— Я? — «искренне» удивился я. — Господин Уткин, вы пришли в наш город, начали творить мутные дела без чьего-либо разрешения и спрашиваете, кто я? Вопрос скорее: кто вы такой и как давно причислили себя к бессмертным, раз даже соль воровать не страшитесь? — Ничего не знаю. А Утка явно напряглась. — Зато я знаю, — сказал я и взял одну из бумаг. — Я был в этом убогом полуразрушенном особняке. И не только был, я ещё и ревизию провёл. Не ахти какое место, но важно то, что находится внутри. А это, на секундочку, полтонны соли уважаемого господина Торгада и тридцать килограмм соли из главного храма. Это тянет на четвертование всех представителей рода, если не больше. — ЧТО? — удивился тот. — КАКОГО ЕЩЁ ХРАМА⁈ — А, то есть обвинения по Торгаду вы признаёте, — усмехнулся я, наблюдая его заминку. — Хорошо, так и напишу в рапорте… Ты чего так побледнел? Всё ещё хорошо. То, что украденное нашёл я и оно хранится на купленной вами земле, — потряс я купчей на особняк, — не значит, что это известно церковникам. По крайней мере пока. Всё зависит от того, договоримся ли мы… — Нас подставили! —ударил кулаком по стене глава рода. — Мы даже не осматривали купленный за серебрушки разрушенный особняк! — Да ты что? — с сарказмом произнёс я. — А вот охрана особняка очень сильно жаловалась на задержки с кормёжкой. Много они чего сказали. Так что, будьте любезны, перестаньте юлить. Вам никуда не деться. Я понятно объясняю, Уткин? За столько лет всего на границе второго и третьего круга. Слабоваты вы, как ни крути. Хилый маг нынче в главы рода затесался… — Кто вы такие и что вам надо? — голос мужчины резко набрал холоду и остроты. — Наконец-то правильный вопрос! — удовлетворённо кивнул я и опёрся на спинку стула. — Присаживайтесь. Пока что ВАМ ничего не угрожает, а наоборот. Перед ВАМИ сейчас откроются весьма интересные перспективы. Я загадочно улыбнулся и отложил в сторону кожаный блокнот с кучей компромата. Пора вить из него верёвки… Том II Глава 16 — Что ни ночь, то полнолуние… — пробормотал я, зевая на ходу. — Кажется, что целую вечность с этим упёртым кретином думы думал… И ради чего? С другой же стороны, всё было на мази, чему я очень даже доволен. Задумка удалась. Недограф теперь сидит у меня на крючке, а его действия теперь повязаны на нашем «Нечистом ордене», как мы его порой называем. Теперь деньги, ресурсы и прочие ништяки, что так нужны старику, будут предоставляться нам с завидной регулярностью и по щелчку пальца. И это только начало. Если заведеньице, конечно, не прогорит. Зайдя к себе в комнату, я полюбовался прелюбопытнейшим зрелищем: Оглайла спокойно спала у меня в постели практически без одежды. Ну, если за таковую можно считать её льняную майку, что она использует как пижаму. Совершенно забыл о том, что комнату-то ей я так и не приготовил. — И что мне с тобой делать? — прошептал я, стараясь не разбудить. — Ладно. Сегодня здесь поспишь, а завтра разберёмся. Зевнув, я аккуратно пристроился рядом с девушкой, после чего тут же провалился в страну грёз. Уж слишком заработался в последнее время. Надо отдохнуть… * * * — Вставай, пацан… — Мне по голове прилетело чем-то твёрдым. — К тебе пришли. — Кто пришёл?.. — кое-как продрав глаза, задал я вопрос старику. — Кому в такую рань жить надоело?.. — Орк твой припёрся, — фыркнул старик. — Подъём. У нас ещё дел невпроворот. И ушёл как ни в чём ни бывало. Чёртов старикашка. Зевнув, одевшись и заметив, что Оглайла уже встала и куда-то ушла, я направился в книжный зал, где по идее орк и должен был меня ждать. И не ошибся. Торгад действительно стоял возле одной из книжных полок. Причём, что примечательно, выглядел он довольно расслаблено и спокойно, особенно если сравнивать с тем, что было вчера. Значит, вести меня ждут хорошие. — Ну? — спросил я, зевая. — Что надо-то? — Поблагодарить пришёл, — буркнул он в ответ. — Ко мне вчера стражники приходили по поводу соли. — О? — приподнял я бровь. — И что сказывают? Какие удивительные истории о приходах? — Про соль речь вели, говорю. При чём тут приходы? — Не понял тот шутку. — В общем, её нашли в одном из заброшенных домов. Рядом четыре трупа и один умалишённый. Уткины эти… безжалостные. Я надеюсь, ты их в ежовых рукавицах держишь? — Более чем. Хотя, конечно, крысы они те ещё. Выживают, приспосабливаются к любой среде. — Да, — кивнул орк. — Тут вот ещё какое дело. Церковники пообещали зайти ко мне и проверить то, как я её храню у себя. Мол, раз спёрли, значит, плохо охранял. Я к тебе из-за этого и пришёл. Ты вроде что-то там говорил про хорошую защиту и относительно дешёвую. — Было такое. Готов раскошелиться? — Да, чёрт возьми! Стоп! В смысле раскошелиться? Ты же дешёвую сказал⁈ — Так и ты теперь не нищий. Ладно, всё потом, — протёр я глаза. — Завтра-послезавтра подойду в свободную минуту. Там работы-то на полчаса. Мне надо отдохнуть, а Хранитель наверняка запряжёт меня, как возовую лошадь. — Хорошо, — не стал тот спорить. — Тогда договорились. Ещё немного поболтали о последних слушках, об Оглайле и распрощались. Я пошёл на кухню, где собирался напитать свой голодный желудок хоть чем-то, что могло бы мне позволить насытиться. Зайдя на кухню, увидел прелюбопытнейшее зрелище вновь. Мисс Оглайла что-то «химичила», явно намереваясь сварганить что-то вкусное. — О, Алекс, — улыбнулась девушка, — ты как раз вовремя. Позови господина Констиниуса на завтрак. Ты тоже, кстати, давай. — А я в последнюю очередь, да? — усмехнулся я. — Обо мне совсем не думаем. Сейчас расплачусь. — Давай-давай, топай, — помахала та лопаткой. — Не то без еды останешься, здоровяк. А господин Констиниус уже не молодой. Ему надо в первую очередь есть. — Да-да, понял я, понял. Покачав головой, я пошёл за стариком, что в теории должен быть за стойкой. Вот ведь беду на свою голову нашёл… * * * — Я, конечно, знал, что ты умеешь готовить, но… чтобы настолько вкусно! — Сказал я, стряпню Оглайды. — Можно мне ещё добавки? — Это уже третья порция! Вы такими темпами съедите всё, что я на день приготовила! Вам же плохо будет! — И я не буду об этом жалеть! Мне с горочкой вон тех штуковин фиолетовых. — Проглот! — Соглашусь насчёт кулинарных достоинств Оглайлы, — ухмыльнулся старик, кладя ещё одну ложку в рот. — По сравнению с твоей, его еда кажется простой баландой. — Офигел, старик⁈ — возмутился я. — В своё оправдание могу сказать, что я треть своей жизни в арм… в дозорах в степях провёл, так что ничего не знаю. А вот что я знаю точно, это то, что ты отлично постаралась. Лучше ресторанных блюд! — Ой, да ладно вам, — смутилась та. — Это меньшее, что я могу сделать для вас. Даже уборка кухни не может выплатить весь долг. — Кстати, да, — произнёс старик. — Напомни мне потом всыпать ему за то, что не прибрался здесь. По сравнению с тем, что было до, это небо и земля. — Вообще-то, в сравнении с тем, что здесь было до моего появления, тут был образцовый порядок! — возмутился я. — Не вешай проблемы с больной головы на здоровую! — М, кстати, а как у вас дела обстояли с готовкой в этих ваших бесконечных прериях? Я-то там никогда не была… Может, как-нибудь приготовишь что-то ваше, дикарское? — О-о-о, — усмехнулся я. — Приготовить я могу. Как насчёт рыбки? — Мне нравится рыба, — мило улыбнулась красавица. — Ну, послушаем, пока едим, — фыркнул старик, и начал стучать вилкой по тарелке. Всё же интересно и ему. — В общем, далеко-далеко отсюда, там, где начинается безграничное море и океан, живёт на глубине странная рыба. Она очень ядовитая, и, откусив от неё кусочек, можно тут же отправиться к праотцам. И вот у нас такую готовили. Одной рыбы хватило бы убить целое племя. Фугу называется. — Как? — удивилась девушка. — А зачем готовили? Чтобы отравить кого-то? Или для ритуалов? — Нет. Чтобы кушать. Как простой деликатес. Есть мастера у нас, что знают, как правильно работать с ней, дабы после не отравить поедающего. Но делать всё надо филигранно, дабы ничего не произошло, а потому такую рыбу готовят только они. Одна ошибка и вкушатель мёртв. А ни внешне, ни запахом отравленная рыба от нормальной отличаться не будет. — А как вы её добывали? — спросил старик, явно усмехаясь. — Вы же далеко от больших водоёмов, чтобы подобную невидаль ловить. — А это, мой неюный друг, очень хороший вопрос с очень хорошим ответом. Дело происходит так…