— Сильный приступ, срочный вызов, — коротко отрапортовал он, въезжая в крыло для инфекционных больных. Тэсса, не зная, как ей поступить вбежала следом. Врач в стерильной маске взял Тэссу в оборот. Цепкие пальцы в белых перчатках ухватили ее за плечо и буквально выпихнули за дверь: — Что ты здесь делаешь?! Мужчина стянул маску, открывая лицо, и Тэсса узнала доктора Лейфгунда. Он устало потер лоб, снял и снова надел очки. Выглядел он очень озабоченным. Взять хотя бы то, что он никогда прежде не повышал голоса. — Никого больше не было, — виновато пояснила Тэсса. — Все еще в городе, на обследовании. Тебе же нужен ассистент? — Нужен, — со вздохом признался Николас. — Очень неудачный момент — Кэтрин еще не вернулась, а случай, кажется, тяжелый. — Я могу помочь, — Тэсса постаралась придать лицу уверенное выражение, но получалось не особо. Лейфгунд внезапно протянул руку к ее волосам и аккуратно заправил за ухо выбившуюся светлую прядь. Случайное прикосновение к щеке Тэссе не понравилось. Может, это из-за медицинских перчаток, а, может, дело в чем-то другом. Например, в самой Тэссе. — Приготовься, — Николас отошел назад, будто бы этого странного жеста и не было. — Все необходимое в моем кабинете. Жду тебя через пять минут. Девушка облачилась в специальную форму, надела на лицо стерильную повязку, волосы спрятала под шапочку. В маленьком зеркале над раковиной отразилась совсем другая Тэсса — такой важной и сосредоточенной она себя почти не знала. Вечно будто витала в облаках. Закончив тщательно мыть руки, она взяла из шкафа новую пару перчаток и поспешила в реанимацию. Следующие полчаса она честно пыталась быстро и четко выполнять короткие указания Николаса, но все никак не могла понять, как ее угораздило влезть во все это. Одного взгляда на пациента хватило, чтобы выветрить из ее головы романтические представления о спасении чужих жизней. Мужчина перестал метаться, грозя порвать ремни, только после дозы успокоительного. Но его глаза продолжали бешено вращаться, и в них не было ни грамма сознания. Лейфгунд уже вколол ему двойную дозу, но его сердце билось слишком часто, нужно было действовать как можно скорее, пока оно не остановилось. Тэсса подошла ближе, рассматривая его, и пришла в ужас: — Что с ним?! — Отойди! — Николас схватил ее за локоть и оттащил от стола. И очень вовремя. Ремни все-таки порвались. Точно в замедленной съемке, Тэсса увидела приближающееся к ней лицо с покрасневшими выпученными глазами, и резкий рывок поверг ее на пол. От удара все вокруг поплыло и окрасилось в бордовый. Кто-то навис над ней, хрипло и тяжело дыша. Горячее дыхание обожгло щеку. Что-то тяжелое навалилось на грудь. В следующий момент дышать стало легче. Сквозь вату в ушах прорвался громкий крик, и сразу после этого сознание покинуло девушку. — … в норме. Дыхание… Тэсса… Слышишь меня? Тэсса открыла глаза, с трудом размыкая отяжелевшие веки. Было так темно и хорошо, легкое тело будто парило в воздухе, и вдруг навалилась эта боль. Откуда она? — Все хорошо, милая. Не пытайся встать. Голос успокаивал, хотя в его словах было что-то неправильное. Девушка все же попыталась поднять голову, но холодные руки легли ей на лоб и мягко, но настойчиво, заставили лечь обратно. — Где я? — простонала она, стараясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь мутную пелену перед глазами. — Что случилось? — Ты упала, ударилась. Тише! — Тэсса не желала оставить попытки сесть, и ей помогли. В голове звенело и трещало. Носа коснулся знакомый аромат приторно-сладкого парфюма, слегка заглушаемый запахом дезинфекции. — Николас? — спросила она. — Я ничего не вижу. Почему я ничего не вижу? Паника подкатила к горлу. Рядом мелькнул размазанный силуэт, и Тэсса почувствовала, как ее обнимают и прижимают к груди. Очень хотелось плакать, но не получалось. — Я ничего не вижу, — пожаловалась она. — Что случилось? Николас разжал объятия и поднялся с кушетки. Сразу стало холодно и страшно. — Ты куда? Девушка спустила вниз ноги, нащупала опору и встала. Колени подогнулись, и только сила воли удержала ее от падения. В глазах наконец-то прояснилось, и Тэсса увидела рядом испуганного Николаса. Мир качнулся и замер, дурнота отступила. — Ты как? Тэсса сделала шаг и ухватилась за протянутые руки блондина. — Все хорошо. Что… — память подкинула картину последних событий. Красные, налитые кровью глаза, пульсирующие зрачки. Сильные пальцы, сжимающиеся на ее горле. Руки сами собой метнулись к шее, и кожа отозвалась той самой болью, которая и привела девушку в чувство. — Не надо, не трогай, я нанес йодовую сетку. Николас мягко отстранил ее руки от горла и сжал их в своих пальцах. Захотелось прижаться к ним щекой и представить, что ничего этого не было. Стук в дверь развеял хрупкую гармонию, и почти сразу же за ним в кабинет влетела черноволосая стрела — госпожа Лиенн Цоминь. Окинув взглядом помещение, она остановилась на застывшей парочке, выглядевшей весьма занятно, если учесть, что руки Николаса замерли в сантиметрах от шеи девушки. — Не поняла. Это что тут у вас происходит? Лейфгунд отдернул руки, а Тэсса отпрянула так, что едва снова не упала. Момент был упущен, и она снова замкнулась в себе, только пальцы все еще хранили тепло чужих прикосновений. — Ник, я слышала, у вас еще один психованный скончался, — как ни в чем не бывало продолжила Лиенн и подошла к подруге. — Что это у тебя? Покажи. Тэсса терпеливо перенесла еще один осмотр. Цоминь не отличалась деликатностью Лейфгунда, так что пришлось пережить несколько неприятных минут, в течение которых Тэсса пыталась понять, что смутило ее в словах Лиенн. Доктор тоже подозрительно примолк. — Вроде ничего страшного. Он тебя не поцарапал, надеюсь? Мы еще не знаем, чем это может обернуться. Тэсса перевела взгляд на Николаса, и тот отчего-то опустил голову. Поняла! — Еще один! — воскликнула Тэсса. Лиенн округлила глаза. — Были еще случаи? Это какая-то инфекция? Вирус? Почему ты мне не рассказала? Вмешался Лейфгунд: — Мы не имели права, по-прежнему не имеем, так что, пожалуйста, держи увиденное и услышанное в секрете. Но Тэсса уже загорелась. — Я впервые вижу такие симптомы, что это? — Не знаю, — Николас присел на край кушетки и, сам того не замечая, снял очки и принялся методично протирать стекла краем халата. — Поверь мне. За последние несколько дней это уже второй случай. Боюсь, это и правда что что-то новое, совсем новое. — Что у них общего? У этих двоих? Цоминь нахмурилась, и за нее ответил Николас: — Я не могу тебе сказать. Прости. — Я все равно узнаю. — Тэсса, — Николас поднял голову, и свет лампы молнией сверкнул по очкам. — Я прошу тебя, не вмешивайся. Это… Эта болезнь может оказаться заразной. Мы держим все в секрете не просто так. На это есть причины. Лиенн важно кивнула. Тэсса беспомощно оглянулась на подругу, но не нашла поддержки. Уже не в первый раз за последние два дня. — Вы не сможете долго это скрывать. Кто-нибудь из медперсонала проболтается. — К этому времени мы что-нибудь придумаем. Тэсса упрямо сжала губы. Как доказать им, что молчать — глупо? Своей секретностью они могут спровоцировать вспышку вируса, наподобие той, которая унесла много жизней двадцать пять лет тому назад. Лейфгунд по своему расценил ее молчание: — Тебе нужно отдохнуть. — Я ее провожу, — Лиенн взяла подругу под руку и вывела в коридор. Там, прислонившись к прохладной стене, Тэсса тихо спросила: — Тот человек… он умер? Лиенн внимательно посмотрела на нее и равнодушно бросила: — Мозг буквально взорвался. Тэсса вспомнила искаженное мукой лицо и решительно отклеилась от стены: — Хочу спать. — Я все улажу с твоим начальством, идем домой, я провожу тебя. — Ли… Лиенн повернулась. — Нет, ничего. Пустая холодная комната навевала тоску. Поспать нормально не удалось, те несколько часов, что девушка промаялась в постели, перекатываясь с боку на бок, лишь добавили головной боли. Надоедливый лучик просочился сквозь шторы, пощекотал нос и, удивительное дело, напомнил о том, что время обеда успело пройти. Тэсса выбралась из-под одеяла, прошлепала, едва волоча ноги, к буфету, залезла в него в поисках пропитания и вдруг поняла, что совсем не хочет есть. Более того, при мысли о еде к многострадальному горлу подкатывала тошнота. — Ну уж нет, так дело не пойдет, — сама себе строго сказала Тэсса. Привычка разговаривать с собой возникла не так давно, после того, как несколько лет назад девушка обнаружила, что больше в этой комнате разговаривать стало не с кем. У одиночества есть одно полезное свойство — оно позволяет без проблем подумать о том, на что в иных обстоятельствах просто не хватало времени. Хотя то же самое свойство вполне могло обернуться и неприятной стороной. Так, Тэсса, как ни старалась, не могла избавиться от мыслей о случившемся в реанимации. Пометавшись немного в четырех стенах, она не нашла в себе сил спокойно дожидаться новостей и, наскоро собравшись, покинула свое скромное жилище, пусть Лиенн такой поступок бы и не одобрила Путь ее лежал в дальнюю часть институтской территории, к неприметному флигелю, посещать который люди, обычно, не стремятся. Там располагался вход в морг. Попасть в него привычней было бы через здание института, этот же вход предназначался для посторонних, иногда приходящим сюда по известным причинам. Однако Тэсса не хотела афишировать свой визит. — Здравствуйте, — поздоровалась она с флегматичного вида седым мужчиной, патологоанатомом. — Сегодня к вам должно было поступить тело. От доктора Лейфгунда. Крупный сильный мужчина примерно двадцати, двадцати пяти лет.