Как вода в решето. После нападения на усадьбу кое-что изменилось. Я получил доступ к своего рода интерфейсу, при помощи которого мог наблюдать за своими внутренними изменениями и частично ими управлять. Например, вижу частично заполненное кольцо, символизирующее процесс прогресса ступени. Если забить его ци полностью, я наконец открою то, что другие получают по праву рождения. Для этого ведь много не требуется. Звучит прекрасно, но на деле все не так радужно. Да я, если говорить прямо, пока что ничего радужного в этом не вижу. Итак, если верить цифрам, которые я сейчас наблюдаю в показателях своей никчемнейшей ступени перерождения, для перехода на следующую мне необходимо набрать восемьсот восемьдесят восемь единиц ци. Смотрится прекрасно, как «блатной» номер на машине, что, скорее всего, неспроста, а символизирует нечто для меня непонятное. Ну да не в этом суть. Благодаря событиям в усадьбе мое кольцо частично заполнилось. Когда я первый раз покопался в себе, в нем насчитывалось шестьдесят две единички. То есть оставалось набрать еще восемьсот двадцать шесть. Цифра не безнадежная, но космическая. Насколько мне известно, при рождении среднестатистический младенец получает порядка первых сотен ци, и этого вполне хватает для получения первой ступени просвещения. Дальше некоторым приходится набирать больше, но это происходит за счет того, что обеспеченные родители не просто воспитанием занимаются, они еще и развивают вместилища своих детей. Ведь чем больше в тех первородной энергии, тем больше возможностей им доступно. Экая удача мне свалилась. Прям с самого старта. Вообще ничего расширять не надо, и без того уже шире некуда. Но, разумеется, радоваться преждевременно. И дело не в том, что недостающие восемьсот двадцать шесть надо где-то найти, а это непросто. Дело в том, что сейчас моя нулевая ступень заполнена только на шестьдесят единиц из восьмисот восьмидесяти восьми. А я совершенно точно помню, что при первом изучении новостей их было шестьдесят две. После того как спас мешок специй, тоже проверил и насчитал шестьдесят одну. В этом путаницы быть не может. Как так? Набранное «базовое ци» вроде как снизить можно, но на это потребуются колоссальные усилия врагов или другие страшные невзгоды. Да и не факт, что номер выгорит. У меня, конечно, иной случай. Враги здесь ни при чем, мой «нулевой резервуар ци» течет, как проржавевшее оцинкованное ведро. Если темпы утечки не снизятся, через несколько дней я стану пустым, каким был всегда. И почти не сомневаюсь, что это все, это конец — это необратимый возврат в исходное состояние. То есть я стану обычной развалиной, развивать которую не получается. Для поддержания жизни смогу рассчитывать лишь на амулет, который придется как-то заряжать. Перспективы этого туманны, если не сказать хуже. Да как только кто-нибудь узнает, что на шее у подобранного беспризорника скрыта столь ценная вещь, я тут же ее лишусь. Невидимость предмета вряд ли его спасет, с этой загвоздкой, скорее всего, справиться несложно. Итак, задача номер один — не уйти в ноль. В данный момент у меня за душой двадцать три малых символа ци и четыре средних. Первые дают по единичке, вторые по дюжине. То есть в сумме я могу заполнить вместилище на семьдесят одну. По моим прикидкам, в сутки теряю шесть-семь, так что это более чем на неделю отодвинет печальную перспективу обнуления. С учетом текущего уровня до обнуления остается около двадцати дней. Но что будет дальше? Самостоятельным трудом я сегодня заработал шесть единиц. И, насколько мне известно, это очень серьезная цифра. Обычному крестьянину и за месяц не всегда столько получать удается. Если рассматривать случившееся как редкую удачу, больше мне такое свершение не повторить. И это значит, что в перспективе, весьма недалекой, обнуление неизбежно. Что еще можно сделать? Попытка активировать знак «начинающий целитель» провалилась. Число навыков, открытых на ступени, должно соответствовать числу атрибутов, полученных на ней же. Атрибутов у меня ноль. Открыть я могу лишь один — Ловкость. Повезло с кайтами, получил личное воплощение этого атрибута. Но ведь открыть его — полдела. Дальше его придется развить до упора, ситуация похожа с вместилищем ци. От матери мне досталась одна малая суть Ловкости, она прибавит в прогресс атрибута единичку, а всего их, скорее всего, потребуется несколько десятков. Насколько мне известно, минимум для неудачников — это ровно десять. Меньше никак. То есть открывать Ловкость смысла нет. Я ее не доведу до требуемого заполнения. И это не единственная проблема. Дело в том, что, активируя атрибут личным воплощением, я получу на него единичку прогресса. И если там тоже все вытекает, как ци, это бессмысленный шаг. Ведь почти тут же потеряю набранное. Итак, задача номер два — раздобыть стартовые воплощения других атрибутов и средства для их развития. Единственный известный мне путь их получения — это победы над противниками, у которых развиты соответствующие атрибуты. С кайтами мне повезло. Ничтожнейший вклад в убиение одной хищницы ПОРЯДОК счел заслуживающим вознаграждения. А то, что эти бестии ловкие, нет никакого сомнения. Эдакие живые торпеды, стремительные и смертоносные, иначе у них быть не может. Задача номер три — заполнить вместилище ци. Не исключено, что после этого утечка прекратится. То есть надо мной перестанет висеть дамоклов меч обнуления. По-хорошему эту задачу надо ставить на первое место. Но я человек частично здравомыслящий и потому понимаю, что столько ци добыть непросто. Как уже прикидывал, шесть заработанных за день единиц — это фантастическая удача. Все, что доводилось слышать до сих пор, подсказывало, что, возможно, такая фортуна улыбается раз в жизни. И далеко не всем. Итого мне потребуется восемьсот с лишним, что даже без учета постоянной утечки — целое состояние. Да-да, ведь символы ци вполне себе товар. Одного малого достаточно, чтобы купить себе простецкой еды на пару дней. Хотя в последнем не уверен, ибо слабо ориентируюсь в ценах. Да и они должны плавать от региона к региону, ведь наша затерянная в северных дебрях усадьба и деревня с немногочисленными подданными — это ведь далеко не весь мир. Нет, мне никогда столько не заработать. Значит, я жив, пока работает магия амулета. Как только он разрядится, мне каюк. Стоит вместилищу ци опустеть, и, скорее всего, силенок у меня резко поубавится. А я и сейчас далеко не живчик, несмотря на явный подъем. Если упаду до обнуления — прощайте нынешние возможности, не говоря уже о перспективах их роста. В таком состоянии двигаться и что-то делать смогу, но вот спасение мешка специй мне уже не повторить. Даже без груза сходить к середине брода и обратно не получится. Итак, очень скоро я стану никчемной развалиной, а затем трупом. Если не успею ничего придумать до этого момента. Хотя это я неправильно выразился. Придумать — не проблема, проблема — сделать. Даже с резко усилившимся амулетом и открывшимся резервуаром ци я сейчас мало на что гожусь. А все способы, направленные на быстрое увеличение внутренних параметров, требуют от исполнителя проявления недюжинных способностей. Не представляю, как из этого выпутаюсь, но выпутаться придется. Иначе — смерть. Еще недавно я мечтал умереть. Поквитаться с некоторыми людьми, после чего завязать с этим жалким существованием. Но сейчас даже со столь убогими новшествами передо мной открываются кое-какие перспективы. Я впервые почувствовал себя живым. И это дает надежды на изменения в лучшую сторону. В ту сторону, где я буду уже не калекой, полностью зависимым от ненавистной стервы, которую приходилось называть матерью. Я стану тем, кто сумеет позаботиться о себе сам. Глава 12 ФАКТОРИЯ ЧЕРНОВОДКА Ступени просвещения: 0 (60/888) Атрибуты: нет Навыки: нет Состояния: нет Лихолесьем, или Темнолесьем, на севере детей пугают. Да и взрослые не очень-то радуются при упоминаниях левобережья Красноводки. Всем известно, что там, за рекой, тянутся земли страха, населенные ужаснейшими чудовищами. Самые страшные порождения ночных кошмаров, создания, в которых структуры ПОРЯДКА уродливо переплетены с щупальцами Хаоса. Людям в таких краях не место, но, увы, жадность человеческая сильнее любого ужаса. Очень уж много ценного прячут здешние земли. И чтобы урвать толику от богатств, придется собирать серьезные силы. Но даже так нет никаких гарантий, что предприятие завершится успешно и без потерь. Обоз двигался по Темнолесью второй день, и, если не брать во внимание вчерашнее происшествие на переправе, ничего опасного за все время не происходило. Да и то нападение географически случилось на границе. Я тогда подумал, что чем дальше на север, тем печальнее, однако все оказалось наоборот. Да я даже зайца ни разу не видел. О том, что лес не вымер полностью, свидетельствовали лишь следы лап и копыт по краям луж, разлившихся на дороге. На глаза попадались только птицы. Обычно мелочь пернатая, реже сороки, вороны и горлицы. Пару раз в чаше хлопало крыльями что-то посерьезнее, да вчерашним вечером Атами подстрелил здоровенную птицу, которую Крол назвал мудреным словом, а я для себя запомнил, что это глухарь. Уж очень она на него походила. Сосны, ели, реже кедры и лиственные деревья, похожие на дубы, каштаны и даже самые обыкновенные березы или что-то, на мой неопытный взгляд, от них неотличимое. По обеим сторонам от дороги частенько тянулись полосы густого кустарника, но ни разу никто не попытался выпустить из них стрелу. Лишь однажды наткнулись на признаки угрозы. Дорога в том месте перевалила через затяжной подъем. Лес на его вершине рос скудный, здесь хватало обширных полян, усеянных россыпями валунов. На самой большой из них чернели головешки частокола, окружавшего несколько обгорелых груд бревен. Пару лет назад или чуть больше это были какие-то постройки, но огонь поработал здесь так хорошо, что определить их предназначение нельзя. У обочины вытянулась цепочка одинаково нестарых могил. В каждую вбит наскоро выломанный дрын, в расщепе которого закреплен круглый кусок коры. Для местных это все равно что для христианина крест. На кладбище совсем не похоже, а похоже на торопливо устроенные похороны. Видно, хоронили обитателей этого места, и вряд ли все они одновременно скончались от естественных причин. Единственное свидетельство опасности здешних краев проехали в обычном темпе. И никто не проявил к нему интереса. Очевидно, обозникам прекрасно известна и дорога, и то, что на ней располагается. Им давно уже надоело разглядывать руины, и они не считают, что здесь может что-то угрожать сильнее, чем в иных местах. Приближался вечер, когда Рисер неожиданно свесился с телеги и протянул мне руку: — Залазь ко мне, пацан. Гадая, в чем причина его великодушного предложения, я ухватился за грубую ладонь, попытался было ухватиться второй рукой за край движущейся со скоростью пешехода телеги, но воин легко выдернул меня с дороги. Миг, и я уже сижу на соломе, а он протягивает мне кусок хлеба с ломтем желтоватого сала: — На вот, пожуй. На ходу жевать — это совсем не то. С таким утверждением не поспоришь. Напрягает только невиданная щедрость Рисера. До сих пор благородных поступков за ним не замечалось, как и внимания к моей особе. Кормился я дважды: вчерашним вечером и сегодняшним утром. Оба раза это была грубая каша из общего котла. Спасибо, что разваривали ее по крестьянскому обыкновению. То есть она получалась твердая, хоть кусками режь. Своей ложки у меня не было, как и миски. Но выдавали мне немного, комок легко помещался на ладони, прикрытой от жара лопухом. Приканчивал пайку я в пару минут. Впервые за всю вторую жизнь у меня проснулся аппетит, причем зверский. И столь жалкие подачки насытить его не могли, о еде думал постоянно. Потому пить приходилось литрами, это хоть немного заглушало голод. Хлеба Рисер не пожалел. Да и сала прилично выделил. Это куда получше деревянной каши, в процессе приготовления которой ни масло, ни мясо не пострадали. В общем, у меня есть шанс наконец-то наесться. Рисер, косясь уцелевшим глазом, покачал головой: — Тебе к целителю надо. Не иначе как глист большой завелся. Уж больно лихо жуешь. — Спасибо, — наконец-то догадался я поблагодарить. — Деньги твои Кашик прибрал, — сказал Рисер. Я непроизвольно напрягся, но жевать не перестал. А воин продолжил: — Тебя Атами заметил. Ты лежал в траве, шагах в полста от дороги. Мы с ним тебя принесли. Трава под тобой сильно мятая была. Видно, что ты там давно лежал. Может, даже не один день. Повезло тебе, что зверье лицо не обглодало. Кашик тогда подошел и деньги твои забрал. Ты на нас с Кролом думал, но мы тут ни при чем. Кашик сказал, что мертвецу монеты не нужны. — Но я не умер. — Впервые за время разговора я оторвался от еды, чтобы высказать очевидную истину.