воздухе рукой. – Короче, договариваемся так. Шмотки и оружие лиходеев храните пока у себя. Лошадей тоже. Потом вместе пойдем на ярмарку и продадим всё. Десятую часть получите вы. Идет?